— Рассказывай дальше, пожалуйста, — Эрик потряс задумавшегося Ирвена за руку.

 — Да, так на чем я остановился?.. Женщины стали одеваться в шкуры и прыгать в воду. И тогда охотник понял, что это не сон, а колдовство... Одна шкура лежала совсем близко от него. Он выскочил, схватил ее и спрятал. Последняя танцовщица, стеная и плача, металась по берегу. Тогда мужчина вышел из камней и сказал ей: «Будь моей женой! Роди мне сына, а через двенадцать лет я отдам тебе шкуру, если ты захочешь, и ты снова будешь моржом». И девушка согласилась... Она вошла в его хижину из медвежьих кож и стала его женой, и родила ему сына...

Прошло двенадцать лет, и женщина начала болеть. Она постарела, и морщины покрыли ее нежную кожу. Волосы поредели и из черных стали белыми, а глаза потеряли блеск. Однажды ночью сын рыбака проснулся от того, что его родители ссорились. Мать плакала, а отец кричал: «Ты желаешь бросить ребенка? Ты хочешь оставить меня без жены? Да ты думаешь только о себе!» — «Но ты обещал! Ты клялся! — без конца повторяла мать. — Ты обещал мне отдать мою шкуру, чтобы я могла вернуться в море, в мой дом, через двенадцать лет!»

Она с мольбой бросилась к мужу, но он оттолкнул женщину со словами: «Теперь твой дом здесь, неблагодарная», — и та упала на пол. Ее тело сотрясалось от рыданий. Мальчик увидел, что отец вытащил из старого сундука какой-то сверток, затем выбежал, побежал к скалам, которые высились у моря, и спрятал сверток под камень. Сын незаметно последовал за ним, а потом быстро вернулся назад, лег в постель и сделал вид, что ничего не слышал и не видел.

На следующий день отец отплыл на рыбалку. Мать не поднималась с постели. Мальчик страдал и не знал, что делать. Наконец подошел к ней и позвал ее. Женщина с трудом открыла глаза. «Я умираю...» — прошептала она. «Мама, я знаю... знаю, где твоя шкура! Если ты уйдешь в море, то будешь жить?» — воскликнул ребенок. «Да...» — «Идем, мама, идем, я помогу тебе!»

Женщина не могла встать, ее ноги не слушались, и ему пришлось тащить ее до самых скал. Но там он не смог приподнять камень, под которым отец спрятал шкуру. Мальчик делал попытку за попыткой и наконец заплакал от бессилия. И тут вдруг из моря на сушу вышел огромный старый морж с поломанным клыком. Он приблизился к камню и сдвинул его своим мощным телом. Сын рыбака схватил шкуру и принялся натягивать ее на уже почти не подающую признаков жизни мать.

Как только шкура оказалась на ее теле, случилось чудо: это больше не была та женщина, какой он ее знал — на камнях лежала молодая моржиха с блестящей кожей и влажными глазами. Старый морж издал рев и бросился в море, и моржиха поднялась и пошла за ним, увлекая за собой ребенка... Мальчик вошел в воду, думая, что тут же и умрет от холода и невозможности дышать. Но оказалось, что он может плавать под водой!

Он провел с ними всю ночь, понимал их язык, а они понимали его... Утром старый морж и мать-моржиха подняли его на сушу. И там, среди валунов, покрывающих весь берег, мать сказала: «Ты никогда больше не сможешь быть с нами, но я всегда буду любить тебя и никогда не забуду — просто у каждого из нас своя дорога». Она ткнулась ему в лицо мокрым носом, повернулась и ушла под воду...

Мальчик вырос и стал сказителем. Люди со всего Севера приходили к нему послушать его сказки. Он прожил много лет. Но каждое полнолуние, где бы он ни был, спускался к воде, а моржиха приплывала к нему и они проводили ночи вместе, не понимая языка друг друга...

Ирвен замолчал. Эрик тоже затих, глядя в огонь.

— Какая странная сказка, — еле слышно сказал он.

— Почему странная?

— Мать оставила ребенка, бросила мужа... Это нехорошо...

Моряк задумался. Как объяснить ему смысл того, чего он и сам до конца не понимал?

— Моя мать была из далекой северной рыбацкой деревни, а отец — наследник поместья на границе Арута и Валласа. Они любили друг друга, но мама не могла жить без Севера. Она грустила и чахла в роскошном замке, бывало, и плакала... И однажды отец решил поехать с ней и со мной — я был тогда малышом, — чтобы она смогла снова увидеть свой край, своих родных. Он любил ее...

Мы, люди, очень разные... Нам нужны для жизни совершенно непохожие условия, абсолютно разные вещи. Кому-то море, кому-то горы... Кто-то может чувствовать себя счастливым только среди снегов, а кто-то лишь в безводной пустыне. Если человек не знает, чего он хочет, это не так опасно, как если он знает и лишается этого. Потому что тогда его жизнь иссякает... Семья — это очень важно, но иногда своя жизнь, свой путь оказываются сильнее семьи. Каждый год мать уезжала к себе, в далекую деревню кочевых рыбаков, и брала меня. И этот край, Север, эти лодки стали частью моей жизни, стали частью меня — большей частью...

— Твоя мать еще жива?

— Нет... Она умерла в родах.

— А отец?

 — Отец тоже потом умер, от тоски и печали...

— Но мать, она любила твоего отца?

— Да... Но она любила и свой Север. И отец не хотел лишать мою маму того, что составляло такую важную часть ее души.

Они снова замолчали. Костер погас, и только храп Брандона и мерный рокот волн нарушали тишину...

Рано утром ветер стих, и капитан отдал команду к отплытию. Сеть сорвало с места и унесло в море. В первый раз им пришлось возвращаться с пустыми руками...