— У вас есть библиотека? — с порога пошел ва-банк. — С книгами о темных искусствах?

— Конечно, — граф вновь улыбнулся, не размыкая губ — визит спасителей его явно обрадовал. — Это же Парамор. Но в таком виде не пущу, пусть на счетчике хоть последние сутки. Ванна, чистая одежда, ужин — на все уйдет не больше двух часов. А уж потом приступим.

— А можно... — неловко поднял руку, будто робкий школьник на уроке деспотичной учительницы.

Драгомир обернулся и вопросительно уставился на меня, чуть склонив голову вбок.

— Что-нибудь бодрящее. Ну... типа кофе или энергетика. В сон клонит — не могу... А спать нельзя.

— Хм... — мужчина выпятил подбородок. — Есть одно средство — настойка подъем-травы. Молодым оно, правда, ни к чему, но бодрит — мое почтение.

— Думаю, подойдет, — замок как следует протопили, и от тепла накопившаяся усталость надавила скалой, дымка застилала глаза, а уши набили ватой — еще немного и без допинга рухнул бы где стоял.

— Думаю, тоже. Но помните, мастер — у средства есть побочный эффект. Отвар назвали так не потому, что от него легко вставать по утрам. А у слова «бодрящий» есть более точный синоним — «возбуждающий». Понимаете, о чем я? Трое суток проскачете козликом — гарантия, но если сбросите напряжение — заснете надолго. А с учетом вашей метки, скорее всего — навсегда. И ни зелья, ни магия, ни поцелуй истинной любви не спасут. Вы осознаете риски?

— Да... — с трудом подавил зевок и потер опухшие веки. — До двадцати дотерпел и еще капельку выдержу.

Крис как-то странно покосилась, но ничего не сказала. Граф же с уважением кивнул и элегантным мановением кисти велел следовать за собой. Внутреннее убранство замка выполнили в двух стилях: нижнюю половину стен оббили мореным дубом, верхнюю — красным шелком, расчерченным на ромбы золотистыми шнурками. Вкупе с огромными каминами, в зевах которых словно открылись порталы в преисподнюю, и обилием громоздкой, но довольно простой мебели интерьеры напоминали клуб из «Твин Пикса». Недостаток света (костер — это все же не лампы), кровавые тона и запах запустения внушали столь сильный дискомфорт, что сон улетучился сам собой. Возможно, суть в привычке, возможно, сужу других по себе, но в столь неприятном, пугающим окружении я бы жить не стал ни за какие коврижки.

Миновав разделенную на два крыла прихожую (замок, в первую очередь, защитное сооружение, а дом уже потом), вышли в длинный узкий коридор с черно-белыми плитами на полу — наверное, чтобы воинам проще выстраиваться в порядки. Вот только самих бойцов до сих пор нигде не заметил, а их роли исполняли манекены в тяжелых доспехах и при оружии, расставленные на высоких постаментах вдоль стен. Не удивлюсь, если это големы, живая броня, или иная заколдованная стража — канону более чем соответствует.

У лестницы в конце коридора дожидалась прислуга — две рослые крепкие женщины средних лет с собранными в тугие косы темными волосами. Помощницы носили белые блузки, черные жилетки и пышные юбки до щиколоток, руки держали на животах и смотрели в пол, недвижимые, точно статуи. Кожа показалась чересчур бледной, но как тут загореть с такой-то погодой, да еще и безвылазно сидя в полутемном каменном мешке.

— Покажите гостям комнаты и согрейте воды. После дайте переодеться и проводите в трапезную, — спокойным, но властным голосом распоряжался хозяин, держа левую ладонь за спиной. — Поторапливайтесь — мы все очень спешим.

Горничные низко поклонились, развернулись, как вымуштрованные солдаты, и застучали каблучками по ступеням, причем настолько в такт, что казалось, словно идет одна женщина, а не две. Нас отвели в коридор в левом крыле со множеством одинаковых дверей без номеров и указали на пару крайних. В отличие от бесконечных, построенным по всем правилам фортификации, лабиринтов, жилые помещения отличались просторностью. В моем без особого стеснения поместились камин, двуспальная кровать, книжный шкаф и кресло за журнальным столиком. У огня, рядом с пушистой серой шкурой неведомой зверушки примостилась объемистая кадка пахнущей мятой воды. На перевернутом деревянном ведерке лежали похожий на ежа ком мочалки и кусок душистого мыла, а на одеяле разлегся длиннополый банный халат с серебристым отливом.

Перед тем как раздеться, попробовал связаться с Легатом, но все мысленные и словесные вызовы остались без ответа — у абонента то ли закончились силы, то ли забрел вне зоны доступа сети, то ли занимался более важными и полезными делами, чем гайдить новичка. На полках тоже не нашлось ничего интересного, кроме пылящихся черт знает сколько лет рыцарских романов. Шутки ради открыл первый попавшийся на рандомной странице и прочитал:

«Мускулы господина Каргардхарона были тверже, чем его доспехи — Эмильена знала, о чем говорила, ведь трогала и то и другое, будучи младшей лекаркой в свите странствующего борца со злом. Но раньше Эмильена касалась господина Каргардхарона исключительно ради искупления долга целителя и преданной слуги — зашивала раны от драконьих когтей, вынимала иглы свиноплюев и ржавые разбойничьи стрелы. Это были отношения доктора и пациента, однако теперь они перетекли в нечто большее. Отныне Эмильена трогала Каргардхарона как жена — мужа, и могла не называть его господином и полным именем, а просто — Каргард. Тем временем, после нескольких робких прикосновений копье Каргарда уже изготовилось к неравному...».

Грубо захлопнул книгу — та в ответ чихнула пылью — и вернул на место. Такого счастья и в реальности по уши. Не хватало еще читать дешевое фэнтези, находясь в дешевом фэнтези. Собрался уже стащить с себя размокшие лоскуты, как вдруг дверь со скрипом отворилась, и в комнату вошел Драгомир. Граф протянул пузырек без этикетки, подмигнул и, не сказав ни слова, удалился спешным шагом. Я не знал, сколько надо пить, но в сосуде вряд ли уместилось бы больше трех столовых ложек, поэтому залпом выдул все. Будь у снадобья строгая дозировка, Куловский бы предупредил — не в его интересах травить спасителя.