— С юбкой я переборщила, — признаю я, подрагивая от ощущения его губ на своей шее. — Но вкус у меня есть. Тебе всё понравится…

— Обещаешь? — теперь этим словом пользуется Холодильник.

— Тебе нравится мой сегодняшний наряд? — спрашиваю я, освобождаясь от объятий и медленно поворачиваясь кругом.

— Ты великолепно выглядишь! — выдыхает он.

— Есть претензии к фасону, цвету, длине? — улыбаюсь я.

— Нет, Стрекоза! — он снова ловит меня сильными руками. — Сегодня претензий нет!

— И не будет больше! — клянусь я, обнимая его за шею.

Холодильник замирает надолго, словно мы с ним играем в игру "Морская фигура, замри!". Потом берет мое лицо в руки и целует в переносицу.

— Хо-ро-шо, — по слогам проговаривает ответ Холодильник. — Ты же уже выбросила ту юбку?

— Нет, но сегодня выброшу! — смеюсь я. — Могу отдать тебе, сам выбросишь.

— Отдай! — хрипло соглашается Холодильник.

— Вот придешь ко мне готовить обед, тогда и заберешь, — говорю я.

Холодильник наклоняет голову набок, и я опять мысленно сравниваю его с большой и умной собакой.

— Хочу понять, в чем подвох? — недоверчиво спрашивает мужчина. — Если первые два — это твои желания, то третье явно моё.

— И моё тоже, — говорю я, видя, как недоверие в глазах Холодильника сменяется чистым, ничем не разбавленным восторгом и… страстью.

Нервно сглатываю и делаю шаг назад.

— Только обед! — выставляю руки вперед. — И ничего больше!

— А завтрак? — тут же наступает он.

— Не торопись, — сопротивляюсь я и говорю, уходя из кабинета. — Пока сговоримся на обедах.

— Ты сегодня какая-то другая, — задумчиво говорит мне Димка, когда мы работаем с ним над проектом для Ирины Тарасовой. — Рассыпчатая, расплывчатая, туманная… Куда полетела?

Куда-куда? В обеденный перерыв!

— Салат Нисуаз. Говядина по-бургундски, — оглашает меню Холодильник, ставя на мой кухонный стол пакеты с продуктами. — Только чур… сегодня не помогаешь… Одно членовредительство, а не помощь.

— Вот уж… — обиженно ворчу я. — Это был порез бумагой, а не членовредительство!

— Сиди! — мягко, но настойчиво усаживает меня на стул Холодильник. — Так будет безопаснее.

— Спасибо, что не отдал команду "Сидеть!" — нахально отвечаю я, вздернув подбородок.

Холодильник, усмехнувшись, целует меня в кончик носа:

— Пожалуйста!

Первый раз в жизни я сижу на кухне и завороженно смотрю, как мужчина готовит. И это не мой отец.

Холодильник моет овощи, нарезает их, колдует над грибами и мясом, отваривает картофель и спаржевую фасоль, взбивает венчиком соус для салата, заваривает соус для говядины на красном вине. Это смотрится как волшебный ритуал, некое священнодействие…

Мы обедаем долго, заполняя время обсуждением рецептов приготовленного.

— Надо работать… — напоминаю я, глядя на него, его губы, что-то произносящие, но почти ничего не понимаю. Мне приятно и тревожно одновременно. Вот сейчас губы Холодильника, по-моему, велели мне открыть рот. Наваждение… Трясу головой, освобождаясь от видения.

— Открой рот! — мягко просит Холодильник. Значит, не показалось…

Вместо того, чтобы возмутиться, послушно открываю рот, и Холодильник, ловко нацепив на вилку крохотный шампиньон, отправляет его в мой рот. Глотаю ароматный гриб, выкупанный в винном соусе, и закрываю глаза от удовольствия.

— Ты превосходный повар! — искренне хвалю я Холодильника. — Может быть, ты зря отказался от этого направления бизнеса?

— Не думаю, — улыбается мне Холодильник. — Я перелистнул эту страничку. Теперь мне это неинтересно. Я не хочу содержать рестораны. Я хочу кормить свою семью.

Расслабленность, леность, спокойствие, расположившиеся на моей кухне, мгновенно напрягаются, превращаясь в тревогу, беспокойство и почти панику.

— Мне нужно вернуться к проекту! — вскакиваю я из-за стола. — Праздник уже на следующей неделе. А литературный материал очень глубокий и серьезный.

— Хорошо, — сдержанно отвечает Холодильник. — Давайте вернемся к работе. В восемь часов я заеду за тобой. Будь готова.

Ленка прибегает ко мне в шесть часов вечера в радостном нетерпении с тремя вечерними платьями.

— Выбирай, подруга! — суетится она, раскладывая платья на спинке дивана в гостиной.

Лавандовое. Зеленое. Черное.

— У нас какая задача? — возбужденно теребит меня Ленка. — Поразить его? Поразить всех? Или повредничать?

Очень хочется повредничать… Но я не могу. Не сегодня.