— Профессионализм — наше всё! — Красный мех замаячил в траве у входа в палатку. Через храп разговор был слышен не очень-то и отчетливо, но навыки шпионки и хороший слух помогали разобрать нужную информацию.

— Они собираются активировать артефакт на развалинах. Интересно же, что там произойдет. Или ничего не выйдет, как с палатками.

— А Габриэль пойдет нанимать строителей. И я хочу к демонам попасть. Лучше с ним напросимся!

— Да демоны с нами в академии не общались, и эти тоже, наверное, такие же!

— Но Габриэль нормальный вроде мужик. Хотя и на развалинах можно найти что-нибудь. Посмотрим, как Рорх с артефактами работает.

— А вдруг у демонов интереснее? Туда потом, может, и не попадешь никогда, а дворец они строить с этими артефактами будут, да и на развалинах еще кучу раз побываем!

В принципе, всё стало понятно, и теперь хозяйственной мадам очень хотелось по-хорошему пошарить в округе.

— Сведения — это полезно, но ценности на пощупать руками тоже мине лишними не покажутся! — И она решительно обратила свой взор на еще не исследованную палатку. Палатка выглядела нормально, сюрпризов не ожидалось. Сначала чертиха, как и до этого, решила заглянуть в окно, но, к своему удивлению, обнаружила их плотно закрытыми. Пожав плечами, она прокралась к дверному полотнищу и прислушалась. Тишина. Подцепив край, мадам уже намеревалась заглянуть внутрь, но палатка поступила с непрошеной гостьей так же, как и днем с одним из Лисовских. Любопытная Варвара отправилась в короткий полет в сторону развалин. Икнув от страха и неожиданности, чертиха летела, сцепив зубы, чтобы не заорать, но приземление в ее случае было фатально неудачным: шлепок, взбрык, полет в степь, а вслед бульканье и свист, перекрывшие даже троллий храп. Нурн не оценил подарок с небес, упавший ему на спину, а тарка не преминула выполнить свои профессиональные обязанности охранной сигнализации. Храп, кстати, после включения этого свистка оборвался, над лагерем что-то вспыхнуло, осветив местность, и из палаток появился разбуженный народ.

Чертиха, пригнувшись после приземления, мчалась в достаточно высокой для нее траве, и если кто из лагеря что и заметил, то только мелькнувшее пятно, быстро удаляющееся в степь.

— Таки я спятила на старости лет! За убогую хибару такой экстрим для моего радикулита! Значит, сына спит, а мамо модельные туфли топчет, жизнь свою спасая! Ща я вернуся, ща я поясню за информацию разведки, сколько стоят пережитые стрессы и убитые годы моих нервных клеток. Я таки узнала, и пусть доплатят за работу в таких условиях, за десантирование на местности, причем дважды, и за заминированные ихними зверями территории! Ща я сделаю им скандал, и им таки будет весело! — Она сбавила ход, а потом, убедившись, что погони нет, остановилась отдышаться.

— Ага, таки информация — это студенты из академии, строить хотят подрядить демонов. У них есть боевая пятерка и лич, впрочем, трактирщику это, наверное, не нужно. Строить будут какой-то дворец. А еще у них есть артефакты и, значит, есть маг, с ними работающий! Надеюсь, это не лич. Это таки ценные сведения, так шо кто-то мне за здоровье должен, и я возьму всё, шо мне причитается! — Вспомнив об испорченном надерне и утащенных сапогах, она только поморщилась. — И таки сходила неудачно, тока в одной руке сумка. Ну, студенты! Заморочили мне то место, где спина заканчивает свое благородное название!

На небе всё так же, но уже бледнея перед рассветом, светились три луны. Путаясь в траве, озлобленная чертиха брела к трактиру, бормоча под нос:

— Ну, сына, не надо мне делать нервы, их есть кому портить! Ты таки уберешь свое мнение со своего лица! Защитник этого трактирного патриота за мой счет! Мамо имеет шо вам сказать!

Чертиха перехватила сумку поудобнее и прибавила шаг. Светало, зарозовел краешек неба, и на горизонте небольшой темной точкой уже показался трактир. Его спящие обитатели еще не подозревали, что наслаждаются последними минутами предутренней тишины.

С приснопамятной побудки прошло уже несколько дней. Марья стояла в неплохо оборудованной полевой кухне и смотрела на возводящих стены строителей. Как хорошо, что они так быстро появились, в тот самый день. Она вспомнила то кошмарное утро.

Боже, как они тогда повыскакивали, как забегали! Еле-еле забрезживший рассвет не давал ничего рассмотреть. Потом кто-то из боевиков, а может, и не один, решил запустить магию освещения и, ожидаемо забыв спросонья об искажениях, вместо мягкого рассеянного света устроил «вспышку сверхновой». Моргая ослепшими, слезящимися глазами, Марья молилась только о том, чтобы прозреть. Кругом визжали бытовички, злобно ревел, не стесняясь в выражениях, Винни, орали Лисовские, а вцепившаяся Марье в волосы Ниле у нее на плече испуганно всхлипывала. Сопровождались события неумолкающим свистом и бульканьем тарки.

Бедлам прекратился буквально в пять секунд, стоило раздаться громогласному голосу лича:

— Всем замолчать!

В установившейся тишине Рорх уже более спокойно, но жестким холодным тоном продолжил:

— Студенткам вернуться в палатки. Тимон, заткни свою скотину! Петр Семенович, боевая пятерка на вас как на бывшем военном. Прочешите лагерь, разберитесь, что произошло, и обеспечьте ночные обходы на будущее во избежание повторения инцидента! Габриэль, Манефа, окажите помощь, если кому требуется.

Мария Спиридоновна и не подозревала, что Рорх может быть таким жестким и авторитарным. Ее руки аккуратно коснулось что-то мягкое. Проморгавшись и с облегчением выдохнув, она увидела огромные обеспокоенные глаза Лэри. Его пушистое щупальце придержало ее за талию, помогая сесть.

— Мария Спиридоновна, вам плохо? — Лэри внимательно вглядывался ей в лицо. — Вы нормально себя чувствуете? Ваши волосы…

Марья вытянула перед пришедшими в норму глазами одну из растрепавшихся прядей. Совершенно седая. Это было видно даже в том свете, что создал Рорх. По траве стелился зеленоватый туман лича, забирая эмоции недавней истерии и паники. Освещенные небольшими фонариками, размещенными вокруг, и уже бледнеющими ликами лун, окрестности лагеря были футуристично жутковаты.