— Я изменила тебе.

— Да? — в его голосе не было удивления. Он вообще не изменился. — С кем?

— Я тебе не скажу.

— Почему?

 — Потому что это тебя не касается.

— А почему ты решила мне об этом сообщить?

Она не знала почему... Они вообще никогда не разговаривали, только в постели. Говорили друг другу ничего не значащие фразы...

— Ты... ты слишком важный человек в моей жизни, — Кавада медленно подбирала слова, как будто сама искала ответ. — Обмануть тебя — значит обмануть саму себя.

— Не понял.

— Я изменила тебе, думая, что ты ничего не значишь в моей жизни. Думая, что я могу делать все что угодно, не поставив тебя в известность. Что я и только я ответственна за свою жизнь...

Ей так тяжело давались слова! А он смотрел на нее, как смотрят на забавного зверька, с интересом в пустых глазах... Не похоже, чтобы он был зол или хотя бы уязвлен. Кавада подумала, что он, наверное, за время их связи переспал с десятками, даже сотнями женщин и не собирался ей в этом отчитываться. Женщины изменяют и мужьям, и любовникам, и не признаются... Зачем она это делает? Он по-прежнему держал ее за подбородок.

— Если бы я этого не сказала, я не смогла бы больше себя уважать.

— А что, тебе есть за что себя уважать?

Что это в его словах? Насмешка? Презрение? Кавада снова вспомнила слова Варга: «Никакая грязь к вам не пристанет, если в вас сохранится ваше “я”».

— Да. Мне есть за что себя уважать.

— За что?

— За то, что я не притворяюсь. Я честна. И пусть я спала с мужчинами, которых не любила, которые были мне противны, я никогда никому не врала, что его люблю. Никогда не притворялась во время любви, что мне хорошо, не испытывая удовлетворения. Никогда не улыбалась, когда мне хотелось плакать.

— Ну, это скорее порок. Так никто не делает, — наконец Тарис отпустил ее лицо. Сел на край стола, налил себе воды.

— Мне все равно, что делают другие. Мне важно, как веду себя я. — Кавада откинулась на спинку стула... Словно гора с плеч свалилась! Ей стало так легко и пусто на душе. Сейчас было даже все равно, выгонит он ее или нет. Она была готова к этому.

— Уходи, — в его голосе не прозвучало ничего.

— Мне уйти из замка или из спальни?

— Из замка, чтобы я тебя больше никогда не видел — исчезни.

 «Как странно, — подумала она. — Меня не пугает это. Куда я пойду?»

Кавада встала и начала собирать вещи. Тарис смотрел, как она перебирает платья. Они были все очень открытые и слишком красивые. Она не может их взять. Пожалуй, только эти два: темно-каштановое и глухое черное. Немного белья, две пары обуви, плащ с капюшоном... Как жаль, что у нее нет добротных ботинок! Все эти туфельки совершенно бесполезны за стенами замка... Что еще? Ее книги, расчеты, инструменты — в кабинете. В звездной сфере спрятано немного денег... У нее были клиенты. Кто-то обращался за гороскопом, кто-то за лечением. Она никогда не назначала цену — забыла, что можно пользоваться деньгами. Но люди оставляли их на столе... Надо собрать еще один саквояж, найти Винту и объявить ей, что они уходят... в никуда. Кого она знает в городе? Кава-да задумчиво закручивала волосы в узел у шеи.

— Дай мне, пожалуйста, нож.

— Зачем?

— Если кто-то нападет на меня или на Винту, я смогу нас защитить.

— Ты шутишь?

— Нет. Я не умею шутить. Разве ты не знаешь?

Она, действительно, никогда не шутила и не смеялась. Тарис подошел к кровати и снял нож в ножнах со своего ремня, брошенного на покрывало.

— На.

Кавада нисколько не сомневалась, что граф действительно не хочет ее видеть. Он такой гордый, такой властный... как король. Вдруг поняла, что ей хочется плакать. И тут же опять вспомнила слова Варга: «И мне вас не жаль, как не было жаль и себя». Не смей себя жалеть! Нечего себя жалеть! Подумала, что надо бы поцеловать Тариса на прощание. Хотя, наверное, это будет смешно... И он еще решит, что она играется с ним и все это просто сцена.

— Прощай, — произнесла уже в дверях.

Кавада боялась смотреть ему в глаза. «Я могу больше его не увидеть», — от этой мысли почему-то похолодело в груди...

— Прощай, — спокойно, будто ничего не случилось, сказал Бен.

Кавада не поняла выражения его глаз. Она вообще его не понимала. Он был слишком сложный для нее. Никогда не знала, правду Тарис говорит или лжет, чего хочет... Он всегда был непредсказуемый — слишком непредсказуемый...

Сейчас она пойдет к Винте. Нужно забрать ее с собой, Варг просил о ней позаботиться. Может, служанка знает кого-то в городе, к кому они могут прийти ночью? Женщина прислонилась спиной к стене. Нет, Винта знает только бордель. Ну что ж, они пойдут туда. У нее уже тоже там есть знакомые. И вообще, идти ночью в город небезопасно, даже если у нее есть нож. Слава богам, с приходом к власти Ландоса стал наводиться порядок, патрулируются улицы...

«Нет, — решила она, — все-таки не стоит идти к Винте в таком состоянии. Надо сперва обдумать, куда мы можем пойти. Как хорошо, что у меня есть немного денег!» Кавада спустилась в беседку во внутреннем дворике. «Надеюсь, в этот раз здесь не окажется Верона», — сказала сама себе. Внимательно все обошла, протянув руку и ощупав каждый угол. Никого не было — полночь, все спят.

Итак, надо хорошенько обдумать положение. Она выросла в Ван-дервилле, в семье городского доктора. С четырнадцати лет фактически была ассистентом отца, до того дня, когда случился мятеж и солдаты ворвались в их дом... Она негодующе повела плечами. Какая разница, что было в прошлом! Мало ли что у кого было в прошлом! Пусть оно само хоронит свои воспоминания... Надо думать о настоящем.