Сыщик прибыл в замок во вторник ранним утром.

— Доброе утро, мистер Мейсон. А мы только сейчас вас вспоминали, — сообщил дворецкий.

— Доброе утро, Якоб. Надеюсь, не ругали? — улыбнулся Уильям.

— Что вы, сэр, как можно? оспожа всегда говорит о вас очень хорошо, в каждое слово вкладывая свои проникновенные и добрые чувства.

— Так это же прекрасно, Якоб. Благодарю, вы мне подняли настроение. Что-то я сегодня сонный.

— Так гляньте на часы, сэр. Не выспались, конечно.

— Ничего, на старости лет отосплюсь, — грустно пошутил Мейсон.

— О, долго придётся ждать. Вы ещё такой молодой.

— Что делать, Якоб. Скажите, люди уже работают?

— Да, уже час, как начали.

— О, как рано. Пойду, переоденусь, и спустимся вниз. Я должен всё увидеть своими глазами.

— Пожалуйста, сэр. Готов вас сопровождать.

— Меня это вдохновляет.

— Вы шутник, сэр.

— Бывает, под настроение. Но сейчас не шутил, чистая правда. Должен заметить, вы умеете подбодрить, Якоб. Спасибо вам.

— Не за что, сэр. Буду вас ждать здесь.

— Хорошо, лампады не забудьте, пожалуйста, сегодня пасмурно.

— Возьму, мистер Мейсон, я помню.

Они достигли нижнего этажа. Со стороны картинной галереи раздавался глухой шум.

— Слышу, их там много?

— Не считал, примерно человек десять-двенадцать.

— Чего удивляться, помещений сколько. Сомневаюсь, что они уложатся за один день.

— Так их ведь никто не торопит.

— Ну да. Пойдёмте, посмотрим.

— Смотрите, смотрите.

— Что такое?

— Вы видели?

— Нет. Якоб, что случилось?

— Наш барон…

— Что, говорите.

— Вон, у той колонны барон Уокер.

— Где? Никого не вижу. Якоб, у вас галлюцинации начались. Вы его постоянно замечаете.

— Зачем вы так, сэр. Обижаете.

— Ну, простите, не хотел, вырвалось от неожиданности. Вы его действительно видели?

— Как вас, только за той колонной.

— И что нам теперь делать? Опять искать записку? — отчаялся Мейсон.

— Наверное.

— Вы серьёзно?

— Вспомните, как было в прошлый раз.

— Вы правы. Пошли искать, ничего другого не остаётся.

— Смотрите, смотрите.

— Куда?

— Ну, вот же он, машет.

— Почему я не вижу, будто пелену на глаза надели?

— Не знаю. Идёмте за мной.

Они прошли несколько метров и никого не увидели.

— Вам не померещилось часом?

— Нет. Я его отчётливо видел.

— Мистер Мейсон, — услышали они.

— Зовут вас, — всполошился Якоб. — Сэр, не ходите один, опасно.

— Спокойно, Якоб, нам нельзя терять чувство самообладания.

— Как-то не по себе, сэр.

— И мне. Но докопаться надо, иначе мы никогда не найдём это завещание.

Не успел Мейсон договорить, как услышал приближающийся шум.

— Что это, Якоб?

— Рабочие, наверное.

— Почему так шумно?

— Сейчас спросим.

Им навстречу вбежали люди.

— Почему так шумно? — спросил у них Мейсон.

— Мы бежали к вам.

— Скажите, вы по дороге сюда никого не видели?

— Нет.

— Точно?

— Если бы кого-то встретили, то сказали бы. Зачем нам скрывать? — удивился один из рабочих.

— Слушаю вас.

— Хотели спросить, что с этим делать?

— С чем?

Один из рабочих протянул Мейсону большой прямоугольный пакет. Сверху он был упакован, как для пересылки, и на нём стояла сургучная печать.

— Что это? — спросил Мейсон, принимая пакет.

— Откуда нам знать.

— Где нашли?

— За одной из картин.

— Завещание, — предположил Мейсон и увидел надпись, сделанную знакомым почерком. Этот же почерк был в записке, которую они нашли раньше.

Мейсон прочёл вслух:

«Нашим дорогим детям Георгу, Лиз и Элисон с любовью от отца и матери».

— Якоб, мы, кажется, нашли.

— Неужели, сэр?

— Спасибо вам большое, что принесли. Вы нам очень помогли, — поблагодарил Мейсон рабочих.

— Не за что. Мы должны вернуться и продолжить работу.

— Да-да, пожалуйста. Благодарю. Больше не задерживаем.

Рабочие ушли.

— Мистер Мейсон, что думаете с этим делать?

— Ломаю голову — вскрыть пакет или отнесём мисс Элисон?