Решаемся дождаться обеденного перерыва. Заходим на уровень, когда там уже царит гвалт и столпотворение. Кто-то спешит в столовую, кто-то переодеваться после занятий в секциях, некоторые выстраиваются в очереди перед недостаточным для такого количества народа числом автоматов со сладостями и снеками. Мы с Лексом преспокойно сливаемся со школьниками, никто не обращает на нас внимания. Но мы и выглядим-то практически также как старшеклассники, только вот по ощущениям мы старше их всех лет на двадцать.

Лекс ныряет в мужской туалет, я прохожу дальше до женского. Мне везет — первые секунды, как я вошла туда, кроме меня внутри пусто. Так я успеваю найти наиболее разукрашенную кабинку, прежде чем за спиною раздаются голоса. Быстренько захожу и закрываюсь в ней.

Так-с, читаю все надписи подряд. Честно говоря, делаю это в первый раз, раньше почему-то в голову не приходило полюбопытствовать. Оно и к лучшему, мда… Тут и про меня лично парочка гадостей написана, а вот про Ворчуна ничего нет.

Снаружи меж тем слышится обычная девчачья болтовня. Определив по звуку, что ни с кем не столкнусь, быстренько отщелкиваю защелку на дверце и вылетаю обратно в коридор.

То, что Лексу повезло больше, видно сразу.

— Химоза! — восторженно шепчет он мне в ухо, взяв под локоток на ходу. — Там даже нарисовано, за что именно она взяла Ворчуна к себе наверх. Там целый комикс на стене! Со всеми анатомическими подробностями.

— Ну и кого из преподавательниц химии так обзывали? — хмурюсь я.

— Да каждую.

— Значит, у нас все еще мало информации.

— Правильно, поэтому возникает вопрос — ты готова пожертвовать собой ради общего дела? — патетически интересуется Лекс на ухо.

Я чертыхаюсь про себя, потому что жертвовать собой не очень хочется, но раз надо, так надо.

— Что у тебя на уме?

— Вон, посмотри, там твоя любимая учительница иномирской литературы, — шепчет Лекс.

И правда, впереди по коридору с электрическим чайником в руках спешит наша бывшая преподавательница прозы иных миров Лея Тиана Мур. Пока она нас не видит, задумчиво глядя себе под ноги, но Лекс оперативно выставляет меня так, чтоб я попалась ей на пути. Мы не прямо лоб в лоб сталкиваемся, но близко.

Подняв голову и увидев меня (Лекс растворился в воздухе), учительница Лея тут же расплывается в улыбке. Она добрая женщина. Через минуту мы уже пьем с ней чай с печеньем у нее в кабинете.

К моему большому сожалению, прежде всего, приходится обсудить мою собственную новую жизнь и мой новый имидж. Отвечаю неохотно, с особым тщательным садизмом грызя первую попавшуюся печенюшку, и добрая Лея вскоре заканчивает меня пытать и наоборот начинает рассказывать о том, как сложились дела у наших одноклассников, о чем она на удивление хорошо осведомлена. Никогда не устану удивляться, как коммуникабельные люди легко поддерживают связи, ходят друг к другу в гости, общаются без напряга. Слушаю и думаю, как бы свернуть с этой жизнеутверждающей темы моих одноклассников на Ворчуна, который закончил школу на сколько-то там лет раньше. В конце концов решаюсь поинтересоваться о других учителях — вроде бы это более нормальный вопрос.

И на меня тут же выливается море информации. И неожиданно оказывается, что учителя тоже люди! Судя по всему, пока мы у них учились, свою жизнь за пределами школы от нас они тщательно скрывали, а теперь как равным этим всем можно и поделиться. И вот Лея с упоением делится, а я только диву даюсь. Что только с ними не происходит! У нас с Лексом-то нормальная скучная жизнь выходит. Например, наша учительница биологии, которая преподавала у нас в последний год, оказывается, заядлая путешественница, успела пожить в пяти городах, дважды перебороть рак и пережить нападение сумасшедшего, облившего ее кислотой, которая только чудом не попала на лицо, поэтому по ней и не скажешь. А учительница по химии недавно защитила крупный исследовательский проект, за что получила повышение сразу на двадцать пять уровней и переехала к продвинутым. Да, это именно та, что устраивала углубленный курс химии для наиболее заинтересованных учеников, лучшим из которых она предлагала войти в свой когарт и переехать с нею наверх!

Ну, точно! Как я могла забыть! В нашем классе та учительница Лорда Мария Сим также озвучивала такое предложение, и Кейт даже рассматривала его как вариант для себя для продвижения наверх. Вот только с продвинутого курса ее прогнали с первого же занятия. Все-таки химия — совсем не простая отрасль знаний. Да и амбиции Кейт все равно не позволили бы ей оставаться чьим-то акбратом.

Я еле сдерживаю ликование. Кстати, выходит, Ворчун стал акбратом продвинутой, потому что проявил талант к химии, а не по тем причинам, что ярко проиллюстрированы в мужском туалете. Ничего удивительного, сплетням доверять нельзя, особенно если речь идет о чужих успехах.

— Редкий специалист, строгий преподаватель, — продолжает изливать дифирамбы своей коллеге Лея, — очень многое она дает нашим деткам, это да. Правда сейчас она на четверть года уехала в Термитник, участвовать в новом проекте, — к большому моему сожалению заканчивает она. Ну вот. От расстройства случайно проглатываю печенюшку целиком, так что приходится взять новую, чтобы было, что нервно крошить в руках. Раз шинард Ворчуна уехала из города, то нам не за кем проследить до самого их жилища и на нашего товарища так не выйти.