— Ты меня засветишь! — грозным шёпотом сообщаю. — Подожди лучше за калиткой!

Он понятливо кивает и направляется к выходу со двора. Я начинаю метаться по комнате. Вот негодник! Шантажист! Знал, на что купить! Хочется, конечно, хочется посмотреть на восход, да ещё над морем, но времени на сборы всего ничего, а я никак не соображу, за что хвататься. И почему-то ни в одном ухе не свистит, что вообще-то небезопасно — так доверять совершенно незнакомому человеку. Словно какая-то волна подхватывает и несёт меня к нему. И уже таится на дне ума коварная мыслишка: а вот Андрей ко мне на балкон не полез бы…

Да что за суета? Пляжная сумка собрана ещё днём, остаётся натянуть купальник, извечные джинсы с футболкой и не забыть полотенце. И снова высунуться на балкон. Нет, сигать вниз я не собираюсь, хочу лишь убедиться, что Мага ещё не ушёл.

У калитки пусто.

Прикусываю губу. А ведь поспешала, неужто не уложилась в отпущенное время? Понурившись, возвращаюсь в комнату.

Рассвет, понимаешь ли, штиль… Тереблю ручку сумки. Купаться… Нет мне до тебя никакого дела, Мага, просто раздразнил ты меня. А сам умотал, искуситель. Ну и не очень-то нужно.

Мне представляются спокойные и безопасные волны вместо вчерашних бурунов. И вода, должно быть, сейчас тёплая-претёплая… Словно со стороны вижу, как закрываю номер и на цыпочках спускаюсь по лестнице. Дверь в холле на моё счастье не заперта, хоть хозяйка и предупреждала насчёт "облико морале", но, очевидно, какое-то снисхождение к постояльцам проявляет. Наверняка среди жильцов есть любители ночных прогулок.

Тихо выскальзываю во двор. За забором самозабвенно выпевают серенады лазаревские коты, в кустах, усыпанных незнакомыми розовыми цветами, тренькает пичуга. Небо всё больше светлеет, но здесь, в середине квартала, в окружении домов с мансардами солнца ещё не видно.

Значит, так, говорю себе решительно. Я имею право пойти и искупаться в любое время суток, когда захочу. И никто мне не указ. В конце концов, в кои-то веки могу ни на кого не оглядываться! Я свободна. Да. Я свободна! Не появись Мага — завтра я и сама затеяла бы такую прогулку!

Идти недолго: из тупичка вынырнуть на улицу, там ещё два квартала — и попадаешь на набережную. Я закидываю пляжную сумку за спину и, с наслаждением вдохнув терпкий, насыщенный влагой и цветочным ароматом воздух, вприпрыжку, словно девочка, срываюсь с места. Можно и почудесить, никто ж не видит. На дистанцию, которая с заходами в местные ларьки заняла днём полчаса, с пробегом в охоточку уходит три минуты. Потому что — кураж от собственного бунта.

И вот уже в просвете меж домов алеет и растекается на серо-голубом утренняя заря. А шум, доносящийся с берега, уже и не шум, а умиротворённое шуршание. У выхода из переулка колоннами взметнулись к небу две старые волосатые пальмы, на белоснежных балясинах парапета встречают меня розовые отблески. Сбегаю по широкой лестнице с набережной прямо на галечный пляж.

Почти у самой кромки воды — два лежака. На одном, небрежно развалясь, заложив руки за голову, созерцает рассвет мой ночной гость. Второй лежак пустует.

Ха!

Между прочим, ждал, думаю с удовлетворением. Надеялся, между прочим… На всякий случай оглядываюсь: нет ли ещё приглашённых? Но в пределах видимости кроме нас ни одной живой души. Небрежно сбрасываю на тонюсенький тюфячок полотенце и устраиваюсь так же, как Мага, с комфортом заложив руки за голову. Изумительно. Потрясающе. Слушать, как волна закатывает и откатывает прямо под тобой, как шуршит с перестуками и перекатами галька, вдыхать солоноватый воздух, смотреть на солнце, не щурясь…

Маленький Принц любил закаты. Я не такой пессимист, мне больше нравятся восходы.

Мага молчит, даже головы не поворачивает. Только всё равно я знаю, что он чувствует меня рядом. Но заговори кто из нас — и любое слово покажется сейчас банальностью. К тому же, иногда вдвоём бывает хорошо просто помолчать.

***

— Ух, как… — Лора залпом выпивает чай. Можно подумать, это у неё в горле пересохло от рассказа, а не у меня. — Как романтично… Ведь может он быть таким, может, если захочет. А уж когда помоложе был — представить страшно. — Восторженно закатывает глаза. — А братец-то его, братец! — спохватывается. — Тот вообще неотразим! Он-то откуда взялся? Впрочем, давай по порядку, спешить нам некуда.

Слово за слово — и я рисую картину нашего с Магой знакомства и расставания. Уже более сжато. Нет, не из-за каких-то пикантных моментов, о которых неловко сообщать даже подруге, а потому, что большая часть воспоминаний, как ни странно, до сих пор свёрнута плотным рулоном в архиве памяти. Приходится сказать и об этом, дабы собеседница не попрекнула меня в умалчивании деталей. Лора кивает.

— Со мной такое бывало. Как сама себе запретишь о чём-то думать — хорошо так запретишь, с надрывом — годами потом можешь не вспомнить. Ничего, Вань, раз что-то уже приоткрылось — придёт и остальное.