— Погоди, раз папа и дядя Слава вместе, значит… Это значит, что и Колик?.. — недоговорила Алиса, боясь поверить. Берет ухмыльнулся, как бы подтверждая её догадку.

— Я ничего тебе не говорил. Собирайся, поехали, сама всё узнаешь от отца.

— Погоди, — в третий раз повторила Алиса, — дай с мыслями собраться.

Она потёрла лоб, не зная, что сказать.

— А ты зачем Саню-то искал?

— Как зачем? То же самое сказать — что Аттал срочно вызывает тебя к себе. Он твой отец, а Сашка только любовник, поэтому приказы Аттала приоритетней, это по всем понятиям понятно. Кстати, где он, Доктор-то твой?

— Может быть, твой, а не мой? — сыронизировала Алиса. — Остался он в горах и пусть себе там сидит, придурок!

— Поругались, что ли? — поднял брови вверх Берет. — Почему-то я не удивлён.

— Ой, всё! — отмахнулась Алиса, по-видимому, приняв какое-то решение. — Иди, давай, жди! Я тогда щас соберусь, записку ему накарябаю и за тобой. Полчаса максимум.

— Полчаса? Чтобы собраться? — удивленно поднялся со стула Валера.

— Ну ладно, тогда час, уговорил! — произнесла девушка и, наклонившись в короткой рубашке, залезла под кровать, чтобы достать чемодан.

— Помочь? — цокнул языком мужчина, рассматривая открывшийся вид.

— Валера, иди давай вниз, не тереби судьбу за усы, — фыркнула Алиса.

Берет сложил губы в саркастической ухмылке, покивал и вышел из комнаты.

Алиса достала чемодан, поставила его стоймя и села сверху, сморщив бровь.

Задумалась.

И вспомнила, как ещё два дня назад Шурик со смехом засунул этот чемодан под кровать, когда Алиса начала собираться в «Прелез».

— Поедем налегке, Лисёна… — начал было он.

— Не называй меня Лисёна, так только дядя Витя мог меня называть, — шикнула она, окидывая его недовольным взглядом. — Я тебе буду благодарна, — добавила она и поспешила перевести тему. — А чё с собой брать-то тогда? Как я без чемодана?

— Надень кроссовки, джинсы, футболку. Одной дорожной сумки на двоих хватит. С собой возьмём по кофте, зубные щётки, ну, и смену белья.

— И конфетки, — добавила Алиса.

— И конфетки, — согласился Алекс.

Алиса, как маленькая девочка, захлопала в ладоши и запела песенку, которую придумала на ходу:

— Прелестно, прелестно, сегодня день чудесный, а мы поедем в «Прелез», — она сбилась. — А мы поедем в «Прелез»… Шурик, придумай рифму, а?

— А мы поедем в «Прелез», покинув этот берег, — нескладно закончил он.

— Да уж, поэт из тебя никакой, — саркастически хмыкнула Алиса, заталкивая в сумку коробку с нижним бельём.

За последние сорок лет Карпаты стали общемировой здравницей, входящей в состав Фракийского берега, который, в свою очередь, был лишь небольшой частью огромной страны, раскинувшейся от тёплых вод Босфора до дымящихся кратеров Камчатки. Правда, в отличие от других терзон* (территориальных зон), здесь, на Балканах, было идеально всё — природа, климат и среда обитания. Фракийская «бесшумка» — усовершенствованный аналог аквилейской, огибала протяженный берег огромной подковой и в нескольких местах проходила под Дунайским морем, быстро добрасывая желающих до нужного города. Передвигаться было удобно, жить — здорово, но дорого, чертовски дорого. Только очень обеспеченные люди могли себе позволить постоянное проживание, и то во время важных сделок они улетали в Союз — там налоги стоили намного меньше.

Фракийский берег не страдал от этого, ведь спрос на отдых в столь прекрасной природной зоне был высок, а значит, повышенные налоги отдыхающих бурлящим потоком без остановки лились в казну. Впрочем, для приезжих и проживающих это компенсировалось тем, что житьё-бытьё в терзоне было сравнительно недорогим, а возможностей хорошо провести время, отдыхая в клубах по интересам — неограниченное количество.

По всему Берегу расположились места для любого отдыха, какой мог себе представить человек. Были огромные отели, куда на пару недель съезжались селебрити из Союза. Проживание там в этот период стоило невероятных денег, но гостиницы были переполнены, а продюсеры и отельеры довольно потирали руки. Основной упор делался на клубный отдых, когда в одном месте ненадолго собирались люди с определёнными интересами. Некоторые жили в резервациях, посвящённых какому-то историческому периоду или проводили свингерские вечеринки, круглосуточно танцевали в незакрывающихся ночных клубах или встречались за круглым столом, чтобы обсудить прочитанную книгу, пели песни под гитару или делали салат из морепродуктов.

Другие приезжали насладиться пейзажами национальных парков, пожить недельку-другую на природе. Так как лёгкие наркотики, в том числе и умеренно-психоделические, были разрешены по всему Фракийскому берегу, то их правильное употребление за многие годы успело превратиться в традицию и обрасти своими ритуалами. «Прелез» был одним из таких клубов, предоставляющих услуги по погружению в изменённое состояние с помощью медитации, дыхательных практик, гипноза, психологических сеансов, единения с природой, созерцания и, конечно, галлюциногенов. Клуб раскинулся на огромной территории, поражая великолепными ландшафтами даже опытных путешественников.

Коллективная медитация в ашрамах и молитвы в монастырях, одинокие кельи отшельников и тихие лесные отели, ночёвки под звёздным небом посреди живой природы и уютные дальние кордоны — много всего, сразу и не упомнишь, и за один раз не перепробуешь. Таков был «Прелез», поэтому раз за разом сюда приезжали за успокоением, отдыхом, релакасом и честным разговором с самим собой. Кое-кто даже оставался навсегда, в качестве новоиспечённого гуру, например.

Таким был и Садхир, молодой то ли индиец, то ли араб, то ли иранец, сразу и не поймёшь. Сегодня утром ему поручили встретить новеньких — парочку, которая записалась на трёхдневное проживание с духовными практиками. В компетенцию Садхира входило достаточно много обязанностей, и ему было бы очень тяжело с ними справляться, если бы молодой человек здесь работал. Но Садхир не работал, он так жил, посвящая себя служению — учить приезжающих сюда прислушиваться к себе, понимать тот мир, что находится внутри и приводить его в согласие с внешней средой.