Глянул на нашего знахаря. Сестра Ася стояла спокойно, наблюдая за происходящим. На ней традиционные летние берцы, с одной из заражённых, и расшитый сарафан, надетый под кожаную куртку, на поясе ПМ с пулями нео. Всё-таки это мы такие — толстокожие. Перехватив мой взгляд, она развела руками, мол, делать нечего, ждём-с.

Нет лучше мотивации для стального квазирыцаря, чем поиск собственного ребёнка. Между прочим, сделать копья — это была инициатива главы местного поселения. Борода на глаз прикинул вес секир, и из этого расчёта сделали копья, которые и выдали в самом начале похода. Вернее, выделили трёх оруженосцев, которые тащили копья на тележке, и когда решётка выдержала, то Настя Лёня отложили секиры и взяли колющее оружие. Гора трупов росла. Эль-Маринель Ушастая скакала за спинами рукопашников, отправляя десятки стрел. Коронные выстрелы — пасть, споровый мешок, труп — получались редко. В свалке из когтей, мяса и роговых пластин что-то поймать было не просто, но стрелы уверенно калечили заражённых, сковывая движения и давали возможность для хорошего удара копья из легированной стали. Две трети высоты решётки из уродливо помятых рельс и арматуры было завалено трупами мертвяков. Мастера ждали сзади. Сейчас от них больше вреда будет.

В прошлые разы, когда не удавалось завалить этот проход, было три волны. Вначале шли мелкие, но шустрые твари, затем самые крупные и быстрые, а потом вперемешку, но долго и много. Сейчас, как я понимаю, мы убиваем вторую волну. Удобная всё-таки эта штука, решётка из рельсов. По сравнению с нами, местные в тепличных условиях, только их кормят плохо.

Бой потихоньку стихал. Не очень умные, среднего размера мертвяки пытались лезть, получая удары копья или ломая лапы о шестопёр Батюшки Айболита. Создавалась патовая ситуация. Самые крупные твари остались с той стороны решётки и не подходили, а именно они представляли самую главную опасность.

По команде Эль-Маринель девчонка-оруженосец, уже не один раз бегавшая и обновлявшая запас стрел, галопом метнулась к тележке, где располагался боезапас нашей эльфийки. Скинула два пустых колчана, заменив их полными, а в руки взяла небольшой колчан, штук на двадцать мифриловых стрел, и на вытянутых руках несла сокровище. Это я шучу.

В боекомплект входили аккуратно выполненные стрелы, с оперением из пластика и идеально отшлифованного металла, похожего на титан или магний. Один из квазов продолжил бить копьём заражённых через решётку, а второй как в цирке обнял ноги лучницы и поднял выше головы, легко удерживая над той частью решётки, которая оставалась свободна. Тонкий многогранный наконечник стрелы, выполненный с ювелирной точностью, я смог рассмотреть только на восьмом или больше выстреле, когда цели уже начали заканчиваться и приходилось некоторое время ждать, пока кто-нибудь из крупных развитых заражённых подставит или глаз, или пасть.

Враги заканчивались. После десяти минут ожидания очередного выстрела, когда замершая с натянутой тетивой лучница внимательно всматривалась в темноту прохода, стоя на руках могучего чёрного доспеха, Мося погнал призовую команду. Несколько человек подтащили массивную тележку с домкратами, компрессором и зажгли пламя газовой горелки. Совершенно неведомым образом определили ту часть уродливой груды металла, удаление которой не повлияет на общую прочность конструкции, а другая группа занялась, наоборот, укреплением оставшейся. Засверлили десятка два крупных отверстий, вставили арматурные прутья, окончательно расклинив и приварив конструкцию.

Жизнь в специфичных условиях учит и специфичным навыкам. Мастера не стали делать дверь в моём понимании, а соорудили лежачую дверь с поднимающейся решёткой, а затем начали снизу выдёргивать трупы, вытаскивая на эту сторону, цепляя тварей к лебёдке. Настя Лёня включились в процесс, легко вытаскивая тела, додушив несколько везунчиков. Но я уверен, что аборигены и сами бы прекрасно справились. Добыча потрошилась, а оставшийся биоматериал оттаскивали в ответвление туннеля.

Первыми в проём пролезли квазы, затем Эль-Маринель и, в нарушение всех инструкций, девчонка-стрелоносец. Заражённые появлялись регулярно, но, по словам местных, так и должно было быть всё время нашего похода. С протаскиванием всего остального тоже проблем не возникло.

Старались не шуметь. Были слышны только тупые удары стальных рукавиц, звон тетивы и редкое хеканье нашего Святого Отца, прикладывающего шестопёр к морде твари. Мягкие резиновые колёса тележек и станков к крупняку почти бесшумно перекатывались по полам коридоров. Вот именно сейчас я оценил настоящую «пряморукость» местных умельцев. Одно дело — изготовить резной стул, ковыряя дерево от безделья, а другое — за три дня и ночи придумать и соорудить кучу устройств для перетаскивания имущества, при этом обеспечить лёгкость, бесшумность и полезность. Почти нигде не скрипело и не звякало, поломки устранялись на ходу.

Мне в очередной раз показалось, что сейчас что-то будет, когда Настя Лёня замерли в напряжённых позах, Эль-Маринэль пнула свою оруженосиху, которая послушно поскакала к стайке девушек-пулемётчиц, а Батюшка Айболит хрустнул шеей и занял свою позицию сбоку и немного спереди от нашей эльфийки. Это наша стандартная раскладка в леспромхозе, а дальше стоим мы, гражданские. Мося спокойно, вполголоса, раздавал команды и щедрые пинки, и оплеухи тем, кто не выполнял распоряжения достаточно быстро. В его душе жили две противоречивые сущности, военного и ещё одна.

Мои чувства меня не подводят, когда я один и когда от меня зависит многое, а когда я пытаюсь размышлять логически, ставить себя на чьё-нибудь место, то или места оказывается много, или логика не та — экшена не получилось.

Звякнула тетива, и несколько стрел с гулом ушло в темноту. В ответ на выстрелы Эль-Маринель ответили звуком падения тел и урчанием. Несколько заражённых разного размера выскочили на наших квазов. Настя Лёня без особых проблем приняли гостей в секиры. Глава теологического ведомства пробил шестопёром по лапам и хребтам проскочивших небольших шустряков. После небольшой паузы наша процессия передвинулась ещё метров на двести. Всё повторилось.