– Вы самые лучшие, – говорю я, чувствуя, как меня душат слезы.

– Сейчас же прекрати плакать, потому что, как только я нанесу тебе тушь на ресницы, мне придется убить тебя, если слезы смоют ее.

Я проглатываю свой «Ред Булл» между душем и нанесением лосьона, а когда заканчиваю, Анджела начинает расчесывать мои волосы.

– Я уже говорила тебе, что встретила своего следующего любовника на одну ночь? – спрашивает Хиллари, разглядывая размер своей задницы в моем зеркале.

– Повзрослей, Хил, – игриво ругает ее Анджела.

– О нет, если бы ты его видела, ты бы так не говорила. Он такой горячий, и он художник. Такой задумчивый, – она падает обратно на мою кровать и ищет его фотографию на телефоне, затем показывает Энджи.

– Да, симпатичный, но почему он должен быть любовником на одну ночь? – спрашивает Энджи, и Хиллари причмокивает губами.

– Это такое выражение, – оправдывается Хиллари.

– А как же Эйдан? – думала, что они, вроде, становятся ближе, поэтому я удивлена, что Хиллари заглядывается на других парней, а получается, я была не права.

– Фу, мы же не вместе. Мы просто развлекаемся, и пока он не заведет разговор о другом, я выбираю, – хихикает она. – Что насчет тебя и Майки? – Хиллари поддразнивает Анджелу, и та застенчиво улыбается.

– Мы встречаемся, – говорит Анджела, обматывая мои волосы вокруг палочки для завивки.

– Встречаетесь или развлекаетесь? – Хиллари спрашивает драматично.

Я закрываю глаза и наслаждаюсь моментом, вспоминая те дни, когда мы помогали друг другу готовиться к свиданиям и устраивали ночевки после того, как парни разбивали наши сердца. Ну, то, что я тогда называла разбитым сердцем. Ничто не сравнится с тем, что я чувствовала с Кэлом. Наши проблемные дни – адское пламя, а хорошие – райское наслаждение.

– Спасибо, что пришли, – говорю я им. Энджи целует меня в щеку, а Хиллари бросает в меня подушкой.

– Аккуратней, прическа! – Анджела ее ругает. На какое-то мгновение я перестаю думать обо всем, что произошло между мной и моим мужем – о лжи, секретах и тайных планах – я просто провожу время с моими девочками перед одним из самых захватывающих вечеров в моей жизни.

***

Коллин

– Вот ваш костюм на сегодняшний вечер и документы, которые вы просили, – женщина вешает костюм на дверь и кладет папку на стол.

– Дженнифер, что это такое? – спрашиваю я, глядя на свою помощницу, и возвращаюсь к папкам в руке.

– Вы же сами просили, сэр, – говорит неловко улыбаясь. Она хорошенькая, как кинозвезда старой школы – не худая, как рельс, но стройная, с большими глазами лани и полными губами, но я сомневаюсь, что это было одним из факторов получения ею этой работы.

– Я тебя просил? – повторяю я, замечая, как она сглатывает.

– Да, сегодня утром, – она скрещивает руки перед собой, полуулыбка исчезает.

Я щиплю себя за переносицу. Это уже второй раз, когда я теряю память, маленькие моменты, украденные у меня, как насмешки. Сначала к монитору моего компьютера была приклеена бумажка с надписью «твое время истекает», а теперь вот это.

– И что это? – я просматриваю что-то, что похоже на личные документы, счета за электричество и свидетельство о рождении.

– Их доставил курьер мистера Крестфилда, – ее голос дрожит, она нервничает или чувствует себя неловко, но это я должен нервничать. Когда мой взгляд падает на имя, я роняю папку из рук. На моем столе досье на Клейтона Райса.

– Кэл, – бормочу я.

– Простите, сэр?

– Ничего страшного, Дженнифер. Увижу ли я тебя сегодня на открытии галереи моей жены? – я меняю тему, и ее улыбка становится шире.

– Да. Мы все очень взволнованы. Я никогда раньше не была на открытии галереи.

– Хорошо, – говорю я ей, а она кивает, прежде чем уйти и закрыть за собой дверь.

Я достаю из ящика пузырек с таблетками и смотрю на них. Комбинация лекарств, которую я принял ранее, была неправильной. Она только сделала меня усталым и более восприимчивым к переходу. Я должен увеличить количество «Налтрексона». Поднимаю трубку телефона.

– Дженнифер, ты можешь позвать Килана Фекслера? – он один из химиков, с которыми я сотрудничаю.

Я беру папку, которую Кэл попросил ранее, и бросаю ее в измельчитель. Проверяю время и вижу, что у меня есть около двух часов до того, как мне нужно будет уходить в галерею, поэтому прыгаю в душ, переодеваюсь в костюм, и понимаю, что Фекслер все еще не добрался сюда. Хватаю телефон.

– Дженнифер, ты вызвала Фекслера? – спрашиваю я, чувствуя, как начинают пульсировать вены в голове.