а кто там в люльке)

те кручи и поля,

такси в равнине,

бифштексы, шницеля,

долги поныне.

Умей же по полям,

по стрелкам, верстам

и даже по рублям

(почти по звездам!),

по формам без души

со всем искусством

Колумба (о спеши!)

вернуться к чувствам.

Ведь в том и суть примет

(хотя бы в призме

разлук): любой предмет

– - свидетель жизни.

Пространство и года

(мгновений груда),

ответы на "когда",

"куда", "откуда".

Впустив тебя в музей

(зеркальных зальцев),

пусть отпечаток сей

и вправду пальцев,

чуть отрезвит тебя -

придет на помощь

отдавшей вдруг себя

на миг, на полночь

сомнениям во власть

и укоризне,

когда печется страсть

о долгой жизни

на некой высоте,

как звук в концерте,

забыв о долготе,

– - о сроках смерти!

И нежности приют

и грусти вестник,

нарушивши уют,

любви ровесник -

с пушинкой над губой

стихотворенье

пусть радует собой

хотя бы зренье.

лето 1964 (1965?)

1 "Фэд" -- "Феликс Эдмундович Дзержинский", популярный в СССР фотоаппарат, производившийся с 1930-х годов в Харькове.
– - С. В.

– ----------------

x x x

А. Буров -- тракторист -- и я,

сельскохозяйственный рабочий Бродский,

мы сеяли озимые -- шесть га.

Я созерцал лесистые края

и небо с реактивною полоской,

и мой сапог касался рычага.

Топорщилось зерно под бороной,

и двигатель окрестность оглашал.

Пилот меж туч закручивал свой почерк.

Лицом в поля, к движению спиной,

я сеялку собою украшал,

припудренный землицею как Моцарт.

август -- сентябрь 1964

– ----------------

Румянцевой победам

Прядет кудель под потолком

дымок ночлежный.

Я вспоминаю под хмельком

Ваш образ нежный,

как Вы бродили меж ветвей,

стройней пастушек,

вдвоем с возлюбленной моей

на фоне пушек.

Под жерла гаубиц морских,

под Ваши взгляды

мои волнения и стих

попасть бы рады.

И дел-то всех: коня да плеть

и ногу в стремя.

Тем, первым, версты одолеть,

последним -- время.

Сойдемся на брегах Невы,

а нет -- Сухоны.

С улыбкою воззритесь Вы

на мисс с иконы.

Вообразив Вас за сестру

(по крайней мере),

целуя Вас, не разберу,

где Вы, где Мэри.

Но Ваш арапский конь как раз

в полях известных.

И я -- достаточно увяз

в болотах местных.

Хотя б за то, что говорю

(Господь с словами),

всем сердцем Вас благодарю

– - спасенным Вами.

Прозрачный перекинув мост

(упрусь в колонну),

пяток пятиконечных звезд

по небосклону

плетется ночью через Русь

– - пусть к Вашим милым

устам переберется грусть

по сим светилам.

На четверть -- сумеречный хлад,

на треть -- упрямство,

наполовину -- циферблат,

и весь -- пространство,

клянусь воздать Вам без затей

(в размерах власти

над сердцем) разностью частей -

и суммой страсти!

Простите ж, если что не так

(без сцен, стенаний).

Благословил меня коньяк

на риск признаний.

Вы все претензии -- к нему.

Нехватка хлеба,

и я зажевываю тьму.

Храни Вас небо.

август -- сентябрь 1964

– ----------------

Сонет

М. Б.

Прислушиваясь к грозным голосам,

стихи мои, отстав при переправе

за Иордан, блуждают по лесам,

оторваны от памяти и яви.

Их звуки застревают (как я сам)

на полпути к погибели и славе

(в моей груди), отныне уж не вправе

как прежде доверяться чудесам.

Но как-то глуховато, свысока,