Сперва гильдмастер хотел захватить с собой и Грегора, пацанёнка, который и искал родственников; учитывая габариты его и Джаббия, Тузик вполне унёс бы троих, хоть это и было бы не очень удобно. По весу-то химера могла поднять и больше, но седло было двухместным.

В любом случае, от этого Леопольд в итоге отказался; пацан только слышал о подземном убежище, сам в нём никогда не был, так что помочь искать не мог, языка не знал, а самим деревенским должно бы быть достаточно, что перед ними люди, а не эльфы. Джаббий, правда, не человек, но даже без маскировочной магии сойдёт за ребёнка, по крайней мере с расстояния. Насколько было известно пока что, хоббитов в этом мире не знают, так что шамана наверняка примут за человеческого ребёнка.

Тузик летел достаточно быстро, но не сказать, чтобы так уж спешил, а расстояние было не таким уж маленьким, так что полёт занял ощутимое время. Леопольд успел обсудить с Джаббием прогресс в вопросе амулетов для передаче сообщений, - он был, и по оптимистичной прикидке шамана первый образец может быть уже завтра - прошедшие битвы, и грядущее сражение за эльфийскую столицу.

– Я за другое беспокоюсь - признался шаман.
– Даже не за то, что тут могут быть силы, которые нам не по зубам; в ближайшее время им взяться вроде как неоткуда. Просто, мало нас.

– Пополнение как раз и было - заметил человек.

– О них пока рано говорить - вздохнул шаман.
– Я вообще скорее пессимист, ты же знаешь. Да и сколько времени на их учёбу уйдёт? А события вокруг несутся вскачь. А я как посмотрю вокруг, как подумаю, сколько ещё дряни вокруг, и что можем не справиться…

Леопольд сидел спиной к шаману, но практически видел, как скривилось его лицо. Да и голос его…

Он подумал, что сказать, но ничего должным образом вдохновляющего и успокаивающего в голову не приходило.

– …Я сам этого боюсь - вместо этого признался он после паузы.
– Мы получили возможность, уникальную возможность сделать мир лучше, в значимых масштабах. Но. Наши возможности велики, да. Если сравнивать с тем, что видели. Но мир ещё больше. Мы можем облажаться. И если облажаемся…

Он снова помедлил.

– Если мы облажаемся, скорее всего, не только гильдия погибнет, но и реакция может сделать ситуацию в мире ещё хуже.

– То есть - медленно произнёс хоббит - мы не "не можем" или "не должны", а "не имеем права" облажаться.

Гильдмастер кивнул.

– Мы могли бы просто заныкаться где-то в углу, чтобы по крайней мере не сделать хуже. Но это никогда не было вариантом… Это выбор трусов и глупцов.

Он глубоко вздохнул.

– Но нам <i>нужно</i> предусмотреть последствия возможного провала. И подстраховку. Наша цель - сделать мир лучше, но мы не можем делать его хуже… в среднем. Любое изменение будет иметь и негативные последствия для кого-то; это не причина ничего не делать, но нужно стараться учитывать и нивелировать. Заранее, желательно, но это не всегда возможно.

То ли это дало хоббиту пищу для размышлений, то ли ещё что, но на этом разговор угас. Впрочем, гора, к которой они летели, была уже совсем близко.

Гора как гора. Невысокая, скорее даже большой холм, с одной стороны почти до вершины покрыта деревьями, с другой почему-то деревьев намного меньше, хотя вырубки почти не заметно. На вершине - голый пятачок, и Леопольду сразу представились собравшиеся там люди, справляющие некий ритуал.

Очень может быть, кстати. Собственно даже…

– Джаббий, ты уже проверяешь вершину горы?
– осведомился алхимик.

– Нет, пока проверяю границы непроницаемого участка, начиная от подножия - ответил шаман.
– Пока что могу сказать, что это очень странная гора… Если вообще гора. Жаль, Дорна с нами нет.

Леопольд слегка кивнул.

– Возможно, в другой раз, если ещё будет нужда. А пока что всё-таки взглянем на вершину, сперва…

Впрочем, приземлились они всё же не на "лысый" участок, а чуть в стороне: принятый на лету эликсир обнаружения магии продемонстрировал слабое, но явственное свечение на вершине, а с незнакомой магией не следует связываться без нужды. Во всяком случае, влезать в неё.

…Магия…

Леопольд встряхнулся. Ну да, она самая. Но это сейчас обыденность жизни. Привыкай не развешивать уши, а работать с тем что есть, как бы это ни было странно или непривычно.

Прищурившись - каким-то образом это, как и с обычным зрением, помогало лучше видеть - алхимик вгляделся в исходящее из земли призрачное сияние. Яркий дневной свет его не забивал; они просто не пересекались. Хотя при закрытых глазах сияние магии тоже исчезало… Странно. Восприятие реагирует на намерение, возможно?..