Подпрыгивая на ухабах и увязая до середины колес в глубокие сугробы, вереница спецмашин упрямо преодолевала препятствия, пока колонна не остановилась перед непреодолимой преградой. Самый большой в этой части планеты ледник ослепительно блестел в лучах заходящего светила. Наступала короткая, но очень холодная ночь, когда температура опускалась до минус ста тридцати градусов по Цельсию. Проделать путь длиной в тысячу километров только лишь по земле было нереально, поэтому никто не удивился когда на помощь группе пришли грузовые шаттлы с Аризоны. Они за час доставили наемников и тяжелую технику к огромной полынье – все, что оставил после себя упавший в замершее море астероид. Выбравшись наружу, люди с опаской подошли к краю пролома размерами с гигантское озеро диаметров в двадцать с лишним километров. Техники принялись возиться с раскладным краном, собираясь сгрузить с платформы таинственный груз прямо на снег.

–Быстрее, пока лед тонкий. – Новак выбрался из машины наружу и направился к техникам. – Нэш, ты пойдешь со мной. Твои друзья подождут нас здесь.

–Я с места не сдвинусь, пока мне не объяснят, что мы здесь забыли!

Стоило техникам сбросить чехол с таинственного груза, как вопросы отпали сами собой. На платформе лежал на боку продолговатый шар похожий на огромное яйцо с печально обвисшими манипуляторами и согнутыми в коленях ногами. Гладкий металл за время пути полностью обледенел, а оба выпуклых лобовых иллюминатора похожих на глаза глубоководной рыбы помутнели и покрылись замысловатым ледяным узором.

–Это дурацкая шутка или розыгрыш? – на лице Нэша стали сгущаться тучи. – Для чего нам понадобился этот глубоководный батискаф? Уж не думаешь ли ты спуститься под воду?

–Именно это, но только вместе с тобой. Мы должны обследовать одну очень интересную подводную скальную гряду. Забирайся внутрь! У нас масса дел и будет лучше, если мы уложимся за пару часов, потом нас понадобиться выковыривать из-под толщи льда.

Все еще не веря в происходящее, Нэш подозрительно наблюдал за Новаком, взбирающегося вверх по раскладной лесенке в кабину батискафа. Когда он понял что это не шутка и не розыгрыш протестующе замахал руками и завопил во всю мощь своих легких.

–Эй, мы так не договаривались, черт тебя раздери! Я ненавижу воду! Ненавижу глубину, но больше всего на свете не выношу батискафы и замкнутую среду! У меня клаустрофобия!

Новак обернулся и с легкой иронией уколол самолюбие Нэша:

–Да перестань! Что ты прямо как сопливая девка причитаешь. Испугался замочить ноги? Тогда оставайся здесь и жди, без тебя справлюсь. Как ты вообще стал капитаном с твоими то фобиями? Тебе самое место в космопорту командовать бригадой пьянчуг-грузчиков.

Это уже был удар по дых для гордого и вспыльчивого наемника, который болезненно относился к подобным высказываниям, подрывающим его авторитет, да еще и на глазах его людей. Пришлось Нэшу, стиснув зубы и подавив поднимающуюся в душе панику, направится к лестнице, цедя под нос ругательства. Он не соврал когда сказал что боится воды. По этой причине Нэш не любил планеты, почти целиком покрытые жидкостью, а рахниды для него олицетворяли чистое зло уже на основании того что обитали под водой во враждебной среде.

–Будь осторожней, кэп! – Квора помахала на прощание рукой.

–Если что-то пойдет не так, мы рядом. – Не совсем уверенно добавил Кайден.

–Типун тебе на язык. – Проворчал Нэш, тщательно закрывая за собой тяжелую металлическую дверь и начиная возиться в соседнем кресле пристегиваясь широкими ремнями. – Я все еще не понимаю для чего мы здесь. Ну, упал обломок и ладно. Нам то, что с того?

–Николай, ты слишком невнимателен. Вопрос не в том, что здесь упало, а для чего. В этом твоя проблема. Постоянно мучаешься паранойей и не знаешь что такое терпение. А между тем от этого страдают в первую очередь нервы, а вместе с ними голова и сердце…

–Если мне захочется услышать мнение доктора, я найду себе дипломированного специалиста, а не жалкого любителя! – огрызнулся Нэш, ощущая себя не в своей тарелке в окружении незнакомых приборов. – Ты этой машиной управлять сможешь?

–Погрузить смогу. – Уже направляя тяжело шагающий по снегу батискаф к краю ледового покрова, Новак без тени улыбки добавил. – А вот всплыть,… не уверен, но я постараюсь.

–Это почему? Ты типа пошутил?

–Если будет слишком толстый лед, мы не сможем его пробить. Окажемся в ледовой ловушке и сдохнем от гипоксии – нехватки кислорода. Да я шучу, не дергайся и не сверкай так глазами, что-то ты какой-то беспокойный сегодня. Скорее всего, мы погибнем от солнечной радиации, когда наступит утро, так что не будем чересчур затягивать с поисками.

–Очень радужная перспективка. Я просто в неописуемом восторге! – буркнул Нэш.

Батискаф застыл на краю полыньи, за которой находилась вода затянутая тонким слоем льда. Постояв несколько секунд, батискаф шагнул вперед и с глухим треском проломил тонкий лед. Он безмятежно погружался в ледяную пучину, тогда как у Нэша дух перехватило, когда о лобовое стекло разбились тугие потоки воды, обхватывая в ледяные объятия стальной корпус. Дальше последовало весьма продолжительное погружение в полной темноте сквозь толщу океана. Мощные прожектора освещали водное пространство не дальше чем на несколько метров. Изредка лучи выхватывали жутких обитателей глубин, которые не меньше людей хотели избежать знакомства. Тьма давила на разум, пробуждая потаенные страхи перед неизведанной пугающей стихией. На пятикилометровой отметке ближайший от Нэша прожектор внезапно лопнул, будучи раздавленный чудовищным давлением воды. Второй прожектор еще держался, но неизвестно как долго сможет противостоять давлению. Потеря прожекторов не сильно волновала Новака, ведь батискаф был снабжен кучей приборов визуального наблюдения и контроля, включая тепловизоры, сканеры сигнатур и эхолокаторы.