– Начальству лучше знать!
– пролепетала перепуганная Роза.

Польщенные стражники смягчились.

– Оно, конечно, так. Мы начальство, нам виднее, - кивнул Стражник постарше.

– Ошибка получилась, - пояснил младший.
– Мы Старика ищем, того, что сбежал нынче на рассвете из каменной башни.

Парни перемигнулись.

– Старика? Так бы и сказали.

– Неужто видели?

– А то нет? Мы - сюда, а он нам навстречу.

– Не врете?

– Провалиться нам на этом месте.

– В лохмотьях?

– А то в чем же?

– С бородой?

Парни подтвердили и эту примету.

На вопрос, была ли у Старика клюка, парни схватили каждый по палке и проковыляли перед стражниками, подражая старческой походке, кряхтя и кашляя для пущей убедительности.

– Тот самый, - решил Стражник постарше.

– Никто как он, - подтвердил другой.
– А куда злодей подался?

– В горы.

– На болото.

– На небо.

– Под землю.

– В колодец.

– На чердак, - посыпались ответы.

Стражники кидались сгоряча из стороны в сторону, пока, наконец, не поняли, что их дурачат. Осыпав бранью насмешников, представители закона пустились на дальнейшие поиски, а парни, заходясь от смеха, долго еще улюлюкали стражникам вслед, пока те не исчезли из виду.

Хозяин гостиницы плелся тем временем, изнемогая под тяжестью непривычной ноши.

Миновав первую из примет - дуб, опаленный молнией, и добравшись до второй, Хозяин решил отдохнуть. Перед ним была свалка. Здесь валялось множество предметов, переживших своих владельцев. Ветер шевелил оборками полуистлевшего платья, точно пытаясь вдохнуть в него жизнь, очки в оловянной оправе, скрепленные веревочкой, приютились под дырявыми полями соломенной шляпы.

Некогда, быть может, они, эти поля, осеняли голову какого-то старика, полную невеселых мыслей, а под стеклами очков слезились потускневшие глаза, прощаясь с небом, облаками, солнечным светом, со всеми чудесами жизни. Два башмака, потрескавшиеся, с отставшими подошвами, как бы плелись, спотыкаясь, к неизвестной цели. Костыль, опора чьей-то немощи, терпеливо ждал, не доведется ли ему помочь еще какому-нибудь горемыке. Обломки колыбели, отслужившей свою почетную службу, валялись вперемешку с разбитым корытом, глиняными черепками, подковой. Быть может, она, согласно поверью, принесла в какой-то дом счастье, а теперь за ненадобностью ржавела в куче хлама.

Взгляд Хозяина не задерживался ни на одном из этих предметов. Ни единая мысль, кроме как о сокровищах, запрятанных в пещере, не приходила ему в голову. Эти мысли гнали Хозяина вперед. Взвалив на спину свою ношу, он отправился дальше.

Преодолев половину пути, Хозяин очутился там, где тропинка расходилась надвое.

Одна круто поднималась вверх, другая, более пологая, вела к каменной башне, месту заточения опасного преступника. Как его имя, кто он и какое совершил преступление, никто уже не помнил. Слишком давно сомкнулись за спиной осужденного тяжелые створки дверей, слишком много утекло с тех пор воды.

Стражники, которые стерегли его, постарели и умерли, их сменили другие. Не опасаясь, что узник, теперь уже дряхлый старик, задумает убежать, они не очень-то зорко следили за входом в башню. Глазея по сторонам, опершись на алебарды, стражники судачили, переругивались, потом устраивались поудобней на земле и оглашали окрестности богатырским храпом. А рядом за каменными, изъеденными временем плитами пребывал в заточении безымянный узник, лишенный солнца, воздуха, друзей. Годы шли, а он все еще жил. Быть может, распростившись со всеми радостями жизни, он не утратил той, единственной, что зовется надеждой.

Не она ли посещала его во мраке, обещая голубые просторы, звездное небо, летний дождь, шепот листвы, нечаянную радость. Кто знает? Это не интересовало Хозяина.

Замедлив шаги, он взглянул на верхушку башни, упирающуюся в облака, подумал о преступнике и возблагодарил судьбу за то, что ему, Хозяину гостиницы, человеку отменной честности, не грозит опасность быть упрятанным за решетку.

– Каждому свое!
– размышлял Хозяин.
– Преступник - сиди себе за решеткой под стражей, а честный человек - спи спокойно по ночам, а днем шагай себе без опаски куда вздумается.

Не будь Хозяин подслеповат, от него не укрылось бы, что дверь, ведущая в башню, распахнута настежь, огромный, насквозь проржавевший замок лежит на пороге, стража отсутствует, узник исчез.

Знай все это Хозяин, он поостерегся бы, пожалуй, продолжать свой путь, но, пребывая в счастливом неведении, шел дальше.

Добравшись до позолоченной солнцем тропинки, ведущей в горы, и увидев по обе ее стороны крутые обрывы и осыпи, Хозяин призвал на подмогу всю свою алчность и кряхтя стал карабкаться вверх, стараясь не глядеть по сторонам. Он подбадривал себя мыслью о том, что результаты этого опасного похода оправдают понесенные убытки - и изорванную куртку, и потерянное время, и ссадины на коленях.