— Думаю, надо посмотреть, что там внутри.

— Вы правы. А вдруг, там что-то другое, а мы зря обнадёжим мисс Элисон.

— Всё правильно. Надо проверить.

— Жаль, нет ножа.

— Есть, сэр. Я всегда ношу с собой маленький нож, мало ли что может понадобится во дворе.

— Давайте.

Якоб протянул ему нож.

— Вот спасибо.

Мейсон осторожно вскрыл конверт и вытащил оттуда упакованный документ. Он приоткрыл, пропустив шапку, ниже увидел «Завещание».

— Ура, Якоб, мы победили. Благодарю вас за службу и помощь.

— Всегда рад быть полезным.

— Пойдёмте к мисс Элисон, обрадуем её.

— Да, конечно, сэр. Очень ценная находка. Ей будет приятно. Не сомневаюсь.

— Теперь можно со спокойным сердцем отчитаться перед мисс Элисон и дело считать закрытым.

— Да, мистер Мейсон. Поздравляю вас от всей души. Вам пришлось тяжело поработать, чтобы все узнали правду о злодейской расправе, которую учинили над несчастными бароном Уокером, баронессой и Георгом. Вы молодец. Великое дело сделали.

Якоб за это время проникся к Мейсону добрыми чувствами. Он понимал, сколько сил, энергии, старания понадобилось сыщику, чтобы разрубить, рассечь этот Гордиев узел. Якоб уважал Мейсона и по — человечески симпатизировал ему. Ещё его подкупало одно качество, которое было присуще Мейсону. Несмотря на то, что по происхождению Уильям был потомком аристократического знатного рода, он никогда не кичился этим и не давал понять другим, что стоит на несколько голов выше. Мейсон никогда не опускался до того, чтобы унизить человека, даже если тот оказывался преступником. Правду в глаза говорил, но не унижал.

— Благодарю, Якоб. Не отрицаю, много нервных клеток я оставил в поисках истины. И немало седых волос прибавилось на моей голове. Всё так.

Мейсон с Якобом поднялись наверх и вошли в гостиную. Элисон сидела на диване и что-то читала.

— Доброе утро, мисс Элисон, — поздоровался Мейсон.

Девушка оторвалась от книги, обвела взглядом обоих и ответила:

— И вам, мой незаменимый помощник, утро доброе. С Якобом мы сегодня уже здоровались. Вижу, потрудились на славу, вернулись уставшие и голодные.

— Вы догадливы. Очень уставшие и позавтракать не успели, тоже верно. Но все усилия не зря, вернулись не с пустыми руками.

— Нашли?! — вскочила Элисон с дивана и как маленькая захлопала в ладоши.

Мейсон в ответ кивнул головой.

— Не может быть. В подвале?

— Да, за картиной лежал документ, рабочие передали его нам.

Якоб вмешался.

— Не поверите, сам барон Уокер помогал нам.

У Элисон изменилось выражение лица.

— Якоб прошу вас, мне невыносимо слушать эти загробные истории. Потом сама не своя: спать не могу, есть не могу, ни о чём другом думать тоже не могу. Как ни стараюсь, всё время эти мысли бередят мозг, — расстроилась девушка.

Мейсон повернулся к Якобу и сделал ему знак глазами.

— Бога ради, простите, сударыня, с языка слетело. Умолкаю, — шёпотом произнёс дворецкий. Он почувствовал себя неловко. Ему было не по себе, что, не посоветовавшись с Мейсоном, начал разговор на болезненную тему.

— Самое главное, что есть результат. Подробности опускаем, — подытожил сыщик.

— Я могу посмотреть? — спросила Элисон.

— А для чего мы так скрупулёзно, кропотливо, старательно и так долго искали этот документ?

— Как нехорошо с моей стороны, я отвлеклась и не предложила вам сесть, — спохватилась Элисон. — Садитесь, пожалуйста. Прошу меня простить, что сразу этого не сделала.

Мейсон выглядел очень уставшим. Он не спал две ночи подряд, было много работы, встал из стола с рассветом.

— Благодарю, — сыщик присел на диване.

Якоб смотрел на него, делая знаки.

— Что, Якоб?

— Мистер Мейсон, простите, что напоминаю.

— Говори. Слушаю.

— Вы забыли переодеться. На вашей одежде паутина.

Мейсон опустил глаза на одежду.

— Ой, да, вы правы. Что значит не спать две ночи. Уже иду в гостевую комнату, там оставил свои вещи. А вы передайте мисс Элисон завещание.

Якоб подошёл к Элисон и передал ей документ.

— Обратите внимание на надпись, которую оставил ваш отец на упаковке, — сказал Мейсон и ушёл.

— Благодарю, Якоб, дождусь мистера Мейсона, и мы все вместе посмотрим. Мне почему-то боязно одной открывать пакет.

— Не волнуйтесь, сударыня, всё плохое позади.