Ведьма и три бога

Аннотация

Наконец получив свою силу, не стоит так уж радоваться. Потому что сначала нужно научиться этой силой пользоваться. Потом смириться со званием ведьмы и не поубивать тех, кто точно знает для чего ведьмы нужны. Потом сдать экзамены, избавиться от фобии, не вляпаться в очередную историю. Хотя последнее сделать практически нереально. И помнить, что где-то там все еще бродят странные сектанты, которым непонятно что нужно от магов с темным даром. И да, главное не забывать о сказках и мужчинах, потому что ни одни, ни другие этого не любят и стремятся как-то пооригинальнее о себе напомнить. Вторая книга двухтомника. Первая "Неудачница и некромант"

Пролог – А где агент Бартон? – «Сокол»? Он в гнезде, где ж еще? «Мстители» Двое мужчин вдумчиво, чинно и даже благородно дегустировали вино. Оно такого отношения стоило – редчайшее, прославленное и действительно вкусное. А главное, полученное одним из них в качестве приза за выигранный спор. – И не надоело тебе еще? – спросил тот из мужчин, который выглядел постарше, а на самом деле был моложе чуть ли не на тысячу лет. – Нет, такая натура, – широко улыбнувшись, ответил второй. Был он удивительно светловолосым и черноглазым. Узкое, бледное лицо прямо излучало врожденное благородство и много поколений голубых кровей. Холеные руки с перстнями. А уже третий год модный в мире Стихийной Магии сюртук застегнут на все пуговицы. И только белоснежный шейный платок завязан небрежно и неплотно. Удавки этот человек не любил. Аллергия у него на них была с тех пор, как его целых восемь раз подряд пытались повесить. Его собеседник, словно в контраст, одет был небрежно – в старую, проклепанную серебром куртку из толстой кожи и в темно-синие джинсы с художественными потертостями. А еще он был темноволосым, синеглазым и по-простецки загоревшим. – А может тебя прокляли при рождении? – спросил он, отпив глоток вина, не забыв его перед этим понюхать и полюбоваться цветом. – Наверняка, – лениво отозвался. – Иначе, почему меня убить невозможно? – Да я про твоих баб. – Это у тебя бабы, а у меня девушки, – нравоучительно сказал бледный и тоже отпил вина. – Вот женюсь… проклятье, забыл в который раз, представляешь? Впрочем, не важно. Женюсь на Анелле и буду счастливо с ней жить. – Пока не появится очередная неотразимая студентка, – добавил загоревший. – Анелла меня раньше бросит, – отмахнулся бледный. – Меня даже бессмертные эльфийки бросают. Характер у меня сложный. – Да-да, – не стал спорить с ним собеседник. – И ты ничего с ним не можешь сделать, когда не хочешь. Продолжить столь интересный разговор мужчинам, правда, не удалось. Дверь ни с того, ни с сего распахнулась, створка с грохотом ударилась об стену и в лекционный зал, где мужчины и дегустировали вино, не опасаясь, что им поздней ночью помешают, буквально ввалился странный тип. Он был смазливый, прямо таки карамельно-сахарный, хоть бери и на свадебный торт его ставь, отряхнув предварительно от пыли. Ну и приодев поприличнее. А то одет он был в какое-то не опознаваемое рванье, выцветшее и буквально пропитавшееся все той же пылью. При этом тип странновато улыбался, точнее скалился. Громыхал по полу самыми натуральными железными сапогами, с голенищами до колена. И держал перед собой непонятный кусок металла, вроде бы погрызенный со всех сторон. – Отдавай жену, Кощей Бессмертный! – красивым баритоном потребовал гость и для большего эффекта топнул. – Штукатурка, – сказал бледный. – А? – удивился загоревший. – На первом этаже, под этим помещением, наверняка опять осыпалась штукатурка. Проклятье. Позвать что ли гномов, пускай там каменные изразцы наклеят? – Чтобы они с потолка в следующий раз посыпались? – Ну… это же гномы. Они качественно все сделают. – Тогда пускай качественно оштукатурят. Гость в железных сапогах удивленно переводил взгляд с одного на другого. Видимо, не такой реакции на свои слова ожидал. – Отдавай жену! – повторился он и топнул второй ногой. – Ну, теперь точно осыпалась… – Отдавай… – Григорий, чего он от нас хочет? – спросил бледный. – А я знаю? Хотя, думаю, скорее от тебя. Ты же у нас бессмертный ректор Коситей. – Хм… – Отдавай жену! – повторился гость и, видимо для усиления эффекта, прыгнул на месте. В ответ внизу что-то обо что-то громыхнуло. – А это, наверное, уже люстра, – догадался Григорий. – Не было там никакой люстры, – запротестовал Коситей. – Может, этот проклятый шкаф с зельями упал? Он уже два года там шатается-шатается, но все никак. Аж надоел. – А зелья не жалко? – Так они студентами сварены, там половину надо было вылить, даже не нюхая, а может и две трети. Вот пол жальче, мало ли как на него подействует эта гадость. – Отдавай… – Да чью жену, придурок? Я жениться еще не успел, а где предыдущая… у эльфов, вроде бы, Светлозалеских или Луговых. Демоны ее, вертихвостку, разберут. А Григорий и не собирался жениться, а бывшие… – Мою жену отдавай! – уточнил гость. – Хм… а может твоя Анелла уже замужем? – спросил Григорий и сквозь бокал посмотрел на любителя оригинальной обуви. – И видел я уже где-то этого типа. – Какая еще Анелла?! – возмутился гость. – Мою зовут Е-сий-моя! – Ой, точно, женатый инкуб! – как ребенок обрадовался Григорий. – Это такая забавная история. Кость, я тебе сейчас расскажу. Одна моя студентка жила в комнате с разумным големом, который ощущал себя девушкой. И как-то ночью это чудо-юдо надумало выйти замуж… – Отдавай мою… – Да нет у меня твоей жены, ирод! Дай историю послушать! – натурально взвыл бессмертный ректор. – А у кого?! Я сказки внимательно читал. Жен Кощей ворует! – убежденно ответил на это заявление инкуб и еще раз подпрыгнул. Правда, падать на этот раз ничего не стало, разве что, штукатурка. Но она падала тихо. – Еще драконы, – добавил Григорий. – Но к драконам не ходят в железных сапогах и с железным хлебом, – запротестовал инкуб. – Как это не ходят? Точно помню, что сестра мне в детстве читала про подземного змея, к которому именно так и ходили. – Да как же так? Где мне теперь этого змея искать? Я и Кощея еле нашел! – возмутился инкуб, глядя почему-то на потолок. – Вот болван, – к всеобщему удивлению отозвался потолок женским голосом. – Это надо же все так прямо понимать. И погрызть железную булку даже умудрился. Тебе сказали искать злодея, похитившего жену! А не Кощея! Что в сказках добры молодцы делали первым делом, а, идиот?! К ведунье шли за советом! А этот сапоги и булку из железа заказал и вперед! Олух! И нашел же, нашел. Тьху! – Но, Кощей всегда ворует… – запротестовал инкуб. – И подземный змей, – добавил Григорий. – И надземные тоже. А еще целая куча разнообразных личностей с разнообразными целями, – добил бедного инкуба Коситей. – Иди уж, несчастный. И взмахнув рукой, сотворил портал к знакомой ведунье. Той самой, которая жила в избушке на курьих ножках. Ну, инкуб и пошел, грустно шаркая железными сапогами и придерживая локтем погрызенную булку. А когда портал за ним закрылся, Григорий широко улыбнулся и торжественно произнес: – Вот что значит, неумирающая слава и прочие штампы. Раз пропала жена – искать ее надо у Кощея. Так выпьем за упорство! – Выпьем, – не стал спорить бессмертный ректор. – Так что там с големом, захотевшим замуж? – Слушай… Да, а потом все-таки объяснишь мне, что не так с моим вороном. А то все такие загадочные, аж противно. Историю о том, как инкуб женился, вопреки своему желанию, Григорий рассказал в красках и с такими подробностями, словно сам был участником событий. А на заключенного в татуировку демона бессмертный ректор смотрел долго и без особого интереса. – Ну, что? – спросил Григорий, когда Коситей насмотрелся. – Пока ничего сверхинтересного. Ну, не голодный низший демон дело, конечно, редкое. И то, что ты нужен ему живым и здоровым, вполне логично. Исчезнешь ты, исчезнет и источник, понять это он вполне способен. А так… а так больше всего похоже на ведьминого фамильяра. Связью, похоже. – Хм… – отозвался Григорий. – В ведьмака я превращаюсь, что ли? – Ведьмака? Если ты имеешь в виду ведунов… – Нет, я имею в виду седого типа с мечом и подозрительными зельями. – Так это боевой маг, – сразу узнал типа по описанию Коситей. – Ну, почти. – А ты и так ничем от них не отличаешься. Только источник силы другой. И зельями не злоупотребляешь. – И у меня демон. – Действительно, как я мог забыть. Демон – неплохая замена зельям. Чувствительность на сородичей у него повыше твоей, человеческой. Даже высших учует, как бы ни маскировались. Можешь прямо сейчас выбирать дорогу и идти сражать порождения тьмы. – Ага, а следом будут бежать студенты и спрашивать, когда я вернусь, а то им пересдать нужно, – мрачно сказал Григорий. А Коситей, не проникнувшись серьезностью ситуации, почему-то рассмеялся. Да и поверить в то, что все настолько просто, Григорий не мог. Не зря же нигде нет сведений о том, что случается с демонами, заполучившими постоянное питание. Сведений о том, что случается с кормящими их людьми, кстати, тоже нет. А Лакьяна, зараза с огурцами, как сквозь землю провалилась. Хотя, конечно, не факт, что она знает. Глава 1 О недостатках ведьмовства и воле к победе Полгода прошли как-то слишком быстро. Точнее, они фактически пролетели. Вот казалось, только вчера один симпатичный демон рассказывал о сказках своей матери и предлагал выбирать между ним и не менее симпатичным преподавателем, и тут на тебе, уже прошла половина года. И куда она делась? Загадка. Леон после того разговора куда-то пропал, словно чувствовал, что ей пока не до него, да и мастера Григора, приди ему в голову что-то романтическое и реши он изменить своей принципиальности, Лена бы послала лесом. Потому что меньше всего ей хотелось сейчас тратить время на метания и размышления о том, да кто же из них лучше? Нет, иногда ей хотелось романтики, и чтобы на руках носили, не забыв подарить шикарный букет. Да она даже пару раз на свидания ходила, под бдительным присмотром мышей и хомяков – Матрена была уверена, что Лену опять попытаются похитить. Но это все было не то. Причем, Лена это знала даже раньше, чем понимала, почему именно не то. Вроде бы симпатичные парни на проверку оказывались скучными до занудства, или раздражающе-самоуверенными придурками. И терять время, пытаясь найти в них что-то хорошее, Лене хотелось меньше всего. Проклятого времени и так не хватало. А все из-за не желавшей просыпаться без ритуала силы. Оказалось, пока эта зараза спала, Лену особо даже учить не могли. А потом еще оказалось, что тех, у кого эта сила проснулась до академии, и вовсе многому научили дома. А всем остальным приходилось их догонять. И чем позже сила соизволила проснуться, тем меньше на это было времени. Хорошо хоть внимания преподаватели не жалели. Делали все, чтобы уравновесить группу и отсеять самых тупых, отправив их в своеобразный академотпуск, чтобы выучили все азы в спокойной обстановке, тратя на это хоть год, а хоть и все десять. А Лене в этот академотпуск совсем не хотелось. И репутации оно урон наносит, и к своей группе она как-то привыкла. Поэтому терпеливо делала упражнения, заучивала призывы и тренировалась в плетении кружев, чтобы научиться видеть магию в трех измерениях, а еще в цвете и с лавандовым запахом. В общем, местами было даже весело. Особенно, когда не надо было к зомби ходить. Потому что пауков и змей Лена перестала панически бояться, а немертвые по-прежнему вызывали ну очень противоречивые чувства. А чаще всего хотелось схватить лопату и начать дубасить их, куда попадет. А этого делать было нельзя – собственность академии и вообще, почти домашние животные. И Лене приходилось сдерживаться. В общем, жизнь, так или иначе, но продолжалась. Учеба, хоть и со скрипом – тоже. И когда Лена проснулась этим утром, ее огорчало только одно соображение – сегодня была ее очередь убирать на этаже в общежитии, а она так и не смогла воспроизвести заклинание «Блеск и чистота», которое даже у белки Матрены получалось запросто. Так что придется убирать при помощи веника, швабры и тряпки. А это не могло радовать. Тяжело вздохнув и напомнив себе, что работа сама не сделается, Лена доплелась до выхода из комнаты и зачем-то оглянулась. Композиция, открывшаяся ее глазам, была несколько сюрреалистичной, но успевшей стать привычной. Подоконник честно делили фиолетовый котенок Тор и росянка, успевшая вымахать до размера приличного лопуха и по этому поводу сменившая уже два горшка. На столе этаким украденным из музея экспонатом возлежал пес Барсик. Принадлежал этот пес мастеру Григору, был на самом деле набором костей, обмотанных в обрывки простыни, и в этой комнате оказался только потому, что никому кроме Лены некромант свое странное животное доверить не мог. Он сам так сказал, когда всучил собачью мумию и поспешно сбежал, нарисовав взмахом руки проход в помещение, похожее на лекционный зал. А потом, видимо, забыл забрать по возвращении. Или опять собирался куда-то уйти и считал, что нет смысла таскать туда-сюда костяную собаку. А Лена не напоминала. Барсик был постояльцем тихим, и о нем даже Елена Прекрасная периодически забывала, хотя ей он почему-то очень не нравился. – Ладно, работаем, – сказала девушка и шагнула в коридор. Правда, поработать ей не дали. На лестнице послышался громкий топот, в коридор почти влетело тело в полушубке и шапке на рыжем меху и, не успела Лена удивиться тому, что кто-то пустил мужика, да еще в верхней одежде, гость галопом помчался к девушке и затормозил рядом, едва не сбив ее с ног. – Хм, – сказала Лена, с интересом уставившись на бородатую, раскрасневшуюся физиономию гостя. Физиономия вроде была ничего так, немного курносая и голубоглазая. А борода – светло-русая. Да и в целом парень походил на сказочного Иванушку-дурачка. Гость, тем временем, отдышался, снял шапку, продемонстрировав желавшим посмотреть копну светло-русых волос, стриженых «под горшок», неторопливо расстегнул полушубок и громко заявил: – Жарко здесь у вас, упрел. – О! – оценила откровение Лена. Парень посмотрел на нее с непонятным интересом, оценивающе так, и почему-то кивнул. Помялся немного, переступил с ноги на ногу, прокашлялся и стал неторопливо говорить: – Украло чудо-юдо болотное мою нареченную Аленушку. Искал я ее лесами, искал я ее полями… – В болоте поискать не догадался, зато у ветра и луны спрашивал, – подсказала Лена. – Только они отвечать не стали. – Да, – подтвердил парень и припечатал: – Невоспитанные. А потом, добрые люди посоветовали мне пойти за леса и горы, найти взаправдашнюю ведьму и спросить у нее совета. – Хм. – И путеводное колечко дали, чтобы я не спутал ведьму с обыкновенной склочной бабой. – Ну-ну, – произнесла Лена и пожалела, что не успела дойти до чуланчика. Там можно было взять и вразумляющий веник, и учащую уважать женщин швабру. Да и ведро могло пригодиться. – Я шел, шел и дошел, – закончил невразумительную речь парень, а потом поклонился, глубоко, как в фильмах-сказках. Лена от неожиданности даже отступила на шаг. – Помоги мне, добрая женщина. Люблю я Аленушку, спасу нет, а ее утащили черны вороны к загадошному злодею злодейскому. – Помочь? – переспросила Лена. – Ну, да. Сказки я знаю, мамка их любила рассказывать. И если найдешь ведьму, она напоит, накормит, спать уложит, а потом и поможет, – убежденно сказал парень и почему-то покраснел. – Вот болван, – восхитилась Лена. – Это тебе к видунье надо. К кому-нибудь из них постарше и поопытнее. А у меня тут избушек на курьих ножках нет. – Не могу я постарше, – заартачился гость и даже головой потряс, как большая собака. – Все же знают, зачем ведьмы добрых молодцев спать укладывают. Сами потом под бочок ночью мостятся. Так что я попросил помоложе и посимпатишнее, – закончил свою речь и с гордостью посмотрел на Лену. – Что? – не сразу поняла, на что ей намекают девушка. А когда поняла, чуть не расхохоталась. Вот тебе и романтика со сказками. – Ты не думай, я парень хоть куда. Да и ты девка ладная, хоть и ведьма. Сладится. И расплылся в широченной улыбке. – Сладится? – зачем-то переспросила Лена. – Ну, да, а потом Аленку найду и женюсь. Жизни мне нет без Аленки, даже с ведьмой ночевать согласен, хоть и страшно. А вдруг в каргу старую оборотится? – наивно призналось это дите полей и трогательно шмыгнуло носом. – Ну, наглость, – восхитилась Лена. – В каргу, подумать только. Сначала просит у кого-то ведьму помоложе, а потом про каргу вспоминает. Страшно ему, значит. Да зачем ты мне сдался, идиот! – Я Дурачок, фамилия у нас такая, – запротестовал парень. – А зовут Иванушкой, наверное, – догадалась Лена, решительно обошла придурка, решившего оплатить ведьмины услуги натурой, дошла, таки до чуланчика и, проигнорировав веник, взяла швабру. Хорошую такую швабру, заклятую на неубиваемость пока стоит общежитие. – Так что о чей-то лоб не сломается. Гость смотрел на швабру с интересом, наверное, думал, что Лена ее сейчас оседлает и начтет с улюлюканьем летать под потолком. А когда девушка ткнул его шваброй в живот, удивленно захлопал глазами. – А ну, пошел вон, извращенец, придурочный! Аленку он ищет, ведьму ему под бок хочется. Быстро убрался! Парень уставился на Лену, как на заговоривший горшок. – Но ты должна мне помочь найти Аленку! – запротестовал, отступив на шаг. – Найти Аленку?! Да она сама от такого идиота наверняка сбежала. Ищет ее, придурок, и при этом только и мыслей, к кому бы в постель забраться. Быстро исчез, а то сейчас как дам по горбу, в аленький цветочек превратишься! – Да что ты о себе думаешь, ведьма?! – набычился парень. – Да я тебя сейчас как поучу уму и уважению! И осмотрелся, словно искал дубину потяжелее. – Ах, так, – мрачно сказала Лена, потом, кое о ком вспомнив, многообещающе улыбнулась. – Барсик, фас его! – закричала на все общежитие. И не успел Дурачок удивиться, как дверь комнаты открылась, и оттуда выскочил костяной пес. И ладно бы один, может быть несчастный любитель ведьм помоложе это еще пережил более-менее спокойно. Но фиолетовый котенок, искрящий, как сломанный электроприбор, верхом на мумии собаки оказался психологическим ударом почище тех самых матросов в тельняшках, верхом на зебрах. А явление росянки, с ловкостью паука бегущей на листьях, только изредка касаясь к полу горшком, и весьма угрожающе хлопавшей пастями сразу трех цветков, бедного Дурачка добило окончательно. Он тоненько взвизгнул, подпрыгнул на месте, а потом галопом помчался по коридору, добежал до окна в его конце и прямо сквозь стекло выскочил на улицу, только осколки посыпались. – Там сугробы, не убьется, – мрачно сказала Лена, подобрала шапку в качестве трофея, загнала свою гоп-компанию обратно в комнату и заперлась там, в обнимку со шваброй. Рассчитывать на то, что выпавший из окна парень не расскажет, кто его так напугал, было бы глупо. Но Лена надеялась, что он догадается удрать, не дожидаясь помощи и расспросов. А там никто не докажет, что этот от нее мужики в закрытые окна выпрыгивают. Главное сидеть тихо и делать вид, что из комнаты не выходила. А швабру еще вчера взяла. – Ага, потанцевать не с кем было, – пробормотала Лена. – Вот тебе и кто-то третий… Шапку надо спрятать, а то увидят и точно догадаются. А потом кому-то подарю. Хорошая шапка, тепленькая, жалко, что большая… Блин, голова огромная, а мозгов в ней нет. Громко звенит, наверное. Надо было шваброй треснуть, проверить. Леопольдина Мерлих, ректор лучшей академии магии и по совместительству одна из сильнейших магов, устало смотрела на собравшихся и опять не понимала, почему именно она должна заниматься этой ерундой. Во-первых, она все-таки ректор, и подобные происшествия должны касаться ее в последнюю очередь, только после того, как коснутся всей цепочки коллег, стоявших на лестнице руководства. Но с «радостными» вестями опять пришли именно к ней. Во-вторых, у нее тоже были свои дела, и даже личная жизнь. А разные пострадавшие и жаждущие справедливости почему-то появлялись именно тогда, когда Мерлих собиралась заняться последним. Как чувствовали. – Ладно, – сказала бедная женщина, когда никто в ответ на ее недовольный взгляд так и не понял, что пора встать, извиниться и исчезнуть. – Уважаемый старший стражи, расскажите эту чудесную историю с самого начала, чтобы все знали, зачем вы пришли. Грузный усатый мужчина поправил форменный воротник, глубоко вдохнул и стал занудно, без каких-либо эмоций рассказывать о том, что в городе очередной переполох. Причем, по вине студентов академии. Собравшиеся слушали и время от времени зевали. Змеевич при этом нетерпеливо пощелкивал кончиком хвоста. Эксперимент у него какой-то. Причем, настолько важный, что он опять напрочь забыл, что является дежурным, следящим за несанкционированными магическими возмущениями и скрытным пересечением защитного контура академии. И наверняка удивится, если Мерлих не выдержит и станет на него кричать. Память у него иногда, как у улитки. Зато теперь не будет проблем с выбором того несчастного, который будет руководить изготовкой бумажных цветов и последующим украшением ими «Весеннего зала». Дать ему пару фей в помощницы и пускай выносят ему мозги своим видением красоты. Мастер Григор, в отличие от коллеги, был спокоен и, похоже, маялся головной болью. Выражение лица у него иногда такое, говорящее, становилось. Ну и стоял он излишне неподвижно. И ведь опять отбрешется и докажет, что его подопечная в этом деле пострадавшая. Не был бы некромантом, наверняка стал бы адвокатом. Талант есть. Остальные собравшиеся в этом кабинете кто зевал под мерный голос главного стражника, кто тихо переговаривался, кто рассматривал обстановку, словно впервые ее видел. В общем, возникшая проблема никому не была интересна. На самом деле эти проблемы возникают настолько часто, что интересно им станет, если хотя бы один тримесяц пройдет, а десяток этих проблем так и не накопится. Вот тогда они зашевелятся и начнут подозревать, что студенты готовят что-то масштабное и страшное. – Ничего не поняла, – первой решила высказаться Флора Нивих, немолодая и довольно суровая фея, профессор и преподаватель структурных изменений и обогащения полезных растений. – Какой-то очередной идиот… – Дурачок, – поправил старший стражи. – Ну, да, Дурачок, Иванушка… В общем, очередной идиот заплатил неизвестно кому непонятно за что, потом заплатил кому-то из студентов за то, чтобы его провели на территорию академии, но кому, сказать ни в первом, ни во втором случае не может, потому что все были в капюшонах, да еще и скрывались в темноте. Идиотизм в чистом виде. В общем, заплатил он. Полез в женское общежитие, куда его точно не звали. Причем, еще и жалуется, что пришлось лежать несколько часов в снегу, пока комендант не отвлеклась и куда-то не ушла. Вот кто идиоту виноват? – Никто, – признал старший стражи. – Отлично. Полежал он, значит, отморозил себе хозяйство и руки с ногами, а потом, вместо того, чтобы идти к лекарям, этот упорный идиот пошел искать подходящую ведьму – молодую и симпатичную. Почему, кстати, именно такую? И уставилась на стражника. – Говорил, что со старыми и некрасивыми у него ничего бы не вышло, ну, в мужском плане. – С отмороженным хозяйством у него в любом случае ничего бы не вышло, – сказала одна из присутствующих лекарок и кто-то тихо захихикал. – Интересно только, почему он решил, что молодая и симпатичная ведьма прямо так возьмет и бросится в его объятья? – Да кто его разберет? Дурачок же, – устало сказал стражник. – Но дело не в этом… – А в чем? – мрачно спросила белка Матрена, которую на это собрание не приглашали, но она сама пришла и даже пообещала не грызть пока орехи, просто из уважения к ректору. – Почему ваши дурачки и прочие идиоты считают, что наши студентки должны воплощать их эротические фантазии?! И главное, даже не сомневаются, что с радостью за это воплощение возьмутся! Это неуважение и сексизм! Давно пора провести хотя бы разъяснительную работу. Или официально разрешить девушкам отрывать ненужные причандалы, потому что такие идиоты размножаться не должны! Стражник уставился на зеленую белку почти с ужасом. А Мерлих вздохнула, потом загадочно улыбнулась и кивком подозвала одну их секретарей, которой тут же приказала составить пару документов. Первый – официальное направление белке Матрене и ее Союзу Разумных Грызунов на разъяснительные работы и прочие лекции для мужского населения. Слушателей же им должны обеспечить стражники города, они лучше знают своих альтернативномыслящих и случайных прохожих ловить не станут. Второй – запрос городскому собранию, на официальное разрешение ведьмам отрывать ненужные части тела мужчинам, в целях самозащиты. Секретарь кивнула и гордо удалилась, а ректор разрешила Флоре Нивих задавать свои вопросы старшему стражнику. – Так в чем там дело? – спросила Нивих и улыбнулась стражнику настолько ласково, что бедолагу перекосило. – Дело в том, что эта девка не побила его метлой и даже не оторвала причандалы, – мрачно сказал он. – Она натравила на него каких-то чудовищ и выбросила в окно… – Чудовисщ? – переспросил Змеевич и громко щелкнул хвостом. – Дурачка, – сказал сбитый с мысли стражник. – Молодая и симпатисчная ведьма? Студентка? – переспросил Змеевич и свистяще рассмеялся. – Этот Дурасчок не Мальсчикс с Пальсчик сслусчайно? Стражник почему-то отчаянно покраснел, а присутствующая здесь же комендантша Прошиха фыркнула и сказала: – Да сам этот идиот выпрыгнул. Еще и орал, как кабан недорезанный. Я даже не сразу поняла, что его ловить надо, поэтому и убег. – Вот! – чему-то обрадовался стражник. – Убежал. Его даже на воротах не задержали! И стал бегать по городу, крича про фиолетовых чудовищ с костями и о плотоядных огромных лопухах, которые вот-вот из вашей академии вырвутся. Нас засыпали жалобами! Некоторым эти чудовища теперь на каждом шагу чудятся! А вы… – Хоть одно чудовище поймали? – полюбопытствовала Нивих. – Неправильный вопрос, – решил поучаствовать в обсуждении мастер Григор. – Хоть кого-то эти чудовища сожрали? Или хотя бы покусали? А то мне это уже надоело. Как поднимет какой-то идиот очередное кладбище, и немертвые начинают гонять живых, за помощью бегут ко мне и моим студентам, спасителями обзывают. А если такой же идиот влезет к нам лабораторию, на полигон или в женское общежитие и чего-то там испугается, сразу же приходят с обвинениями и требованиями. Вы уже определитесь, если ваши идиоты ни в чем не виноваты, и наказывать нужно именно наших студентов с их чувством юмора и не уследивших за чем-то лаборантов, то и с очередным кладбищем справляются пускай те, кто не должен был туда этих идиотов пускать. Стражник похлопал глазами. – Но паника… – сказал он неуверенно. – Чудовища по городу бегают? – повторил вопрос Григорий, больше всего мечтавший в этот момент об аспирине, витамине Це, крепком кофе и возможности поспать. Ну, или об антипохмелине, хоть после него и тошнит зверски, зато недолго. – Нет. – Так почему вы к нам пришли? – Чтобы вы объяснили своим студенткам, что нельзя так пугать, нарождая панику. – Чудесно, – признал Григорий. – На следующей же лекции объясню девушкам, как останавливать сердце, и следующего идиота, ищущего ведьму, вынесут из женского общежития вперед ногами. Зато паники точно не будет. – Лусчсше пускай прикопхают в саду, – подсказал Змеевич. – Останавливать сердце? – переспросил стражник. – Да, – мрачно подтвердил Григорий. – Девушки, в большинстве своем, существа хрупкие, некоторые вообще феи, драться с мужчинами вряд ли смогут. А защищаться им от желающих экзотической любви как-то надо. И это неплохой, а главное, действенный вариант. Парочка придурков окочурится, остальные все поймут и лезть не станут. А если не поймут, туда им и дорога, потому что от таких идиотов ничего кроме вреда не бывает. Мерлих посмотрела на некроманта с умилением. Кто-то тихо зааплодировал. А старший стражник немного потаращился, пробормотал, что он бы и согласился, если бы не мамки и невесты этих идиотов, а потом сначала пообещал самостоятельно справиться с паникой, а потом все-таки потребовал наказать шутницу с ее чудовищами. Могла же и шваброй отходить, швабра, по словам того же Дурачка, у нее была. – Григорий, – обратилась Мерлих к некроманту. Он в ответ пожал плечами, а потом сказал что-то вообще загадочное: – Собак надо выгуливать. Да и кошек не помешает. Жалко, что растение теплолюбивое. Завтра же ей скажу. Стражник, явно почувствовавший себя победителем, довольно улыбнулся, ибо воля к победе у него сильна. Змеевич получил в нагрузку к художественной лепке бумажные цветы и украшение зала. И на удивление, даже возражать не посмел. Наверное, взгляд у Мерлих был очень уж говорящий. Комендантша женского общежития пообещала поставить капканы под окнами и наказать шутницу уборкой подвала. Причем, уточнила, что не за чувство юмора, а за разбитое окно. Могла же гнать идиота к лестнице, а не к нему. Матрена, похоже, составляла в уме планы лекций, потому что бормотала о странном и напрочь забыла про свои орехи. А Григорию повезло, Григория полечила от похмелья старшая лекарка. Глава 2 Об уборке, пауках и выгуле собак – Направление дара – вовсе не предназначение, – бормотала Лена очередную заученную лекцию. – И ошибочно путать эти два понятия. Направление всего лишь определяет так называемый цвет магии и то, где будет проще черпать силы. Предназначение, в свою очередь, определяет общее развитие дара и некоторые его нюансы, вроде ведовского «видения», пророческого «взгляда» или даже самой жизни, так называемых волшебных существ. В подвале Лена убирала уже второй день. Ну, не целый день, конечно, просто тратила свое личное время. В первый день она выбросила кучу хлама. Точнее, оттащила его к выходу, а там мрачный старшекурсник его то ли аннигилировал, то ли переправил на какую-то свалку. За что Лена ему была очень благодарна. А заодно благодарна и Еллини – старшекурсник был ее кавалером и решил помочь попавшей в беду девушке после ее уговоров. Во второй день Лена занялась сметанием паутины с низкого потолка и выметанием из углов мелкого мусора, который там копился, скорее всего, десятилетиями, пока кто-то о подвале не вспомнил и не решил превратить его то ли в склад, то ли в архив. Комендантша и сама не поняла. – Идти по пути направления, конечно, проще, но вовсе не обязательно. А спорить с предназначением – сущее безумие, которое ничем хорошим не закончится. Касательно некромантии. Предназначения, как такового, у некромантов нет. И становиться или нет тем же личем – личный выбор мага. Некроманты вообще могут не заниматься магическим искусством, если у них нет параллельного предназначения. А могут, развив свой дар до нужного уровня, прекратить обращения к мертвому и заняться сугубо проклятьями, или чем-то и вовсе не связанным с темной стезей. Как показывает опыт мастера Светланы Ивановой, некроманты, при должном старании и желании, могут стать даже целителями, хотя это направление и вовсе противоположно их изначальному дару… Вот зараза! Притворявшийся дохлым большой паук неожиданно ожил и с подозрительным металлическим топотом побежал по потолку, выбивая из него мелкие камешки. Лена от такого зрелища даже растерялась немного. Потом огляделась, схватила пустое ведро, и решительно остановила паучий забег при помощи веника и этого самого ведра. А потом накрыла емкость куском фанеры, который до этого ставила на ведро, чтобы посидеть, отдохнуть, лекции почитать. – Что это еще за зараза? – удивленно спросила саму себя девушка, прислушиваясь к тому, как паук бегает по ведру. А бегал он громко и довольно мелодично. – Железные пауки – это ведь ненормально, да? Или у него просто подковы, как у той блохи? Немного подумав, Лена схватила ведро за ручку и отправилась демонстрировать находку кому-то постарше и поопытнее, в смутной надежде, что под это дело сможет избавиться от надоевшего подвала, с его паутиной и прочей грязью. Комендантша, которой был в итоге продемонстрирован подозрительный паук, уставилась на него, как на потерянного в детстве брата. – Так вот оно где! – непонятно чему обрадовалась, а потом с вовсе взяла и обняла ведро. Кажется, даже нежно. – Железный паук, – зачем-то сказала Лена. – Нет-нет, это кольцо-артефакт. Просто ты его случайно активировала, – ласково сказала комендантша. Лена от такого невиданного зрелища чуть в соляной столб не превратилась. А комендантша как-то странно на нее посмотрела и повторила: – Случайно активировала… – И что? – зачем-то спросила Лена. – И все! – жизнерадостно улыбнулась ей собеседница, потом резко нахмурилась и велела: – Продолжай убирать, а я пойду, посоветуюсь. И ушла. Вместе с ведром, продолжая его нежно обнимать. – Дурдом, – только и смогла сказать Лена. В подвал она, правда, сразу же не пошла. Сначала сходила покушать. Потом поговорила с попавшейся на пути Попугайчиком, пожаловавшись ей на жизнь и расспросив о смазливом эльфе с карамельно-сладкой улыбкой, явившемся вчера в академию. Узнала, что это был уже трижды посланный в неведомые дали жених, который умудрился как-то эльфийку предать, и решила не лезть в эти высокие отношения. Потом еще поговорила с Василисой, вроде бы в ее Премудрой ипостаси. Шуганула закутанную в меха бабищу необъятных размеров, ищущую молодую и наивную ведьму, готовую наварить бесплатных, но действенных зелий для похудения. Поздоровалась со знакомой феей и ее незнакомой подружкой. Пообещала преподавателю основных структур и их сочетаний завтра же принести обещанный реферат. И даже поделилась с рыжим хомяком завалявшимися в кармане семечками. В общем, в подвал Лене совсем не хотелось. Но он, к сожалению, никуда не делся. – Надо научиться этому заклинанию для уборки, – мрачно сказала девушка. Огляделась и, решив, что хуже все равно не будет, попыталась вспомнить его точную структуру. Вообще, заклинания вроде того же «Блеска и чистоты» были дальними родственниками японской письменности. Лена не помнила как эти «иероглифы» на самом деле называются, но вот то, что это скорее слоги, а не буквы, знала. И с заклинаниями та же ерунда. Что сложишь из стандартных камешков со своими значениями, то и получишь на выходе. Потому что заклинания – древняя и вросшая в миры штука. Это с плетениями еще можно поиграться, потому что там единая структура и все эти «петли» не имеют ни малейшего значения, пока их не напитаешь силой. А части заклинания сами по себе сила. Поэтому некоторыми даже люди без малейшего намека на дар могут воспользоваться. Найдут древнюю книгу, и давай проводить эксперименты. Хорошо хоть с помощью заклинаний демонов невозможно вызывать. Лена вздохнула, мысленно поменяла местами два камешка, посомневалась в том, а не лишнее ли удвоение в самом конце, а потом махнула рукой и отпустила в мир получившуюся композицию. Композиция миру явно обрадовалась. Мгновенно смела остатки паутины и вымела всю пыль из углов. Закружила все это дело в небольшом смерчике и, не успела Лена обрадоваться, рассеялась, вывалив ровно в центре подвала весь мусор. – Ну, хоть на одном месте, – печально сказала Лена. – Наверное, удвоение все-таки было лишнее. Или чего-то не хватило. Ведро комендантша все еще не вернула, собирать мусор было не во что. Поэтому Лена огляделась и пошла посидеть на горке из старых, но крепких бочек. Посидит, подумает и… – Привет! – прозвучало над ухом столь неожиданно, что девушка чуть не навернулась с бочки, на которую успела залезть, но, к счастью, была поймана за руку и удержана. – Леон? – удивилась Лена. – Я тут иду, иду, иду и думаю, дай я загляну к одной девушке, пока она меня не забыла, – просиял улыбкой демон. Огляделся. Щелкнул пальцами, убрав куда-то мусор. А потом весело предложил: – Идем гулять! А я тебе пока одну интересную историю расскажу. О божественной охоте. И Лена кивнула. Идти она была готова куда угодно, лишь бы подальше от подвала. – Только мне нужно кое-кого прихватить. Задание у меня такое. Для шокирования общественности. Гулять с симпатичным парнем всегда приятно. Даже если этот парень демон, лет ему черт знает сколько, что ему на самом деле нужно, совершенно неясно, а бонусом и вовсе идут домашние животные в количестве двух штук. Животные вызывали всеобщий ажиотаж и какую-то не совсем здоровую реакцию. Подумаешь, собачка не живая. Но ведь и не мертвая. А главное, не воняет, ничего отвратительного в ее облике нет, и вообще, Лена ее недавно купала. Прямо так, не снимая импровизированные бинты, чтобы косточки не рассыпались. Мало ли что и как там на самом деле их держит. А потом еще феном сушила. И Барсику это очень нравилось, в отличие от того же Тора. Который ни купаться не любил, ни сушиться, ни мурлыкать… В общем, Барсик был идеальным псом. А Тор – идеальным котом. Ведь, если подумать, коты такими и должны быть. Ну, минус фиолетовый окрас и способность пуляться молниями. А прохожие почему-то этого не понимали. И по какому бы маршруту Лена не пошла выгуливать животных, всегда кто-то убегал с визгом, кто-то пытался окропить их то ли святой водой, то ли серной кислотой, а кто-то просто и скромно садился в сугроб и сидел там с задумчивым видом. Странные люди, в общем. На Леона они почему-то так не реагировали. Хотя он был самым натуральным демоном. Высшим, в отличие от тех же инкубов. И чрезвычайно редким. Лена специально узнавала. – Их обязательно водить по городу? – полюбопытствовал Леон, заметив, как прохожие при виде начавшего искрить кота скоренько разбегаются в стороны и пытаются слиться со стенами. – Да. Мне мастер Григор задание дал. Сказал, что горожане должны привыкнуть и не путать магических животных с чудовищами. – О, – восхитился фантазией некроманта демон. – Тогда, да, тогда, обязательно. Хоть и не поможет. Улыбнувшись и кивнув, похоже, своим собственным мыслям, демон огляделся, а потом решительно повел Лену с животными в какую-то кафешку. То ли замерз, то ли решил, что замерзла Лена. А девушка решила его не разочаровывать, хотя греющее заклинание, в отличие от убирающего, у нее получалось неплохо. – Ты должна быть очень осторожной, – сказал демон, когда официантка принесла кофе и гордо удалилась. – Я осторожна. И у меня Тор с Барсиком, – рассеяно отозвалась девушка. – Знаешь, я на самом деле очень люблю подслушивать разные интересные разговоры… – О! – честно восхитилась Лена. А почему бы и не восхититься? Неожиданное признание. – В мир вернулся один древний вор. Я об этом узнал, когда подслушал собственную мать, разговаривавшую с какими-то богами. – Ценности ворует? Древние? – Нет. Чужую силу, ту, что добровольно отдавать не хотят, не станут, да и не смогут, на самом деле. Этот вор, если честно, не очень умен. Потому что удержать эту силу он вряд ли сможет… ну, должно произойти что-то совсем уж из ряда вон выходящее, чтобы смог. Потому что если бы это было легко… точнее сложно, но после множества усилий, преодолений и прочего хотя бы возможно, демоны бы давно попытались что-то подобное проделать. А может и боги. Но ни те, ни другие не делают. Ну, умные и древние не делают. А глупые демоны в любом случае долго не живут, не говоря уже о богах, которых другие боги на части и разорвут, если те будут угрожать своим существованием хоть одному из их миров… Да, а этого не разорвали, похоже, он мастер побегов и маскировки. Или получил в прошлый раз отдачей так, что только-только оклемался, а до этого был все равно, что мертв. И это, кстати, вероятнее, чем то, что он сумел спрятаться. Я так думаю. – А я тут причем? – спросила Лена, понимая, что просто так Леон бы не стал рассказывать эту занимательную историю. – А ты уже нарушила его планы. И, похоже, не один раз. На тебе какое-то странное внимание, – огорошил ее демон, а потом стал вдумчиво пить кофе. Лена сидела и пристально на него смотрела. А он пил кофе и даже не подавился. – И что мне теперь делать? – спросила девушка. – Будь осторожнее. Не снимай защиту, которую тебе дал опекун. Держи при себе котенка. Он практически часть тебя, причем, в данный момент он твоя сильнейшая часть. И ничему не удивляйся. Если встретишь странного незнакомца, слушай свою силу. Она подскажет – бежать или держаться к нему поближе. – Какого еще незнакомца? – Странного. Он появляется в восьми самых вероятных временных ветвях из десяти. И в менее вероятных соотношение такое же. И он опасен. Поэтому будь осторожна и слушайся себя. – Прелестно, – оценила откровение Лена. Причем, ей с одной стороны было до обалдения приятно. Леон пришел предупредить, оградить и, похоже, даже защитить. Помочь, одним словом. С другой же стороны, было немного обидно. Потому что при этом он не пытался предложить в качестве защиты свою широкую спину. Противоречивые ощущения, в общем. – Леон, почему ты пропал? – спросила Лена, немного подумав и почесав за ухом разлегшегося на коленях котенка. – Скучала? – широко улыбнулся демон. – Мне некогда было, – призналась Лена. – Но я иногда пыталась. Ты забавный. Демон опять улыбнулся. – Все будет так, как и должно быть. Спешить некуда, – заявил он, глядя на потолок. – И ты часть спутавшихся сказок моей матери. А они у нее заканчиваются хорошо. Ну, если особо не сопротивляться и не пытаться сделать из них нечто иное. – Леон! – с нажимом сказала Лена, чувствуя, что он чего-то не договаривает. – А в сказках должны быть трудности и испытания. И те, кто их честно преодолеет, те и будут счастливы в конце. А те, кто попытается схитрить… – Те плохо закончат, как братья Ивана-царевича, укравшие у него Жар-птицу, царевну и вроде бы лошадь, – мрачно сказала Лена. – Примерно. – Я не понимаю, что ты пытаешься мне объяснить, – призналась Лена. И Тор ее поддержал, зевнув и протяжно мяукнув. – Я говорю о честности. Хитрить в сказках могут ведуньи, а не молодые ведьмочки. – Леон даже подмигнул. – Не пытайся обманывать, хорошо? – Хорошо, – сказала Лена, ощущавшая себя странно, и точно знавшая, что все равно чего-то не понимает, что-то упускает, причем, что-то совсем простое и даже глупое. – Слушай дар, он вернее разума, – добавил Леон. – Даже если что-то будет казаться совсем глупым, но при этом правильным, значит оно именно правильное, хоть и глупое. – Хм, – сказала Лена и нахмурилась, вспомнив, что ведьминской силе очень хотелось выбирать между Леоном и одним некромантом. Сейчас вроде бы попустило, но тогда очень этого хотелось. А Лена выбирать не стала. – А если я уже не послушалась? – Тогда узор усложняется, и сказка становится длиннее. Сложнее. А чем сказка проще, тем проще дойти до ее финала. А чем сложнее… Лена кивнула. В общем, она опять сама себе злобный Буратино. Правда, неправой она себя не чувствовала. И в выборе между демоном и некромантом в данный момент хотелось подбросить монетку, а потом победителя закопать. – Под сосной, – сказала Лена и светло улыбнулась. Кофе они допивали в молчании. Потом еще немного погуляли с животными, шокируя публику и заставляя ее привыкать, как подозревала Лена, в первую очередь к Барсику. Потому что экзотических кошек в этом городе и без Тора хватало. И, наверное, все бы так и закончилось, если бы они не встретили на полпути к академии комендантшу женского общежития с ведром. Она шла, мрачно в него смотрела и что-то тихо говорила. Может даже пауку. И Лена почему-то испугалась, хотя подвал был наконец-то чист и больше не нуждался в уборке. А демон, видимо, это почувствовал и «помог». Махнул рукой, подняв в воздух все окрестные сугробы. И пока они мелкими снежинками неспешно падали обратно, схватил Лену в охапку, шагнул прямо в стену, а оказались они в итоге в общежитии, в комнате девушки. В которой из обитателей присутствовала только росянка. Она приветливо помахала листьями и затихла. Заснеженный Барсик сразу же скрылся под столом, видимо боялся, что его опять будут сушить. Тор встряхнулся и величественно запрыгнул на подоконник, где тут же притворился спящим. А Лена почему-то хихикнула, поблагодарила демона за доставку и зачем-то его поцеловала. Черт его знает зачем. Может только потому, что оно казалось очень правильным и нужным. Потому что демон был одновременно холодным и горячим. И наконец-то определилась с тем, кого же их двоих мужчин выберет и закопает под сосной. Потому что поцелованный мужчина должен реагировать совсем не так. Не говорить, что не то время. Не напоминать о каком-то незнакомце. И не исчезать, шагнув спиной вперед. И если бы буквально через мгновение не открылась дверь и в комнату не зашла замерзшая Елена, кто-нибудь обязательно бы пострадал. Или что-нибудь. Потому что росянку все-таки было жалко, а ловить нуждавшегося в сушке Барсика пришлось бы долго. Проще что-то сломать, а потом на нем еще и попрыгать. – Парни такие гады, – заговорила Елена о своем девичьем. – Да, ты абсолютно права, – поддержала ее Лена и улыбнулась так, что бедная соседка тут же решила не развивать тему, да еще и обиделась. А Елини, как назло, работала. В общем, Лене пришлось смириться и вспомнить об учебе. Пообещав себе завтра же подыскать подходящую сосну, а потом не забыть спросить у декана как не в сезон убрать сугробы, разморозить землю и заставить расти на ней травку. Нет, травка Лене была не нужна. Просто замерзшую землю копать сложнее. Глава 3 О благодарных собаковладельцах, полезных книгах, особенностях демонов и ведьм. А еще о странном, мрачном типе Барсика Григорий забрал спустя три дня после явления Леона. И, насколько Лена поняла, не забирал бы и дольше, если бы не прямой приказ то ли декана, то ли самой ректорши. Кому-то очень не понравилось ежедневное лицезрение ведьмы со скелетом собаки на поводке, и он кому-то там жаловался. Правда, так и не смог доказать, что неживую собаку не надо выгуливать, но продолжить это дело, начальством было приказано самому некроманту. Потому что его, в случае чего, побить не смогут, да и вряд ли станут пытаться, учитывая его репутацию. А Лена – девушка хрупкая, выглядит не опасной, а идиотов вокруг много. – Ничего-ничего, – пробормотала хрупкая и неопасная девушка, выслушав от Василисы Премудрой эти занятные слухи. – Изобрету согревающий скафандр для росянки и буду ее выгуливать. Да и Тор гулять любит. Просто настроение у Лены было такое, сугубо ведьминское. Очень хотелось сделать пакость и посмотреть, что будет. А потом еще и огоньку добавить, чтобы все забегали. И Лена даже не была уверена, что с этим настроением надо что-то делать. У ведьм ведь тоже бывает наработанная репутация. А чем она хуже, тем меньше шансов, что повадятся ходить разные странные личности, вроде той тетки, которая хотела похудеть бесплатно. В этом Лена была уверена. Не зря же кучу времени потратила на разговоры с ведуньями, работающими в академии. Они в ведьмах и том, что обычно хотят от ведьм обыватели, разбирались преотлично. Жалко только, что не было рецепта по отваживанию разных Иванушек Дурачков. По законам жанра они просто таки обязаны доставать всех мало-мальски умелых ведьм. А быть ведьмой неумелой Лена не хотела. – Ничего, выучу некромантию и буду их отпугивать ожившими скелетами, – утешила себя девушка в итоге. Барсик же справился. Да и Тор с росянкой скелетам помогут, если что. А еще у Лены было такое странное ощущение. Что-то вроде ожидания, когда знаешь, что вроде бы должно произойти что-то хорошее и не волнуешься, но при этом не знаешь, когда оно точно произойдет. Правда, обычно Лена знала, что должно произойти, а тут терялась в догадках. Но все равно почему-то не нервничала. Спокойно написала обещанный преподавателю реферат. Спокойно сдала последние зачеты на подтверждение начального уровня знаний и даже сумела с первой попытки справиться со всеми практическими заданиями. Даже заклинание для уборки получилось, хоть и опять кривовато. И то, что Лене больше не грозил академ-отпуск, ее не могло не радовать. И когда она шла по дорожке между двумя колоссальными сугробами, любовалась отблесками солнца на снегу и предвкушала, как сейчас заварит себе травяной сбор, который вручила Попугайчик в честь какого-то мудреного эльфийского праздника, казалось, никто и ничто не сможет испортить ей настроение. Правда, у одного некроманта на этот счет было другое мнение. И то, что у его ног чинно сидел Барсик, Лену насторожило сразу. И она поймала себя на мысли, что что-то упустила, что-то простое и глупое. Что-то, что слышала на какой-то лекции. А когда до мастера Григора оставалось каких-то пять шагов, даже сообразила что именно. Барсик ведь собака этого некроманта. Причем, не живая собака, а немертвая. И пускай живые собаки твари бессловесные, немертвые вполне могут так или иначе, но рассказать своему хозяину много всего интересного. Интересного ему. Если он догадается спросить. А мастер Григор человек догадливый. И на интересности у него нюх. А еще Василиса в своей Премудрой ипостаси уверяла, что иногда он ведет себя по отношении к Лене, как обеспокоенный отец. А что отцов обычно беспокоит в первую очередь? Правильно. Кавалеры дочерей. – Вот блин, – поняла почти все Лена и посмотрела на Барсика. – Предатель! Мумия пса жизнерадостно повиляла хвостом. – Вот зачем мне понадобилось его целовать, а? Зачем? – сама себе задавала сакральный вопрос Лена и не находила ответа. Просто момент был такой. Подходящий для поцелуев. Ну, Леон еще весьма симпатичный парень. Ага, парень, особенно учитывая его возраст. Тут даже не в прадедушки годится, тут годится в основатели рода, древнего. Зато ведет себя легко и непринужденно. В общем, Леон, это Леон. Но вот зачем его надо было целовать, Лена сейчас не понимала. Потому что это был просто порыв, без каких-либо далеко идущих планов. А порывы дело такое. Порывистое. Они чаще всего вообще ничего не значат. А тут Барсик. Предатель. Хотя учитывая, что он не живая собака, не ответить на прямо заданный вопрос хозяина он не мог. Продемонстрировал мыслеобраз, или что бы там ни было, даже вопреки своей воле. – Интересно только, как этот вопрос звучал, – мрачно сказала Лена и открыла всученную мастером Григором книгу, без которой, по его словам, дальше она просто не выживет. Впрочем, некромант и без книги хорошенько прополоскал Лене мозги, пытаясь донести мысль, что демоны, даже те, у которых есть свой источник, и нет необходимости поедать чью-то живую и горячую печень – та еще пакость. А Леон пакостью не выглядел. Он выглядел, да и ощущался, сущим обаяшкой. Ну, да, эгоистичным, ветреным, наверное, но все равно обаяшкой. В общем, парень, как парень. Если мечтать прямо сейчас выйти замуж, то явно не тот типаж. Но это же был просто поцелуй и он явно не стоил того, чтобы кто-то полчаса занудно рассказывал о проблемах отношений между людьми и такими вот долгоживущими личностями с ветрами в голове. Причем, рассказывал как-то так, что Лена не очень и поняла, что там за проблемы. Точнее, в чем особенность этих проблем. Расходятся после десяти лет встречаний, и даже совместного проживания, и обыкновенные люди. Та же ерунда с предательствами, недопониманием и всем прочим. Или проблема не в Леоне, а в том, что Лена – ведьма? Ага, по утверждению некроманта и преподавателя в одном лице, ведьмы инстинктивно ищут демонов. Не зря разные адепты светлых богов дружно подозревают их в связях с самой тьмой. И дело там не в сильных мужских плечах, на которые можно что-то повесить или усесться самой. И тем более не в чьем-то там обаянии. Большинство демонов особым обаянием не отличаются, они просто сила и голая стихия, иногда и вовсе настолько альтернативно мыслящая, что ее даже понять невозможно, настолько, что даже боги и богини пасуют. А ведьмам демоны все равно нужны. Потому что ведьминский дар, если он уж проснулся, желает усиления и развития. Всегда. И чем слабее ведьма, тем сильнее это желание у носительницы. В общем, Лене очень повезло, что она тощая, зато сильная некромантка. Из этого источника ведьмин дар может отлично питаться и без разных демонов. А вот кто-то со слабым темным источником, а тем более, со светлым, может при виде какого-нибудь Леона и вовсе голову потерять. И отправиться на охоту за ним на одних только инстинктах и эмоциях. Даже не понимая, зачем он нужен. Причем, так происходит, если демон сильный. А слабые, вроде большей части городских инкубов, могут вообще восприниматься домашними животными. Которых надо держать рядом, чтобы стричь шерсть, а в голодный год забить на мясо. – Вот почему они начали от меня шарахаться, – задумчиво пробормотала Лена, глядя в умную книгу и ничего там не видя. В общем, Леон оказался очень уж проблемным мужчиной. И даже если покажется, что влюбилась в него, может оказаться, что это просто дару хочется присосаться к нему пиявочкой и немного усилиться, попутно заполучив новые умения. А уж учитывая, что Леон чуть ли не временем управляет… в общем, знатная добыча на самом деле. Жалко, что обидевшись, может и зашибить. Правда, многие ведьмы умудряются демонов не обижать, а некоторые преотлично от обиженных защищаться. Так что тут еще непонятно кто и от кого должен подальше держаться. И стоит ли. Потому что демоны благодаря ведьмам тоже получают и силу, и умения. Ведьмы могут провести их туда, куда демонам-стихиям хода нет. Потому что ведьмы – спокойствие, способное эти стихии усмирить и даже их спрятать. – И почему я не циничная особа, мечтающая о силе, власти и собственном величии? – спросила Лена у книги. – Тогда бы предложила взаимовыгодное сотрудничество и жила себе припеваючи. А что, и парень красивый, и дару хорошо, и демону неплохо. Сплошные плюсы на самом деле. Лена вздохнула и решительно захлопнула книгу. Читать то, что вкратце и так объяснил Григорий, ей совсем не хотелось. Не сейчас. Потому что, если подумать, некромант был абсолютно прав. Она не циничная ведьма, которой дар мозги, да и эмоции ушиб. Она просто девчонка, которой мечтается о любви и идеальном мужчине. И тут Леон может быть не лучшим вариантом, потому что он как раз может оказаться циничным и прагматичным. Лет-то ему вон сколько. – И почему я такая умная? Была бы дурой, на все бы наплевала и отправилась на танцы. Или вообще, соблазнять одного некроманта, во имя великой мсти за поруганную мечту. Тор, возлежавший на подоконнике, свесив правую переднюю лапу и хвост, поднял голову и воинственно мяукнул, явно намекая, что мстить готов хоть сейчас. А Лена подумала-подумала и решила, что лучше поищет Попугайчика и отправится вместе с ней кушать пироженки. Потому что поруганная мечта и все такое. Девочки ведь должны заедать разочарования разными вкусностями? Должны. Так что вперед, а умные книжки подождут. Тора, правда, тоже пришлось с собой прихватить, предупредив, что носить его здоровенную тушу никто не будет. А росянке Лена пообещала купить бусинки и удобрение для луковичных. Это удобрение, похоже, было для нее теми же сладостями. Очень уж оно ей нравилось, хотя друид-декан утверждал, что именно для нее в том удобрении нет ничего особо полезного. Эллана тоже читала умную книгу, причем, уведенную из чужой библиотеки. А все потому, что бедная богиня любви запуталась. И ладно бы она одна. Так запуталось вообще все на свете, перемешалось, завязалось в какие-то непонятные узлы, где попало, а потом развернулось и стало хлопать на ветру. А все почему? А все потому, что она не учла одной малюсенькой детали – ведовского дара подходящей для Григория девушки. Да на самом деле она вообще никогда его не учитывала. Ей просто в голову не приходило, что это может быть важно. Каждая вторая обладательница даже совершенно бесполезного из-за своей слабости магического дара может стать ведьмой. При соблюдении некоторых древних условий. Фактически, обращения к одной не менее древней богине, которая взяла, обрубила свою силу, решив наделять ею подходящих женщин, если смогут ее почувствовать, а сама отправилась бродить по мирам в виде обыкновенной, не шибко молодой женщины. Ну, обыкновенной, если не учитывать ее бессмертия. Но о бессмертии у нее на лбу не написано. И поговаривают, что сделала она это назло мужу, который взял и позволил своим служителям обидеть ее служительниц. Те служительницы как раз первыми дар и получили, после чего разогнали служителей по глухим местам и зажили счастливо. В общем, это дело было давнее и сейчас практически недоказуемое. И то, что ведьмами чаще становятся носительницы тьмы – вовсе не доказательство. Просто эта тьма изначально считалась более женской силой в том мире, где молились божественным супругам. Вот тьма и стала богине ближе. Дело тут вовсе не в обозленности служительниц. Это все Эллана знала. Но, к сожалению, она не знала, что ведовской силы на каждый мир приходится практически одинаковое количество. Вне зависимости от того, сколько там есть одаренных женщин. И получается, что чем меньше магов в мире, тем сильнее будут ведьмы. А магов в мире Григория очень мало, хоть людей и много. Так что ведьма из этой девушки слабой получиться не могла. И это, скорее всего, чувствовалось. И именно потому все так перепуталось. Потому что сказка, про некроманта и ведьму притянула к себе для равновесия сказку, про демона и власть, а так, как демон был сильнее ведьмы, вторая сказка стала главнее. Виновата в чем была Эллана. Потому что и там и там просила о помощи судьбу, что уже усложняет ткань повествования и добавляет возможностей. А потом еще и вливала свою силу для ускорения процесса, из-за чего сказки изначально стали, словно две части одного целого. Позволила бы самому миру напитать канву, превратив ее в вышивку, ничего подобного бы не случилось, наверняка. – И что же теперь делать? – спросила у книги богиня. – Ничего. Новые волны только еще сильнее взбаламутят воду. Оставь. Так оно успокоится быстрее и дальше все пойдет спокойнее, – торжественно ответила книга. – Но… – Твой сын – стихия. Изменчивая сила, способная разрушать, желающая разрушать, не видящая, на самом деле, ни дороги под ногами, ни того, стена впереди или открытая дверь. Ведающие женщины – покорительницы стихий. Они несут спокойствие, выравнивают нить и могут показать направление. Возможно, не самое правильное. Но то, где можно пройти, а не расшибить лоб о стену. Они помогут друг другу. Не вмешивайся. Эллана вздохнула и закрыла мудрую книгу. Если бы дело было только в сыне и этой девчонке. Так там и некромант странные чувства испытывает. Наверное, случайно в него вселенная отцовская любовь так полностью и не исчезла, остались какие-то корешки, и время от времени прорастают. И все запутывают еще больше. И эльфийка, которая должна желать власти и мести, не хочет ни того, ни другого и захочет, скорее всего, не скоро. Слишком уж юна. И один бессмертный ректор в гости собирается. У него там как раз каникулы и он решил устроить себе экскурсию в чужую академию. И он, наверняка, все запутает еще больше. Потому что он, так или иначе, но всегда запутывает то, что касается мало-мальски симпатичных девушек. И инкуб со своей спящей женой чудит. Надо же ему было так не вовремя в башню залезть. И… – Лучше действительно не трогать, – решила Эллана. – Пускай уляжется пена, тогда хоть можно будет рассмотреть, насколько вода грязна и не плавает ли там кто-то совсем неучтенный. И если бы богиня в тот самый момент догадалась посмотреть, чем занимается такая проблемная ведьма, она бы наверняка поняла, про кого именно совсем забыла и почему-то не учитывает. Но она не посмотрела и продолжила пребывать в счастливом неведении. А проблемная ведьма как раз разговаривала с весьма странным мужчиной, старалась на него не пялиться и одновременно понять, что же в нем такое странное. Получалось плохо и то и другое. И именно поэтому мужчина улыбался, хотя в целом был очень мрачным типом. Лена чувствовала, что что-то не так. Не страшно, не опасно, и даже не неправильно, а просто не так. Мужчина же, подсевший к ней за столик в кофейне, куда она зашла по пути из цветочного магазинчика, выглядел вполне приятно на первый и даже на второй взгляд. Русоволосый, с узким, аристократическим лицом, немного длинноватым носом и грустной улыбкой. Какого цвета у него глаза, Лена не поняла. Они казались то серыми, то карими, то вообще зелеными, смотря как голову наклонит. А нависать над столиком и стараться рассмотреть поближе, было бы некрасиво. И странно бы выглядел вовсе не мужчина. Впрочем, почему девушке казалось, что выглядит он странно она и сама не понимала. Вроде бы вполне себе обыкновенный, в меру симпатичный тип. Представился он детективом, частным. Которого нанял отец кого-то из несостоявшихся жертв той самой секты, которую столь лихо разгромила Лена, даже не просыпаясь ради этого, заодно превратившись в ведьму. Вопросы он задавал стандартные, точно такие же задавали стражники. Правда, смотрел совсем без скепсиса. Серьезно так смотрел, внимательно. А потом разговор и вовсе как-то перескочил на особенности Лены, якобы чтобы разобраться, почему ее выбрали в жертвы. – Вот вас не смущает, что я некромантка? – спросила девушка, пытаясь объяснить, почему сектанты идиоты. И вот после этого вопроса, наконец, случилось то, что и должно было случиться, учитывая, что этот мужчина странный. Он на мгновение то ли раздвоился, то ли отзеркалился. Неуловимо так. Тут же опять став единым целым, не дав двойнику отодвинуться больше, чем на пару миллиметров. Зато ответ прозвучал сдвоено и противоречиво. – Нет. – Да. Лена похлопала глазами, а потом еще и головой тряхнула. – Не обращайте внимания, это дар, – поспешно сказал мужчина, побледнев и явно напрягшись. – Сейчас все придет в норму. И закрыл глаза. А лицо стало сосредоточенным настолько, словно он пытался при помощи телекинеза собрать кубик Рубика. Видимый только ему. Понадобилось мужчине для этого совсем немного времени. Потом лицо расслабилось, и он открыл глаза. На этот раз точно серые, причем, не светлые в голубизну, а яркие, цвета голубиного пера. – Ой, – сказала Лена. – Лучше быть некромантом, чем так, видеть сразу две истины, – устало сказал мужчина. – Впрочем, я узнал все, что мне было нужно. И уверен, что вам не поможет осторожность, даже если не станете выходить с территории академии. Вы слишком интересны. В вас много силы. Вы заметны. И вы дважды щелкнули его по носу. В покое вас не оставят. – И что мне делать? – спросила Лена. – Не беспокоиться о том, что от вас не зависит. Не паниковать, что бы ни случилось. Слушаться свою ведьму, она мудрее и намного старше, чем вы, такова ее природа. И помнить, что в этом мире есть множество желающих вам помочь, поэтому не сдаваться и изо всех сил стараться их дождаться. Впрочем, я тоже приду, а я придти могу даже туда, куда не проберется и сильнейший демон. Так что все будет хорошо. И улыбнулся. Очень обаятельно. И Лена, вместо того, чтобы начать переживать о своей почти загубленной жизни, где-то нашла боевой задор и жажду мести. И поняла, что прятаться и бояться, теперь точно не будет. Теперь она будет готовить ловушки на похитителей. А потом громко и обидно смеяться, когда они станут попадаться. Да они вообще проклянут тот день, когда о ней узнали. Ведьма она или не ведьма?! А мужчина попрощался и просто исчез. Не ушел и даже не вывалился в портал, как Леон, а испарился, не вставая со стула. Стоило Лене всего лишь моргнуть. В общем, очень странный тип, который почему-то кажется честным и надежным. Глава 4 О злой ведьме, буйной фантазии и честности некоторых индивидуумов – Вот, она взаправдашная ведьма, – доказывала пышнотелая тетка, закутанная в бурую шубу, может даже из медвежьей шкуры, и пуховый платок. Из-под шубы кокетливо выглядывал подол шерстяного платья, красного, с вышитой зеленой лианой, вьющейся по краю. А из-под подола, в свою очередь, меховые унты. Платок, кстати, тоже был повязан сверху на какой-то загадочный головной убор. Вроде бы ведроподобный. – Самая натуральная, хочь, дочкиной красотой поклянусь? Собеседница утепленной тетки загадочно хмыкнула. Видимо, не считала, что там есть чем клясться. Но говорить об этом не стала. Просто потопала немного, огладила на боках пальто из драпа и, прищурившись, попыталась рассмотреть Лену, пившую на ходу кофе из бумажного стаканчика. До встречи с этими колоритными тетками она еще и пыталась составить план посещения библиотеки. Но тетки отвлекли, и теперь ей было интересно, что же им нужно от ведьмы. – Тощенькая она какая-то, – наконец сказала обладательница пальто и сморщила нос. – Как былиночка. Откормить бы ее пирогами и картошечкой на шкварках. Эх. Симпотишная бы была. Симпотишнее твоей Ляльки. А ведьмы должны быть страшными. Дуришь ты что-то. – Это старые страшные, а пока молодые, такие, как народятся. Как и все девки. Ведьмы другим от обычных девок отличаются, но тебе же не видно. Не дали тебе Травник да Удача зрения особого, ведьм да колдунов из людского моря выделяющего. – А тебе дали! – фыркнула недоверчивая тетка и уперла кулаки в бока, словно готовилась к скандалу. – А мне недодали, – как отрубила владелица шубы из медведя. – Если бы додали, уехала бы я в городок при главном капище Удачи и жила бы как бортеева дочка. А так, только изредка ведьм отличаю, когда они злятся на что-то. – Так она еще и злится, – забеспокоилась ее собеседница и тут же убрала руки с боков. – Может, ну ее? Другую ведьму отыщем, не злую. – Пока мы будем ее искать, не один день может пройти. Бери, что дают, а то другого могут и не дать! Бедная тетка, одетая в пальто, тяжело вздохнула и пошла к Лене. Решительно и торжественно, как солдат на параде. И Лена не выдержала, перестала делать вид, что рассматривает снег на еловых ветках, обернулась к нуждавшейся в ведьме женщине и улыбнулась ей. Ласково-ласково. Эффект превзошел все ожидания. Тетка тоненько пискнула, взмахнула обеими руками и шлепнулась в сугроб. – Вот дурная девка, хоть и ведьма! – запричитала ее подруга. – Видит же, что эта копуша и так ее боится, так еще и огоньку добавляет, в сугробы взглядом обрушивает! – Пхы, – от неожиданности у Лены даже получилось издать звук, который у Тора выражал презрение. – Пхыкает она еще, ведьма. Лучше бы поднять эту копушу помогла, ей же нельзя сидеть на холодном. И так замуж выйти не может. А если еще и отморозит себе все, так кто ее возьмет?! – Пхы, – повторилась злобная ведьма и почему-то не ушла. Подождала, пока излишне впечатлительную женщину извлекут из снега, отряхнут и, толкая в спину, подгонят к ней. На расстоянии вытянутой руки эта особа оказалась моложе, чем оно казалось, когда она стояла в пяти шагах. Смотрела она обижено, по-коровьи. Да у нее даже ресницы были похожие, светленькие, густые. А покрасневший на морозе нос только придавал колорита. – Дурные вы, волшебники, – сказала любительница шуб из медвежьих шкур. – Вот зачем вам эта зима сдалась? Все знают, что место, где вы живете, маленькое, богов здесь много и какие погоды попросите, те вам и будут. Так нет же, лето их чем-то не устраивает. Зимы им хочется. А зачем? – На лыжах кататься будем, – сказала Лена. – От ведьмы вам что надо? Только не говорите, что привороты. А то я одну уже гнала. Точнее мой кот гнал, но не в этом суть. Такой ерундой я не занимаюсь принципиально. И вообще, не умею я их варить и учиться не собираюсь. – Вот, видишь, хорошая ведьма, принципиальная. А тебе другую подавай, – поворчала на подругу владелица шубы. – Говори, давай, чего надо. А то ведьма молодая, здоровая, может к какому мужику на свидание шла, а тут ты. И молчишь, словно языка лишилась. – Чуда-юда мне снится, вот с такими клыками, – тоненько сказала понукаемая женщина и развела перед своим носом ладони где-то на десять сантиметров. Переступила с ноги на ногу, потом почему-то покраснела. – Зеленая та чуда-юда, страшная, высокая, а говорит человеческим голосом. – И что же она вам говорит? – заинтересовалась Лена. – Говорит, что я избранная кем-то и лежит мне непрямая дорожка в чужие земли, а может вообще – мир. И там ждет меня эта чуда-юда, замуж хочет взять. Говорит, что хорошо мне там будет. А тут что, а тут не очень хорошо. Как папка заново женился, так и обижают меня, и приданое плохое дадут. Вот одна тетка мне помогает. От полноты чувств кем-то избранная шмыгнула носом и вопросительно уставилась на Лену. – А от меня что надо? – удивилась злобная ведьма. – Совету. Идти или не идти в то зеркало? Старое, от прабабки доставшееся. Волшебное. Пропускает, когда очень надо. Мы и сюда через зеркало пришли, ведьму здесь найти несложно. Чуда-юда что, только клыки страшные, а так мужик, как мужик, симпатишный даже, а глаза вообще красивые, умные. А у папки жена страшная, то проклясть обещается, то выгнать, то старому Химею отдать в услужение. И всем рассказала, что в приданое мне дадут три гребня и пять локтей полотна. А девок у нас много, и в соседних селах много, не возьмет никто замуж. Так что буду я в услужении старого Химея. Или у мачехи, если совсем не осерчает. А у Химея работницы кто вешается, кто пропадает, не зря, наверное, говорят, что он разбойников привечает. И мне страшно, девки же не зря вешаются. А у того мужика зеленого всего лишь клыки. Вот только не человек он, не одобрит меня Удача. И моих детей не одобрит… – Почему не одобрит? – поинтересовалась Лена. – Ну… – избранная задумалась и посмотрела на тетку. Та неуверенно пожала плечами. – Вы хоть для начала выясните, одобрит или нет, а то развели трагедию на ровном месте. А если и не одобрит, то у того мужика с неправильным прикусом наверняка свои боги есть, которые одобрят, раз уж избранная. Блин, мне бы ваши проблемы. Один мужик всего лишь. Еще и симпатичный. А мне тут даже закопать некого, все разбегаются. Демон пропал, эльф, похоже, вообще в спячку впал до весны, ходит, как сомнамбула, у некроманта зачеты со старшекурсниками, и даже сектанты куда-то делись. Даже злость сорвать не на ком. Еще и какие-то дураки чего-то хотят. Уже три штуки пришло, медом им там намазано. Один даже росянку не испугался… Блин, и почему я не избранная, которой всего лишь надо замуж выйти и все будет хорошо? А? Тетка и племянница смотрели на Лену с восторгом. Потом еще и благодарить начали. Наверное, окончательно поняли, что клыки не самое плохое в симпатичном мужике. И рассталась Лена с ними чуть ли не подругами. Они ее даже утешили, тетка пообещала попросить для нее удачи в любовных делах у своей богини, а племянница посоветовала по глазам выбирать, глаза должны быть именно умными и добрыми. И совет Лене понравился настолько, что по пути в городскую библиотеку, где собиралась поискать способы устроить ловушки на сектантов, Иванов-дураков и прочих неприятных личностей, она думала совсем не о ловушках. Вместо этого пыталась понять, у кого же глаза самые умные и добрые. И получалось, как назло, что у мастера Григора. Хоть бери и подозревай, что бедную невесту чуда-юда с клыками подослала богиня любви. В библиотеке, к счастью, удалось от этого сравнительного анализа избавиться. Правда, помогло оно мало. Нужных книг то ли не было, то ли библиотекарь отлично понял, какой уровень у Лены, и не решился давать ей что-то опасное. В библиотеке академии отказались выдать книги именно с такой формулировкой. – Придется изобретать самой, – мрачно сказала Лена и пошла к выходу. Правда, выйти не успела. Из тени у шкафа соткался Леон, одарил своей фирменной улыбкой и промурлыкал: – Хочешь замуж? – Да, – ласково ему улыбнулась злобная ведьма. – Наверное, возьму пример с Е-сий-моя, упакую жениха в мешок и потащу в храм, не спрашивая его мнения. Леон рассмеялся. Потом осмотрелся и подмигнул. – А что мне будет, если я тебе помогу с тем, что ты здесь искала? – Большое человеческое спасибо, – с готовностью пообещала Лена. – Да?! Ну, ладно, может, еще уговорю, – заявил Леон, а потом подхватил девушку под руку и утащил за собой в ту тень, из которой вышел. Привел Леон Лену в какую-то грандиозную библиотеку. Шкафы в ней доставали до самого потолка. А потолки были высокие, не меньше трех метров, а может и все четыре. И все полки были заставлены книгами. И было их много-много, целый лабиринт из полок, в котором Леон как-то ориентировался. – Где мы? – спросила Лена, когда полки с синими книгами сменились на полки с зелеными. – В библиотеке, – улыбнулся Леон. – А библиотека где? – В Старшей Академии Искусств мира Стихийной Магии, – торжественно сказал Леон. – Ага, – только и смогла на это ответить Лена. – Знатная библиотека. – Два тысячелетия собирали книги. Ты на эти не смотри, это учебники и всякое-разное написанное преподавателями и бывшими студентами для нынешних. – Два тысячелетия? – Ну, не зря же академия называется Старшей. Она, вообще-то, была второй в этом мире, первую, увы, разрушили какие-то прорвавшиеся темные силы почти полторы тысячи лет назад. А эта стоит, разрастается. Одна из старейших академий вообще во всех мирах. – Здорово. – Ага, я здесь когда-то учился. Выгнали, когда набил морду ректору. Хорошо так набил… хотя что ему сделается, он же бессмертный?! Но метки в библиотеке я себе сохранил, она одна из лучших. Была бы вообще лучшей, если бы выбросили кучу этого разноцветного хлама. Тут множество учебников давно устарели, а они хранят зачем-то. Ага, дошли. Леон замер перед неприметной дверцей, удачно маскирующейся в тени между двумя шкафами с книгами, у которых были черные обложки. Лена из любопытства даже подошла ближе и с интересом понаблюдала за тем, как странные завитушки на корешках перетекают во вполне читаемые надписи. – О, смотри, здесь «Некромантия. Стабилизация тонких потоков». – Не трогай, – велел Леон, ковырявшийся в замке дверцы. – Во-первых, это ты будешь учить только через два года. Во-вторых, у тебя учитель получше того типа, который писал этот учебник. А в третьих, учитывая, что этот тип умер лет пятьсот назад, из этой книжки вполне может вывалиться студенческая заначка – дурман-трава или что-то попроще. А сигнализации со всех этих заначек я не снимал. Их тут столько… Некоторым тоже не меньше пятиста лет. – А вдруг в самых старых что-то ценное спрятано? – Вряд ли. Я был студентом, прятал не ценное, а запрещенное. Если и спрятано, то немного и искать его… Хм. Ладно, потом один вернусь, поищу. Если найду ценное, тебе отдам, за идею. Хотя и сомневаюсь. Лена кивнула, хотя понятия не имела, почему ей хочется все-таки что-то поискать. Может опять дар себя так проявляет? Или она где-то глубоко в душе кладоискатель, которому не дают покоя лавры Индианы Джонса. А Леон вернулся к замку, еще немного в нем поковырялся и торжественно открыл дверцу. – Быстро заходим, – сказал таким мрачным шепотом, что Лена буквально забежала. Помещение, в котором она оказалась, было мрачным, довольно запущенным и практически пустым. Окошко в нем было под самым потолком. Узкое такое, вытянутое по горизонтали и давно не мытое. Свет оно пропускало с большой неохотой. Ламп и светильников в этой комнате предусмотрено не было. Как и стульев. А на единственном столе, стоявшем так, чтобы на него не попадал свет, лежало загадочное нечто, опутанное цепями. – Так… – сказал Леон. – Так как тебя тянет совершить ошибку, которую рано или поздно совершает почти половина студентов-магов, а именно, взять и сунуть нос туда, до чего они еще не доросли и совершенно случайно сотворить какую-то пакость… Знаешь, один так крыс жрущих амулеты сотворил, еле потом вывели. В общем, учитывая, что делаешь ты это не из любопытства, я решил тебе помочь. – О, – сказала Лена. А нечто на столе зашевелилось, подняв воздух пыль и загромыхав цепями. – Идем! – Леон схватил девушку за руку и потянул за собой. Нечто на столе зашевелилось активнее. А демон решил рассказать еще одну занятную историю. – Знаешь, некоторые книги трогать не стоит, если собираешься просто положить их на полочку в библиотеке ради коллекции. Особенно, если у них есть своеобразный разум и они фактически фамильяры. Нет, некоторое время они послушно лежат под стеклом, позволяя собой любоваться, тем более, любуются часто девушки с явными способностями к ведовству, просто со спящими способностями. Настоящих ведьм в этой академии нет. Так уж сложилось, что их, если и заведутся, сразу отправляют в более подходящее учебное заведение. Да хотя бы туда, где ты учишься. Они здесь за классическую магию, основанную на силе, стихиях и немного на предвидении. А ведовство – это интуиция, немного гармонии и умение воспользоваться тем, что под руку попало. Некоторые классические маги даже не понимают, как оно может работать, и подозревают мошенничество. Но сейчас не об этом. Сейчас о том, что один такой вот классический добыл книгу, которая долго передавалась от ведьмы к ведьме. Приехал просто вовремя. Старая ведьма как раз умерла, а новая в том городе, как назло, не завелась еще. Неурожайное на ведьм было столетие, точнее, целых два. Ну, маг обрадовался, схватил ценную книжку и припер в любимую академию. У ректора тогда натуральная истерика случилась. Он об этом узнал не сразу, не сказали ему, подозревали, что не одобрит. А когда узнал, возвращать было поздно и некуда, тот городок наводнением смыло. Ну, не станет же целый ректор бегать за ведьмами и предлагать им книгу. Лена кивнула. Мерлих бы точно не стала. Мерлих бы всех построила, выбрала виноватых и отправила решать проблему, угрожая факультативами, кружками и прочим народным творчеством. В общем, Мерлих явно крута. – Вот. А книга лежала себе, лежала. Потом заскучала. А что такое заскучавший фамильяр, ты должна знать. Лена со вздохом кивнула. Заскучавший фиолетовый котенок – это разгромленная комната, распахнутое зимой окно, задавленная ворона на подушке Елены Прекрасной, и как вишенка на торте – целая собачья стая, воющая во дворе на разные голоса. В общем, Лена старалась не давать ему скучать. – А эти идиоты не знали. И ректор, который знал и даже предупреждал о такой возможности, как раз куда-то уехал. – И что? – Да вот что, – указал рукой в направлении стола Леон. – Сначала они стекло поменяли на более прочное. Потом попытались ее обездвижить, добавив к скуке еще и желание мстить. Потом под тем стеклом в цепи заковали, хотя их ректор посоветовал это несерьезно. А когда она к вечеру вырвалась и стала громить библиотеку, заперли здесь. – Бедная, – пожалела книгу Лена, представив, что кто-то бы так же поступил с ее Тором. – Вот, ты понимаешь, а они тупые. И даже своему ректору не сказали, чем эта локальная война закончилась. Он сам ее нашел, спустя два месяца, но к тому времени она так разозлилась, что едва не оторвала ему пальцы. Хотя, что бы ему бессмертному сделалось? Новые бы отрастил. Вот с тех пор она здесь и лежит. Лена подошла к столу осторожно-осторожно. Книга в цепях замерла. Кажется, насторожено. Как недоверчивая бродячая кошка, которую прохожий пожелал накормить сосиской. – Хорошая книжка, – проворковала Лена. Обложка, едва выглядывающая между накрученными витками цепи, на ощупь оказалась немного шероховатой и, кажется, вообще была деревянной. – А она с Тором ссориться не будет? – спросила Лена, желавшая книгу распутать, почистить и унести с собой. – Вряд ли. Это же книга, а не кошка, да и, у ее предыдущих хозяек часто были фальяры. – Тогда забираем! – И даже не спросишь, зачем она тебе? – улыбнулся Леон. – Хм… и зачем? – Она умеет защищать хозяйку. И умеет делать пакости. А ты же, вроде бы, хотела создать ловушки на Иванушек и охотников на темных магов. – Хотела. – Значит, забираем! Освободил книгу Леон быстро. Всего лишь прикоснулся пальцем к цепи, и она рассыпалась пылью. Потом книгу пришлось вытряхивать, а она недовольно хлопала страницами. Потом Леон куда-то сбегал и вернулся с наволочками, одной влажной, второй сухой. Первой Лена кое-как книгу протерла, во вторую замотала и неприветливую библиотеку, наконец, можно было покинуть. Правда, повел Леон Лену не туда, откуда забрал, и даже не в ее комнату. Повел в кофейню, в которой помимо кофе пахло медом, имбирем и корицей. Оказалось, этот набор входил в фирменный зимний напиток, и его Лена и заказала, просто из любопытства. – Леон, зачем ты мне помогаешь? Не из-за сказки же. – Хочется. Это интересно. Ну и… почему бы не помочь красивой девушке? Попутно насолив всяким не нравящимся мне личностям? – Ректору той академии? – Ага, представляешь, какое у него будет лицо, когда он узнает, что кто-то тихо и незаметно унес книгу? Он лично там и дверь маскировал, и сигналку ставил, и цепи усиливал. Правда, не учел такую штуку, как время, но он вряд ли об этом догадается. Лена представила и кивнула. Отпила немного согревающего фирменного напитка, а Леон довольно улыбнулся и добавил: – И может, однажды, из благодарности, невинная дева пустит меня в свою постель. Лена чуть не подавилась. – Какая еще невинная?! – Ну, не невинная, какая разница? Я же не оборотень-дракон, которому нужна непременно невинная, потому что иначе потомство родится бескрылым. Их потому так мало. Мужики же. Не успели с какой-то невинной с первого раза заделать дракончика, сорвались и все, дальше можно и не искать, в драконов детки не обернутся. А девы не понимают, почему после ночи любви эти драконы выскакивают в окна с выпученными глазами, а потом тихо летают в округе, пытаясь понять, получилось или нет. Плачут девы, рыцарей на бедолаг натравливают, папенек. Одна так даже за короля сумела выйти замуж и объявить драконам войну. Лена хихикнула. Вот проблемы у бедных драконов. Сами избавили деву от невинности и все, придется другую искать. – А если невинные в округе закончатся? – спросила Лена. – Так они и заканчиваются. Там же какие-то крестьянки, горожанки и прочие купчихи не подойдут, дева обязательно должна быть благородных кровей, иначе дракончик слабый будет. А сколько тех благородных дев? Да еще и не все соглашаются. Сидят потом драконы, ждут, пока новые подрастут. – Бедолаги, – посочувствовала Лена. – Да, а сказать правду не хотят. Были бы честными, меняли бы невинность на золото, знаешь, сколько бесприданниц к ним тайком бы съехались? Особенно, если бы пообещали хранить эту тайну, если дракончик не получится. Честность в некоторых делах совсем неплоха. – Поэтому ты решил быть честным. – А почему бы и нет? Не невинные девы и так догадываются, на что может рассчитывать мужчина. А я еще и симпатичный. – А романтика? – Мы гуляли в одной из древнейших академий, тайком воровали книжку, чем не романтика? – Ну, да… – Жалко, что мне сейчас уже пора. Вдруг бы уговорил. – Болван. А Леон самодовольно улыбнулся. Заглянул в пустую чашку Лены, хлопнул по столу какой-то монеткой и протянул перед собой руку. Лена за нее схватилась и в следующее мгновение уже была в своей комнате. Сидела на кровати, любовалась большими и удивленными глазами Елены Прекрасной. – Путешествия с доставкой на дом, – сказала Лена. Елена зачем-то кивнула, а книга заворочалась в сумке и вместе с ней шлепнулась на пол. – И даже багаж не теряют, – с гордостью произнесла Лена. – Отныне только с Леон-тревел путешествую. Елена опять кивнула. Глава 5 О том, что зоопарк может разрастаться, вне зависимости от желания владельцев, и о еще одной сказке Тор повадился спать на книге, ну, той самой, которую Лена и Леон выкрали из какой-то академии. Если книга лежала на подоконнике, он просто на нее ложился сверху и начинал басовито мурлыкать, словно колыбельную пел. Если она стояла на столе между учебниками и двумя статуэтками, удерживающими книги в вертикальном положении, котенок сначала ее вытаскивал, а потом опять же ложился сверху. Книге оно, видимо, нравилось, потому что она не возражала. Хотя Лене, чем дальше, тем больше казалось, что в цепи ее заковали из-за какого-то розыгрыша, а потом так и забыли. Ну, не похожа она была на злобную книжку, мстящую похитителям. Она не буйствовала, самостоятельно не перемещалась и ничего магического не делала. Лена даже ее читать пыталась, но быстро поняла, что для начала нужно выучить какие-то азы, а с этим надо идти к ведуньям, хотя бы к той же Мелине. Как раз и времени немного появилось, а учиться быть ведьмой в любом случае надо. А то постигать это умение самостоятельно хоть и можно, но гораздо опаснее и сложнее, чем под чьим-то руководством. Лена вздохнула. Погладила сначала Тора, потом книгу, потом встрепенувшуюся росянку и посмотрела в окно, за которым мела метель. Настоящая такая метель, из тех, на которые хорошо смотреть, находясь в теплой комнате, ощущая уют и с удовольствием распивая чаи или глинтвейны. – Кстати, неплохая идея. Елини, у тебя специй нет? Девушка, читавшая, лежа на кровати, яркий томик про большую любовь, с интересом посмотрела на Лену и пообещала поискать. И даже расспрашивать для чего ей специи не стала. То ли догадалась, то ли решила, что она будет готовить какое-то ведиминское зелье. Так, сугубо для разнообразия и чтобы волшебная горелка не простаивала. А в городе в это время творилось черте что. Метель была не запланирована. Погодники вообще дружно хватались за головы, бегали туда-сюда и не понимали, как с этой напастью бороться, потому что не могли нащупать источник, питавший ветер. Откуда взялся снег, они тоже не понимали. Но тут хотя бы какой-то студент-старшекурсник мог пригнать тучи из другого мира, решив, что сугробы маловаты. А вот ветер… Правители города требовали немедленно эту метель прекратить, потому что у них были планы, которые вот-вот накроются медным тазом. Сугробы разрастались и наползали на расчищенные дороги и дворы. Особенно быстро и старательно они это делали там, где медленно и уныло брел парень, кутавшийся в не досохшее и поэтому местами стоявшее колом и загадочно хрустевшее одеяло. Парень был высоким, широкоплечим, рыжим и конопатым. Время от времени он шмыгал носом, начинал тихо радоваться, что так удачно подвернулась та веревка с обледеневшим бельем и почти досохшим одеялом, потому что замерз бы к зеленым кикиморам в своей вышитой матушкой рубашке и прочей одежде, не предназначенной для зимы. Еще он бубнел о какой-то Марьюшке, которой главное дождаться. И о злобной ведьме, которая чинит доброму молодцу препоны, за что обязательно получит в глаз, чтобы неповадно было. А метель выла, мешала идти и буквально преследовала доброго молодца, потому что ветер усиливался именно на тех улицах, по которым он шел. И погодники не заметить такую странность не могли. Поэтому, спустя два часа блужданий молодого человека по лабиринту улиц, из которого он никак не мог выбраться, была отправлена группа захвата. Эта группа, заподозренная в слугах ведьмы, скоренько молодца изловила, хоть он и размахивал сначала пудовыми кулаками, а потом и отломанной от дерева веткой, связала, чтобы он не дергался, сунула в рот кляп, чтобы не ругался, и поволокла объяснять загадочный феномен. А метель радостно бросилась следом и потом долго билась в окна, двери и стены погодного управления. – Так ты говоришь, ведьма тебе понадобилась, чтобы Марьюшку спасти? – уточнял вызванный в погодное управление стражник и мечтал о кофе с хорошей такой порцией коньяка. Изловленный погодниками дурак надоел ему хуже головной боли. Потому что дураком он был не по фамилии и даже не по судьбе, а скорее всего идейным. – Да, мил человек, – баском отвечал молодец и шмыгал покрасневшим носом. – И? – намекал на дальнейшие объяснения стражник, в смутной надежде, что погодники рассказ изловленного идиота несколько приукрасили. – И пошел я в одну пещерку с чудесным озером. Оно, если его три раза обойти по кругу против солнца, открывает волшебные двери. А все знают, что к ведьмам просто так не добраться, живут они в дремучих лесах, на высоких горах, в страшных городах… – Дальше, что ты намеревался делать, когда ведьму найдешь? – Ну, знамо дело, все, как и положено и дедами завещано. Сначала ее в кипяток, потом в сугроб, чтобы посговорчивее была. А потом кулак молодецкий в страшную морду и живо расскажет, где Марьюшку искать. Только я это… я ведьму попросил помоложе и не шибко умелую в ее черном колдовстве. А то умелых еще попробуй, излови. Живо горы частые вырастят, льды толстые под ноги бросят, а эта что, только снегом замести пыталась. – Какой идиот, – проворчала погодница. – И что это за деды тебе таких советов надавали? Они хоть ведьму живую видели? – Да где же они ее возьмут, чтобы увидеть? – искренне удивился молодец. – К ней же еще дойти надо и изловить. Это же не колдунки, которые погреба морозят и княжий терем согревают, тех много и все бабы, как бабы, иногда даже симпатишные. А тут ведьма. Я картинку в книжке видел, страшная, жуть. – Пообрубала бы руки таким художникам, – проворчала погодница. – Ладно, этот идиот, похоже, воспользовался помощью древней магии и теперь, пока не дойдет до своей ведьмы, ни он не успокоится, ни эта магия. Но отпускать его бродить по городу, чтобы он еще какую-то некрасивую старушку кипятком облил… – Проводим, – со вздохом сказал стражник. – Только куда? – А с какой стороны сильнее всего ветер дует, туда и идите. Похоже, это у кого-то пассивная защита так сработала. Амулет какой-то. Или кто-то заботливый эту пакость сплел. Доведете этого дурака, получит он по голове от ведьмы и метель успокоится. Стражник кивнул. Потом позвал напарника и повели они дурака, на удивление, не очередного Иванушку, а Степана, навстречу метели. И шли долго-долго, потому что ветер усиливался, а дурак порывался свернуть не туда, свалиться в сугроб побольше, а иногда еще и постоять, отдохнуть. И стражники совсем не удивились, когда дошли до ворот академии. А где еще искать молодую и неопытную ведьму? Переговоры с охраной на воротах прошли успешно. С комендантшей женского общежития так себе, но она и без того была раздражена, а еще держала перед собой деревянную шкатулку, по которой что-то с топотом бегало. – В помещении у нас метели нет, не найдет он никого, ждите до завтра, когда девушки отправятся на учебу, – говорила нехорошая женщина и пыталась захлопнуть дверь. – Да нас начальство за это съест, – доказывал стражник. – Метель же не закончится! – А там ведьмы живут? – с удивлением спрашивал Степан, рассматривая светлое помещение за дверью, с ковром, зеркалом на стене, парой стульев и еще одной дверью. Как-то не так он себе представлял жилище ведьм. Комендантша, в конце концов, сдалась. Завязала дураку глаза платком, чтобы зрение не мешало ему идти по нити волшебства, и велела чапать, но быстро и тихо, а то тут некоторые еще и учатся. И Степан пошел, ощущая себя победителем. Сунуть ведьму в кипяток ему, конечно, не дадут, да и где тот кипяток взять? Но кулаки-то никуда не делись, так что проучить злобную бабу наверняка получится. И когда он понял, что идти дальше не хочется, а склочная ключница убрала с глаз платок, обнаружил молодец, что стоит перед дверью. – Стучи, недоумок, – велел один из стражников. Ну, Степан и постучал. Дверь открыла девка невиданной красоты, с белыми косами, синими очами и румяными щечками. Степан даже растерялся сначала. А потом пнул стражник, и он вспомнил, для чего здесь находится. – Ведьма? – грозно спросил добрый молодец, понимая, что ударить эту тоненькую красавицу не сможет. – Лена, это тебя! – крикнула она и уступила место у двери другой красавице. Иной совсем, темнокосой, большеглазой и похожей на чужестранку-княгиню. Она даже смотрела так же. Вопросительно и насмешливо. Степан тяжко вздохнул, спрятал кулаки за спину и вежливо сказал: – Мне бы это… Марьюшку найти. В общем, наврала та книжка все про ведьм. Девка оказалась, как девка. Еще и вином с какими-то травами напоила, вкусным. Ключница гораздо больше была похожа на ведьму из книжки. Недовольная, злобно постукивающая пяткой по полу. А потом еще и вручившая молодой ведьме какого-то таракана в шкатулке. – И что мне с ним делать? – удивленно спросила девушка. – Не знаю. Сказали отдать той, что нашла. А то эта пакость не успокоится, будет топать и топать, и топать… А так, впадет в спячку, повесишь на веревочку, потому что кольцо по мужской руке получится, а потом отдашь какому-то мужику посимпатичнее. Магия там только в мужских руках просыпается. Поэтому и поймать его не могли, общежитие женское, а ему мужик нужен. Даже непонятно, почему оно тебе далось. Наверное, разрядилось и настройки сбились. Ведьма кивнула, огляделась и мрачно произнесла: – На шею Тору повешу. Там точно не сбежит, мужик же, хоть и кот. – Дурдом, – печально сказала Лена, выпроводив, наконец, рыжего Степана, стражников и, что самое удивительное, даже комендантшу. Отказаться искать Марьюшку она так и не смогла. Этот бедолага такими глазами смотрел, с такой верой и надеждой, что Лена махнула рукой, достала из шкатулки карты, с помощью которых учила вчера Прекрасную играть в дурака и, вспомнив одну зеленокожую гадалку, мрачно сказала, что сейчас все будет. Карты она раскладывала старательно и бездумно, все равно понятия не имела, что все эти расклады означают. Потом хлопнула ладонями по столу и обрадовала Степана тем, что он сейчас пойдет в один знаменитый лабиринт, будет старательно думать про свою Марьюшку и, если она действительно ему нужна, к ней и попадет. Молодец аж просиял и шмыгнул носом особенно прочувствованно. А как его к тому лабиринту будут вести и видно ли его под снегом, Лену не особо интересовало. Ведьма она или кто? А раз ведьма, то делать пакости не шибко ближним ее святая обязанность. Чтобы еще больше приближаться не решались. – Сурово ты их, – одобрила комендантша и мечтательно добавила: – Там, наверное, сугробы сейчас по макушку этому дураку. Лена только хмыкнула. А на следующий день выходила из комнаты с чувством удовлетворения и даже улыбалась. Словно сделала именно то, что и должна была. И испортить ей настроение не смогла ни теория темных искусств, ни очередное посещение зомби заради лабораторных наблюдений, ни даже радостная весть о том, что завтра будет ее очередь обрывать сухие листики в оранжерее. Собственно, настроение не испортило даже то, что в столовой был выбор между гороховым супом, овощным, и двумя видами каш с подливой. Каши обе, словно сговорились, были похожи на серый клей и аппетит могли только испортить. Гороховый суп Лена не любила с детства, тогда ее оставляли под присмотром ветреной тети, а та готовила этот супчик из пакетиков, пытаясь замаскировать отсутствие положенных копченых ребрышек, кое-как порезанными сардельками. Овощной Лена тоже не особо любила. Но если выбирать меду ним и всем остальным, лучше уж выкладывать по краю тарелки выловленные куски брокколи или цветной капусты, все остальное она могла съесть. Ну и бонусом удалось уговорить тетку на раздаче продать куриную котлету отдельно от каши. Лена улыбнулась доброй женщине, добавила на поднос вилку, ложку и пару ломтиков хлеба и пошла к сидящим над своими тарелками Василисе, вроде бы опять Премудрой, и то ли Ляле, то ли Лоле, то ли и вовсе Лулу – эта девушка все никак не могла определиться с именем. То ли Лила, то ли Лоло тут же рассказала свежий анекдот из жизни, о том, как толпа специально выведенных из каталажки пьянчуг и прочих дебоширов раскапывали кому-то срочно понадобившийся лабиринт. Ну, тот, который за городом. И который срабатывает то не тогда, то не так, а то и вовсе не с теми, кому нужно. Лена важно покивала, решив не говорить, что это она туда отправила одного рыжего Степана. Василиса, похихикав над красочными описаниями чужого труда, тут же переключилась на расспросы о Торе. Она вообще была очень неравнодушна к фиолетовому котенку, а как-то даже призналась, что сама мечтает о фамильяре. Причем, непременно о коте, можно даже фиолетовом, хотя она предпочла бы черного, с белой манишкой и белыми же носочками на лапках. И чтобы хвост попушистее. У котов просто обязан быть в наличии шикарный хвост. Лена предложила изловить Матрену и предложить ей непыльную работу такого кота. Хвост у нее был, а перекраситься она наверняка согласится. Василиса пофыркала и сказала, что белка – это не то. Особенно феминистка. Она же революцию в родном царстве Василисы устроит, а кому оно надо? Ну, Лене было не надо. То ли Лилу, то ли Лала, кстати, тоже. Она вообще была пацифисткой и искренне мечтала о мире во всем мире. Как оно сочеталось у нее с не меньшей любовью к военным, она толком объяснить не могла. А потом увлекшихся разговором девушек перебили самым нахальным образом. – Простите, – сказал некто и задал вопрос, который Лене успел поднадоесть. – Вы не подскажете, где нам найти многоуважаемую ведьму? – Насколько уважаемая ведьма вам нужна? – полюбопытствовала Василиса, и ее подружка почему-то тихо ойкнула. – Ну, достаточно уважаемая, чтобы настоящая была. А то уже дважды подсовывали какую-то некондицию. Только и могли дурить клиентов при помощи грима и балаганных фокусов. А нам настоящая нужна. Иначе никак. У нас очень важное дело. Лена, пытавшаяся высмотреть говорившего вокруг, даже на потолок взглянула, наконец, догадалась опустить глаза вниз и обнаружила, что в супе чинно сидят пять лягушек. Зелененьких таких, довольно милых, как для земноводных. – Жабки, – сказала то ли Лело, то ли Лоле. – Лягушки мы, девонька, потомственные, – поправила ее самая крупная. Она и оказалась обладательницей приятного голоса. – Оборотни. И нам замуж пора, а эти дурные Иваны все никак не идут. На болоте уже перенаселение, хоть бери и опять перекочевывай с сестрами в другой мир. Так эти же дуры за нами рванут. Дуры же. Думают, мы знаем, где лучше. А нам хоть бы часть из них за каких-то идиотов выдать замуж. Хоть вздохнем свободно. – Сочувствую, – сказала Лена, наколола на вилку котлету и стала быстро ее есть, пока кто-то и из нее не вынырнул. – Ох, ты ж, какая пакость! – воскликнула одна из лягушек поменьше предводительницы, немного потопталась и продемонстрировала всем веточку брокколи. – Я тоже ее не люблю, – призналась Лена. – Так, где нам искать многоуважаемую ведьму? – повторила вопрос самая крупная лягушка, отвесив сестре подзатыльник. И тут из ниоткуда появилась еще одна лягушка и шмякнулась об стол. Она немного полежала, как давленая, потом собрала в кучку конечности и кое-как села. После чего выудила из воздуха кокошник с фатой и нахлобучила себе на голову. Лена от этого зрелища чуть не подавилась. – Говорю же – дуры, – проворчала лягушка, сидевшая в супе. – Ква! – подтвердили где-то вверху, и на лягушку в кокошнике свалилось еще три, а потом сразу с десяток. – Бежим, – сказала Василиса, первой вскакивая на ноги. – Блин, болото же перенаселенное, – тоже сообразила, в чем дело Лена. – А они симпатичные, – выдала то ли Люлю, то ли Ляля. И, словно дождавшись именно этих слов, на стол хлынул водопад из лягушек. Лена, правда, далеко убегать не стала. Остановилась у соседнего стола, доела котлету, понаблюдала за тем, как ком из лягушек пытается распасться на составляющие, а пять сестер, вместе с тарелкой и супом, висят в воздухе над ним, как то самое НЛО. Было у Лены ощущение, что уходить все равно бесполезно, потому что уважаемой ведьмой непременно окажется именно она. – Ничего, – пробормотала девушка. – Лабиринт уже откопали, будет куда послать. Главное, чтобы по дороге не впали в спячку. А потом и вовсе прискакала Матрена, живо построила лягушек в шеренгу между столами и обрадовала их тем, что для начала придется записаться в список и создать очередь. А потом в порядке очередности обращаться хоть к ведьмам, хоть к магам, а хоть и к музыкальной шкатулке ректора Мерлих. – Нам бы Иванов, с луками и стрелами, – попыталась поспорить лягушка в кокошнике, но была не понята ни Матреной, ни другими лягушками. Им вообще имена претендентов на их лапки были не принципиальны. Главное, чтобы, наконец, начали стрелять и жениться. А то болота надоели, спасу нет. А еще, говорят, одна лягушка совсем недавно за эльфа замуж вышла. Так что некоторые не покидая шеренгу, начали уточнять, где эти эльфы тренируются в стрельбе. Эльфы в качестве женихов устраивали почти всех. А интересоваться тем, устраивают ли эльфов лягушки в качестве невест, девушки были не намерены. Стрелял – женись. Такие у них были лозунг и предназначение. Глава 6 О маяках в ночи, неожиданных гостях и странных претензиях – В сад, все в сад, непременно в сад, – бормотала не выспавшаяся Лена, бредя на лекцию. Что это за лекция, она в упор не помнила. Просто увидела одногруппников и пошла следом. На ходу Лена зевала и старалась не упустить сумку – боялась, что если она упадет, то так и останется на том месте, где упала. А хозяйка ее хватится хорошо, если к обеду, когда деньги на полезный для фигуры суп понадобятся. А виноваты в таком ее состоянии были лягушки. Не те пять, которые появились первыми в супе. Те, как раз, оказались девушками разумными и золотых гор от найденной ведьмы не требовали. Зато остальные… Нет, Матрена честно пыталась помочь и первым делом заставила лягушек заполнить анкеты. Узнала, что половина из них не то, чтобы писать, а даже читать не умеет и припрягла своих разумных грызунов. А потом заполненное притащила Лене. И у нее наконец-то состоялся «Вечер смеха», о котором она мечтала в далеком детстве. Ну, не могла она спокойно читать о том, что некая Прасковья Голоногая, родившаяся в селе Большие Жабы в семье потомственного пастуха, всерьез рассчитывает выйти замуж за царевича эльфийских кровей. При этом она на вопрос об образовании отвечает, что нехорошими вещами до замужества не занимается. А свое будущее видит в богатом тереме, за которым озерцо с гусями и лебедями, горы с золоторунными овцами и обязательно лужок с любимой коровой. И подобных мечтательниц среди лягушек-оборотней оказалось немало. Ну и вердикт Лена им выдала одинаковый. – В сад, все в сад, точнее в лабиринт, – бормотала она и теперь, и искренне надеялась, что лягушкам, желавшим прямо сейчас стать чьими-то женами, хватило мозгов, зайдя в тот лабиринт, думать именно о своих королевичах и купцах с золотой посудой и бородой в косицах. А то начнут дуры думать о холоде и пуховых платках и окажутся там, где эти платки делают. А если еще и о ресторане размечтаются, особенно о французском… – То сами виноваты. Все в сад… Блин, когда же они перестанут ко мне ходить? Еще несколько таких явлений и я все-таки превращусь в злобную ведьму, запасусь лопатой и буду дежурить у печки, чтобы бросать в нее разных добрых молодцев и красных девок, пускай себе в печке знакомятся и создают крепкие семьи… Хм, интересная идея. В общем, лягушки испоганили Лене половину дня, вечер и начало ночи. Утро, кстати, тоже не особо порадовало. Кольцо-паук опять сбежало с ошейника Тора, напугало впечатлительную Елену, и едва не было поймано росянкой. Книга зачем-то вырастила на подоконнике невысокий подсолнух из жареной семечки. Причем, вел этот подсолнух себя странно, поворачивался, как и когда хотел, а дважды и вовсе умудрился подмигнуть Лене, причем, непонятно как. А еще он подружился с росянкой, и девушки, подумав, решили его не трогать – есть не просит, болтать не умеет, не мешает. Паука пришлось взять с собой, повесив на веревочку и надеясь, что посреди лекции он не надумает побегать. Тору и росянке были обещаны лакомства. Книжке красивая обложка с феей, приодеваться эта кокетка любила. И меньше всего Лене хотелось, чтобы опять появились нуждающиеся в ведьме. Хоть бери, пиши объявление о том, что все равно пошлет всех в сад, то есть, в лабиринт, и вывешивай на дверь. – Но некоторые ведь неграмотные… – пробормотала Лена и тяжко вздохнула. Оказывается, быть ведьмой очень утомительно. Мастер Клайв смотрел на Григория взглядом полным бесконечного терпения. Хоть бери и какого-то великомученика с него рисуй. Григорий в свою очередь отвечал ему взглядом раздраженным – сказывался недосып и бесконечная, как терпение декана, тупость некоторых студентов. А ведь злобный некромант давал им шанс за шансом, он практически тащил их на зубах, лишь бы избавить их и себя от пересдачи. И иногда ему казалось, что даже кот подопечной сумел бы воспользоваться всеми подсказками, да даже ее хищное растение наверняка бы сдало, а эти все никак. И Григорию хотелось присоединиться к Змеевичу в его желании возродить жертвоприношения или хотя бы утопить самых больших идиотов. – Что еще случилось? – спросил некромант, понимая, что просто так декан бы с утра не пришел, тем более, он знал, как весело коллега вчера гонял очередное случайно усиленное умертвие по лесу. – Извините, мастер Григор, но больше мы терпеть не можем. Нет-нет, не подумайте, это не я не могу. Я вообще думаю, что происшествия скорее забавные, чем что-то еще. Но повара не постеснялись побеспокоить Мерлих, а у нее как раз настроение было не очень. Григорий кивнул. У него оно тоже было бы не очень, если бы какие-то странные люди ворвались в его дом с факелами и требованием немедленно закопать всех мертвых. Причем, судя по всему, лично. А что за мертвых, так толком и не рассказали. Они вообще мало говорили и много заикались. Видимо Мерлих перестаралась и слишком сильно их испугала. – Так что там за происшествия? – спросил некромант, надеясь, что какой-то совсем уж неумелый студент не разбудил очередное заброшенное и подзабытое кладбище. Почему-то такие студенты думают, что эти кладбища специально созданы для того, чтобы они испытывали свои силы и проверяли, как действуют с трудом заученные призывы. Полигона им мало. – Все дело в вашей подопечной. Она, как вы понимаете, довольно сильная ведьма. Не то, чтобы самая сильная в этом мире, из-за возраста и неопытности она вряд ли даже в сотню сильнейших входит. Но у нее потенциал. Да и сейчас, без развития, ее силы хватает, чтобы быть заметной. – А я говорил, что не стоит эту ведьму будить, – проворчал некромант и смачно зевнул. Он бы с большим удовольствием сейчас поспал вместе с той ведьмой, где бы она ни находилась, пока ее в девушке не разбудили. – Ну, что сделано… Да и не факт, что не стоило. В классической магии, на самом деле, многое упускается, ей многое попросту неподвластно… – Клайв, давайте без лекций, – душевно попросил некромант. – Что там опять произошло? – Да ничего особенного. Просто к заметной ведьме стали ходить разные странные личности, у которых пропали невесты или закопанные предками клады. Все как положено. Силе же хочется расти и набираться опыта. – Так… – мрачно сказал Григорий, которому захотелось эту силу от подопечной отделить и где-то закопать. – А последней каплей стали лягушки, которые явились прямо в столовую. Прямо из своего болота. А это антисанитария… – Понимаю. И что с этими лягушками сделать? – Да ничего. У вашей подопечной интересное чувство юмора, да вы это и так знаете. Поэтому она не стала что-то выдумывать и искать каждой лягушке по эльфу-царевичу… да и где бы она их нашла? Она этих дурех просто послала в лабиринт. Ну, тот, который приводит к тому, что сильно надо, если сам понимаешь, что именно тебе надо. – И много лягушек туда ушло? – полюбопытствовал Григорий. – Больше половины. Остальные вдруг резко вспомнили, что они девушки разумные и за кого попало, замуж не пойдут. Поэтому лучше сначала познакомятся, влюбятся и сами расскажут избраннику, куда и когда стрелять. А пятеро в оранжерее остались. Решили, что раз уж поиски ведьмы привели их в нашу академию, то лучше здесь остаться и поучиться чему-то полезному. – Лягушки-маги, надо же… Так что от меня нужно, если Лена сама эту проблему решила? – Прикрыть вашу подопечную нужно, чтобы она не пылала как маяк в ночи, приманивания очередных Иванушек Дурачков и жабок Василисок. Да ей и самой не нравится. А без вас мы в этом деле не обойдемся. Мелина сказала, что нужен круг хотя бы с основными силами. Причем маги должны быть как можно сильнее и как можно равновеснее. Григорий тяжело вздохнул. – Клайв, вы же понимаете, что это все равно не поможет. Эти чертовы сказочные законы… – Гласят, что помощи нужно просить у видуний. И находят нуждающиеся всегда ту, что посильнее. Причем, вовсе не самую сильную, а примерно равную их проблеме. А самые опытные от этих проблем еще и прятаться могут. Зато такие, как ваша подопечная, еще и тех, проблему которых практически любая видунья решит, умудряются притягивать. Вот мы и попытаемся отсечь тех, кому к Лене ходить не обязательно. И Мелина еще будет перенаправлять пути на себя, когда время на решение чужих проблем будет. А то они же не дадут девочке нормально учиться. Если так пойдет и дальше, то очередные лягушки могут и посреди лекции с пути вывалиться. Или, что еще хуже, посреди практического занятия. На алхимии, например. – Туда им и дорога, – проворчал Григорий, понимая, что отказать не может. Даже не будь Лена его подопечной – не отказал бы. Девушка же не виновата в идиотизме законов каких-то древних сказок и тех, кто умудрился в эти сказки влипнуть. Да и в том, что все-таки умудрилась стать ведьмой, со всеми сопутствующими этому чудному званию неприятностями, не виновата. У нее как-то не спросили, желает ли она этого. Впрочем, как и у Григория в свое время о том, а желает ли он становиться на путь боевого мага, что с некромантией как-то плохо сочеталось изначально. Потому что большинство боевых некромантов в конечном итоге настолько поехали мозгами, что стали собирать армии из скелетов и мечтать об участи Темных Властелинов. – Ах, да, у меня одно условие, – со вздохом вспомнил Григорий. – Когда закончим перекрывать пути к Лене, пускай собранный круг посмотрит на мою татуировку. С помощью общей силы, может какие-то древние знания в ком-то пробудятся. А то с ней точно что-то не то. А боги, которые знают что – не отвечают. Я даже к Костику ходил, но он так и не нашел сведений о том, что может вырасти из присосавшегося к источнику низшего демона. Это в их-то библиотеке. А Ждуна не разбудил, видимо, проблема не настолько важная. Клайв улыбнулся и закивал. Он, если честно, думал, что некромант отложит сборы круга до того момента, как наконец-то выспится. А это будет не раньше окончания тримесяца. Так что у разных сказочных героев будет уйма времени, чтобы довести одну добрую девушку до злобной ведьмы, а кого-то в академии и вовсе до желания убить всех Иванов Дураков в округе. Просто в качестве превентивной меры. Ритуал, прячущий одну, пока не шибко злобную ведьму от ненужных ей клиентов проводили в подвале академии. В том, который находился под столовой. Потому что именно там было достаточно места, а все полигоны были заняты студентами, отчего-то решившими, что за два дня они смогут научиться делать то, что не сумели за предыдущие тримесяцы. Причем, не сумели в большинстве случаев из-за того, что постоянно находились дела важнее какой-то учебы. Пробирались в подвал преподаватели и прочие сотрудники как какие-то дети, играющие в прятки. Очень уж им не хотелось привлечь внимание кого-то излишне любопытного и желающего поговорить. А в самом подвале пахло квашеной капустой, чем-то копченым и прочей едой, из-за чего Григорий неожиданно вспомнил, что он не только не спал, он еще и не ел. Желудок об этом тоже вспомнил, причем так громко, что добрая Мелина сбегала сделать бутерброды и чай. И за тем, как некромант кушал, присутствующие женщины наблюдали с непередаваемым умилением. Сам ритуал особо Григорию не запомнился. В подготовку он вообще не вникал, его развезло из-за еды, и он тихо дремал, опершись спиной на бочку с капустой. Коллеги там что-то двигали, что-то чертили, о чем-то бормотали, а ему было хорошо и уютно, и не хотелось ничего делать. Потом, правда, подготовка закончилась. Пришлось вставать на ноги, становиться на символ «прерывание», потому что «смерть» был бы несколько слишком, и стараться не закрывать глаза. Потому что обращаться к силе во сне Григорий пока так и не научился, как-то не догадался взять парочку уроков у того же Леона. Впрочем, прошел ритуал неплохо. Мелина, посидевшая немного на полу, в итоге кивнула и поздравила всех, что теперь точно никакая мелочь не припрется, а остальных должно быть немного, и предложила заняться проблемой присутствующего некроманта. На татуировку они смотрели по очереди. Тыкали пальцами. Хмурились. И в итоге пришли к удивительному выводу, что демон там уже не совсем демон. Что он гораздо ближе к тому же фамильяру. Мелина и Клайв вообще обнаружили в нем светлые потоки, хотя откуда он мог набраться этой пакости они даже не представляли. У Григория был темный источник, на удивление чистый темный источник, практически без примесей. И если стихийные капельки в нем еще можно было найти, если хорошо поискать, то жизни или света никто бы не обнаружил. А демон где-то добыл и то и другое. – Или оно само в нем появилось, – сказал Клайв. – Как? – полюбопытствовал Григорий. – Хотите сказать, что он подпитывается не только от меня. – Нет, что ты. К живым он сквозь твои щиты не дотянется, а светлые эмоции на данный момент его скорее обожгут, света в нем пока маловато. И, возможно, он появился сам. Демон же растет. – Свет в демоне?! – Он сейчас не совсем демон. А фамильяры не могут быть однополярной силой, в них сила сбалансированная и разнообразная, потому они и столь ценны. – Так это все-таки фамильяр? – переспросил Григорий, понимая, что коллеги его только еще больше запутали. – Нет. И не демон, по сути. Это что-то третье. Как дух места, скорее всего, – неуверенно сказал Клайв и вздохнул. – Григорий, вы удивительный человек с очень сильной волей. Вы сумели удержать этого демона, когда он пытался вырваться и все-таки вас сожрать. Сумели удерживать его, когда занимались своим темным искусством. Сумели не отпустить, когда вам было плохо, и даже когда вы смертельно уставали. В общем, вы сильнее своего демона. И во что бы он ни превратился в итоге, вы все равно будете сильнее, сейчас вы будете сильнее, даже если ему самому придется для этого вас усиливать. Потому что вы фактически его мир… О, понял, ваши отношения похожи на отношение молодого божества-демиурга с едва сотворенным миром. Причем, я не очень понимаю, кто из вас божество, а кто мир. С одной стороны, это божество на начальных этапах свой мир питает и направляет, чтобы он стабилизировался и не уничтожил сам себя. С другой – оно от него же и питается. – Так… – задумчиво сказал Григорий. – И если брать за основу именно эти отношения, быть миром не столь опасно, как божеством. Вы не представляете, сколько таких юных и неопытных в итоге попросту со своим миром слились, утратив разум и превратившись просто в законы, которые делают тот мир стабильным. – Еще лучше, – пробормотал некромант. – Впрочем, я всегда знал, что следить за собой и этим «питомцем» придется до конца жизни. Ничего нового. – Если хотите, мы время от времени будет собираться, чтобы отслеживать изменения. Возможно, если станет понятно, в каком направлении они происходят, вы сможете решить, что вам делать дальше и как их корректировать. Григорий благодарно кивнул. На чем защитники ведьмы от ненужных клиентов и разошлись. А дома Григория ждал сюрприз. Этот сюрприз нагло развалился в кресле, пил утащенное из холодильной коробки пиво и чувствовал себя преотлично. По крайней мере, улыбка у него была предовольная. – И что бы здесь делаешь? – поприветствовал гостя уставший некромант. Гость отсалютовал пивом. Улыбнулся загадочно, как одна дама на знаменитой картине и лишь потом снизошел до ответа. – У меня каникулы. – Да? – Точнее, они в моей академии. А у меня отпуск и последние вольные деньки перед свадьбой. – Поздравляю. У меня как раз зачеты и тупые студенты. – Сочувствую. – Кость, мне не до загадок, говори лучше прямо. Ректор старейшей академии одного из старейших миров опять улыбнулся и сообщил: – Меня ограбили. – Сундук с вершины дуба сперли? Так это наверняка твои студенты, надоел ты им, ищут способ избавиться. – Да нет, дался тебе этот сундук. У меня еще три запасных есть. Если кто-то и стащит, то вскоре узнает, что украл фальшивку, а моя смерть по-прежнему со мной. Люди такие доверчивые… – Ну, значит, мы вернулись к самому первому вопросу, – сказал некромант. – Что ты здесь делаешь? – В гости пришел к другу, – проворчал бессмертный ректор. – Ну, и заодно книжку хочу одну старинную поискать. Точнее, я ее почти нашел. Она где-то в вашем женском общежитии. Но не могу же я туда вламываться без разрешения и даже предупреждения. Там, наверняка, полно разных впечатлительных особ, швыряющихся кто огненными шарами. Кто проклятьями. – Какую еще книгу?! – Да украли у меня один раритет… Не сказать, чтобы особо нужный, скорее совсем не нужный. Просто деть было некуда. Выкидывать такие книги нельзя, мало ли кто найдет, да и сама она могла сотворить что угодно. Удерживать, тоже не дело, рано или поздно бы освободилась и натворила делов. Уничтожить и рука не поднимется, и демоны его знают, во что оно может вылиться. Древняя же книга, магическая, практически сказочная. Я бы ее в жизни не трогал, если бы один радостный идиот не припер. – Так отдал бы кому-то. – А кому? Ведьм у меня там нет. А искать подходящую по мирам… ну, не разбираюсь я в этих ведьмах. Отдал бы какой-то книжку, а потом бы оказалось, что она недостаточно сильна, чтобы этот раритет удержать. Или недостаточно умна, чтобы правильно им пользоваться. Или вообще спит и видит себя королевой или крестной феей. Женщины вообще существа загадочные. Григорий тяжело вздохнул. – Хочешь сказать, что к тебе пришла какая-то ведьма, украла книгу, и никто не заметил? У тебя там ведьмы бродят, как у себя дома? Коситей вздохнул, потер челюсть и заявил: – Так ей помогали. Там очень знакомые следы были, одного бывшего студента со сложным характером. Впрочем, у демонов эти характеры всегда сложные… А Григорий сел и тихо выругался. Похоже, он знал и этого демона, и ведьму, которая унесла ценную книгу. – Вот чего ей неймется, а? – спросил некромант у ректора. – Мало ей лягушек с дураками, она еще по мирам бродит и книги ворует. Зачем ей эта книга? – Женщины очень загадочные существа, – повторился Коситей и запил это откровение пивом. – Похоже, ты знаешь эту ведьму. – Скорее всего, – со вздохом признался Григорий. – Просто сильно сомневаюсь, что ты бросил эту книгу на полочку и забыл развернуть защиту. Значит, какой-то спятивший инкуб там не поможет. А сильный демон среди знакомых есть, скорее всего, только у нее. И чего ей неймется? Вроде бы разумная девушка. Григорий вздохнул и пошел за пивом. Просто потому, что надо было посидеть, подумать, успокоиться. Может книга и не у Лены. Хотя он в этом сильно сомневался. Глава 7 О злобном преподавателе, успокоительной прогулке и посторонних разборках В тот вечер до женского общежития Григорий с Коситеем так и не дошли. Григорию никуда ходить не хотелось в принципе. А гость не настаивал, видимо, поиски книги ему были не к спеху. Так что мужчины допили пиво, а потом, один отправился отсыпаться, а второй сел почитать интересную книгу, но очень скоро переключился на планы практических занятий по основам некромантии и настолько увлекся, что оторвался от них глубоко за полночь. Так что утром на занятия ничего не подозревавшая Лена шла в хорошем настроении. Любовалась снегом на ветвях деревьев, прикидывала, подойдут ли ей чужие пальто и шубы, здоровалась со знакомыми. И лекцию о символах для призывов она слушала вполне себе внимательно, а зачарованная Василисой ручка бодро эту лекцию записывала. В общем, жизнь была хороша и не предвещала пока ничего плохого. Практика рунного написания это только подтвердила. Лена наконец-то сумела, не отрывая руки, написать особо заковыристый значок, который был одновременно началом всего и его концом, смотря, где этот значок впихнуть. И до самого обеда девушка все еще ни о чем не подозревала. А потом, на полпути к столовой, ее перехватила запыхавшаяся секретарь и сообщила, что Лене срочно нужно пойти к опекуну. А если она желает еще и покушать успеть, то вообще побежать. Девушка тихо обозвала Григория северным лисом, развернулась и пошла, куда сказали. И даже не очень удивилась, что засесть злобный некромант решил почему-то в деканате. Может, ему лаборатория просто надоела. Тем более, говорили, что вчера там кто-то, поднимая обыкновенного зомби, умудрился устроить то ли потоп, то ли пожар, а то ли все вместе. И лабораторию теперь нужно чуть ли не отстраивать. А еще там якобы очень воняло, и препод угрожал занятиями в противогазах.

Конец ознакомительного фрагмента.