— Я извиню тебя, если ты перестанешь так себя вести, — Варг не мог оторваться от ее золотых глаз. — Не будешь стараться мною повелевать, не будешь разговаривать злым и насмешливым голосом, прекратишь мне бросать вызов каждый день.

В ее глазах промелькнуло что-то...

— А если нет?

— Тогда я не буду с тобой спать, — он постарался посмотреть на нее сурово. — И не буду давать тебе мою силу, которая дополняет твою.

— Хорошо, я больше не буду так себя вести.

Варг подавил улыбку в глазах...

— Еще одно условие...

— Условие чего?

— Спать со мной каждую ночь, — он был сейчас сильнее ее и чувствовал это.

— Да.

— Ты не все мне рассказала, — он прижал ее к себе. — Вначале ты хотела меня подчинить. А потом? А сейчас?

Эда снова положила голову щекой ему на грудь.

— А теперь я наслаждаюсь тобой. Я несу тебя, как вода несет ладью, ощущая твое тело, твою душу. И мне хорошо... Так хорошо, как никогда, — и замолчала, молчал и он. Она вскинула голову, напряженно всмотрелась в его глаза. — Это любовь? Скажи мне... Мне кажется, я никогда никого не любила... Когда-то в детстве маму, но я этого уже не помню. Ты любил... у тебя была жена, дети. Это любовь?

— Да... это любовь.

— А ты? Что чувствуешь ты ко мне? Ты попросил обучить тебя. Ты не любил меня сначала, я даже тебе не нравилась. Я тебя раздражала и чувствовала это. Ты меня опасался. Потом ты узнал, что я дочь Дра-вийского шаха и союз со мной может быть тебе полезен... Но сейчас — ты помнишь глаза твоей жены? Где ты? В прошлом, с ней? Или в настоящем, со мной?

Варг закрыл глаза. Кого он любит?

— Я любил ее... У меня была другая семья, другое имя, другая женщина... Прошлое уже не болит. Оно отвалилось, как корка от старой раны. Рубец останется навсегда, но воспоминания перестали причинять боль. И я уже не в прошлом. Сейчас я люблю тебя. Ты — мое настоящее. И я хочу, чтобы ты была моим будущим. Ты будешь моей женой...

— Ладно, — Эда все-таки перебила его, — но у меня тоже есть условие. Пусть обряд пройдет по законам Севера.

— Хорошо.

 — Варг... Еще кое-что... То, что мы сделали сегодня — это было ужасно! Надо было оставить их в живых... детей и женщин. Как требовал Изда.

— Ты же воин, великий воин, — он откинул ее голову в своих ладонях и заглянул в глаза. — Ты же знаешь, ты же чувствуешь, что я был прав! Те, кто хотел уйти, кто сомневался, покинули город. В нем остались лишь враги... жены врагов... дети врагов.

Глаза Эды вдруг наполнились слезами.

— Ты мне рассказывал про свою мертвую жену, про ваших детей, — Варг молчал, и она продолжала: — Ты бы хотел еще... иметь детей?

— Да.

— Даже если их могут убить?

— Мы сейчас делаем все, чтобы детей больше не убивали и не насиловали женщин, чтобы на землю пришли покой и мир, и люди забыли насилие.

— И это ты говоришь после сегодняшнего дня?! После того, как ты вырезал весь город?!

— Да. Потому что тех, кто насиловал и убивал до нас, надо было устрашить. Надо было показать им, что на их силу есть еще большая сила.

— А те, кто по-прежнему хочет насиловать и убивать?

— Мы им покажем другую жизнь... теперь.

— А если это их не изменит?

— Тогда мы их заставим.

— Что заставим?

— Заставим жить по-человечески.

— А если они не захотят?

— Тогда они выберут смерть.

— Варг... Пусть будет ребенок. Если я смогу забеременеть и родить, если боги так распорядятся... пусть у тебя будет ребенок.

— Ты уже не идешь на север?..

— Иду... А что, на севере не рождаются дети?

Варг опустил лоб в ложбинку между ее ключицами.

— Знаешь, что меня мучает?

— Что?

— Я страшно ревнив. Я все время думаю, что твой отец хотел отдать тебя Эрланду. Возможно, он и на самом деле мой брат. Вы были вместе много лет... Он ласкал тебя? Так? — Варг целовал ее живот.

— Нет. Клянусь... — выдохнула Эда. — Я правду сказала насчет Эр-ланда. Я никогда не давала согласия быть его женой. Его договор с моим отцом оставался для меня тайной. Я догадалась случайно.

 — А другие? Воины, которые обучались с тобой?

— Нет...

— Только женщины?

— Да...

Варг забыл, как он ревнив... К женщинам он ревновал меньше.

— Я не хочу, слышишь? Я не хочу, чтобы ты больше спала с женщинами.

— А если я тебя не послушаюсь?

— Значит, ты не любишь меня...

Она взъерошила его волосы. Они так ей нравились...

— Хорошо. Пока ты со мной, я больше не буду спать с женщинами.

Разговор о любви возвращал ее в жизнь, сворачивал перед ней долину смерти, в которой она провела весь день.