– Что, черт возьми, происходит?! – кричит Хиллари, широко раскрыв глаза.

Не прошло и минуты, как все рядом со мной начали спрашивать, что случилось – Скотты, Декстер и Хелен, Рейвен и Анджела, но я не могу ответить. Я дрожу, когда смотрю на сдерживаемого Коллина, его глаза пусты, и от этого у меня внутри все холодеет, а по лицу текут слезы. Я смотрю на произведение, над которым я так усердно работала – то, что другим людям показалось бы странным или необычным, для меня это было драгоценным и прекрасным. Моя картина была похожа на записи с дневника последних трех лет моей жизни. Теперь они исчезли, уничтожены и растоптаны. Открытие моей галереи должно было быть потрясающим, но просто жизнь решила, что это не для меня.

Глава 14

Крис

Голова раскалывается, живот, лицо и руки болят. Сажусь и оглядываюсь. Я в больничной палате. У меня капельница в руке, вы, должно быть, шутите. Я прикован наручниками к кровати?

Что я сделал? Ужас начинает расползаться по всему моему телу. Конечно, я как всегда, просыпаюсь посреди беспорядка, к которому не имею никакого отношения.

Что я здесь делаю? Что произошло? Задумываюсь о последнем, что помню. Я разговаривал с Кэлом, и мы договорились поделиться. Конечно, это как-то связано с ним. Я был настолько глуп, что доверил ему. Я заслужил это.

– Привет, – я поворачиваюсь и вижу сидящую в комнате маму с мрачным выражением лица.

– Мам. В чем дело? Что случилось? – спрашиваю ее.

Она опускает взгляд на свои колени, прежде чем взглянуть на меня, и это говорит мне почти все, что мне нужно знать. Что бы ни случилось, я все испортил.

– Крис? – спрашивает она, сдерживая надежду в голосе.

– Да, это я, мам, – она облегченно вздыхает, но затем на ее лице появляется озабоченное выражение. У меня все еще кружится голова.

– Я что, под кайфом?

– Успокоительное. Было трудно тебя одолеть, – тихо говорит она. Я смотрю на нее с недоумением. – Что последнее ты помнишь?

Я рассказываю ей все, что помню, а она кивает.

– Итак, прошло уже несколько дней, и на открытии галереи Лорен произошел большой инцидент, – мое сердце и внутренности ощущаются так, словно их вырвали из груди.

– О нет. Насколько все плохо? – спрашиваю я, боясь услышать ответ.

Она объясняет, что Коллин появился и уничтожил портрет, созданный Лорен, подрался с тремя людьми и в значительной степени испортил открытие ее галереи. Я чувствую, что меня сейчас вырвет.

– Люди, на которых ты напал, не выдвигают обвинений... – она замолкает, демонстрируя показную улыбку.

Это единственное яркое пятнышко в истории, но последствия выходят далеко за рамки. Я могу прочесть это на ее лице.

– Но также ты присутствуешь на видео – несколько человек сняли драку... – продолжает она, и я в недоумении откидываю голову назад. – Ты толкнул Лорен, Крис... Схватил и толкнул ее, – она старается говорить как можно спокойнее, но у меня уже трясутся руки.

– Я сделал что?! – шокировано спрашиваю я.

Думаю, она же не могла просто придумать это. Ее губы плотно сжимаются.

– Доктор сделал анализ крови – ты принял какие-то таблетки, которые могли вызвать неконтролируемое поведение. Они очистили твою кровяную систему.

– Который из них? – мой гнев кипит, и я сжимаю кулаки.

– Кристофер, – говорит мама тихим и спокойным голосом. – Ты – мой сын... И я сильно тебя люблю. В тот момент, когда я увидела тебя в пятилетнем возрасте, ты был вторым человеком, который украл мое сердце, – ее улыбка заставляет меня улыбнуться, но торжественность ее тона пугает меня. – Я думаю, тебе пора смириться с тем, что твои поступки, являются твоими собственными.

– Лорен должно быть... Она, должно быть, ненавидит меня.

– Я уверена, что она не ненавидит тебя, но она раздавлена, Крис, – мама говорит просто, и от интонации ее голоса у меня по спине пробегает холодок. – Она через многое прошла, сынок, – ее голос тих, но напряжен, выражение глаз заставляют мою грудь сжиматься. – Не могу себе представить, каково это – быть ею и любить то, что она делает. Это так просто и бескорыстно, – улыбается она. – Именно о ней я молилась, когда просила Бога послать тебе жену. Но у каждого есть свои пределы, Кристофер.

Ее голос угрожающий.

– Я... Она собирается меня бросить? – спрашиваю ее, чувствуя жжение в горле.

Она должна... Она должна собраться и исчезнуть – никто ее не осудит.

– Не могу сказать наверняка. Если кто-то знает, что сумасшедшая любовь заставляет тебя делать? То это я. Но скажу, что ей больно. Думаю, она была сломлена в течение долгого времени, и не потому, что она не может принять или справиться с твоим состоянием, а от того, что ты отказался это сделать.

Мои глаза расширяются, и я начинаю защищаться.