— Ты хорошо поработала. Теперь можешь открыть глаза.

Она улыбнулась, повинуясь приказу, но улыбка соскользнула с ее лица, а рот открылся от удивления. Дакми сидел перед ней с тиарой в руках. Она потянулась и почувствовала пустоту на макушке головы. Ничего, только волосы, изобилие вьющихся, непослушных локонов.

— Когда ты снял тиару с моей головы?

— Около 15 минут назад.

— Я сама защищала свои мысли?

Глаза Дакми заблестели, когда он кивнул.

— Теперь беги в гору и обратно, затем переплыви реку, с помощью весельной лодки.

Она поморщилась, глядя на него, но на самом деле не могла злиться. Она сделала что-то новое. За все годы работы с разными наставниками большинство ее достижений заключалось в запоминании или усвоении знаний. Она также делала проекты ручной работы с ловкостью. Но соткать кусок материала, создать оборку в юбке или починить носки без иголки не вызывало у нее чувства ликования.

Проходя древние ритуалы воина «Арай Анона Яра», Кантор перечислял плоскости, их страны, их столицы, тип правительства, отрасли промышленности и формы поклонения. Он обнаружил, что если правильно рассчитал время, то закончит запоминание географии одной сборкой раньше своего времени. Затем, если ему удастся выполнить умственную задачу, у него появится дополнительный энтузиазм для финальной сборки из Арай Анона Яра.

Большую часть дней Бриджер присоединялся к нему во время этого обучения. Сегодня дракону дали список типов охоты за сокровищами и приказали найти каждый предмет.

Дакми ждал Кантора, после того как тот вернется с реки.

— Как твое плавание?

Кантор заговорил из-под полотенца, которым привык высушивать волосы.

— Думаю, готов пройти все навыки на этой странице. У меня будет еще один пройденный раунд.

— Мы должны пойти к водопаду для твоего полного погружения. Мы выделим на это целый день. Можно попросить драконов перевезти нас, а Биксби предоставить еду. Она должна работать над уроками по готовке животных, овощей и фруктов.

— Она ведь и так хорошо готовит.

— Как ты знаешь, эта страница более содержательна, чем люди обычно предполагают, — Дакми указал на главное здание вилты. — Встретимся в моем офисе, и проверим твою географию. Уверен, ты сможешь ее пройти. — Он сделал паузу. — Так, и почему же я получаю такой ответ от тебя?

Кантор положил полотенце на плечи.

— Что ты имеешь в виду?

Дакми покачал головой и вздохнул.

— Почему вы все задаете этот вопрос, если знаете, что я имею в виду, и знаете, что я знаю, что вы имеете в виду? Это пустая трата времени. — Лицо целителя утратило дружелюбие, и он посмотрел на Кантора. — Просто ответь.

— Я хотел бы ответить на вопросы в устной форме. Ты спросишь, а я отвечу.

— Часть теста — орфография.

— Я могу произнести по буквам имена и слова, и даже могу описать произношение цифер, если хочешь.

— Нет. Не стоит слишком много времени проводить в сухой одежде. Я хочу, чтобы это было сделано до того, как мы поужинаем.

Кантор взбесился когда вошел в свою комнату, и понял, что, пока он был в том же комплексе, что и Дакми, его наставник знал, что он был раздражен приказом. Но он должен повиноваться. Он подумал об Ахме и ее травяном чае, который помогал ему расслабиться. Когда он вошел в ванну, то надеялся, что сможет заставить себя взять карандаш.

Чтобы отвлечься от настоящего испытания, он пробежал по списку плоскостей и соответствующих им фактов. Его мысли были заняты, пока он не предстал перед дверью кабинета Дакми.

Он поднял руку, чтобы постучать, и его наставник произнес:

— Входи.

Дакми заговорил, не поднимая глаз.

— Я пока занят. Присаживайся, а я скоро подойду.

Кантор вздохнул с облегчением.

— Я не буду тебя беспокоить. Я могу подождать снаружи.

— Сядь.

Кантор занял кресло, расположенное на другом конце комнаты. Он подложил под бедра ладони и пожелал, чтобы в его голове появились факты, необходимые для прохождения теста.

Близость пишущих инструментов сказывалась. Он медленно и глубоко вздохнул, чтобы противостоять панике, появившейся в его горле. Дискомфорт усилился. У Дакми должно быть находились примерно сто карандашей и ручек на этом столе.

Он закрыл глаза и представил изображения дома с Ахмой. На картинке были изображены каждое дерево, каждый большой камень и каждое бревно в стенах. Он сконцентрировался на запахе ее испеченного хлеба и тушеного мяса, которое она варила в очаге, и запахе мокрой собаки. Том любил прыгать в озеро и плавать, а затем возвращаться домой, чтобы высохнуть около огня.

Сцена исчезала. Его кожа покалывала от ощущения близости с карандашами и ручками, которые слишком привлекали внимания. Он понял, что вытащил руки из-под бедер и положил их на колени. Он сжал их в кулаки, и от напряжения его мышцы заболели. Он действительно не мог больше оставаться в этой комнате.

Он встал. Дакми тоже поднялся из-за своего столом, глядя на Кантора.

Кантор попытался заговорить. Его голос пропал, и он попытался снова.

— Мне нужно выйти.

Дакми торжественно кивнул и указал на двойные стеклянные двери, ведущие на веранду.