А там в это время обстановка накалялась.

— Уважаемая, вам пора съехать! И кормить я вас больше не буду. Ваши сведения больше не стоят. Или платите деньги — а они у вас сейчас есть, — или проваливайте! — Фарид навис над чертовой мамой.

Чертиха, развалившись за столом, даже глазом не моргнула и, привычно взвизгнув, ушла в глухую оборону.

— Таки откуда у мене гроши, старый ты сквалыга, сыночке моему ты не платишь! Как он таки маме жить хорошо сможет устроить? Эксплуататор!

— Женщина! Я тебе лично деньги утром отдал за браслет! Плати за жилье или выметайся. Денег у нее нет! Я тебя тут и за деньги терпеть не хочу, а за бесплатно только стражу вызову! — Терпение Фарида кончилось еще в ту ночь, когда ввалившаяся в трактир под утро чертиха орала, ругалась, хватала его за грудки и пинками гоняла собственного сына по всему помещению. Не вышвырнул только в соблюдение договора. Про стройку противная баба сведения всё же принесла, пришлось кормить и терпеть ее несколько дней. А сегодня с утра она заявила, что ее кормят вчерашними лепешками и пытаются отравить! И это при кочевниках, приехавших за продуктами! Какой позор для Фарида! И сейчас сидит посетитель, а она обвиняет трактирщика в использовании рабского труда сына несчастной матери!

Темная фигура в плаще оказалась рядом с ними. Капюшон не давал разглядеть лицо, но аура силы, высокий рост и уверенные движения давали понять, что это не просто случайный прохожий.

— Я заплачу за обед дамы. Несите всё лучшее. — Голос был низкий, с рокочущими нотами.

— Таки я не такая. — Чертиха кокетливо улыбнулась. — Я женщина приличная, хоть и в стесненных обстоятельствах.

— Вы тут, как я вижу, не совсем легально? — Взгляд из-под капюшона, казалось, пригвоздил ее к стулу. — Раз денег нет, то нет и работы. Значит, находиться в нашем мире вам не положено.

— Ну, обстоятельства. Мне бы артефактик зарядить — и я домой, — залебезила напуганная мадам. — Может, вы маг? Я заплачу.

Фарид принес еду и ушел за стойку.

— Может, и маг. На артефактик-то глянуть можно? И вы ешьте, ешьте. Женщины не должны голодать, даже преступников в тюрьмах кормят.

Чертиха, уже запихавшая в рот кусок пирога, подавилась и закашлялась, а незнакомец рассматривал артефакт.

— Значит, «зеленые черти». Думаю, мы сможем договориться. Я плачу, вы работаете, потом получаете заряженный артефакт и отбываете домой с прибылью.

— О-о-о!!! — Чертиха расцвела. — Таки разговор за интерес! Вы умеете интриговать даме мозг.

Фарид из-за стойки с раздражением разглядывал шепчущуюся парочку.

— Духи предков, дайте терпения! Как будто с тещей живу!

Впервые, наверное, Марья с Манефой поспорили. Уже вечером, перед сном, в палатке, Мария Спиридоновна поделилась с кикиморой своей идеей насчет помощи строителям. С энтузиазмом она рассказывала о такой полезной в безмагическом строительстве штуке, как леса. А делать их предлагала по тому принципу, который использовали при создании стенок и крыши ее полевой кухни. Манефа, чем-то раздраженная, сначала восприняла идею в штыки.

— Вот объясни мне, Маша: у меня всего два студента и огромная территория для озеленения, а ты предлагаешь их в помощь строителям подключить?! А разбивка парка? Я с кем работать буду? Почему именно мои студенты? Не боевики, не некроманты, и бытовичек ты тоже не предлагаешь! — Манефа улеглась в походную кровать и, отвернувшись, буркнула: — Спать давай.

Что произошло с ворчливой, но вполне добродушной кикиморой, Марья не знала и была слегка шокирована не просто отсутствием от нее поддержки, но и отказом в помощи. А если учесть, что других идей ей в голову не приходило, то печалька превращалась в унылую безнадеженьку. Но ведь идея-то была прекрасная! Спать не хотелось, и Марья решила пойти и хоть с кем-то обсудить ситуацию. Вслед за ней вылетели фейки.

— Бабушка Маша! — Ниле, не отличающаяся молчаливостью, тут же попыталась высказать свою точку зрения: — Манефа Ауховна просто сегодня того демонского алхимика с бытовичкой видела. И мы видели. Да, Эм?

— Да, с задавакой Фельдсон. Ну, той, что у вас на кухне посуду моет, — подтвердил севший Марье на плечо фей.

— Вот я и говорю, — Ниле устроилась на другом плече, — эта девица ему что-то наплела и плакать пыталась. Потом он ей что-то дал, а она заулыбалась и обниматься к нему кинулась!

— А Манефа видела. И демон этот, дурак, прилипалу совсем не отпихнул. По плечу похлопал, а потом делами своими занялся, — продолжил Эм.

— А потом он Манефе цветы хотел подарить, красивые. А она сказала, что не ожидала от него таких слабых познаний в ботанике, не годятся эти цветы даже для самых слабых отваров, бесполезные они. И букет не взяла, ушла. А он расстроился и выкинул цветы. А за ужином один цветок из того букета та самая «фон Зараза» себе в волосы воткнула, и Манефа совсем из себя вышла. — Маленькая фейка горестно вздохнула.