— Понимаю, — кивнула Фрида. — Но хочу попробовать.

— Хорошо. Я начну подготовку. А ты…

Лицо Амины Лаврентьены внезапно потускнело. Фрида провела пальцами по глазам, в надежде, что это просто от усталости. А в следующее мгновенье увидела совершенно иное лицо. Лицо Кирилла… над собой.

В полумраке спальни!

— Что за…

Она дернулась, в ужасе осознав, что полностью обнажена и занимается с блондинчиком тем, чем пообещала больше с ним не заниматься. Но Кириллу не понравилась попытка. Он схватил ее руки и прижал над головой, склоняясь к уху:

— Хочешь поиграть, чертовка? — шепнул весело. — Я не против.

— Слезь с меня!

Но Кирилл не отрегировал, решив, что это часть игры, только со смехом увеличил темп.

— Слезь!

Фрида вырвала правую руку из хвата и прижала ладонь к его щеке, мысленно произнеся полезное заклятье, для которого не требовался щелчок. Секунда, и любовничек взвыл. Еще бы! Любой заорет, когда лица будто раскаленное железо касается. Но Фриде было плевать на его боль. Главное, она получила свободу.

Сползла на край кровати, прикрывая ноготу и тяжело дыша.

— Рехнулась, Кощеева?! — завопил Кирилл, ощупывая пострадавшее лицо.

— Убирайся, — выдохнула она, шокированная произошедшим.

Неужели, опять провал?! Пусть так. Но как, скажите на милость, в ее постели оказался блондинчик?! Она не только забыла, что делала, но еще и лишилась рассудка?

— Да пошла ты! — крикнул Кирилл. — Ненормальная!

— Вон. Не желаю тебя видеть.

— Да ну?! — взревел он. — Сама же потащила к себе, чуть из одежды не выпрыгивала!

Фрида подавила стон ужаса и скрылась в ванной. Защелкнула замок, наделенный ведьмовскими чарами, и закусила губу почти до крови.

Безумие! Сущее безумие!

Это ж надо было отмочить! Прыгнуть в кровать с Кириллом! Опять!

С другой стороны, лучше с ним, чем с кем-то другим. С тем же «костюмчиком». Фрида бы не пережила, если б обнаружила над собой зама.

— Убила бы, — прошептала, не понимая толком, к кому обращается.

Она открыла холодный кран и ополоснула лицо. Ледяные струи побежали по шее, потом по груди и животу. По разгоряченному телу прошла дрожь. Проклятье! Оно явно участвовало в «процессе» по собственной воле, полностью подчинясь напору Кирилла. Никто ни к чему не принуждал.

Да что за черт?!

Фрида плохо представляла сколько прошло времени, пока она стояла в ванной и смотрела на растерянное отражение, в испуганные глаза. Слышала, как Кирилл ругался, не стеснясь в выражениях, а потом ушел. Но не реагировала. Стояла и стояла. Мысли неслись табуном взбесившихся лошадей. Перескакивали одна на другую, но не приводили к желанным ответам. Ничего не прояснялось. Только сильнее путалось.

Проделки недруга. Однозначно! И это не призрачная магия. Иначе бы подаренный «костюмчиком» кулон защитил. Но зачем? Не получается убить, так подставляют?

Лешие! А как еще объяснить провалы в памяти?

— Что я делала? Проклятье! Что же я делала?

Фрида чуть не плакала, повторяя и повторяя вопрос.

Она понимала, что надо восполнить пробел. Но как? Не расспрашивать же окружающих, как вела себя в потерянные часы. Нельзя признаваться в потере памяти. Опасно. Узнают в шабаше, еще запрут, как дикого зверя. Во избежание проблем.

Фрида закрыла глаза и представила белую кошку.

— Лола, — шепнули губы. — Ты мне нужна.

Долго ждать не пришлось. Кошь явилась минут через пять. Поскреблась во входную дверь, ибо, в отличие от Вероникиного Вейдера, сигать сквозь стены не умела.

— Что стряслось? — спросила у завернувшейся в халат хозяйки. — Выглядишь скверно.

— Вот спасибо, — усмехнулась Фрида, забралась с ногами на диван и обняла себя руками.

— Я правду говорю. Всегда.

— Знаю. Кстати, где тебя носило? У меня, между прочим, неприятности.

Лола фыркнула.

— У тебя всегда неприятности, а смертельная опасность пока не грозит. Я ничего такого не чувствую. Иначе бы вмешалась. Как с лабиринтом.

— О! Какая ты заботливая, — Фрида уткнулась носом в колени и проговорила гнусаво: — А у меня память отшибает. Вылетает по несколько часов.

Кошь встрепенулась, а шерсть на загривке встала дыбом.

— Как это?

— А вот так….

Фрида рассказала всё, не видя смысла что-то скрывать от оберега. Хотя удивление Лолы в восторог не привело. Кошь не чувствует серьезной опасности? Подозрительно. Может, кто-то притупил ее реакцию? Или же в провалах, прада, нет ничего опасного. Увы, в последнее верилось с трудом.

— Хм… — на морде Лолы появилось задумчивое выражение, что случалось нечасто. — Ни разу не слышала ни о чем подобном. Может, тебе к Альбине Глебовне наведаться. Она лучший лекарь из всех, кого мы встречали. Пусть проверит тебя на всякие вмешательства извне. Наверняка, поймет, в чем дело.