Шрифт:
— Ой… — пробормотала я, почти уткнувшись носом в тяжелый черный сапог. — Вот это я неуклюжая…чуть в дерево не врезалась!
"Дерево" изумленно приподняло темные брови и едва заметно подмигнуло. Что-то, остро блеснувшее в ярком свете, скатилось по штанине и осталось лежать на снегу у моей руки. Я прикрыла находку рукавичкой от посторонних глаз, сгребая вместе со снегом, и засунула в рукав. Надеюсь, это не случайно отскочившая пуговица…
Уже глубокой ночью я выудила дрожащими пальцами сверточек из-под перины. Пришлось на бегу завернуть находку в платок и перепрятывать несколько раз, я боялась, что вечерний визит Талара вовсе не даст мне возможности посмотреть, но сегодня рыжий меня своим вниманием не одарил.
Развернула тонкую ткань. На ладонь мне вывалилось что-то округлое. Сначала я решила, что это кольцо, но огонек свечи дробился на прозрачных изломах.
Стеклянный ободок, горлышко от фиала, навечно впитавшее голубоватые отблески так долго дремавшей в нем силы. Корона осколков понизу…
А стекло-то толстое. Надо было очень сильно кусаться, чтобы раскусить.
Наверное, никакому осколку еще не доставалось столько слез и восторгов…
Глава 28
Талар появился к обеду. Лоб его рассекала едва взявшаяся коркой глубокая царапина.
— Миилая. — проворковал он, раскрывая объятия. Я, дробно простучав пятками по полу, кинулась ему на шею, пряча перекосившееся от отвращения лицо.
Приворот без поддержки зелья производил прямо обратный эффект.
Видимо, Талар все же что-то почувствовал. Зарылся пальцами в волосы, осторожно потянул, вынуждая откинуть голову.
Надеюсь, я ответила самым влюбленным, безмятежным и обожающим взглядом, но сомнений у рыжего только прибавилось.
— Ты хорошо себя чувствуешь? — преувеличенно заботливо уточнил он, усадил меня и выглянул за дверь.
Черный силуэт замаячил в коридоре, почти скрытый фигурой рыжего. Выслушав указания, исчез.
— Ула. — Талар остановился надо мной, потянул за руку, вынуждая встать. Рана на лбу начала кровить. — У нас с тобой скоро будет ребенок, и я…
Я глупо хлопнула глазами и пропустила остаток предложения. То есть меня опоили настолько, что я даже процесс делания детей не помню?!!
— Ты всегда хотела большую семью. — голос рыжего журчал, как ручеек. Я едва не зарычала. Когда это я такого хотела, что за наглое вранье! — Тебе стало лучше, я вижу. Я очень, очень рад…Тут становится опасно. Через пару дней мы уедем, я увезу тебя на юг, хочешь? Будем жить там, заведем детей…много детей…
Так. Я едва заметно выдохнула, продолжая глупо улыбаться. Надеюсь, впоследствии у меня получится как-то от этой гримасы избавиться — щеки уже ломит.
Мы едем делать детей на юг. Ура! То есть ура, что мы их еще не наделали. Иначе моя жизнь изрядно осложнилась бы…
После стука в дверь просунулась обтянутая черным рука, со стуком поставила на пол пыльную бутылку с вином, исчезла. Возникла снова с двумя бокалами.
Надо же, деликатность какая.
Талар, не сводя с меня болезненно блестящих глаз, налил вина в оба бокала и не таясь капнул в один из них из флакона. Ой, нет нет, вот этого мне не надо…
Рыжий протягивает бокал мне, отворачивается к столу. Я подкрадываюсь сзади, изо всех сил обнимаю его.
— Родной! — с придыханием бормочу куда-то в подмышку. — Ну зачем нам куда-то ехать? Нам же и тут хорошо…
…ставим бокал на краешек. На самый краешек.
Талар вздрагивает, пытается отстраниться, но я вцепилась как клещ. Неловкое движение рукой, и бокал летит вниз.
В этой комнате бокалам не рады, злорадно думаю я, провожая взглядом винный ручеек.
Не успел еще отзвучать звон разбившегося стекла, как дверь с грохотом бьется о стену, а в комнату влетают трое стражей в черном.
— Все нормально. — рыжий наконец выкручивается из моих рук и резким взмахом руки указывает на дверь.
Исчезают они еще быстрее, чем появляются. Прямо магия какая-то.
Талар проводил охрану глазами и замер, глядя куда-то в стену. Хочется спросить, что за рана и почему стражи теперь не только дежурят под дверью, но и врываются на любой шорох, но я не знаю, удавались ли мне такие сложные рассуждения с одурманенным разумом.
Наконец рыжий поворачивается ко мне лицом. Смотрит спокойно, даже с любопытством.
Я невольно сжимаюсь.
— Так и знал, что опять все усложнишь. — устало говорит он, вытаскивая флакон. Я отступаю. — Ну почему с тобой всегда так сложно, Ула? Я что, многого прошу?
Внутри все холодеет.
— А чего ты просишь? — переспрашиваю я, надеясь выиграть немного времени.
— Ребенка. — государь разводит руками. — Всего-то. Можно даже одного, но лучше двух.
— Зачем тебе мои дети? — спиной упираюсь в дверь. Нащупываю ручку. Талар стоит на том же месте, не пытаясь приблизиться.