Шрифт:
Папа Шебд, обладатель длинной темно-русой бороды и редкостный молчун, водил нас на концерты! Мы были одержимы ими; мы еженедельно с пристрастием просматривали вашингтонскую City Paper. Лучшие концерты проходили в крошечном клубе Black Cat. Папа Шебд стоял в задних рядах, а мы протискивались к самой сцене: «Простите… извините… простите…» Чокнутые пискли. Шебд была ростом метр сорок два, я – метр пятьдесят два, так что нас охотно пропускали вперед. Конечно, пока дело не доходило до мош-пита [18] – но мы не возражали против небольшой потасовки. Она повышала вероятность того, что вышибалы поднимут нас и водрузят на сцену рядом с колонками и усилителями. Именно таким образом я увидела вблизи L7 – настолько близко, что мне чуть не заехали грифом гитары в физиономию!
18
Пространство перед сценой на рок-концертах.
Боже, мне нравился даже сам факт присутствия в этом клубе! И мы с Шебд знали один секрет Black Cat: чтобы добраться до своих автобусов, музыкантам приходилось выходить через главный подъезд. Так что если после концерта остаться и немного подождать возле клуба, пока бармены подсчитают выручку, а уборщицы вымоют полы, то можно было лицом к лицу столкнуться с рок-звездами! Взрослые фанаты, как правило, до этого не опускались, но подростки – сама простота, вы же знаете. Пользуйтесь, пока можете, детишки!
Скольких знаменитостей мы там перевидали: Seven Year Bitch, Tripping Daisy, Collective Soul, Presidents of the United States of America. Radiohead! Том был клевый, но куда больше мы сходили с ума по гитаристу Джонни Гринвуду. Он был тощий, бледный, со свисавшими на глаза темными прядями, длинными пальцами и ужасной осанкой. Мы сидели на сцене и визжали каждый раз, как Джонни бросал на нас взгляд, что случалось нечасто (думаю, он нас попросту боялся). А потом, после выступления…
«МЫ ТЕБЯ ЛЮБИМ! – вопили мы, обычно в унисон. – МОЖЕШЬ ПОДПИСАТЬ НАМ ПОСТЕРЫ? ЧМОКИ!!!»
Какие же они были прекрасные. Даже выйдя из Black Cat, мы с Шебд продолжали заливаться слезами.
В юности нужно ходить на концерты как можно чаще! Не пожалеете. Мы с подружками видели Lords of Acid во время их турне Monster, Smashing Pumpkins, Silverchair, Cranberries на Национальной аллее в Вашингтоне. Ради последних мы прогуляли школу, но дело кончилось массовыми беспорядками – нет, серьезно! Нас с Шебд затерло в толпе, пока один симпатичный коп не вытащил нас и не отвез на своей патрульной машине обратно в Бетезду. Мы сидели на заднем сиденье, держались за руки и хихикали.
Но самый главный мой день с рок-звездами случился на фестивале HFStival, когда мне было тринадцать. Там выступали все, кто хоть что-то собой представлял в 1995 году. Мы с подружками, как обычно, протолкались к сцене – но тут-то был не клуб, а стадион имени Роберта Ф. Кеннеди! Возле сцены тусовались совсем уж психи; нам всю дорогу пришлось держаться за ограждение. Выступали Garbage; было жарко, как в аду, но я не смогла выпить ни капли воды, прикиньте, потому что мне было просто не выбраться с этого дурацкого мош-пита. Меня так прижало к решетке ограждения, что в итоге я вырубилась.
Служащие сцены подхватили меня и отнесли в изолятор за кулисами. Медики были в фанатских футболках группы GERMS – в честь бывшего гитариста Nirvana Пэта Смира, который когда-то играл в GERMS, а на этом фестивале выступал со своей новой группой Foo Fighters. Пока меня осматривал врач, я глянула поверх его плеча. А это случаем не… парни из Everclear? Прошли совсем рядом. Тут до меня и дошло, что изолятор расположен между гримерками и сценой…
– Все в порядке, можешь идти, – сообщил мне врач.
– Можно я немножечко побуду здесь? – умоляюще протянула я. На мне были мини-шорты в облипку, позаимствованные у Шебд, и футболка с обложкой альбома YEAH YEAH YEAH YEAH группы Bikini Kill из панк-магазина Smash! в Джорджтауне; ногти накрашены отвязным лаком Urban Decay, глаза подведены сияющими бирюзовыми тенями Hard Candy. – Мне все еще нехорошо.
– Конечно, – ответил доктор. – Только с кушетки не вставай, ладно?
Я кивнула. И, разумеется, сидела на месте и наблюдала за знаменитостями с почтительного расстояния. Шутка!
– ГВЕ-Е-Е-ЕН! – Завидев Гвен Стефани, я воспарила – серьезно! – и полетела прямиком в ее объятья. No Doubt только что прогремели со своим альбомом Tragic Kingdom. На ней был кроп-топ, а на лице – килограммов двадцать косметики (рекламные образцы). – Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!
– Ай! – Она меня обняла! Я стенала. Рыдала! Цеплялась за эту сучку, как последняя подхалимка. – Я тоже тебя люблю!
Тут цепочка у нее на животе зацепилась за мое ожерелье. Обалдеть, да?!
Я приставала ко всем подряд: к Ширли Мэнсон (которая сказала, что помнит меня), к Presidents of the United States of America (которые тоже сказали, что помнят меня), к Джуэл, к цыпочкам из Lush и красавчикам из Gold-finger. Только на Gin Blossoms не налетела, потому… потому что это Gin Blossoms.