Эрланд увидел, как озарилось радостным светом ее лицо.

 — С радостью, Мастер, — она улыбнулась.

— Я вижу только одно препятствие...

— Какое же?

— Граф Бен... Говорят, он ревнив? Он может причинить мне беспокойство?

Она стояла не двигаясь, не отвечая, глядя на него огромными черными глазами, в которых, как в зеркалах, плясали отражения свечей.

— Граф оказался абсолютным авторитетом в армии Вандервилля. Я этого не ожидал... Думал, что покойный лорд Даневан более сильный военачальник. Оказалось, что мы недооценили Тариса... Что ты можешь мне о нем рассказать?

Кавада слегка покраснела, опустила глаза...

— Мой дорогой друг... Слухи вездесущи. Судьба женщин в военное время везде одинакова, увы... Мне очень жаль, что твоя жизнь сложилась так, как она сложилась. Но твое настоящее могло быть намного хуже, если бы ты не попала во дворец. И если б рядом с тобой не оказалось графа...

Она не отвечала. Он дал ей достаточно времени. Поскольку молчание затянулось, продолжил тихо и вкрадчиво:

— Я знаю также, что у меня нет более близкого человека, чем ты. К кому мне обратиться за советом? С кем мне посовещаться, как не с тобой? Твой ум не уступает мужскому. Да и твоя проницательность сделает честь любому мужчине. Мы лучшие друзья. Я чувствую в тебе такую же одинокую душу, которая заключена и в мое тело. У нас так много похожего, общего... Помоги мне, Кавада.

Женщина смотрела в сторону, не подымая глаз. Ей было тяжело, и Эрланд чувствовал это.

— Что я могу вам рассказать, Мастер? Я его почти не знаю. То, что мы любовники, не делает его близким мне человеком.

— Ты любишь его? Прости мне этот вопрос.

— Нет.

Кавада вновь подняла глаза на колдуна, и теперь ему пришлось отвести взгляд. Ее выражение лица было красноречивее слов.

— Но он любит тебя.

— Нет, — она улыбнулась. — Вы удивлены?

— Я думаю, что ты ошибаешься, — Эрланд старался говорить как можно мягче. — Он бы не поддержал идею государственного переворота, если бы не любил тебя.

 — Нет, Мастер. Я здесь ни при чем. Думаю, граф ненавидел Даневана и Травалов. Он был рад расправиться с ними.

Это что-то новое... У него была другая информация.

— Ты уверена? Я слышал, что Даневан и Бен были друзьями.

— Они никогда не были друзьями, — тихо сказала Кавада. — Лорд по непонятным мне причинам боялся Тариса. Граф имел на него неограниченное влияние — на него и на Диану Травал.

— Но Диана любила его?

— Я думаю, что да, — собеседница помолчала. — Уверена, что да.

— А граф ее?

— Он никого не любит, кроме себя. Он ее использовал. Получал все, что хотел, благодаря ей. Жил как король. Даже лучше: у короля есть обязанности, а Тарис был намного свободнее и... капризнее. Королева боялась его потерять, — Кавада вскинула на него огромные черные глаза. Такие черные, что зрачок сливался с радужкой.

Эрланд внимательно слушал. Все это несколько расходилось с тем представлением, которое у него сложилось о графе. Во дворце все было не так, как казалось на первый взгляд.

— Был ли причастен граф Бен к свержению династии Давикулюсов?

— Нет. Насколько мне известно, он один из горожан старой столицы, Вирсандии.

— Он из Тареша?

— Да, он из Тареша. И был простым солдатом во время войны после переворота, совершенного Травалами. За храбрость и воинское умение замечен королем и приближен к себе. Бен спас его один раз в бою, за что получил титул и землю. После смерти монарха граф стал одним из... — Кавада на минуту запнулась, — приближенных королевы. Он имел неограниченное влияние на Диану. Она делала все, что он хотел.

Колдун смотрел, как горят три свечи в бронзовом подсвечнике на столе. Как они оплывают, роняя восковые медовые слезы на бронзовое же блюдо... Он недооценил этого человека.

— Что любит граф? Какие у него интересы?

— Он любит армию, сражения, военные действия — он прирожденный воин. Любит женщин, порочен... — и добавила, подумав: — Его интересует только его жизнь. Ни страна, ни люди, ее населяющие, ни даже жизни тех, кто с ним связан, ничего не значат для него.

— Кавада, так не бывает. У всех есть слабые места, — Эрланд поднял на нее взгляд.

 — Я не думаю, что у всех есть слабые места, — она задумалась... — Вы, например, разве они есть у вас?

— У меня есть мечта... Я хочу воссоздать Империю... Сделать ее такой, какой она была при Давикулюсах. Снова превратить страну в цветущий край. И для этого я готов на все, на любые жертвы, — глаза колдуна как будто глядели вдаль, сквозь собеседницу. Вдруг Эрланд очнулся и увидел перед собой неподвижно сидящую женщину. — А у тебя? Какое слабое место у тебя?

Кавада подумала: «Вы», — но вслух не произнесла ничего. Правитель продолжал: