— Так, мы с вами опять пошли не в ту степь, — и Илья перевёл свой взгляд на Вику. Несколько минут он внимательно изучал её, рассматривал, словно пытался что-то найти.

Вика же, на удивление самой себе, не отводила глаза в сторону. Напротив, внимание Вяземского, пусть и в этой ловушке, куда они все угодили, с каждой проведенной минутой в «Ассоциалии» становилось ей приятно.

— А знаешь, Ленок, — наконец, сказал Илья, — Ты не совсем права. Я соглашусь со Славой. Благодаря игре мы много хорошего узнали друг о друге. И не очень, — добавил он и тут же продолжил, — Но я очень рад, что игра сама выбрала, про кого именно мне загадывать ассоциацию. И что это Вика. В тех условиях, которых мы с вами оказались, этот человек открылся для меня с совсем другой стороны. Хорошей, конечно же. С хорошей.

— Прямо камень с души упал, — улыбнувшись, сказала она.

Илья тоже засмеялся. Но через полминуты продолжил:

— Возможно, моя ассоциация прозвучит пафосно и сопливо, но это первое, что пришло мне на ум в отношении Вики. Значит так, — он собрался с мыслями и произнёс, — Внутри тебя — своя вселенная, свой огромный мир.

И казалось бы, никаких привычных, всем знакомых и ожидаемых комплементов не прозвучало в её адрес. А только слова Вяземского тронули Вику до глубины души. Не медля больше и не теряя времени, Илья выбросил вверх свою карту.

— У меня уже все, более или менее подходящие карты, отыграны, — пожаловалась Аня, — Я не знаю, что выбирать на такую ассоциацию. Быть может…

— А ну-ка, ну-ка, — шутя и заинтересованно протянул Виталий.

И она в ту же минуту одумалась. А затем продолжила подыскивать подходящую карту из тех, что притаились в её руках.

— Думаю, что эта должна подойти, — и ручка Ани поднялась вверх. Пальцы её сжимали карту, но она почему-то не решалась её отпускать.

— Не бойся, бросай! — поддержал её Виталик. — Первое решение — самое правильное.

— Да в том-то и дело, что оно не первое. Эх, была ни была.

И медленно, карта Ани поплыла вверх. За ней и Вика определилась с выбором. Лена, Виталий и Слава почти одновременно выбросили свои карты. И снова, перетасовав их, Илья громко крикнул:

— Раскройтесь!

Будто вышколенные армейской дисциплиной солдаты, повернулись карты лицом к игрокам. И снова непростой выбор стал перед ними.

Внутри первой действительно был спрятан целый мир. Необыкновенный и волшебный. Совсем другая планета предстала перед взорами игроков. Причудливая, живая трава, похожая на язычки синего пламени, росла на огромном лугу. Словно приветливый, добродушный пёс, цеплялась она своими толстыми, длинными ворсинками за всё, что к ней прикасалось: деревья, кустарники, камни. Вдалеке, на втором плане виднелись скалы, похожие скорее на каменные иглы, цепляющие алые облака. Невесомые, важные, будто паруса небесной галеры плыли они по фиолетово-лиловому небу. А в самом центре карты, в сердце травяной степи росла небольшая рощица. Высокие, необычные деревья напоминали… медуз. Длинный, сине-фиолетовый ствол своими цепкими корнями-щупальцами крепко держался за почву. А огромная, похожая то ли на голову медузы, то ли на гигантский мыльный пузырь, крона от одного лишь дуновения ветра начинала переливаться радужными разводами.

Вторая карта, точно также, как и первая, была весьма интересной и необычной. Правда, со своим, глубоким философским смыслом. Сначала в глаза игрокам бросилась огромная безжизненная пустыня. Ни деревца, ни кустарника. Даже кактусов в округе не было видно. Но картина эта не была статичной. В отличие от остальных, создавалось такое впечатление, что камера невидимого режиссёра или оператора, скрывающегося за кадром, снимала всё вокруг и перемещалась довольно быстро к какому-то отдалённому объекту. И вдруг, на её пути стали появляться стволы высохших деревьев. Скелеты умерших и, высушенных пустыней и временем, животных то и дело встречались на пути. Но что это? Вдалеке показалась… жизнь! Сине-зелёное пятно, которое символизировало собой победу жизни над безжалостной пустыней. Оазис! Точнее, окруженное, утопающее в сочной зелени, озеро. Приблизившись к этому островку спасения, камера загадочного режиссёра стала подниматься вверх. На расстоянии двадцати метров над землей, не меньше, стало отчётливо видно, что по форме своей озеро напоминало глаз. В центре его, на месте зрачка и радужной оболочки, мирно спал небольшой, округлый, с ровно очерченным краем, островок. Вокруг него плескались чёрно-синие волны, поблёскивая на солнце светом далеких звёзд. Мгновение! И островок превращается в планету, которая вращается в космическом пространстве, пронизанном насквозь звёздным свечением.

— Просто магия какая-то! — не отрывая взгляд от карты, проговорила Аня.

— Ага! — согласилась с ней Ленка.

Но дальше были не менее удивительные сюжеты.

На третьей карте, в самом её низу, из земли росли скалистые горы, напоминавшие когти огромнейшего мифического зверя. Над ними высоко в небе, в лучах затухающей звезды, летит самолёт. А в самом верху, там, где небо плавно перетекает в космический океан, в неоновой дымке виден краешек-полудуга другой планеты. Кажется, что она совсем близко. Ещё чуть-чуть, и до неё рукой можно было достать.

— Знакомая картинка, — сказала Аня.

— Ты про какую? — спросил её Виталий, надеясь, что сейчас получит ценную подсказку. И, наверное, так бы и случилось, если бы не вмешалась Ленка.

— Да. Если ты, конечно, про третью, то я с тобой соглашусь. И первая, кстати, тоже. Я такие сюжеты, с тематикой космоса и далёких планет, часто в интернете вижу.

И Гиляк сразу же, упустив из поля зрения Анну, перенёс всё своё внимание на Савельеву.

— А с этого места поподробнее.

— Поподробнее хочешь? Ну что же? — Ленка хитро улыбнулась и продолжила, — Это можно. Первая картинка, равно как и вторая, и третья, на мой взгляд, очень похожи друг на друга. И в одной, и в другой есть много инопланетного, космического, неизвестного.

— А самолёт? — возразил ей Виталий.

Ленка внимательно посмотрела на третью картинку и добавила:

— Думаю, этот элемент нужен здесь скорее для того, чтобы показать контраст. А вот, — она почему-то замолчала, уставившись на первую карту, — Я никак не могу понять, что изображено на первой картинке. То ли медуза, то ли мыльный пузырь.

— Да что-то непонятное, — пожал плечами Виталий.

Да и не смотрел он вовсе на карты. Придерживаясь своей стратегии, Гиляк только наблюдал за поведением игроков.