У входа на станцию он берет меня за руки.

– Я позвоню тебе, – говорит он с полуулыбкой, – Ладно?

Я киваю в знак согласия.

– Ну и замечательно.

– Мне бы очень этого хотелось.

– Хорошо.

– Выясним все завтра.

– Да, выясним.

– Пока, Сэт, – он отпускает меня. – Большое спасибо.

– Ты сделала это сама.

Он посылает мне воздушный поцелуй, и я спускаюсь по лестнице. Достигнув нижней ступеньки, я оборачиваюсь и смотрю в свет внешнего мира, но он уже ушел.

АКТ II

СЦЕНА 5

(Действие происходит в церкви. На сцене ПИТЕР и ДЖЕНЕЗИС следуют за мистером и миссис СЭЙДЖ и ДЖИММИ по проходу, но на приличном расстоянии.)

ПИТЕР: На самом деле тебе не обязательно было приходить.

ДЖЕНЕЗИС: Я хотела этого.

ПИТЕР: Это много значит для моей мамы.

ДЖЕНЕЗИС: А для тебя это много значит?

ПИТЕР: Да.

ДЖЕНЕЗИС: Вот что меня заботит.

ПИТЕР: Знаешь, она не такая уж плохая.

ДЖЕНЕЗИС: Я знаю это.

ПИТЕР: Дай время. Она впустит тебя.

(Они садятся. Достают псалтыри. Начинает звучать музыка. Слышно пение хора. ДЖЕНЕЗИС наблюдает за ПИТЕРОМ, когда он поет. У нее на глаза наворачиваются слезы. ПИТЕР берет ее за руку.)

ПАСТОР: Боже, дай мне спокойствие,

Чтобы принять то, что я не могу изменить;

Смелость, чтобы изменить то, что я могу;

И мудрость, чтобы понять разницу.

(Свет гаснет. Конец сцены)

НЕ ИСКЛЮЧЕНО НАСТУПЛЕНИЕ ПЕРИОДА ЭМОЦИОНАЛЬНОГО ПАРАЛИЧА

Пока я еду домой в автобусе, вся эйфория от прослушивания крутится и завязывается в узлы. Я — не тот человек, который указан в анкете. Если бы они знали мой настоящий возраст, то подумали бы, что я — всего лишь ребенок? Не восприняли бы меня всерьез? Я уже так давно не чувствую себя ребенком. С тех пор, как умер мой отец, хотя до этого все так и было. С тех пор, как он ушел, и моей маме потребовалось от меня, чтобы я не была ребенком. Она не знала, что делать с детьми. Элли была ребенком. Я была в переходном возрасте. Я была единственной, кто делал покупки в продуктовом магазине и вез еду домой в бабушкиной тележке. Я была единственной, кто стирал нашу одежду и простыни, а также проверял, чтобы мама продолжала в полной мере выполнять назначения врача.

Я всегда была в таком подвешенном состоянии. Но я не могла заботиться и о маме, и еще об одном ребенке. И когда в тот день мама оказалась в больнице, и мы должны были убедить всех, что она не пыталась покончить с собой, а просто врачи дали ей неправильную комбинацию лекарств, что ни одно сердце не может принять то, что ей было предписано, ну, мы были слишком сломлены, чтобы крепче держаться за Элли. Бабушка с дедушкой забрали ее. А я продолжала стирать наши носки и подписывать чеки на коммунальные услуги.

Она не пыталась покончить с собой.

Но бабушка настаивала.

Сейчас мне не хочется идти домой. Возвращение домой — это возвращение назад. Если я не останусь на этой волне, то боюсь вновь опуститься на дно океана.

Понимаю, что правильно было бы всех предупредить и написать смс, что я уже еду. Но что-то останавливает меня, не могу даже просто достать телефон из сумки. Мисс Карен может многое сказать по этому поводу. Еще одно оправдание. Еще одно отстранение. А как насчет того, чтобы просто держаться за то, отчего чувствуешь себя хорошо? Как насчет того, чтобы изо всех сил продвигаться вперед?

Почему я оставила Сэта? Неужели мы на самом деле встретились всего лишь прошлой ночью? С тех пор должны были пройти годы, океаны, целые вселенные. Может, поэтому я и не могу вспомнить.

И потом: картинка. Болтовня. Выплюнутая из его окна водка, словно фонтан. Сильный смех. Сброшенная с кровати куча одежды. А потом кувырки в кровати с этим парнем и надежные объятия.

Частичка ночи, которую я каким-то образом выкопала из темного месива своего мозга.

Я держусь за это воспоминание и на минуту прогоняю его. Могу чувствовать его на зубах.

Тогда вспоминаю кое-что еще. Легкость. Комфорт. Что-то необъяснимое и неопределимое. Что-то игривое и мечтательное.

Я не могу этого сделать. Я не могу этого сделать. Я не могу упасть. Я не могу увлечься чем-либо, когда я так потеряна, или, по крайней мере, думаю, что должна быть потеряна. Я должна упасть к ногам Питера и умолять его принять меня обратно. Ведь именно этого я хотела всего несколько часов назад. Не так ли?

Мы держались за руки?

В какой момент я действительно потеряла его?