Мы только подходим. Перед нами всего три человека, но учитывая скорость, развиваемую жертвой нашего преследования, нам этого промедления вполне хватит, чтобы ее упустить. А заодно и наш лучший шанс найти Ворчуна. Поэтому Лекс, не сводя глаз с Никты, уходящую за раскрывшиеся двери, быстро наклоняется на ходу, делая вид, что что-то поднимаем с пола.

— Она обронила! — машет он рукой, в которой ничего на самом деле нет, и проскакивает мимо очереди и мимо стражей в открывшуюся для Никты дверь в последнюю секунду, прежде чем та снова захлопывается.

— Совсем молодежь охамела! — все же взрывается страж и, бросив очередь на своего напарника, кидается в погоню. За открывшейся повторно дверью никого уже конечно нет. Второй страж только спокойно ухмыляется и протягивает руку за картой следующего в очереди. Мы с Морисом аккуратненько пристраиваемся в ее конец.

Люди в очереди, кажется, хотят поскорее попасть на ту сторону, также как и мы. Но они-то надеются застать разборки стража с нарушителем, а мы почти уверены, что увидим только взбешенного стража бегающего по коридорам. Мы оказываемся правы. Только вот вскоре пребывает еще один дополнительный наряд стражей, и мы с Морисом спешим улизнуть подальше, поскольку они собираются смотреть записи с камер, на которых мы все четверо наверняка выглядим подозрительно, передвигаясь цепочкой существенно быстрее остального потока прохожих.

Вернуться собираемся через час, когда точно все успокоится, но выдерживаем только двадцать минут. Точнее говоря, я выдерживаю. Наедине с Морисом мне все еще неловко, хотя о своем предложении он на этот раз не вспоминает, видимо, тема закрыта.

Поскольку связи с Лексом у нас сейчас нет, мы идем на семьдесят второй и шатаемся там возле лестницы в районе пропускного пункта, пока друг сам нас не находит.

— Все нормально, я видел, в какую норку она шмыгнула, — машет он нам.

— А стражи тебя не догнали? — интересуется Морис.

— А что, они пытались? — делает удивленное лицо Лекс.

Может, и не особо пытались. Все равно личность нарушителя, скорее всего, стражи установить смогут и так, а потом передадут информацию Кейну. И уж он нам задаст.

Решив пока что не переживать о том, что мы все равно не сможем изменить, проходим по красивым светлым коридорам до апартаментов учительницы химии, в которых предположительно должен прятаться наш товарищ Ворчун. Морис звонит в дверь.

— А кто-нибудь знает, как на самом деле зовут Ворчуна? — спохватывается Лекс. Мы с недоумением переглядываемся.

— Э, Палома вроде бы знает, — Морис поспешно вынимает свой планшет, но Никта не дает ему столько времени. Дверь распахивается без каких-либо вопросов.

— Ну, — сердито понукает девушка, вопросительно подняв брови. Поверх одежды сейчас на ней белый халат, а волосы забраны под шапочку. На руках перчатки, на носу защитные очки. Она явно занята.

— Мы друзья Ворчуна, — с виноватой улыбкой произносит Лекс, — мы…

— Ну, так и идите к нему! — раздраженно приказывает Никта, отходя в сторону. — Он прячется у себя в спальне. Последняя дверь слева.

Мы с воодушевлением заваливаемся в длинный и широкий коридор, по которому запросто можно гонять на велосипеде. Он совершенно пуст и прямо таки сияет своими белыми голыми стенами. Заперев за нами входную дверь, Никта торопливо упархивает в одну из комнат и закрывается там изнутри, то ли попросту наплевав на то, что впустила в квартиру целую банду незнакомцев, то ли наоборот сильно испугавшись своего опрометчивого поступка. Мы проходим по коридору, заглядывая, раз уж так получилось, во все помещения, и видим совершенно необжитое жилище. В нем есть и своя столовая с длинным стеклянным столом, и гостиная с большим телевизором, свой тренажерный зал, огромная ванная с душевой, маленьким бассейном и парилкой. Везде либо горит основной свет, либо хотя бы подсветка. Но все предметы относятся скорее к декору, личных вещей не видно. Никто даже журнальчика на столике не оставил. В принципе ясно — хозяйки не было дома почти с самого переезда, а два ее акбрата, похоже, предпочитают проводить время исключительно в своих комнатах.

Добравшись до конца коридора, мы стучимся в закрытую дверь слева. Приглядевшись, Морис выбирает на загоревшемся на стене экране кнопку внутренней связи.

— Ворчун, это мы, твоя команда, нам надо поговорить, — негромко говорит он в микрофон. Мы ждем.

— У нас есть важные новости! — уже громче произносит Лекс. Мы ждем.

— Может, его и нет дома, — пожимает плечами Морис. — Никта, вернувшись, наверняка не проверяла.

Лекс кивает и на пробу нажимает на кнопку открытия двери. Замысловато соединенные панели перед нами тут же послушно разъезжаются в стороны, открывая нам таким образом вход в просторную спальню.

— Круто, — Лекс первым переступает полукруглый порог. Мы входим за ним, видя сначала только шикарный спальный модуль с задернутой занавеской. Я порываюсь подойти к нему, полагая, что Ворчун спит, но понимаю, что что-то не так и оборачиваюсь. Ворчун висит в веревочной петле, привязанной к декоративной конструкции под потолком.

Мы опоздали. Теперь остается только стоять и скорбно взирать на мертвое тело. Отчего-то такой вариант событий мы не рассматривали. Боялись, что Ворчун не выдержит и расскажет все страже, а то, что он уже не расскажет ничего и никому, даже не представляли.