— Кайл?.. — прошептала Ирен.

Я не мог ничего сказать. Только рванул к ней со всех ног и обнял крепко-крепко. Хотелось долго говорить с ней и не отпускать, но сейчас не время и не место. Я слегка отстранился от Ирен и рухнул на колени, обратившись к старцу:

— Спасибо. Спасибо. Спасибо…

На этот раз причина была в моей искренней благодарности. Влияние воли Хтона пропало. Однако Анна, Нокс и Маррайяш продолжали сидеть, склонив головы.

— Хы-ы, — Нокс издал странный звук. Нечто среднее между возмущенным рычанием и усталым вздохом. — Может, уже пойдем?

— Какой нетерпеливый воришка! — захохотал бог. — Я вас отпущу! Но прежде отдам кое-что.

Старец оказался прямо передо мной, протягивая крохотную склянку. Я не мешкал.

Вода из источника Стенаний.

Предмет для задания

В маленькой склянке переливается светом вода из источника, древнее самой жизни. Никому неведомо, в чем суть этой субстанции.

Я уставился на Хтона, как бездомный щенок, подобранный в лютый мороз, смотрит на нового хозяина.

— За что? — спросил я, не веря своему счастью.

Бог долго молчал. Никто не прерывал тишину, терпеливо ожидая ответа.

— Хм. Вот сам думаю… — протянул Хтон.

— ЧЕГО?! — брякнул Нокс. — Серьезно?!

— Замолчи, — прошипела Анна.

— Я в курсе, что ты дура, но ведь даже ты понимаешь: этот парень ненормальный!

— Тебе стоит быть благоразумнее, — тихо сказал Маррайяш.

— Мы здесь вообще-то из-за тебя!

Перепалка набирала обороты. Я не знал, что делать и только краснел, закрывая лицо руками. Бурчание и шипение нарушил смех Ирен. Легче росы, нежнее объятий матери, он заструился по дворцу.

— Кажется, я понимаю, почему дедушка так поступил, — сказала Ирен.

— Д-дедушка?! — икнул я.

— Дедушка! Ха-ха-ха! — разразился хохотом бог. — И какова твоя догадка, дитя?

— У вас очень доброе сердце. Вот и вся причина, — улыбнулась Муза.

Хтон улыбнулся, и все исчезло.

Вновь меня уносило ярким светом в неведомые дали. Интерфейс пропал. Опять. В пустоте пронеслось эхо:

— Юноша, ты первый, заявивший, что я — не зло. Твоя возлюбленная первая, кто заявила, что у меня доброе сердце. Оба вы правы лишь отчасти. Смерть не имеет никакого отношения ни к добру, ни ко злу. Обстоятельства смерти — другое дело. Однако и падший на поле брани, и мирно уснувший старик будут винить в своей судьбе именно меня. Но не я держу клинок, не я сжимаю старое сердце.

— Не вы склоняете людей к добру и злу.

Я не видел лица Хтона, но был уверен: он улыбался.

— Неужто, юноша, читаешь мои мысли? Верно! Будь такими помыслы всех душ, являющихся в мои владения, радости моей не было бы конца и края. Каждое мгновение своей жизни я созидаю целые миры, судя люд по их жизням. Каждый мир меняется и дышит, как любое другое живое существо. Именно, юноша! Мои миры живые, как бы странно это не звучало.

— Это не звучит странно.

— Чрезмерно лебезить нет нужды, юноша.

— Я прошел через четыре сотканных вами мира, видя, как души сами заперли себя. Я уверен: в том не было вашего намерения. Ведь трое из них вовсе не были грешниками. Но… ваши миры услышали зов потерянных душ и перестроились под их желания. И в этом тоже нет вашей вины.

Старец не ответил. Я продолжал то ли падать, то ли взлетать в белой пустоте.

— Ты не такой, как тот чернокнижник.

Я прислушался, боясь упустить хоть слово.

— Я встречал того, кого ты знаешь под именем Фредерик Берроуз. Удивительно… Он не шелохнулся, увидав меня во всем могуществе. Но еще удивительнее другое.

— Что? — я не скрывал нетерпения в своем голосе.

— Стоило мне встретиться с ним взглядами… — Хтон сделал паузу. — Меня поразило доселе неведанное чувство — страх. Никогда прежде даже могущественнейшие из духов, богов и смертных не пугали меня. Ничто никогда не волновало меня, кроме кропотливого труда и справедливости. Но чернокнижник все изменил.

Старец вновь замолк. Я не торопил его с ответом. Был уверен, он еще не закончил свою мысль.

— Твоя душа все еще благородна и полна добра. Ты без раздумий избрал свою возлюбленную, стоя перед выбором: она… или награда от Левиафана, достойная самых могучих из героев. Ты без раздумий избрал соратников, не желая и думать об их возможной потере. И нет для тебя среди них ни слуг, ни оружия. Одни лишь друзья. Оставайся таким и впредь, юноша. И пусть тьма не коснется твоего сердца.

Голос Хтона, благородный и величавый, звучавший откуда-то издалека, угасал.

— Есть кое-кто, желающий встречи с тобой. Лишь на один день я останусь добрым стариком. Прощай, юноша.

Я заморгал. В белом пространстве появилась фигура в сером. Седина смоляных волос, безразличие и окутывающий туман в глазах. Туманная гарпия, Хейзел Локс.

— Капитан! — воскликнул я.

— У нас мало времени.

— Капитан, тогда в бою!..

— Твой дух хитрее и изворотливее тебя. Перестань мямлить и слушай приказ.