Звонок гулким переливом отозвался внутри дома.

— Папа спит? — спросил Сев, крепко вцепившись в мою руку.

— Конечно, солнышко, ведь ещё так рано. Ты кушать хочешь? — попробовала я отвлечь ребёнка, сама всё больше нервничая. Тишина за дверьми дома угнетала.

— Хочу, — кивнул малыш, глядя на меня своими серьёзными черными глазками. В кого у нас с ним такого цвета радужка, хотелось бы знать.

Я вздрогнула, услышав за дверью характерные шаги. Хотела придумать оправдание, но в голове вдруг стало совершенно пусто. Дверь широко распахнулась, показав нам заспанного хозяина дома, очаровательно лохматого с недовольной миной на лице.

— Явились, — пробурчал он, разворачиваясь и уходя в сторону кухни. И уже оттуда крикнул: — Вы бы ещё ночью вернулись, честное слово! Вас что, выгнали?

Я ошарашено глядела в проём двери, пока Сев не дёрнул меня за руку:

— Мам! Пойдём! Ну, мам!

Заставила себя переступить порог, глотая обиду. Тоби даже не переживал, что мы не вернулись вчера! А что я хотела? Думала, что переспали и всё — любовь до гроба? Это реальность, детка.

Я быстро раздевала малыша, стараясь не подпустить к глазам слёзы. Ну вот же блин, до сих пор не приняла ни разу зелья Сметвика. Да что ж я такая дура-то?

— Иди, умойся, — подтолкнула ребенка к ванной комнате. — Сам сможешь?

— Я большой, — буркнуло это чудо и скрылось за дверью.

Стоило выпрямиться, как сильные руки крутанули меня вокруг оси, и муж впился в мои губы в поцелуе. Я задохнулась от неожиданности, с радостью обнимая его за тёплую шею. Все сомнения разом удалились. Не ругается, и ладно.

— Знаешь, дорогая, — переводя дыхание, Тобби прижал меня к себе, прижимаясь щекой к щеке и поглаживая по спине широкой ладонью, — я, конечно, дико благодарен твоей подруге за эти витаминчики. Но ты подумала вообще, что я должен почувствовать, когда жена сбегает после… такой ночи?

— Ты хотел сказать — такого утра? — хмыкнула я в его плечо. — Значит, ты не сердишься?

— Не поверишь, я в ярости! И скоро ты это почувствуешь на своей шкурке, милая, — тон его угроз не оставлял сомнений, что экзекуция мне очень понравится. Муж повысил голос, весело спросив: — сынок, ты там уснул?

В ванной раздалось какое-то шевеление, и малыш показался на пороге. Половина лица у него была в серых разводах, а вторая половина просто ровно смуглая. От грязи, как стало теперь понятно. С подбородка капала вода.

— Н-да, — муж неохотно выпустил меня из объятий, и направился к ребёнку. — Эйлин, иди на кухню, яичница уже, наверное, готова. И в будущем — пиши записки более внятно, а то я хрен знает что передумал. А этого бандита я сейчас сам в порядок приведу. Иди-ка к папочке, Сев!

Я сняла куртку и ботинки, не переставая улыбаться. Надела тапки и поспешила на кухню. Вовремя, яичница с беконом уже начинала пузыриться.

Переставила сковороду на подставку, смахнув прихваткой какую-то бумагу. Расставив на столе три тарелки и приборы, я подняла упавший листок, и с удивлением уставилась в текст, написанный явно моей рукой, но ужасным почерком. Буквы прыгали, и разобрать слова было непросто:

«Дорогой Тобби! Мы с Севом к подруге. Там и поспим»

Это я так написала записку? Из памяти совершенно стёрся этот процесс. Во всяком случае, я была уверена, что обещала быть вечером. Поражаюсь, что Тобби не поднял панику. Впрочем, я же не знаю, как он это воспринял и что делал. Оставалось только порадоваться, что к утру у него не осталось негативных эмоций.

***

Первоочередной проблемой стало отсутствие палочки и денег. Я понимала, что они остались в сохранности, и находятся в моём сейфе. Но, чтобы добраться туда, палочка очень нужна — хотя бы для того, чтобы остановить тот же Ночной Рыцарь. Поэтому я решила рискнуть и взять палочку Эйлин, копию которой я наколдовала Пифии. Подумаешь — колдовать я ею не собиралась, только Рыцаря вызову. А там уже верну её Олливандеру, раз он так настаивал.

Позавтракали мы дружно, а потом муж сообщил, что вообще-то ещё нет и семи утра, а у него выходной до вечера. Так что всем велено было немедленно отправляться баиньки. Сев запротестовал, но только для виду. Уснул он, едва успели укрыть его одеялом.

— Пойдём, я и тебя уложу, — прошептал муж, подталкивая меня к спальне.

— Да я уже выспалась, — попыталась я потянуть время. Первый раз был отличным, но я ещё страшно смущалась.

— Так это замечательно, — прикрыв дверь в комнату Северуса, он на мгновение прижал меня спиной к себе, целуя в висок. — Не забыла, что моя очередь командовать? Раздевайся, только очень медленно!

Бурно отметив наше возвращение, Тоби засобирался в гараж, пробормотав, что надо подремонтировать мотоцикл, и вообще пора доводить до ума старое отцовское авто. Я слабым голосом его похвалила и провалилась в сон.

Смена у него была в ночь — со среды на четверг, так что до подвала с Тайной комнатой мы с ребёнком добрались только ночью после его ухода. К моему крайнему удивлению, палочки Эйлин на полке я не обнаружила. Сначала запаниковала, подумав, что её мог взять Северус, а потом, после мягкого допроса сонного сыночка, припомнила, что сама её наколдовала в кармане Пифии. И значит, всё то колдовство было взаправду и всерьёз. Жутковато.