– Фу! С-солонющий, – она сморщилась, но гриб не выплюнула, стала медленно пережевывать.

Кикирилла осторожно взглянула на бабушку. Она надеялась, что нарост еще не созрел, а то бабушка начнет долго и утомительно вспоминать о былой жизни.

– …Сначала, дорогая моя, я жила в доме у мельника…

Началось! Сто миллионов раз она все это слышала.

– …Ох и баловница я была… его жене косы путала, детей щекотала, курам перья дeргала…

Сейчас заплачет! Кикирилла не ошиблась. Бабушка утерла слезу, высморкалась в подол платья из болотной осоки:

– …Раньше-то нас, нечисть, уважали. На шкаф ставили тарелку с кашей. А потом, помню, жена мельника сбежала с местным пастухом, и старик женился на другой. Девушка была трудолюбивая, красивая… ты меня слушаешь?

– Очень внимательно.

– Вот что я сейчас сказала? – спросила старушка.

– Девушка была трудолюбивая, красивая. А ты сидела в правом углу от входа, у самой печки. Обычно туда сметали мусор, а чтобы не накликать беду, его не выносили из избы, а сжигали в печи. А потом красавица, чтобы вывести нечистую силу, привела медведя. Ох и поломал он наших…

Вдруг Кикимора Болотная заметила на пеньке промокшего Чертополоха. Он сидел, ссутулившись, поджав под себя ножки, ладонями обняв подбородок. Мыслитель.

– Проблемы? – спросила Кикимора Болотная.

Чертополох ойкнул и прижал к щекам борта фиолетовой шляпы. Он безумно боялся Кикиморы Болотной. У нее была дурная привычка швырять его шляпу куда подальше. Маханет со всей дури и наслаждается видом, куда ее уносит. А Чертополоху потом носись по тайге в поисках.

Вот и сейчас, Кикимора Болотная потянула шляпу вверх. Он повис следом. Глянул вниз и обмер. Хоть и невысоко, но все равно жутковато.

– Ну? – буркнула Кикимора.

– Я… – Чертополох засучил ножками. – Я это… слежу за Желми.

– А где он?

– Ушeл в посeлок и не вернулся.

– А ты почему здесь?

– Так боязно там, в поселке.

Как же Кикимора Болотная ненавидела всех этих медведей, а особенно желтого. И хотя не знала, что случилось с Желми, но надеялась, что это что-то ужасное. Чем хуже, тем лучше.

– А зачем он пошел в посeлок?

– Тон Мракович приказал. В город прибыл зверинец, а в нeм животные содержатся в невыносимых условиях, голодают и все такое. Желми ушeл узнавать и пропал.

Как-то разом стемнело. Нахмурилось небо, словно втихаря замыслило какую-то пакость. Кикирилла уставилась вверх, на тучи.

– Может, он умер? – сказал Чертополох.

Кикимора Болотная расхохоталась. Её смех раскатами пошел гулять по тайге. Зная лютую ненависть кикимор к медведям, внучка спросила:

– Твои проделки?

Старушка тяжело вздохнула. Честное слово, она очень бы хотела закопать жeлтого медведя поглубже. Но сегодня не случилось. Пока не случилось…

– Шeл бы ты отсюда, – посоветовала Кикимора Болотная. – Неровен час, попадeшь в беду, – Она плотнее закуталась в накидку из серо-синего мха. – В беду хочешь?

– Не хочу.

В ту же секунду тишину расколола молния. Чертополох от ужаса подпрыгнул, пронесся над Кикириллой и пропал в зарослях шиповника. Загрохотало так, будто с неба посыпались булыжники. С макушки березы свалился бельчонок. Его на лету поймала белка-мать, унесла в дупло.

– Ты слышала?

Кикирилла прислушалась:

– Вроде на гром не похоже.

Подул рваный ветер, заскрипели ели, на черeмуху полетели ржавые иголки хвои.

– Неспокойно сегодня в лесу, – сказала Кикимора Болотная. – Возможно, зимняки промышляют. Совсем страх потеряли.

Кикирилла уловила настроение бабушки. По спине побежали мурашки.

– Бабуль, что-то тебя штормит. То мельник, то Желми, то зимняки. Может, пойдeм, а то опоздаем на совет.

– Да, да, да. Это я переживаю за тебя. Жуть. Никогда не думала, что будет так тяжело.

В другое время Кикимора Болотная обязательно бы выяснила, откуда злозвучие. Но сегодня недосуг, сегодня особый день для их семьи.

– Семьдесят семь бантиков! Они будут наши!

Кикирилле вдруг захотелось исчезнуть, как Чертополох. А тут гроза затрещала с такой силой, что со склона посыпались камни. Молния ломаной спицей прошила небо, острием ударила в сухое дерево, в самую сердцевину. Пламя разыгралось сразу, поползло вверх. Сухие ветки зашевелились, задрожали, разбрасывая фейерверк искр.

Кикимора Болотная взобралась на камень, соскребла бурый мох, скатала в шар: шесть поворотов налево, три направо, семь вокруг оси. Теперь главное не промахнуться и попасть в центр очага. Если мимо, огонь вырвется и пойдет гулять по тайге. Метнула в дерево – попала! Огонь дернулся, опал и, угасая, зашипел. И время пошло вспять. Через секунду сухостой выпрямился, стряхнул гарь, поднял ветви. Выпуская зелень, лопались почки. Змеиной кожей по стволам поползла бронзовая кора.

Внучка с завистью вздохнула: