Необжитые пространства. Том 2. Позаранник
вернуться

Ростокин Виктор
Шрифт:

«Лист прилепился к окну…»

Лист прилепился к окну,До смерти ветер измучил.Я не предался винуВ этой раскованной буче.Я наклонился к огню,К теплой, душистой бумаге,К дивно проточному дню,К юности нежному благу.Струйки улыбчивых строкЛьются из сердца наутро.Ожил нежданный листокИ промелькнул перламутром.

«Показалось. А может, привиделось…»

Показалось. А может, привиделось.Или просто подумалось мне.Кто сроднился? А кто-то обиделся?В буреломе ночном? В тишине?Колея след уже не порушит,Вечность приняла штрих – сохранитВ первозданных глубинах ревущихИ потом его суть повторит.Но обратно уже не воротитсяНа течение травных часов,Где я жил скоротечною плотьюВ неведении вечных миров.

«Скребанула жестко жизнь…»

Скребанула жестко жизнь,Как наждачная бумага.Угощала кислой брагойИ орала: «Ну, держись!».Я за край земли цеплялся,Простирал ладони к Богу,Но сбивалась в темь дорога,Я по кругу возвращалсяК старым ранам черной крови,Ненасытным дрязгам желчным.Иней оседал на брови,И душа роднилась с чертом.Я уже не вырывался,Я утратил кротко память,Я с собою попрощался —Не бездушен даже камень.

«Все те же картинки, приметы…»

Все те же картинки, приметыИ звуки, и тени все теВчера и сегодня… Не сетуй!Все-все на своей высоте.Меняться не след ни крушине,Ни ветру, ни плесу в куге,Ни в норках суслиных лужине,Ни путнику там, вдалеке.Все то же. Но с новою силойИ с чувством, явившимся вмиг,В душе зарождается крик:О, как первозданно и мило,О, как многозначно и мудро!Вовек не уйду никуда,И в пасмурь прозрачно – не мутно,Хоть дни убывают, года.Когда первый снег – озаренье,Капель – это сказ о цветах.Забвенье несет воскрешеньеЧарующих слов на устах.

«Мне дуроломною женой…»

Мне дуроломною женой(Она не зрит Христа!)Запрещено самим собойЖить – вот тебе чертаПроведена, как бы разлом,Как пропасть – нету дна!Я гляну вниз – бурлит содом,Стенает сатана.Не сделать шага одного…Господь меня забыл,Ведь он же слишком высоко,И я ему не мил.Я злобой дома окружен.Беспомощен. Я раб.Из сердца рвется хриплый стонИ телом хил и слаб.Мое лицо, мои глазаСжигает слез поток.Кричу: «Ударь с небес, гроза,Умру, как тот цветок,Что в бездорожии холмовБез имени блуждал,А нежность хрупких лепестковЗлой ветер оборвал».

Без притязаний

1
He по своей ли мы охотеУходим (власть небес права?!)И неожиданно и кротко,Как перед стужею трава.Нам оглянуться б на прощаньеБез притязаний и молитв,Но манит тайное свиданьеИ что болело – не болит.Уже пространство все в алмазахИ звуки трепетно-яснейИ не для слуха, не для глаза…А Глас с высот: «Иди скорей!»
2
Жизнь кончается не в срок.Да, еще б пожил на свете.Заметает пылью ветерСлед мой и родной порог.И о том, что здесь я жил,Трогал звучную щеколду,Пел порой, порой тужил,Кто-то тыкал пальцем в морду.Все сотрется в краткий срокИли в долгий — то не важно.Был ведь низенький порогИ одной судьбы поклажа.

«Прозрачность жизни и земли…»

Прозрачность жизни и землиКуда-то в сторону уходит,Где каменно сомкнулись годыМои… а может, не мои.Неведомая страсть грядет,И мир захватит чужеродно,И лишь сочувственно природаМой след нечеткий уберет.Накроет тенью горевой,Слезинку с листика обронит,Ничем уж больше не затронетПод новой вспыхнувшей звездой.

«Осел туман и не уходит…»