Деловито, со сноровкой, парни избивали лежачего. Хозяин гостиницы и Ворожея, крепко держа за руку Анну, протиснулись поближе к месту побоища полюбоваться на расправу.

– Головой его! Головой!
– командовал Яков.

– Убьют! Заступитесь!
– закричала Анна, пытаясь вырваться из цепких рук матери.

– Шуточки, - посмеиваясь, сказал Хозяин гостиницы.

– Балуются ребята, - поддакнула Ворожея.

И тут Анна что есть силы рванулась вперед и очутилась в самой гуще свалки.

Скинув с ноги бархатный башмачок, Анна наотмашь так хватила серебряным каблуком по медному лбу Якова, что над толпой поплыл звон, подобный набату. Опешив, парни отступились от своей жертвы.

Выдумщик лежал на земле неподвижно. Куртка на нем была изорвана в клочья и окровавлена. Он, казалось, не дышит.

Анна опустилась перед ним на колени, заслоняя его от любопытных взглядов.

– Волки!
– сказала она, с ненавистью и отвращением глядя на Якова и его банду.
– Волки! Волки! Волки!!!

Толпа ахнула. Ворожея, ошеломленная выходкой дочки, подскочила к ней и, схватив за руку, повлекла за собой.

Выдумщика окружили сердобольные женщины. Одна прыскала ему в лицо водой, другая пыталась приподнять его с земли. Третья причитала над ним, как над покойником.

Но юноша был жив. Очнувшись, он с трудом поднялся и побрел в сторону болота.

Навстречу ему уже бежала Маргарита. Дурные вести доходят быстро. Завидев брата, она кинулась к нему, обняла и повела домой, с трудом удерживаясь от слез.

А Яков тем временем со своими дружками как ни в чем не бывало продолжал развлекаться.

Заполнив карусель, вся орава долго кружилась с гиканьем и свистом, пока, наконец, прискучившись этим занятием, не ринулась к палатке фокусника, где в один миг произвела полный разгром и опустошение.

Яков сорвал с головы фокусника его чудесную шляпу, из которой тот только что извлекал и нескончаемый моток ленты, и пушистого кролика с розовыми глазами, и голубей. Зашвырнув шляпу на дерево, Яков прикончил кролика, парни свернули голубям шеи, после чего вскарабкались на помост, где плясали и пели бродячие артисты. У того из них, кто хотел было дать отпор, Яков отнял скрипку и, ударив ею о край помоста, возвратил изувеченной бедняге музыканту. Остальные артисты получили в назидание каждый по зуботычине.

Гуляющие стали разбегаться. Площадь опустела. Испортив, как умели, праздник, парни обнялись и отправились разгуливать по деревне, горланя песню.

Гуляли они вплоть до сумерек и, когда над деревней стал спускаться туман, столкнулись на одном из перекрестков с незнакомым дряхлым Стариком.

– Гляньте-ка, ребята! Старик!
– крикнул Яков.
– Не тот ли самый?

– С бородой!

– В лохмотьях!

– С клюкой!!! Он!!
– подхватили парни, тормоша прохожего.

– Ты что тут бродишь? Охотишься за чужим добром?!
– наступая на Старика, допрашивал Яков.

– Я не вор, - ответил Старик с достоинством.
– Мне не надо чужого добра. Я иду мимо, мимо, мимо.

– "Мимо! Мимо!" - передразнил Яков.
– Вот намнем тебе бока, пропадет охота бродить.
– И он занес было кулак, чтобы стукнуть Старика.

– Помедли и выслушай, - сказал Старик. В тумане трудно отличить вора от честного человека и правого от виноватого. Хорошо, если бы люди верили друг другу на слово.

Парни захихикали.

– На слово?

– А ты, видать, забавник, Старик!

– Ну, плети, плети!

– Я стар и утомлен. Я не замышляю зла. Но я заплутался в тумане. Укажите мне безопасную тропинку к болоту.

Парни перемигнулись. Не упускать же случая позабавиться.

– Безопасную тропинку? Изволь, - сказал Яков.
– Вот она. Иди по ней все прямо, прямо, прямо, пока не дойдешь до покосившейся хибарки на краю деревни. Свернешь от нее вправо и тогда считай, что под ногами у тебя дорога, гладкая, как блин, и безопасная, как детская люлька... Ну, шагай, Старик, если... если веришь на слово.

– Спасибо, юноша, - ответил Старик и медленно поплелся в указанном направлении.

Парни зашлись от смеха, когда Старик скрылся в тумане. Все они отлично знали, что Старику не миновать угодить в самую топь, откуда ему не выбраться, - Увязнет Старик!

– По уши!

– По макушку!

– Буль-буль-буль!

– Крышка! Был Старик, и нет! Довольные своей зловредной проделкой, парни снова обнялись и враскачку зашагали по деревенской улице.

На лбу синяк, В крови кулак!

Куда ж девать досуг?