И запылал огонь в ночи.

Всё в дело — гвоздь, медаль:

Ковались острые мечи.

Нам никого не жаль!

Восстали на Железный Флот

Рыбарь и рудокоп…

Горела сталь, горела плоть,

Огнём горела Топь!

И Эрцлав победил. Железный Флот был разбит, а вскоре запылал и Старый Порт. Короли пали, и сами их имена были забыты навек. (Музыка вновь сменилась на печальную, и силуэт Эрцлава преклонил колено перед фигурой на престоле — это мог быть лишь Вечный).

Так Эрцлав стал владыкой над всем Севером. А Мулер получил свою награду. На месте Старого Порта возник вольный город Бомтаун, перевалочный пункт меж Севером и Западом — и Мулер стал его хозяином, сравнявшись в могуществе с Наместниками. (На экране поднимались трубы и стены, мерцали печи: тянулся в столицу Огненный Путь).

Последней картиной стали фигуры Эрцлава и Мулера бок о бок, на фоне гор и заводских труб. Экран был залит красным, и лишь вокруг голов победителей горело жёлтое зарево, будто нимбы. И под финальные аккорды занавес сомкнулся. Раздались аплодисменты.

— Вот это да! — Коул давно не был в театре теней, и размах постановки его впечатлил. — А в конце-то, видел?

— А? — Рин, поправлявший ботинок, высунулся из-под стола. — Ага, нимбы им сделали. Как у Бессмертных.

— Ничего так подлизались! — усмехнулся Коул. Кроме Вечного, с нимбами изображали только Бессмертных — великих людей, особо прославившихся своими деяниями и навсегда вошедших в историю. Их почитали, как мудрецов-гуру на Солнечном Берегу, или Святых в Горной Марке.

— Ну, да. Вообще, странно. — Как раз в этот момент заиграла новая, весёлая музыка, и на сцену выбежали три девушки-танцовщицы в скудных нарядах с блёстками и пышных уборах из перьев. Публика захлопала, засвистела в пальцы. — Я много песен про Эрцлава слышал. Но Мулер в них никогда не упоминался.

— Ага, — Коул с интересом уставился на девушек. (Те уже отплясывали и строили публике глазки). — Как будто они прямо лепшие кореша! А ты вообще про этого Мулера слыхал раньше?

— Нет, — Рин пожал плечами. — А много ли мы о других округах знаем?

И то верно. Переезды в Империи были ограничены и связаны с кучей правил и бумаг. Обо всём в соседних округах узнавали либо из новостей, либо со слов приезжих — которым верили мало, боясь нарваться либо на провокатора бунтарей-«ломщиков», либо на доносчика тайной полиции. Знания и вести могли быть опасны, кроме тех, что распространялись легально.

— Знаешь, Коул, — Рин огляделся, — может, пойдем?

— Так дождь же.

— Ну и пусть. Что-то мне тут не по себе, — друг выглядел странно встревоженным.

— Ладно, — хотя Коул ещё поглазел бы на танцовщиц. Вот только, не успели они встать из-за стола, как отворилась дверь — и в зал, не торопясь, вошли друг за другом человек десять.

При виде их посетители торопливо отвернулись, разговоры вдруг умолкли; одна из танцовщиц сбилась с ритма и споткнулась. Даже музыка, казалось, стала тише.

Гости все были молодыми мужчинами, одетыми очень похоже. Все в тяжёлых ботинках и узких брюках с щитками на коленях, как у спортсменов. При этом — в белых рубашках и щегольских узорных жилетах. На головах котелки, как у учётчиков, но с несуразно яркими лентами и приколотыми значками. У некоторых в руках были трости, самый дюжий — небритый бугай с закатанными рукавами — нёс на плече длинный свёрток.

Пришельцы неторопливо прошли к барной стойке. Двое опёрлись о неё, а один заговорил о чём-то с вмиг побледневшим барменом. Тем временем часть посетителей торопливо встали и покинули заведение. «Жилеты», будто так и надо, спокойно расселись по свободным местам.

— Так, — шепнул Коул, встав из-за стола. — Рин, давай-ка правда на выход. И ничего не говори!

— Эй, мальчики! — догнал их ленивый окрик в спину. — Вы, двое. Подойдите-ка! — Коул ускорил было шаг, но у самой двери им загородил путь тот самый громила со свёртком на плече.

— Сказано было, стоять! — прохрипел он так, будто рот у него был набит камнями. Коул и Рин замерли.

— Ну, куда же вы? — Один из пришельцев, в самом пёстром жилете, махнул им рукой из-за стола. — Присядьте, поболтаем! — Выхода не было, и друзья обречённо подошли ближе.

— Садитесь, — «пёстрый» улыбнулся. У него было румяное лицо с насмешливо сощуренными глазами, и модные усики «часовыми стрелками» — один короче другого. — Пить будете?

— Мы…

— Эй, Порджи, лучшего джину моим гостям! — вальяжно велел «пёстрый». Бармен мигом приволок поднос с бутылкой и тремя стопками; усатый понюхал одну, и скривился. — Дрянь. Видать, не врёшь, что ты на мели.

— Я!.. — бармен вздрогнул. — Финн, клянусь — я отдам долг, всё отдам!

— Ладно, вали-вали. Ну, ребята, давайте за знакомство!