Все посмотрели на Каваду. Человек с кабаньей головой ущипнул ее за руку выше локтя и засмеялся.

— Просыпайся, красавица, — у него был самый обычный низкий мужской голос, хотя и звучащий из звериной пасти.

— Кавада, это не сон, — Тарис наклонил лицо к ней.

Она вежливо улыбнулась.

— Давайте у нее немного крови возьмем, — предложил Кабанья Голова.

— Что значит «немного крови»? — возмутился граф.

— Ну... в пиво добавим, для аппетита...

— Не надо! — Кавада воскликнула, испугавшись.

— Да ничего с тобой не случится, — успокоила ее хозяйка. — Наоборот, легче жить станет.

— Почему легче? — прошептала перепуганная гостья.

— Если он, — женщина кивнула головой на мертвого человека, — твою кровь попробует, связь у тебя с ним возникнет. Понадобится — на зов твой прийти сможет.

— Не надо ей связи с ним, — резко вмешался Тарис.

— И ему вонять перестанет, — не унималась хозяйка, мотнув головой в сторону Кабаньей Головы. Потом вдруг облизнула нежные губы и произнесла глухим голосом: — И меня за гостеприимство поблагодарить надо...

— А ей какая от этого польза? — спросил Бен.

— Если Страж на зов к ней прийти сможет, смерти поможет избежать, — объяснила ему собеседница.

— Это ты, что ли, Страж? — Тарис перевел внимательные глаза на мертвого человека. — Страж чего?

— Иномирья, — буркнул мертвец. — Границы стерегу.

 — А как же мы прошли? — продолжал сыпать вопросами гость.

— Оборотень ты, потому и прошел, — медленно говорил Страж, попивая пиво. — А она с тобой была.

— Ну, давай, хоть каплей крови поделись, — заворчал человек-кабан. — Второй раз за последнюю неделю живой человек проходит. Ну и воняете вы мне!

— А кто еще приходил?

Каваде странно было даже не то, что Тарис задает вопросы, а то, что ему отвечают.

— Человек из Арута с мальчонкой-оборотнем заглядывал, — ответила хозяйка.

— Ирвен Корноуэл с юнгой из Вандервилля, — пробормотал граф.

— А брат его, Фада, мертв? — вдруг неожиданно для себя спросила Кавада.

— Мертв, — ответил ей Страж. — Разве из рук короля ускользнешь?

И обратил пустые глазницы на Тариса.

— Это я-то король? — спросил тот.

— А кто ж еще? Ты король — и бывший, и будущий...

Кавада почувствовала, как волосы зашевелились у нее на голове. Пес внизу улегся прямо на ногу, притащив откуда-то кость, и грыз ее, уперев острый конец в щиколотку. Было больно, и болел локоть, за который ущипнул ее Кабанья Голова. Ей все меньше и меньше казалось, что она спит.

— Почему я бывший король? — продолжал свои расспросы Тарис.

— Так а кто ж это довел страну до такого скотского состояния?! — удивился оборотень.

Граф побледнел и уставился на говорящего. Ему на помощь пришла Кавада:

— Но ведь Травалы же правили!

— Нет! Никто наверху не разрешал смену власти, — серьезно сказал Страж и кивнул головой на Бена. — Это он позволил пасть Империи. Он молчаливо наблюдал, как все рушилось. Он злорадствовал, доказывая сам себе, что без его семьи все катится к демонам. И он и прекратил это безобразие. Я же сказал, что он король!

— О чем ты говоришь? — Тарис побледнел еще больше и весь напрягся. — Я крутил мельничное колесо, как старый осел, когда Империя пала! Я всего лишь был солдатом, все эти годы. И... колдун предложил мне присоединиться к восставшим...

 — Хоть себе-то не ври, — покачал головой мертвый охотник. — Ты отказался стать королем, вместо брата. Самоустранился, так сказать... И из-за этого случился мятеж.

— Когда я отказался?! — в отчаянии вскричал Тарис.

— Когда тебе женщина предлагала.

— Так что, надо было брата убить?!

— Не тебе его убить. Он должен был уйти далеко-далеко, чтобы встретить девушку с янтарными глазами... И у них давно бы родился сын, и в Аруте уже бы правил король.

— Ничего не понимаю, — прошептал граф, откидываясь на спинку грубо сработанного стула.

— Ты должен был стать правителем, твое время давно пришло... Но ты отказался. Была смелость к жене императора войти, значит, нужно было смелостью обладать и его место занять. Тогда бы ничего не случилось плохого, что случилось... Струсил, гад, за что и понес наказание.

— Так он... сам брат меня изувечил!

— Нет! Не он! Те, кто стоял за ним, кто был зол на тебя, что ты отказался правителем стать — брат твой просто орудием оказался.

— А почему ты говоришь, что я опустил страну до скотского состояния?