Сказка про котика и боевую цаплю

Аннотация

Сложно быть избранными. Особенно если боги, которые избрали, как-то позабыли сказать об этом всем остальным. Сложно кому-то помогать, если те, кому помогаешь, изо всех сил сопротивляются и попросту не верят в эту помощь. Они ведь не видят опасности. Зато они верят в чужую выгоду и старательно ее ищут. Чтобы забрать себе. Но еще сложнее просто быть вместе, когда у каждого свой долг и свои люди, не понимающие, как можно было выбрать такого неподходящего человека.

Последняя книга серии. Первая "Старая сказка про принцессу".

Глава 1 Если все, то сразу Тот день у Лоста как-то с утра не задался. Одной потомственной стражницы под боком не обнаружилось, она успела проснуться, чем-то себя озаботить и умчаться, с этой заботой бороться. Она в последнее время вообще это любила. И умудрялась то сбегать, то подкрадываться к Лосту незаметно, несмотря на все его обостренные чувства оборотня и даже сигнальные паутинки. Из-за паутинок, он, кстати, даже порадовался. Нэлла сама с ними разобралась. Но этим утром предпочел бы обнаружить ее рядом, с вечера у него были планы на это утро. Потом он от нечего делать открыл планы занятий и обнаружил, что напутал с числами, умудрившись назначить студентусам зачет на тогда, когда они точно будут еще не готовы. Даже любители посидеть в библиотеке и все найти самостоятельно. Пришлось ругаться сквозь зубы и мчаться к добрейшей местрессе Мавелине, которая эти планы собирала в общую папку и несла своему начальнику на утверждение. Потом пришли сразу две подопечных. И для чего? А для того, чтобы пожаловаться на неверного ухажера. Причем, обе были уверены, что быть верен, он должен был одной из них, а он взял и понес цветы какой-то жалкой ученице владелицы кондитерской. Лост, откровенно говоря, так и не понял, почему они пришли с этой проблемой к нему. Ну, не могли же девчонки всерьез рассчитывать, что он пойдет мстить за них ухажеру. А потягать за волосы будущую кондитершу они могли и без его благословения. Или они рассчитывали, что он им запретит? – Галки – такие дурные птицы, – сказал сам себе Лост, когда девчонки ушли, а он как раз вспомнил, что у них одинаковая вторая ипостась. – И вот не верь после этого, что оно не взаимосвязано. Потом, уже на полпути от местрессы Мавелины, к которой он повторно сходил для того, чтобы убедиться, что исправления были внесены и приняты, Лосту встретился Дэвино. В коридоре корпуса теоретической и практической магии. И был он трезвый, как стеклышко, вопреки тому, что за прошедшие полгода запропастившийся наследник Дома Стрижей так и не нашелся. Несмотря на то, что удалось через пчеловов передать весточку домой и там его тоже тихо искали. Дэвино широко улыбнулся, схватил Лоста за ухо, как нашкодившего мальчишку и, воспользовавшись тем, что удивленный оборотень даже сопротивляться не стал, отвел его к ближайшему более-менее уединенному месту – за раскидистое деревце в большой кадке, гордо торчавшее под стеной между двумя окнами. – Ее отец не одобрит и будет он очень, и очень зол, – ласково сказал Дэвино, не отпуская ухо. Лост моргнул, а потом честно признался: – Я догадался, что мне будут не рады. – О, – сказал Дэвино и о чем-то задумался. – В ваш Дом я не пойду. У меня есть мой собственный, – добавил Лост. – Так что можете даже не пытаться уговаривать. – О, – повторился Дэвино и задумался еще больше. – И что же ты собираешься делать? – спросил, так ни до чего и не додумавшись. – Ничего, – честно признался Лост. – Ничего сверх того, что мне подбросит этот путь. Вы не понимаете, но я, фактически, глава Дома. Даже хуже, я глава клана, якорь для толпы оборотней, стабильная точка для них. А для оборотней это очень важно. И этот долг я не могу бросить, хоть иногда и хочется. А у Нэллы свой долг. И просить ее забыть о нем я тоже не могу. Так что самое правильное – просто идти. Куда-то эта дорога точно доведет. – О, – в третий раз выдал Дэвино, аккуратно отпустил ухо и ушел. Странный человек, в общем. И чего хотел? Пожав плечами, Лост вышел из-за деревца и буквально через пару шагов встретил Локара. Жизнерадостного, с сияющей улыбкой и одной из младших учительниц, цепляющейся за его предплечье. Учительница была прехорошенькая, но радовался жизни Локар явно не из-за нее. Как успел заметить Лост, этот здоровяк был не в особом восторге от миниатюрных девушек. Может он вообще боялся их случайно поломать, просто не признавался в этом. А может ему не нравилось постоянно смотреть вниз. Не суть важно, но даже самые прехорошенькие миниатюрные девушки довольно скоро от него отлипали и уходили искать кого-то пообщительнее и попонятливее. А сам Локар предпочитал засматриваться на кого-то повыше и покрепче с виду. Правда, дальше взглядов и редких свиданий дело у него не заходило, не до того ему было, он со всей страстью пытался разобраться с неправильно работающими порталами. И единственной девушкой, с которой его можно было увидеть довольно часто, была – Привратница. Что-то интересное она про порталы знала, хоть и была фактически духом места, и порталы ей были ни к чему. – Как хорошо, что я тебя встретил, – обрадовался Лосту Локар. – А то бы я опять забыл! Лост промолчал, подозревая, что сейчас ему подкинут очередную проблему. Локар похлопал себя по груди, отыскал в одном из карманов сшитые суровой ниткой листы и всучил их Лосту с таким видом, словно передавал семейную тайну. Лост взял. Локар опять засиял улыбкой, поправил ручку спутницы на своем предплечье и ушел. А Лост остался стоять, размышляя о том, что же это такое было, и что же он только что приобрел. И, наверное, стоило засунуть это приобретение в карман и тоже временно о нем забыть. У Лоста все еще были дела. За очередным поворотом вполне могла ждать делегация должников или хитрецов, решивших изучать оборотней на живом преподавателе. Еще ему по-прежнему угрожали магистерством, которое ему сейчас было ни к чему. В общем, было чем заняться и без загадочных листочков Локара. Но Лост зачем-то в них заглянул. В середину самодельной тетрадки. Некоторое время удивленно таращился на знакомые символы, сплетающиеся в вытянутую в овал спираль, а потом тихо помянул приставучую королевскую жабу и пошел домой. Потому что изучать подобные подарки следует в тишине и спокойствии. И обязательно без лишних свидетелей. И Лост даже догадался что оно такое. Этот олух ведь говорил, что успел перерисовать иномирские записи, когда был не в своем уме и в услужении у беглого мастера Росно. И обещал обязательно их отдать. Потому что то, что записи иномирские, он понял после того, как не нашел в родном мире аналогов некоторым символам. А вот что за мир… Впрочем, сейчас, что за мир, было понятно – родной мир для Лоста. Так что и разбираться с этой подозрительной пакостью предстояло ему. Как только Локар ее отдаст. Ну, вот и отдал. – Вот демон с лысиной, – пробормотал Лост, пролистав тетрадочку. И нет, во всем он не разобрался. У него и шанса не было разобраться в чьих-то записях с первого взгляда. Слишком уж в том мире любили городить тайны. Зато Лост теперь был уверен, что это именно тайна. Потому что это были ритуальные рисунки, и они ему были незнакомы. А еще в них били неизвестные ему символы, что вообще ни в какие ворота. Ведь получалось – тот, кто эту тайну изобрел, изобрел так же способ обращаться к силе, к которой все остальные в том мире почему-то не обращаются. И Лост, к сожалению, догадывался, что это за сила. Выбор-то невелик. И эти записи, как оказалось спустя некоторое время, были всего лишь первым камнем начавшегося камнепада. Ну, или первым из тех, которые бросила под ноги Лосту вредная богиня судьбы кикх-хэй. Вторым камнем стал пчелов, появившийся прямо посреди двора перед корпусом зельеваров, чем вызвал небольшой ажиотаж. Кто-то из студентусов даже сразу убежал разносить радостную весть о том, что в этом году все едут на практику в мир пчеловов и их представитель уже даже появился. Потом, правда, кто-то уточнил, что едут только зельевары, собирать травки, и в таком виде сплетня ушла гулять по городу, привлекая излишне хитрых купцов и прочих мечтающих получить редкие растения задаром, ну, или почти задаром. Студентусы под это дело набрали авансов, которые не собирались отдавать и устроили «тайную» гулянку на три дня. А пчелов, даже не подозревавший, сколько проблем он добавил все тому же несчастному магистру Панию, которому приходилось разгребать последствия подобных слухов, прошелся по школьному саду. Скормил встретившемуся по пути буркету цветок, который вытащил из самого себя. Дошел до домиков преподавателей, немного там постоял, а потом решительно отправился к тому, в котором жил Лост. Перед домиком он тоже почему-то постоял, а потом пошел не к двери, а к окну, в которое постучал. И что сделал Лост? Нет, он не затаился, с мыслями, что постучат и отстанут, а ему не до того. Не попытался сбежать, хотя интуиция буквально вопила, что ничего хорошего этот гость не принес, нюх улавливал странноватый горький запах, по которому было очень легко узнать пчеловов, а слух в свою очередь улавливал жужжание. В общем, Лост взял, открыл окно и выглянул. А потом еще и поздоровался, причем, с насекомым, почему-то отделившимся от основной массы роя и подлетевшим едва ли не к носу Лоста. А потом и вовсе пригласил зайти и имел сомнительную честь наблюдать за тем, как рой, старательно держащий человекоподобную форму, заносит эта форму в помещение, выворачивая странным образом конечности и вытягивая фигуру горизонтально к земле. Увидь эту акробатику кто-то посторонний, скорее всего, заподозрил бы, что за окном в доме сидит огромный монстр и неспешно поглощает человека. Очень неспешно. Потому что куда пчелову спешить? Особенно тогда, когда сказать, что хотел, он мог и не заходя в человеческое жилье. Карты для сопоставления координат у Лоста все равно не было. И у Нэллы ее не было, как оказалось. Зато она была у Дэвино. Демоны его знают, зачем он ее попер в чужой мир. Может на случай, если придется бежать, и порталы выбросят где-то слишком далеко от дома. А Дэвино был традиционно для последнего времени нетрезв. Скорбел по потерянному наследнику и собственной репутации. И привести его в чувство оказалось не так и просто. А потом еще пришлось объяснять, зачем все пришли. Целых шесть раз, прежде чем до несчастного мужика хоть что-то начало доходить. В общем, Бернта за одно только это стоило прибить. – Пчеловы наконец-то поняли, куда сбежал бывший преподаватель школы, вместе со своей поврежденной головой и нашим наследником? – переспросил Дэвино, игнорируя Нэллу, пытавшуюся ему всучить то ли какой-то отрезвляющий напиток, то ли тонизирующий, то ли яд, который он требовал с десяток минут назад. – Да, – подтвердил Лост, потому что пчелов с интересом рассматривал предоставленную ему карту, расплывшись в нечто овальное и мало напоминающее человека. А кого ему здесь было стесняться? – И куда? – спросил Дэвино, похоже, даже не понявший, почему от него требовали карту. – Вычисляем, – терпеливо сказал Лост, а Нэлла таки всучила свой загадочный напиток. – И как? – задал следующий, не шибко умный вопрос Дэвино. – Где-то здесь, – прогудел пчелов, из-за чего несчастный Дэвино, решивший все-таки отпить из чашки, едва не захлебнулся. Потом оказалось, что место на карте пчелов нашел весьма условно. Лост ему ткнул в город, в котором таскали туда-сюда спящую Томию, и он, взяв этот город за точку отсчета, отсчитал расстояние в нужную сторону. А там оказались горы. Те самые, где Нэлла умудрилась вляпаться во тьму, от которой ее пришлось избавлять целой богине. – Королевская жаба, – простонал Лост подхваченные от кого-то из знакомых слова и даже закрыл глаза. А когда открыл, обнаружил, что на него с большим интересом пялятся все присутствующие. – Не понимаете? – спросил он удивленно. – Ладно, они, но Нэлла, я же тебе говорил, почему местным жителям лучше держаться подальше от нашего мира. Девушка моргнула, а потом тихо охнула. А Дэвино, к счастью, ничего не заметил. Он все еще переживал похмелье и надолго на чем-то задержать внимание не мог. Незачем ему знать, что тьма родного мира может настраиваться на жителей чужих миров и что это опасно. Нэзачем ему даже знать то, что его драгоценный наследник отправился туда, где не попасть под влияние этой тьмы практически невозможно. – Это надо же быть таким невезучим дураком, – проворчал Лост, когда он, Нэлла и пчелов ушли от Дэвино. – Дураками, – поправился он, подумав. При всем богатстве выбора, эти беглецы взяли и пошли туда, куда идти, точно не стоило. И что теперь с этим делать? Плевать даже на дурака Бернта. У Дома Стрижей и без него наследники найдутся. Но у этих типов есть портальный амулет, при помощи которого они могут вернуться в этот мир. Ага, с проросшей в них тьмой. С тьмой, которая, возможно, уже поняла, что не во всех мирах люди одинаковы и научилась подстраиваться под разницу. Вот счастье-то привалит. Но что делать и кого именно новостями радовать Лост решить не успел. Потому что ему на голову свалились следующие камни. В самом прямом смысле свалились. И выглядели эти камни как заросшие бородами, да и грязью мужики. Классические такие лесные разбойники, которым надоело сидеть в лесу и они перебрались в город. Но в городе жить им оказалось неуютно. Тянуло их поближе к деревьям, желательно, к большим и не фруктовым. Окопаться в королевском парке они не рискнули, наверное, гуляющие строем по дорожкам гвардейцы смутили. И пришлось бедолагам искать место проще. А так, как они были не местные, а расспрашивать людей не рискнули, таковым местом эти бедолаги признали сад школы магии, в котором банальные яблоньки и груши чередовались с дубами, осинами и даже привезенными из-за гор Гребень листекрылыми деревьями. И нет, то, что там кто-то прячется за кустами и сидит на деревьях, Лост, конечно же, заметил. Оборотень он или кто? Но внимания на сидящих не обратил. В этом саду студентусов можно было увидеть везде. Пару дней назад один даже спал прямо на дорожке, проиграв героическую битву с выпитым пивом. А уж студентусами, сидящими за кустами или на деревьях, вообще никого не удивишь. Лост шел. Люди на деревьях зашевелились, а потом замерли. Те, которые были за кустами, вообще изображали впавших в спячку мышей. И Лосту подумалось, что недолетки опять приперли в школу что-то алкогольное, благополучно найдя в защите еще одну дыру. Ну, или какой-то будущий мастер щитов эту дыру сумел проковырять, попутно определившись с темой дипломного проекта. Шел. А потом ему на голову попытались уронить здоровенную ветку. А следом посыпались и те, кто это сделал. С воплями, в лучших традициях лесных разбойников. Лост отпрыгнул назад и удивленно на них уставился. Где-то неалеко звонкий мальчишеский голос радостно завопил: – Драка, там драка! Наверное, его другие кланы точно женить хотят! Чем сбил Лоста с мыслей. Потому что связи между нападением и какой-то загадочной женитьбой он не мог увидеть при всем желании. – Быстрей! – продолжал орать мальчишка. И нападающие его послушались. Заседатели за кустами ломанулись сквозь эти кусты, как медведи-шатуны. Те, что успели спрыгнуть с деревьев, побежали вперед. Лост зачем-то их даже посчитал и узнал, что их семеро. А потом опять отпрыгнул назад, швырнув на то место, где только что стоял, банальный воздушный кулак. От растерянности хорошо так швырнул, небольшую ямку выбил, а нападавших разбросало во все стороны. Двое даже полетели в сторону кустов, из которых не успели выбраться их товарищи. – Вы еще кто? – спросил Лост, а то мало ли, вдруг люди просто ошиблись, вдруг их наняли, чтобы набить морду какому-то старшекурснику, закрутившему роман с чьей-то там дочерью или женой. – Вор! – завопил один из нападавших и опять напал. А чего ему время терять? Лост недолго думая рванул ему навстречу и двинул кулаком в лоб. Сбоку тут же подскочил его товарищ, отомстить, наверное, захотел. Лост качнулся назад, пропуская его кулак перед лицом, схватил этого типа за руку и отправил в полет, благополучно сбив его телом еще двоих. И вот в этот момент он понял две вещи. Это точно не профессиональный отряд, скорее кучка собравшихся вместе любителей, даже не сообразивших отработать совместное нападение. А еще эти любители приперлись из мира птичьих Домов. Потому что так бездарно тратить магию на то, чтобы толкать себя вверх или вперед, по-прямой, не озаботившись щитами, умели только там, хорошо хоть не везде. – Ловите его! – скомандовал кто-то намертво застрявший в кустах. – Ловите! И его послушались, попытались ловить, прямо так, руками, бросаясь на Лоста по несколько человек разом. И нет, Лост бы с ними справился. Он как раз стал прикидывать, как бы поймать этих типов в сети, желательно всех разом, чтобы никто не сбежал, а то еще додумаются брать детей в заложники. Но тут прибежали студентусы смотреть на драку. А увидев масштаб этой драки, недолго думая, решили помочь. И много было шансов у каких-то любителей против парней, которым наконец-то можно было подраться, применяя магию? Да ни одного. Эти несчастные детки, которых могли взять в заложники, чуть Лоста не затоптали. И лесных разбойников на всех не хватило, что студентусов очень огорчило. И они чуть не стребовали с Лоста обещание приводить такие компании в школьный сад почаще. Потом, правда, получили заслуженные подзатыльники и согласились помочь дорогому преподавателю дотащить пленников до ямы из-под зомби. То ли отмытой, то ли не отмытой, но точно с крысами. Из-за крыс эту яму от зомби и освободили. Крысы оказались не прочь подзакусить учебными пособиями, а то, что эти пособия могли двигаться и от них явно фонило магией, их ни капельки не смущало. – Если вас начнут есть, стучите, – посоветовал Лост грозно сверкающему глазами пленнику, со связанными за спиной руками и кляпом во рту. – Пятками по вон той жести стучите. Там снаружи дети, крыс отпугнут. Пленники почему-то не воспылали благодарностью. – А я пойду, обрадую кое-кого вашей поимкой. Лишь бы он от счастья не бросился голову разбивать о стены. Где я еще быстро найду столько отрезающих от источника амулетов? И мозголома приведу. Знаете, кто такие мозголомы? Нет? И чем вы в этом мире занимались? Явно какой-то дурью. Пленники мрачно промолчали. Наверное, кляпы им мешали высказаться, а ругаться сквозь них они считали ниже своего достоинства. – Ну, давайте, удивляйте, – предложил Лост троице «разбойников», извлеченной из ямы и даже немного почищенной при помощи магии. Троицу выбирал мозголом, молодой, насмешливо щурящийся и чей-то аспирант. Судя по словам магистра Пания, которого Лост обрадовал наличием пленников, решив не посвящать в это дело слишком много людей, мозголом был жутко талантливый, очень многообещающий, но временами излишне ленивый и наглый. Причем, то, что наглый, было понятно с первого взгляда на него. Сейчас этот наглый тип уверенно утверждал, что именно эта троица главная среди пленников. Причем, самый главный тот, который молодой и рыжий, но остальных тоже следует брать. Кроме Лоста и мозголома послушать этих типов пришли Нэлла, магистр Паний, желавший сразу узнать, чем ему грозят обитатели ямы из-под зомби, задумчивый Локар и Ваня с пятью ежами, которого ежи, собственно, и привели. Собрались они все в лаборатории, недоремонтированной после неудачной попытки сдать основы алхимии вечно отстающим талантом. Полы и окна поменять успели, и даже обновили защиту. Уцелевшие столы сдвинули к стене, сверху на них сложили стулья. Потолок и стены пока почему-то не красили, и они пугали красными, зелеными и черными пятнами. А принесенные сюда изобретательными студентусами кресла – чтобы было, где в карты играть – добавляли помещению колорита и безумия. В общем, самое то, чтобы настроить пленников на нужный лад. И мозголому понравилось. – Не молчите, рассказывайте, – ласково сказал Лост, когда пауза заметно затянулась. – Вор! – уверенно высказался рыжий. Ежики подержали его фырканьем. А может, это они так смеялись. – Вор? – удивился Локар. Похоже, он впервые слышал это обвинение не в свою сторону. – Вор! – подтвердил рыжий. – Ладно, – решил не спорить Лост, а то мало ли что этот тип имеет в виду. – Но вы, наверное, для начала представьтесь, мы ведь представились, а потом расскажите, что я украл. Может я просто не заметил. Или не понял, что оно ваше. Приятель рыжего, постарше и темноволосый, загадочно хохотнул, а потом представился: – Хатул! Хатул из долины Жасминового Ветра! И уставился на Лоста так, словно он должен был хлопнуть себя ладонью по лбу, а потом начать каяться. – Хм, – задумчиво высказался котик. – Что-то знакомое. – Вор! – опять решил вмешаться в разговор рыжий, а Хатул просто застыл с приоткрытым ртом. – Да что я украл? – решил все-таки выяснить Лост. – Знания! – злобно припечатал оживший Хатул. – Ты всегда воруешь знания, я тебя узнал! – Ну, вот, ты, оказывается, знаменитость, – проворчала Нэлла. – Ну, я это и не скрывал. Да и получать знания другим способом в нашем мире долго, муторно, а чаще всего и бесполезно. Был у меня когда-то приятель, который пошел служить одному Дому, в надежде получить отсутствующий кусок в свою мозаику, которую собирал много лет. Ему это даже обещали, он был ценным приобретением. А потом, спустя семь лет, все закончилось тем, что он убил половину обещавших. Не знаю, что у них там точно вышло, но своего куска, как ты понимаешь, он за эти семь лет не получил. Кормили его только обещаниями. Нэлла передернула плечами, и спорить не стала. За последнее время, просто пообщавшись с Томией, которая считалась в своей семье девушкой бесталанной, а то и глупой, Нэлла поняла, что даже потомственных стражей, вроде бы талантливых и ценных, к большей части семейных тайн старшей семьи не подпускают. Особенно не подпускают к тем, которые могут помочь защищаться и побеждать. Вот и остаются эти старшие сильнейшими в Доме. – Так что я украл? – повторился Лост. – И откуда вы вообще здесь взялись? Троица переглянулась. Рыжий нахмурился, немного о чем-то подумал, а потом кивнул. И Хатул, наконец, стал рассказывать. История, как для мира птичьих Домов, была вполне себе банальная. Младший сынок, по причине наличия семи старших братьев и пяти сестер, рассчитывать на какое-то достойное наследство мог только в своих мечтах. Несмотря на то, что был сыном главы Дома Ворона. Его это, естественно, не устраивало. Он ведь был достоин большего. И парень искал возможности. Судя по тому, куда его эти поиски привели, попутно игнорируя большую часть того, чему пытались научить родственники. И ритуал охоты на невесту показался ему даром богов. Даром ему лично. Он ведь умный, бежать вместе со всей толпой он не собирался. Он собирался невесту чуть ли не опередить и поймать ее раньше, чем она успеет осмотреться. Где взять для этого энергию он знал. Покопался в семейных архивах и нашел одну спрятанную оползнем пещеру. Людей, готовых ввязаться в эту авантюру он тоже нашел – не он один в Доме Ворона был недоволен своим местом. И даже ритуал привязки к чужому порталу у них получился. Вот только занесло их слишком далеко. Да еще и в какое-то болото, из которого они еле выбрались. А потом так случилось, что стало и вовсе не до невесты – она, скорее всего, в том болоте утонула, а они встретили нетрезвого типа, который, неожиданно, заговорил на родном для них языке и, выпив еще немного, даже рассказал о том, что является наследником свободных магов, когда-то живших в одной интересной долине. И Хатул лично догадался, что это за долина была. Но мага они, увы, упустили. Потом учить местный язык пришлось – амулет, способный в этом помочь, у них был, не мог не быть, они догадывались, что дурная невеста может рвануть в чужой мир, но работал этот амулет не мгновенно, сначала ему нужно было как-то накопить местных слов и настроиться на местных же людей. В общем, сложные были времена. И деньги у них быстро закончились – мерзкие аборигены поначалу самым наглым образом их обманывали, выманив почти все золото. И в то, что тот маг болтает о своем происхождении на каждом углу, совершенно не верилось. Но они его нашли, вопреки всему. Узнали, что этих магов несколько. Придумали даже как влиться в их дружный коллектив. Но тут вдруг появляется один охотник на знания, в те места сбегаются дознаватели и толпа магов. А хранители тайных знаний той самой долины берут и пропадают. Волшебным образом. И что должны были подумать охотники на них? Особенно когда узнали, что этот мерзкий тип умеет бегать между мирами? А то, что он вернул хранителей тайных знаний в их долину, в обмен на эти самые знания. И вот это мнение оказалось для Лоста еще одним камнем от судьбы. Самым тяжелым и заметным. Потому что он догадывался, что там за долина и что за маги. И понял, почему бывший преподаватель удрал именно в горы населенные тьмой. Люди, которых он подчинил, просто вернулись домой. И притащили за собой этого неубиваемого типа. И там действительно могли быть какие-то тайные и весьма опасные знания – в некоторые части дворца горных вольнонаемных магов ни один Дом так и не смог проникнуть, хотя периодически пытались. А ведь там могли быть и тайники. И вообще, что угодно. Ведь часть обитателей того дворца, попросту сбежала от другой части. А эта другая часть банально друг друга перебила, выясняя, кто главнее. Почти полностью. Последних добил один геройствующий тип, мечтающий заполучить те самые знания, но почему-то не подумавший о том, чтобы оставить в живых кого-то в них разбирающегося. – Нам придется их искать. Мы и так слишком много времени потеряли, – сказала Нэлла. – Надеюсь, они все еще сидят в той долине, – проворчал Лост. – А то ведь с этим деятельным Росно могли и разбрестись. – О, так ты не успел знания забрать! – обрадовался Хатул. – Можешь мне не верить, но плевать мне сейчас на знания. У нас тут проблемы посерьезнее. Сразу у нескольких миров, вероятно. – О, – удивился Хатул. Но никто ничего ему объяснять не стал. Глава 2 Принять решение легко Как нормальные люди собираются на бой с силами зла? Какие «нормальные»? Да любые. Например, герои баллад. Или мифов. Или даже сказок. Так как они собираются? Ваня, например, рассказывал сказку, в которой герой просил благословения у отца с матерью, забрасывал на плечо булаву и отправлялся на битву со страшным змеем. Сам Лост слышал множество баллад еще в родном мире. И там в поход на зло отправлялись по-разному, в зависимости кто отправлялся. Главы Домов собирали людей, раздавали приказы и мчались в ночь, чтобы времени не терять. Кому-то попроще приходилось сбирать людей дольше, заключать договора и ехать тише, потому что нехорошо зря рисковать чужими людьми. А одиночки перед походами старательно заводили друзей и должников, как чуяли. А дальше у всех все было просто и по военному – минимум вещей, все самое необходимое, куча оружия и запасы магии. А как собираются в поход местные маги и прочие обязательно там нужные люди? Ну, не всякий цирк, с разбегающимися животными и загулявшими гимнастами сможет с этими сборами поспорить в первенстве по бедламу. Причем, официально никто даже бороться со злом не собирался. Официально все ехали налаживать отношения межу мирами, демоны знают, кому и зачем эти отношения вообще понадобились. В общем, собирались весело. Кто-то обязательно хотел взять с собой аспирантов, а кто-то требовал запретить им ехать. Вечно что-то то терялось, то неожиданно находилось. Королевские министры дружно не знали, что писать в официальных документах и пытались уточнить, не напишут ли маги их сами, раз им понадобилось тащиться в какой-то непонятный мир. Соседние королевства тоже хотели поучаствовать в этом великом походе, только не знали как. Студентусы поучаствовать хотели еще больше и очень огорчались, когда им запрещали. А потом и вовсе явились кикх-хэй, на своих летающих штуковинах явились. Им, как оказалось, надо было провести в неизвестном мире какие-то измерения. Они создавали какой-то спектр, потому что у них была теория о распространении чего-то понятного только им. Без оборотней, кстати, тоже не обошлось. Вредный недоракон Янир прислал целую делегацию. Видимо, не знал, как еще избавиться от этих придурков, а тут такой повод. Лост, увидев эту делегацию, тут же вспомнил, что когда-то собирался лечить зараженных тьмой людей при помощи зеленого тумана из мира оборотней и нашел новоприбывшим дело. А заодно и Яниру за все его поручения, наконец, отомстил. Оборотни собирали туман наверняка очень весело. Потом кто-то вдруг сообразил, что происходит именно белам и попытался эти сборы структурировать. Получилось откровенно не очень. Потому что если министров удалось пнуть в нужном направлении, магов пересчитать, кикх-хэй занять, а студентусов разогнать, то оборотней всех даже не нашли, часть умудрилась загадочно испариться – наверное прятались от радостей сбора зеленого тумана. А еще были Ванины ежики, которым было надо ехать. И темный питомец Локара, который хоть и был существом смирным, как показало время, да еще и полезным – он питался отрицательными эмоциями, и лекари даже умудрились найти для него работу, приводили к нему разных нервных и депрессивных пациентов и их состояние после общения с темных духом места явно улучшалось – но что с ним делать и как везти, никто не знал, даже Локар, увереный, что этому существу туда нужно. Сам Локар тоже никому облегчать жизнь не спешил. Бродил с мрачной физиономией, несмотря на то, что именно эта поездка сулила ему обретение собственного портального амулета, и иногда стрелял в саду из лука, собирая зрителей. Еще никому не собирался облегчать жизнь Дэвино – ему домой не хотелось, он ведь наследника потерял. И даже то, что приезда делегации ждали сразу два Великих Дома, его ни капельки не волновало. Потому что у него честь. А Бернт – дурень малолетний. В общем, Лост слабо представлял, как эта толпа сможет чем-то помочь в деле сражения то ли с тьмой, то ли с беглым матером Росно. Зато он очень ярко представлял, как она помешает. Но сделать с этим ничего не мог, да и не хотел. Маленькая группка из действительно нужных в том мире людей, воинственных магов на правильный лад не настроит и отнестись хотя бы с каплей уважения и опаски не заставит. И им придется тратить слишком много времени на то, чтобы отмахиваться от разных идиотов, желающих хоть как-то повысить свой статус. Нет, и так придется – силу нужно демонстрировать, чтобы в нее поверили. Но хотя бы действовать будут более-менее честно и предсказуемо. В общем, Лост в очередной раз понял, что не любит бывших соотечественников и помогать им особо не желает, просто не может отказаться. Когда фактически просят боги и приходит время, их просьбу исполнить, отказываться неразумно. Боги видят больше. И если местные боги даже пустили чужих, то отсидеться в другом мире может и не получиться. – Интересно, кто у них там за пророка? – спросил сам у себя Лост. Пророков в пантеоне богов птичьх Домов не было. – Может с кем-то посоветовались? Или судьба возможные пути проложила и испугалась того, куда они ведут? В том, что вечно беглый Росно запросто вернется в родной мир во имя мести или своей непонятной справедливости, Лост тоже не сомневался. Как и в том, что ни к чему хорошему это не приведет. А жить в мире превращенному в сплошные Мертвые земли… а ведь он и к оборотням запросто попрется. В общем, его надо было ловить и останавливать в мире птичьих Домов, тем более, там уже пообещали поддержку, видимо в надежде захапать побольше иномирских тайн и возвыситься. А ведь еще была и Нэлла. И Лост слишком хорошо представлял, что его ждет по возвращении в тот мир, если продемонстрировать, что претендуешь на эту женщину. И Нэлла представляла, поэтому и преложила сыграть в тайных любовников. И Лост сам не знал, почему не согласился. Наверное, ему хотелось проблем. Простых и понятных проблем. Предсказуемых. И ерунда, что их будет много. – Зато можно будет бить морды, – мечтательно пробормотал Лост. И это его, как ни странно, даже немного утешило. Как нормальные люди готовятся к приему послов? Особенно, если это послы из другого мира? Особенно если они могут помочь в решении проблемы, которая раньше проблемой не казалась, а многим и сейчас не кажется? В общем-то, если бы не письма переданные нелюдями, то и в Домах Ястребов и Стрижей этой проблемы бы не замечали. Но письма переданы были. Нэлла весьма убедительно описала, что с ней происходило. Лост добавил от имени себя и от имени какой-то лекарки, разбирающейся в проблемах с памятью, особенно когда эти проблемы появлялись неприродным образом, и целители Дома Стрижей стали наблюдать. Наблюдать за теми, кто, так или иначе, ездил в горы. И действительно заметили множество странностей. Чем Стрижи поделились с Домом Ястребов, а потом и прочими союзниками. И они стали собирать слухи о внезапно сошедших с ума, о том, что где-то ожили тени и убили едва ли не половину жителей не такого уж маленького городка. Что где-то появились странные то ли животные, то ли не животные. Что старый демон, благодаря которому больше двадцати лет ездила чья-то повозка, неожиданно спятил и полыхнул так, что сгорели все повозки, стоявшие недалеко от него. Что где-то обнаружились излишне умные волки, а в болоте Подкова вообще слышатся жутковатые голоса, даже днем. И еще множество странных и страшных историй. И если даже половину списать на то, что кому-то что-то показалось на нетрезвую голову, кто-то не совсем с головой дружит, а кто-то просто любит сочинять, все равно картина вырисовывалась нерадостная. Слишком много этих слухов было. Особенно о разных сумасшедших. В общем, консультации, а то и помощь тех, кто разбирается в проблеме лучше, была явно не лишней. Но доказать это большинству Домов, уверенных, что от иномирских дикарей не может быть никакой пользы, было проблематично. А уж заставить их относиться с уважением… впрочем, это уже была проблема самих дикарей, и почему-то Марук не сомневался, что они успешно с ней справятся. Вспомнить хотя бы Шелеста, который был всего лишь старшим учеником. Впрочем, кое-что он сделать мог. И собирался. Тем более, приобрести такого должника очень даже неплохо. Именно поэтому глава Дома Стрижей оставил подготовку встречи гостей на жену и ее помощниц. Хоть и подозревал, что они увлекутся и наворотят что-то несусветное. А сам, в сопровождении троих лекарей, старшего учителя Дома и семерки личных телохранителей отправился в гости к человеку, с которым вел переписку последние два с половиной месяца. С собой они везли бутылку. Судя по ее виду, из-под вина. Горлышко бутылки было залито воском. А в ней загадочно перетекало само в себя нечто зеленое. Марук знал, что это всего лишь туман из того мира, где один вольнонаемный маг обрел вторую ипостась и научился превращаться в большого кота. Но выглядело все равно жутковато. В гости они отправлялись тайно. Через портальные арки, на маскировку того, что они сработали, потратив довольно много запасенной энергии. И встречала их только старуха, одетая в черное. Она недовольно посмотрела на прибывших, так, словно подозревала, что они явились сделать что-то плохое, но поздоровалась вполне вежливо и даже изобразила положеный поклон, попутно пожаловавшись на свою древнюю спину. Демонстративно запечатала арку, показав, что им здесь все еще не доверяют и не собираются это делать. А потом повела через парк, явно не центральными аллеями. Причем, парк, несмотря на хорошую погоду и не такое уж ранее утро, был подозрительно безлюден. Глава Дома Пестрой Перепевки, явно не желал, чтобы кто-то увидел настолько неожиданных гостей, еще и приехавших тайно. Главы Великих Домов в Дома помельче обычно тайно не являются. Даже если этим Домам до Великих не хватает самой малости, а может и вовсе всеобщего признания этого факта. И до обретения этого статуса на самом деле не так и далеко. Настолько недалеко, что только полный идиот станет представителей этого Дома задевать без особой на то причины. Привела старуха к небольшой дверце. Излишне вычурно украшенной металлическими цветами для того, чтобы быть дверью предназначенной для слуг. Скорее через эту дверцу выходит погулять женская часть благородной части Дома. Старуха тихо хмыкнула, не заметив ни единой эмоции на лицах гостей, открыла дверь при помощи какого-то амулета и повела по светлому коридору, украшенному цветами и легкими занавесками, ходили по которому точно женщины. Представители Дома Стрижей хранили молчание. Старуха тоже молчала и даже не оглядывалась больше. И довела она их в итоге к еще одному коридору, на этот раз темноватому, с коричневыми досками на стенах и почти черных на полу, гулко отзывающихся на каждый шаг. Марук даже оценил, такие доски предупредят о появлении гостей лучше любого глашатая. По этому коридору гостей повел юнец, не стеснявшийся посматривать на них с подозрением. Но Марук ему только улыбался. Он, если честно, и сам бы отнесся с подозрением к подобному предложению. Но выхода у главы Дома Пестрой Перепевки особого не было. Сын у него только один. Дом сейчас в таком положении, когда непрямое наследование точно навредит репутации. А помочь ему никто не смог. И даже слухи уже начали распространяться, несмотря на все принятые меры. Впрочем, если бы не эти слухи, Марук ничего бы не узнал и не преложил бы помощь. Так что в этом несчастному высокому Билирке скорее повезло, чем нет. И болтливых слуг по итогу он должен будет еще и наградить. Ну, если получится его сына вылечить. В чем Марук почти не сомневался. В горы этот молодой балбес ездил и начал терять рассудок вскоре после этой поездки. А в том, что зеленый туман отлично изгоняет из людей поселившуюся в них тьму, Марук уже убедился. На собственных молодых и не шибко умных сыновьях стражников опробовал этот метод. И они, как ни странно, после этого даже поумнели. Что не могло не радовать. А привели гостей прямо в спальню заболевшего наследника. Видимо глава Дома Пестрой Перепевки решил, что раз гости и так все знают, незачем их подготавливать к дивному зрелищу привязанного к кровати безумца, бормочущего что-то загадочное про розовых бабочек с усиками. Кроме этого несчастного любителя экзотической охоты в комнате было две женщины, одна совсем юная, вторая постарше, обе служанки. А возле окна стоял сам Билирке. Высоченный, светловолосый, с таким лицом, что хоть героев баллад с него ваяй. И смотрел он недоверчиво. Впрочем, Марук его понимал. Он бы тоже не спешил доверять. Особенно если бы ему предложили настоящее чудо. Служанка постарше оказалась на самом деле лекаркой, причем, лучшей лекаркой Дома Пестрой Перепевки. На бутылку с подозрительным содержимым она посмотрела издали, потом кивнула младшей женщине, которая оказалась одним из тех уникумов, которые просто видят магию. Могут посмотреть на амулет и сказать, для чего он предназначен, не точно, но остаточно близко к истине. Потому что видят, как должна сработать заключенная в нем магия. Эта уникальная женщина на бутылку тоже посмотрела, недовольно нахмурилась, а потом решительно взяла ее в руки. Посмотрела через туман на свет. Поболтала, почему-то улыбнувшись, а потом пожала плечами. – Оно не опасное, – сказала она, наконец. – Это просто чуждая магия, незнакомая мне, вплетенная в воду и воздух. И этой магии совсем немного. Как бы она ни воздействовала, воздействие будет очень слабым и малозаметным. Хотя высокий Марук действительно уверен, что она поможет. Что именно эта малость, поможет. Если он не ошибся в том, что случилось с Луке. И опять улыбнулась. Марук вздохнул. У Дома Пестрой Перепевки, похоже, есть очень ценные женщины. И наверняка не одна. Будь она одна, ее бы не показали. Отнесли бы бутылку к ней. Или посадили за ширму с сеткой для того, чтобы она все могла рассмотреть. А так, хитроумный Билирке решил продемонстрировать один из козырей, намекая, что дружить с его Домом может оказаться весьма полезно. Видящие магию – очень уж большая редкость. А раз эту деву показали, то ей наверняка разрешено подрабатывать консультантом, ну, если консультации нужны друзьям и союзникам. Остальные эту честь не заслуживают. И это правильно. – Так что случилось с моим сыном? – спросил глава Дома Пестрой Перепевки, тоже взяв в руки загадочную бутылку и посмотрев на нечто зеленое, перетекающее в ней само в себя. Марук мрачно улыбнулся и рассказал историю одной потомственной стражницы. Ну, так рассказал ее, как знал. Из тех самых писем, в которых дружно утверждалось, что под воздействие зеленого тумана эта девушка попала благодаря хулиганистым ученикам школы, решившим вот так занятно пошутить. Но Марук что-то сильно сомневался, что так оно и было на самом деле. Скорее Нэлла нашла этот туман в том загадочном походе в лес, из которого она вернулась спящей, на руках у одного котика. Об этом в своем письме рассказал Дэвино, но Марук решил не ловить стражницу на лжи. Мало ли какие у нее там тайны, может слишком личные, из тех, которые приличные девы не открывают даже отцу, не говоря уже о менее близких родственниках-мужчинах. Ну, или она сделала глупость, оказавшуюся в итоге счастливой. Из-за чего, впрочем, глупость глупостью быть не перестала. И говорить о ней было стыдно. Билирке выслушал рассказ и кивнул. – Значит, он несколько дней поспит, а потом проснется таким, как был. – Скорее несколько часов, – рассудительно сказал Марук. – Судя по обнаруженным у нас юнцам, успевшим побывать на охоте в тех же горах и после этого начавших вести себя странновато, время сна зависит от того, как давно произошло заражение этой… штукой. В том мире, откуда эта бутылка, считают, что заражаются люди тьмой. Но у них тьма может быть какая-то другая. Один из моих старших стражников написал, что у них тьма оживляет мертвых, превращая их в чудовищ, и уничтожила все живое в каком-то королевстве. – Но, похоже, и наша научилась вредить, – задумчиво сказал Билирке. – Нам выйти из комнаты, прежде чем откроют бутылку? – Нет. Чтобы воздействие этого тумана было заметно в людях, которые не заболели в тех горах, нужно довольно долго пожить в том мире, откуда этот туман берется. – О, – явно заинтересовался глава Дома Пестрой Перепевки. – И что же воздействие там с людьми делает? – Дарует странную магию и умение превращаться в животных. А так, тот тип и до того был себе на уме, – мрачно рассказал Марук, увереный, что столь явную попытку увильнуть от ответа видящая магию девушка уловит. На нее Билирке и посмотрел, а она еле заметно кивнула. – Любопытно, – задумчиво сказал глава Дома Пестрой Перепевки, но расспрашивать дальше не стал. Просто разрешил открыть бутылку. За тем, как туман из бутылки выползает тонким языком и расползается по комнате едва заметной дымкой, все наблюдали с большим интересом. Особого предпочтения этот туман никому не отдавал, хотя младшая женщина пыталась ловить его в ладони и рассматривать. Где-то через полчаса, пациент, которого этим туманом пытались лечить, перестал дергаться и ворочаться, а потом просто заснул. Лекари, которые пришли с Маруком, подтвердили, что молодые балбесы родного Дома спали так же, и теперь Билирке оставалось только ждать, пока сын проснется. А гостей, наконец, можно было пригласить за стол и поговорить о делах. Глава Дома Пестрой Перепевки ни капельки не сомневался, что дела у них есть. А так же предложения и просьбы. А оказалось, у них есть еще и тайны. Причем, тайны касающиеся целого мира. И не одного. Следующую бутылку Марук тоже вез лично. Причем, вез к человеку, который явно успел поговорить с главой Дома Пестрой Перепевки, а до этого и слушать ни о каких заманчивых предложениях и прочей помощи не желал. Великий Дом Водоходки традиционно предпочитал не заводить себе лишних долгов. Долги они заводили только в крайнем случае. А потом к Маруку и вовсе обратились те, о проблемах которых он и не подозревал. И несчастный глава Дома так забегался по этим гостям, что чуть не забыл, что надо встречать послов из иного мира. А потом оказалось, что лучше бы забыл. Потому что дочка вместе с этими послами не вернулась. Томия, как оказалось, вообще девушка очень умная и лишних проблем сама себе предпочитает не создавать. Ей и везуче-невезучего мужа вполне хватает, чтобы не чувствовать себя обделенной этими проблемами. Дэвино тоже не приехал. Он решил стойко жать возвращения Бернта в том мире. А вдруг действительно вернется? Вот явится вместе со своими новыми друзьями, чтобы кому-то там напакостить, а тут Дэвино, со своими подзатыльниками и прочими воспитательными методами, которые Марук, рассердившись, разрешил ему применять к великовозрастному дитятку. С Дэвино в том мире осталась большая часть плетельщиков, причем, самые умные даже не скрывали, что для того, чтобы продолжить учиться. И Марук сильно рассчитывал, что хотя бы часть из них, в конце концов, домой вернутся. А пока пускай учатся. А вот кто приехал… Наверное, одного только пчелова хватило бы, чтобы Великий Дом Стрижей заподозрили то ли в коллективном помешательстве, то ли в излишней хитроумности. И нет, поначалу это существо казалось человеком. Ну, пока маскировалось. А потом ему то ли надоело, то ли он решил сразу всех шокировать и посмотреть, что будет, и он превратился в того, кем и был. В большой рой насекомых. А ведь там еще и повелитель ежей был, обманчиво рассеянный и неопасный. И высоченный тип, от которого веяло жутью, а вокруг его фигуры колыхалась еле заметная темная дымка. И целая куча подозрительных магов, которые явно пытались заучить положенные поклоны и выявления уважения, но получалось у большинства так себе. И типы, которых называли кикх-хэй и в которых одолженная Билирке видящая магию увидела что-то очень странное, непонятное и не вполне человеческое. Что именно, она объяснить не смогла. А в том, что у них какая-то своя магия была уверена. А еще были оборотни. И Марук сразу понял, что больше всего проблем будет именно от них. Слишком уж они напоминали молодых и бестолковых представителей старших семей разных Домов, за каким-то демоном собравшихся в кучу. Излишне напоминали. А это уже было фактически вызовом. – А еще у нас есть дракон, – загадочно сказал Лост, вдоволь налюбовавшись выражением лица главы Великого Дома. – Девушка-дракон. Ей любопытно. И ей осталось еще два дня посидеть с их детским садом, потом прилетят сменщицы и она появится здесь. Так что вы предупредите всех, чтобы не пугались и не начали с перепуга от дракона отбиваться. Вишня – девушка милая, но очень не любит, когда ее пытаются сбить. Зато любит поливать буйных магов водой, ну, примерно озером воды. Она недавно этому научилась и не может этому умению нарадоваться. Марук посмотрел на предводителя оборотней с надеждой. Очень хотелось, чтобы он сейчас рассмеялся и признался, что пошутил. Но Лост был серьезен. – А ведь я сам на это согласился и принял решение, – пробормотал несчастный глава Дома. И пошел рассказывать помощникам про дракона, пускай радуют остальных. Не скажешь же, чтобы эта милая девушка не прилетала. Будет выглядеть нехорошо, как испуг. Да и наличие дракона, как подозревал Марук, сможет очень многих убедить в чем угодно. Угодно тем, у кого этот дракон есть. – Подумать только, настоящий дракон. Девушка. Милая. А иномирское посольство расползалось по двору, заглядывало во все щели и с трудом поддавалось руководству представителей Дома, которые пытались объяснить им, что делать дальше, где отдыхать и чем, потом заняться. В общем, на послов эти люди точно не учились. Впрочем, и налаживать дружеские отношения они собирались вовсе не в первую очередь. И даже не во вторую. Они явились решать проблемы, как свои, так и чужие. А тут им предлагают терять время, потому, что так положено. Глава 3 Очень милая девушка и прочие сюрпризы Как оказалось, прибытие очень милой девушки-дракона, именно то событие, за которым можно спрятать что угодно. Даже явление всех богов разом. И нет, Маруку вовсе не хотелось, чтобы эта милая девушка взяла и затопила весь Общий город. Поэтому он честно разослал гонцов с предупреждением о том, что ждет вот такую гостью. И в качестве доказательства даже на своих иномирян пригласил полюбоваться. Но подозревал, что большинство предупрежденных все равно сочли, что он маленько, а может и не маленько спятил и тихо над ним посмеивались. И радовало его только то, что под это дело слухи о том, что дракон вскоре появится и что его нельзя пытаться сбить, если не хочешь искупаться, разошлись быстро. Это ведь очень весело – спятивший глава Великого Дома. И Марук надеялся, что дракон не передумает, потому что если не прилетит, у него могли возникнуть проблемы. Но Вишня оказалась девушкой обязательной и пунктуальной. И через два дня действительно появилась над городом, и стала выписывать над ним круги, высматривая именно тот двор, в котором ее ждали. И что сделали некоторые не поверившие в дракона, когда их предупреждали? А именно то, что делать не стоило – они попытались милую девушку сбить, демоны их знают, зачем им это понадобилось. А девушка сделала именно то, о чем заранее предупреждали – она ответила. Попросту уронила с небес воду. Очень много воды. Из-за чего досталось и виноватым, и тем, кому не повезло находиться недалеко от них. И в городе начался бардак и выяснение отношений. С несдержанными соседями. А с кем их еще выяснять? Не с драконом же. И даже не с Великим Домом Стрижей, который честно о своем необычном госте предупредил. И о его реакции. А этим идиотам все равно захотелось пошвыряться чем-то в дракона, получив взамен холодный душ, с тиной, лягушками и даже полусгнившими ветками. И ладно бы получили исключительно на свои дурные головы. Так там несколько кварталов заливало из-за пары геройствующих болванов. В общем, в городе было весело. Все знали куда бежать и кого бить. А о том, что гостивший во дворце Великого Дома Стрижей иномирский разумный рой успел изучить планы этого города, растянуть свое восприятие, а повелитель ежей разослать своих зверьков по отмеченным на плане точками, даже Марук узнал уже постфактум. Просто ему не сказали сразу, что хитроумные гости прибыли еще не все. И что не прибывшим хотелось сделать это втайне, и нужно было дождаться явления дракона. Потому что им хотелось побывать в некоторых защищенных местах и проверить, не живут ли там их родственники. И проникать туда они собирались через пчеловские порталы, и при помощи ежиков-якорей. В общем, кружила Вишня над городом тоже не просто так. А Маруку заранее об этом не сказали, потому что его добрая дочь не хотела создавать ему лишние проблемы. А ведь знай он заранее о том, что гости хотят проникнуть на чужую территорию, ему бы пришлось принимать решение, помочь гостям или предупредить союзников. А так, он ничего не знал, от него ничего не зависело, а значит, он никому и ничего не должен. А это уже неплохо, даже если бы об этом долге знал только он один, все равно неплохо. Потому что не у одного Билирке есть особо чувствительные девушки в Доме. Томия о своих соотечественниках была не шибко высокого мнения, особенно о тех, которые до Великих не дотягивали ни в каком виде. В том, что защита, доступ к которой держится исключительно на наследовании, штука ненадежная, все имели честь убедиться еще на примере Шелеста. Его защита Дома Ястребов сочла своим. Всего лишь потому, что когда-то давно его несколько раз прабабку вовремя от Дома не отлучили. А значит, и ее потомков. Которых в данный момент и вовсе отрезать от этого Дома нельзя при всем желании, потому что нет достаточно близких родственников. И придется переделывать защиту, веками, пока она не перестанет их пропускать. В общем, любят местные маги сами себе создавать проблемы. Вторыми претендентами на родство с Шелестом, сами того не подозревая, были представители старшей ветви Дома Совы, которым Стрижи и Ястребы «забыли» сообщить о такой возможности. А Шелесту все-таки было любопытно, и он хотел выяснить точно. А где это сделать проще всего? Да в Общем городе. Ну, и магистру Леске стало интересно, что у него в том другом мире за родственники, раз боги смогли его ощутить как своего. Магистр Леска вообще был человеком любопытным. А за ним этим любопытством заболели Льен и его руководитель аспирантуры – магистр Миртик. – Ну? – спросил Льен Шелеста, стоявшего перед неприметной дверкой в заборе. Дверка по виду была древняя, впрочем, как и забор из серого камня. Над этой дверкой кто-то присобачил металлическую полосу, на которой нарисовал странные символы и сову с огромными глазами. И все бы ничего, стоять там можно было хоть полдня, все равно никаких охранников, да и вообще людей поблизости не было, если бы не хлюпающая под ногами, пованивавшая тухлым вода, которая еще и капала с ветвей. – Есть какие-то ощущения? – Есть. И я узоры, по которым течет энергия, вижу. И воздействовать, скорее всего, смогу, только это сразу заметят. – Понятно, значит этот старик прав. – Ага, только что с его правотой делать? – Ничего пока не делай. Даже своим родственникам Ястребам не говори, – посоветовал магистр Миртик. – И на проверку не соглашайся, иначе они обязательно придумают план, в котором понадобится твоя возможность запросто проникнуть на территорию этих Сов. Оставь эту возможность себе. Шелест кивнул. Радовать Ястребов, которые все еще искали способ отрезать неожиданного родственника от своего Дома, он точно не собирался. Да и какие они ему родственники с таким отношением? Наверняка, если и у них где-то заведется чудовище, которому понадобятся человеческие жертвы, они с радостью о нем вспомнят и попытаются именно его определить в эти жертвы. – Знаешь, боги на самом деле очень сложная тема, – сказал магистр Миртик, когда все вышли из вонючей лужи и остановились у скамейки под деревом, ожидая открытия пчеловского портала. – Особенно сильные боги. Они ничего не делают просто так, потому что любое их действие оказывает влияние. И если им понадобилось собрать в том овраге именно нас, скорее всего именно мы и нужны. Помните, они же сказали, что нас было проще всего направить или притянуть? И думаю, что выбор был не из кого попало, а именно из тех, кто был для чего-то нужен. – Поэтому ты решил выяснить, чьим родственником являешься, – уверенно сказал магистр Леска. – Именно. Есть у меня сильное подозрение, что это родство однажды окажется если не решающим, то нужным. Кто сказал, что ни один из местных Домов до сих пор так и не занялся проблемой воздействия с тьмой? Неужели никто так и не додумался, что можно получить от нее какую-то силу? Вот у нас додумались, а тут никак. А еще, если учитывать тех магов, наследников которых подчинил себе Росно… кто сказал, что оставшихся здесь действительно всех перебили? И что от них никаких записей не осталось. И что они не занимались взаимодействием с той силой, которая их окружала? А тут еще все эти тайны… – Тогда нам нужно идти к потомкам человека, который, если верить улову Лоста, добил последних выживших в той долине вольнонаемных магов и ничего с этого не получил, – сделал вывод Шелест. – Наверняка. Не удивлюсь, если на самом деле и не добил и получил. Мало ли умников на свете, предпочитающих казаться глупее, чем есть на самом деле? Льен хмыкнул, но ничего так и не сказал. И нет, они вовсе не рассчитывали побывать на землях всех Домов, у которых был хоть клочок этой земли в Общем городе. Они собирались попытать счастья там, где пчелов, успевший ночью над городом полетать, заметил что-то, на его нечеловеческий взгляд, странное. Просто на всякий случай. Потому что боги, даже по мнению Лоста, даже такие странные как местные, просто так людям не являются. У них для этого должна быть причина. И поискать эту причину стоило. Впрочем, как и припрятанные козыри, которые потом могут пригодиться. Даже если сейчас эти козыри таковыми не воспримешь. – Ну? – спросил Лост, когда гулявшая по городу четверка вывалилась вместе с ежами из пчеловского портала прямо посреди кабинета недовольного Марука, пытавшегося решить, что делать с драконом и стоит ли к этой деве подпускать посторонних любопытных, а тут еще и узнавшего об этой самой прогулке. – Что-то странное, – заговорил магистр Леска, видимо, по праву старшинства. – Моих родичей мы нашли легко, как раз там, где уважаемый Вушша видел дрожащего паука с сетью. Там на гербе такая смазливая, шарообразная пичуга. – Снопянка, – опознал птичку по описанию Марук. – И что ваш паук значит? – А демоны его знают, – легко признался Леска. – Это надо изучать и искать, но сейчас это делать глупо и слишком заметно. Вот если бы нас туда пустили… Марук нахмурился, но ничего обещать или не обещать не стал. – Родичей магистра Миртика мы тоже нашли, но уже тогда, когда все подозрительное не подошло и мы стали ходить туда, где много магии и силы. На гербе там ласточка. Как вы понимаете, это именно тот Дом, герой из которого якобы убил последних вольнонаемных магов из той долины. Марук кивнул и посмотрел на Льена. – А вот это самое странное, – продолжил говорить Леска. – Либо наш юный мастер принадлежит к очень слабому Дому, в котором даже пчелова ничто не привлекает, а таких, как я понял, тут много и большинство не признано, и зачем они богам непонятно. Либо этого Дома по какой-то причине в городе нет? Такое бывает? – Бывает, – подтвердил Марук. – Но… Да, бывает. Есть два Дома, которые попросту не захотели подписывать договор. И один, который уже несколько веков мало общается с миром за пределами своих земель, говорят, этот Дом проклят и вымирает. Но это далеко не факт. И проверять никто не рискнет. Это один из первых Домов, чуть ли не самый древний. И даже если они все вымрут, на их земли полезут только отчаявшиеся идиоты. Потому что когда-то этот Дом был сильнейший и, похоже, вообще основан то ли младшим богом, то ли иномирцем, владевшим никому непонятными тайнами. – Чудесно, – только и смог сказать Льен. Что-то ему не хотелось в гости к подобным родственникам. Даже учитывая ограничения местной магии. Что бы там люди из птичьих Домов, даже старшие семьи о себе ни думали, на самом деле они были ничем не лучше всех остальных. Особенно в плане любопытства. И на прием, который со всем возможным старанием организовала жена главы Великого Дома Стрижей – Юнифа – пришли все приглашенные. А те, кого не пригласили, сделали все, чтобы увязаться за приглашенными. Они сопровождали чьих-то юных дочерей и престарелых родственниц, которым были нужны кавалеры. Явились в качестве друзей или подруг. А одна девчонка умудрилась придти даже в качестве невесты, хотя все знали, что этому юнцу семья ее точно не отдаст. И зачем все эти люди пришли? Нет, вовсе не посмотреть на иномирских послов. Они были наивно уверены, что какие-то там иномиряне ничем их не удивят. А интересен им был исключительно дракон. Якобы милая и добрая девушка, которая очень сожалела, что облила протухшей водой половину города. Где они еще дракона увидят? И вдруг он уже завтра возьмет и улетит? Злобный Марук, правда, решил всех этих изобретателей причин для появления там, где их не ждали, не радовать. И милая девушка Вишня, скушав половину коровы, мирно отдыхала в саду, в самом дальнем его углу, за тремя заборами, куда гуляющие парочки точно не забредут. Ну, разве что догадаются захватить с собой лестницы. Двери в тех заборах они даже не найдут, слишком хорошо замаскированы. Злобным Марук, кстати, изначально был вовсе не из-за любопытства гостей. И даже не из-за того, что жена увлеклась украшательством (это он предполагал с самого начала) и дом теперь утопал в цветах. Злобным Марук был из-за собственной стражи, которая вроде бы должна была носиться как угорелая, выискивая малейшие возможности для того, чтобы гости могли влезть куда-то не туда и сделать что-то сильно не то, и исключая их. А вместо этого они выясняли отношения с оборотнями. И началось все банально до оскомины – глава этой стражи обнаружил в комнате дочери полуголого мужика, зажавшего в углу какую-то девицу. И от неожиданности даже не сразу сообразил, что там за девица, что было вообще странно. Вон даже Юнифа, пытавшаяся превратить дом в цветочную клумбу, за половину дня умудрилась заметить и взгляды, и прикосновения и совместные исчезновения этой парочки. А родной отец, похоже, смотрел куда угодно, только не на дочь. Вот и получился для него сюрприз. И что он сделал разобравшись? Да, наверное, то, что стал бы делать любой отец. Он попытался набить постороннему мужику морду. А мужик мало того, что не дался, да еще и вышвырнул несчастного отца из комнаты, как того котенка. При помощи магии вынес. И, наверное, Вурку стоило после этого задуматься, а потом вцепиться в того мужика двумя руками и заставить жениться. На своих условиях. Или хотя бы попытаться, потому что Марук был уверен, что этот мужик бы не дался. Но Вурк обиделся, стал в гордую позу и злобно рявкнул о том, что отдаст свою дочь замуж за любого, кто победит этого мерзкого типа. И самое странное – желающие тут же нашлись. Некоторых даже не смутило то, что сами они давно женаты, а сыновья слишком малы, чтобы можно было им передать невесту. Лосту тут же бросили вызов. Хорошо хоть не стали позориться и бросать его коллективно, чтобы потом тянуть жребий, выясняя, кому же досталась невеста. Ну, или плохо, что не стали… хотя скорее хорошо, Марук вовсе не был уверен в том, что котик бы не расшвырял дружный коллектив с той же легкостью, что и одиноких претендентов. Он в отличие от них, знал, чего можно ждать от противника и как защищаться. А потом этим одиноким претендентам еще и Нэлла добавила, за то, что они надумали претендовать, обозвав это действо обучением. Ну, младший учитель она или кто? И двое из троих присутствующих старших учителей поучаствовали, которым не понравилось то, что стража Великого Дома участвует в сомнительных боях, не выяснив сначала хотя бы то, а кому именно собираются вызов бросать и как ему противодействовать. Но и это не помогло. Слишком для многих Нэлла казалась идеальной невестой и почему-то никому не пришло в голову, что она может повторить «подвиг» Томии и умчаться в неведомый мир, на прощанье, уронив на женихов кактус побольше. Даже Вурку не пришло, хотя он, в отличие от всех остальных, знал, что после излечения от тьмы, его дочь не могла не измениться. Было ему за кем понаблюдать после подобных излечений. И вот на весь этот цирк страже и котику хватило два дня. Потом Лосту оно надоело, он огляделся и вспомнил, что у него тоже есть подчиненные. Причем, часть из них даже из его клана, фактически, его Дома. Лост вспомнил, улыбнулся и выставил этих подчиненных вместо себя на все последующие вызовы от стражи Дома Стрижей, сославшись на занятость, слабость, старость и зуд в верхнем правом клыке. А среди этих подчиненных были девушки. Ну и, учитывая зуд в клыке, только полный идиот бы не догадался, что Лост попросту не считает стражу Великого Дома достойными себя противниками. Но сделать они ничего не могли. Сначала нужно было победить его подчиненных, в том числе и девчонок. А тут еще дракон прилетел, и прием приблизился, и Вурка вдруг осенило, что он занимается дурью, потому что за главу целого Дома, пускай и иномирского, зато сильного, дочь надо замуж выдавать, а не отбирать ее у него. Потому что глава птичьего Дома ей по любому не светит. А слово обратно ведь не возьмешь. Точнее, не возьмешь его обратно добровольно, надо чтобы глава Дома приказал. И этот… любящий отец приперся к Маруку с намеками на приказ именно в тот момент, когда у него и без того пухла голова от накопившихся проблем. И чужие ему были ни к чему. Особенно те, которые созданы самостоятельно. И ничего приказывать Марук не стал. Страже было полезно пободаться с достойными противниками. А то расслабились. За репутацией Дома прячутся. В общем, только желающих во что бы то ни стало посмотреть на настоящего дракона ему и не хватало. – А может, никакого дракона и не было? – капризно спросила изящная блондиночка, хлопнув перчатками по ладони. – Может это была иллюзия. – Вот дура, – неподдельно восхитилась ее старшая сестра, тоже блондинка, хоть и потемнее. – На иллюзию защита бы не отреагировала. Они этого дракона где-то спрятали, чтобы никто не смог рассмотреть вблизи и понять, насколько он опасен. Обе девушки стояли у широкой лестницы, ведущей в изукрашенный цветами танцевальный зал. Подниматься они не спешили, в танцевальном зале точно не поговоришь спокойно. Там опять придется выискивать знакомых и изображать вежливых и воспитанных девушек, в чьи обязанности входило поздороваться едва ли не со всеми присутствующими от имени Дома. В сад идти тоже больше не хотелось, хотя многие продолжали там поиски запропастившегося дракона. В саду было влажно и ветрено, а девушки были одеты в легкие, струящиеся по последней моде платья. Что только подчеркивало, что они практически бесталанны, и ничего кроме красоты, которую надо изо всех сил подчеркивать, им предложить нечего. – Дуры, – лениво процедила тетушка обеих девушек, умудрившись к ним подкрасться. – Вместо того чтобы искать дракона, который рано или поздно в любом случае появится, раз уж иномирские гости Стрижей его приперли, лучше бы мужчин себе поискали. Или думаете, что двоюродным племянницам четвертой жены седьмого наследника кто-то будет их подыскивать? Кровь у вас не та. И талантов маловато даже для того, чтобы седьмой наследник задумался о женитьбе на вас. – И где их искать? – еще более капризно поинтересовалась первая блондинка. – Говорят, и это, наверняка, правда, иначе с ними не стал бы связываться хитрец Марук, эти иномиряне из мира, где маги очень сильные. А те, кто рискнул идти в чужой мир, наверняка даже среди этих сильных не слабаки, – задумчиво сказала тетушка. – А сильный свободный маг без родственников в других Домах – это именно то, что вас может в вашем собственном Доме возвысить, если вы сумеете его туда привести. Девушки недоверчиво уставились на тетку. Потом переглянулись. А потом дружно уставились на верх лестницы, где как раз появился мужчина-иномирец, одетый в свой варварский костюм. К сожалению, появился он там не один. Рядом с ним тут же словно из воздуха соткалась женщина-страж, в традиционном сером с синим костюме. Она ступила как-то так, что умудрилась задеть его плечом, и получилось у нее это очень грациозно. Он повернул к ней голову, и что-то сказал. И ощущение у обеих блондинок было такое, словно они только что подсмотрели что-то очень личное. – Как интересно, – задумчиво протянула всезнающая тетка. Племянницы дружно уставились на нее. – Нет, дуры, на этого вы можете даже не смотреть. Вам до этой птички как… как улитке до бабочки-серебрянки. Да, той самой, ядовитой и практически неубиваемой. Родись она в другой семье… впрочем, и без того есть куча желающих поймать эту птичку. И странно, что она дает повод на себя поохотиться. Так уверена в этом мужчине? Любопытно. Племянницы продолжали смотреть, практически не моргая. – Как есть – дуры! – припечатала тетка. – Если такие птички не прячут любовников, то они либо не придумали другого способа от них избавиться, либо очень в них уверены. И пускай я облысею, если это не любовник. То, как они стоят, самая настоящая демонстрация… эх, где моя молодость. А вам, дурам, даже прятать некого. Честные девушки. Последнее она процедила, как оскорбление, на чем несчастных племянниц и бросила, начав подниматься по лестнице. Видимо хотела посмотреть вблизи на мужчину, которого не надо прятать. Ей-то что? В ее возрасте и статусе вдовы можно даже вина в ближайшем борделе попить. И никто ничего ей не скажет. Даже если точно будет знать, что она туда не только за вином явилась, но и ради свидания с неподходящим ее статусу мужчиной. А красивым, незамужним и не шибко талантливым девушкам приходилось соблюдать все правила, чтобы хоть какие-то шансы оставались, хоть на что-то. – Несправедливо, – мрачно прошептала капризная блондинка. – Может, действительно посмотрим на этих иномирцев? – спросила у нее сестра. – Раз дракона не увидели. Глава 4 Плохая привычка – не учитывать чужое Хранительница Иржина из Дома Чайки, как и думали ее племянницы, действительно могла позволить себе многое, включительно с нарушением традиций и моральных устоев. Правда, они сильно заблуждались, когда думали, что это из-за ее возраста и вдовства. Чтобы получить хоть какую-то свободу от условностей, нужно предложить взамен что-то столь же ценное. И чем более оно ценно, тем больше свободы. И вот это Иржина поняла еще в молодости, просто наблюдая за старшими родственницами. И предприняла столько усилий для достижения похожего статуса, что теперь имела моральное право обзывать дурами не только не шибко умных пигалиц, но и женщин постарше, включительно с женой главы Дома. Собственно, даже когда она называла идиотами довольно высоко забравшихся мужчин, они предпочитали делать вид, что не услышали, или что приняли это за шутку. Иржина имела на это право. И нет, Иржина не была ни великим магом, ни тем более воином. Она даже лекаркой или плетельщицей не была. Она всего лишь умела слушать и задавать правильные вопросы правильным людям. Создавала такие себе цепочки из людей и умудрялась узнавать что-то очень важное, выудив его среди кучи ничего не значащих мелочей, а потом, обогатив множеством деталей, после чего вырисовывалась вполне понятная картина. И в гости к Стрижам она пришла вовсе не для того, чтобы смотреть на дракона или пинать бестолковых племянниц, хотя эти две конкретные дурочки раздражали ее больше всех остальных. Иржина отправилась в гости, чтобы выяснить, зачем на самом деле явились иномиряне. А еще, не связано ли это с проблемами, которые недавно возникли у ее Дома. Которые пока удавалось утаить от других Домов, которые с радостью бросятся помогать, делая должниками на пустом месте, особенно, если ничем на самом деле не помогут. И начать разговор Иржина решила с воинственной птички, нахально едва ли не обнимавшейся с интересным мужчиной именно там, где их не заметить было невозможно. Эту птичку Иржина знала. Ну, точнее, была уверена, что знает. Потому что девушка, которая смотрела на ее приближение со смесью иронии и любопытства была вовсе не той, которая смотрела бы прямо и с вызовом, заранее подозревая, что ее желают обидеть и унизить, на что-то там указав. Мужчина вообще смотрел с насмешкой, чего даже не пытался скрыть. Впрочем, приветствовала ее эта парочка вежливо и правильно, куда тем бестолковым племянницам. А еще Иржина, подойдя к нему поближе, этого мужчину узнала. Вольнонаемный маг, причем очень хороший маг и, к сожалению, вольнонаемный по собственному желанию, вовсе не мечтающий этот статус изменить и сопротивляющийся, когда ему пытались помочь. Поговаривали, что он даже чей-то дом сжег. Но в том, чей именно, никто уверен не был. Может он сам эти слухи распускал, чтобы опасались его трогать. А может, сожженных домов было несколько. – Высокую леди отправила семья что-то разузнать? – вежливо спросил этот принципиальный вольнонаемный маг, как раз в тот момент, когда она пыталась вспомнить, как же его зовут. – Леди самой любопытно, – призналась Иржина, решив, что имя вспомнит потом. Птичка бросила на него странноватый взгляд, словно что-то спросила. А он едва заметно кивнул. И Иржина вдруг осознала, что здесь и сейчас эта девушка, которая по статусу вроде бы выше, спокойно отдала мужчине лидерство в паре. – Леди должно быть уже слышала, что Дом Стрижей разыскивал безумцев. И наверняка знает, что их излечили, – улыбнувшись, сказал мужчина. – И теперь все, что вы можете сделать, это узнать немного раньше остальных то, что и так будет сказано. – О нет, это и без меня узнают, – улыбнулась в ответ Иржина. – Мне теперь интересно нечто совсем иное. Почему эта бабочка-серебрянка считает какого-то вольнонаемного мага равным себе? Что же он нашел такого в том мире, что она сумела переступить через собственные основы? – Силу? – с иронией спросила девушка, которую сравнение с ядовитой бабочкой ни капельки не огорчило. – Сила всего лишь сила, она бы не перевесила, – мудро сказала Иржина. И да, ей действительно было интересно. Потому что, что бы там ни думали себе некоторые умники, от вросшего в человека мира избавиться невозможно. А мир птичьих Домов таков, что даже когда девушку из правящей семьи отдают за сильнейшего мага, она все равно не будет смотреть на него, как на равного. Даже зная, что его это злит и что, окончательно разозлившись, он сможет убить ее, просто щелкнув пальцами, а отец ему ничего даже не скажет. Потому что этот маг слишком ценная добыча для Дома, а девчонок в нем хватает. Предположений у Иржины было немного. Либо в том мире эта птичка нашла что-то настолько не вписывающееся в мир этот, что социальную лестницу пришлось выстраивать самостоятельно, а потом так же самостоятельно пытаться уравновесить эти две лестницы. И где-то там этот вольнонаемный маг был равен дочери потомственного стража правящей семьи. А может и выше. Либо он в том же мире был чем-то гораздо большим, чем какой-то вольнонаемный маг, пускай даже очень хороший. Да и в целом не мешало бы разобраться в принадлежности иномирян. Может среди них есть кто-то равный главе Дома, а они и не знают. А это будет нехорошо, что бы там себе ни думали разные выскочки, только и видевшие полудиких варваров в соседних мирах. И не верящих, что когда-то мир птичьих Домов вел торговые дела с другим миром, равным ему по силе и умениям. А потом почему-то утратил с ним связь. Так что Иржина подумала, мысленно пожалела, что племянницы такие дуры и им нельзя доверить задавать нужные вопросы, а потом спросила у бабочки-серебрянки, что же она нашла в другом мире интересного? И что сделала эта девушка? А она сначала посмотрела на спутника. Потом нахмурилась и прямо спросила: – Что вас интересует? Иржина хмыкнула, кивнула и спросила то, что эта девчонка наверняка не ожидала: – Что столь ценного такая девушка нашла в этом вольнонаемном маге? – В котике? – неподдельно удивилась достойная дочь своих родителей, а потом улыбнулась, светло и ласково, как сама Иржина изредка улыбалась племянницам, пытаясь подбодрить этих дурех. И добавила таким тоном, словно открывала страшнейшую тайну: – Он котик. И улыбнулась. Мужчине. А у Иржины возникло ощущение, что ей сказали именно то, что должны были. Просто она сказанного не поняла. Потому что не хватает каких-то сведений и опыта. Иржина, если честно, всегда любила наблюдать и ловить те самые нюансы, по которым можно понять, что собой представляет тот или иной человек. Еще в детстве она неплохо разбиралась в своих учителях и первая вычислила того болвана, который решил окучивать малолетних высокородных девчонок, в надежде, что повзрослев, они дружно запрыгнут в его постель, а потом так и не смогут окончательно с ним расстаться, делая его жизнь веселее, ярче и проще. Она первая заметила когда влюбилась бестолковая Мави, но в отличие от еще более бестолковых дурех-сестер не выдала ее и даже предупредила, когда выдали они, что помогло отцу того несчастного стража спасти своего болвана. Она даже не сильно понимала, почему поступила именно так, просто в Мави, при всей ее бестолковости, было что-то такое, стоящее. И Иржина не удивилась, когда из этой бестолковки выросла Стальная Роза Дома Чайки, которая умудрялась держать в своих нежных ручках и насленика-брата, и его многочисленных советников, и младших братьев-сестер. И вовсе не факт, что братец в итоге свернул шею без ее помощи… впрочем, туда ему и дорога, из него получился бы плохой глава Дома. Гораздо хуже, чем из Стальной Розы, мудро прячущейся за спиной своего воинственного мужа. Но то дела давние, хотя именно они убедили Иржину, что она в своих наблюдениях не ошибается. Сейчас было важнее другое. Сейчас она сидела в глубоком кресле, в комнате, куда ее вполне официально пригласили для разговора, игра в «Карточки черного мага» частенько была ширмой для такого приглашения, так что вряд ли кто-то мог обмануться. Да, сейчас она сидела и наблюдала. Наблюдала за Маруком и с изумлением понимала, что в данный момент он просто плывет по течению, потому что столкнулся с чем-то для него непонятным, с тем, в чем любое лишнее движение скорее навредит, чем поможет. Наблюдала за бабочкой-серебрянкой в костюме простой стражницы, даже учительскую ленточку на предплечье эта дева не повязала. Но почему-то сидела в этой комнате в другом кресле. Спокойно сидела, понимая, что имеет на это право. И нет, Иржина не сомневалась, что это именно она сообщила Маруку, что старая перечница из Дома Чайки явилась и желает что-то выведать. Но это ведь не причина для подобной уверенности. Наблюдала, за вольнонаемным магом, который просто котик, сидевшим на подлокотнике кресла бабочки. Ему там было вполне удобно сидеть и приятно. Он улыбался, как-то в себя. А еще он светился силой, властью и уверенностью. Но все это было каким-то неправильным. Или правильным, просто не таким, как Иржина привыкла. Наблюдала за парнем без возраста. Странным таким. На первый взгляд он был просто очередным бестолковым мальчишкой, и было непонятно, что он в этой комнате делает. Веселое и беззаботное существо. Но вот стоило заглянуть в его глаза, и эта его беззаботность и доброта начинали обволакивать, заставляли расслабиться, довериться ему. Иржина, если честно, никогда так не пугалась, как заглянув в глаза этого парня. А еще у него на коленях возлежал колючий зверек, обыкновенный еж, просто довольно крупный. На первый взгляд. Пока не посмотришь пристальней и не увидишь за ним бездну, в которой клокотала сила, способная смести с материка половину птичьих Домов. И у этого зверка была какая-то странная связь с человеком, на коленях которого он лежал. Остальные на фоне парня, которого звали странно, не по-мужски мягко, Ваня и его ежа, выглядели обманчиво безобидно. Пока не вспомнишь, как выглядят сильнейшие маги родного Дома. И не поймешь, что часть из присутствующих посильнее будут, а у другой части есть Умение, на что прозрачно намекнул Марук, смирившийся с ситуацией и решивший вытянуть из нее побольше. А еще было существо, даже отдаленно не похожее на человека. Просто куча насекомых. И это существо говорило прямо в голове собеседника, но это почему-то никого не смущало. Привыкли, наверное. – Значит, половина приехавших сюда девушек хотят посмотреть на дракона, а другая половина желает заполучить мужа посильнее? – с иронией переспросил Ваня, когда Иржина, пытаясь все-таки вернуться в равновесие и потянуть врем, рассказала эту занимательную историю. Нет, тот же Марук, как и его старшие учителя и прочие советники и так знали, зачем явились юные и не сильно представительницы Домов. Но Иржина подумала, что иномирцы могут не знать и им это будет интересно. В чем не ошиблась. – Конечно. Где же они еще увидят настоящего дракона и столько не принадлежащих чужим Домам сильных магов? – в тон ему ответила Иржина. – Вот глупые! – искренне изумился этот странный человек, а ежик поддержал его хрюканьем, кажется, насмешливым. – Почему они решили, что все эти маги сплошь холостые и заинтересуются ими? Тем более, настолько, что захотят остаться, бросив работу, учебу и родственников? Иржина тихо фыркнула, опять попавшись в обаяние этого человека и поймав себя на том, что улыбается. – А они ни жен, ни интересы мужчин не учитывают, – подсказал Лост. – Привыкли, что большинство местных вольнонаемных ради подобных предложений бросают все. А если не бросают, то им в этом деле помогают родственники девушки. – Какая прелесть, – оценил Ваня. – Помнится, одна самоуверенная особа украла у одного мага всего лишь колечко, не пожелав учитывать его родственников, а особенно невесту. Так до сих пор не может вернуть свежесть личика, не получается у нее искренне раскаяться в содеянном. Интересно, что случится с той, которая попытается отобрать у этой милой девушки теперь уже мужа? – Скрючит и перекосит. Причем и фигуру, и лицо, – уверенно предрек один из магов. – Но это ерунда. А вот если рассердится его папа… Хотя нет, папа узнает постфактум, сначала сюда явятся друзья спасать, выручать и мстить. А заодно испытать парочку новых разработок, раз уж люди столь упорно нарываются. Дворец, или что у них там, точно придется заново отстраивать. Ну, вот кто вообще связывается с наследником корграфтства, особенно если у него в друзьях люди, уже успевшие прославиться тем, что периодически ставят на уши весь совет магов? – А я говорил, что нельзя этих типов далеко от школы отпускать, – сказал мужчина постарше и печально вздохнул. – И это наше будущее. Лучше уж нашествие тьмы, честное слово. – Это у вас еще нашего неодракона нет. Вовремя вы от него избавились, – сказал насмешливо котик Лост. А Иржина поняла, что запретит родственницам охотиться на таких вроде бы доступных магов. Потому что эти люди были уверены в том, что говорят. Да и, если просто подумать… если подумать, то не могли в чужой мир уйти все самые сильные. Да скорее, самые сильные вообще никуда не пошли, сидят в их совете, ждут, чем их порадуют друзья какого-то наследника. А сюда явились люди разбирающиеся в чем-то определенном. В том, в чем именно здесь и сейчас нужно разбираться. Но наблюдать за охотой девушек из чужих Домов будет интересно. Особенно сейчас, когда эти люди об этой охоте уже точно знают. – Ладно, сильные маги предупреждены и будут держать щиты и грибницу, – проворчал котик. – Что дальше? Марук, к удивлению Иржины, посильнее уперся спиной в кресло, явно предоставляя гостям самим вести с ней разговор. И пойми его, почему? – О том, кого, как и почему излечили от безумия, вы явно знаете. И узнать что-то большее у нас… ну, не узнаете. Мы честно сказали все, что должны были, – продолжил все тот же невыносимый маг. Остальные молчали. Спокойные, а странный Ваня еще и отстраненный, словно прислушивался к чему-то неслышимому для всех остальных. А котик ведь не сказал, что не знает чего-то большего про безумие, которым заболевают в тех горах. Он сказал, что было сказано то, что должно было быть сказано. Тот еще намек, что большего она не узнает, даже если оно есть. А его может и не быть. – Тьма, – наконец произнесла Иржина, ощутив это слово на языке, как мятную конфету. – Тьма. – У вас тоже есть заболевшие безумцы, которых надо лечить втайне? – полюбопытствовала вроде бы недостаточно умная бабочка, отрезав этим вопросом половину путей для кружения и растягивания времени. – Нет, – выдохнула Иржина, мягко улыбнувшись этой изменившейся девушке. – Нет. Мы их убили. Мы их убивали, как только понимали, что они такое. Мы не знали, откуда они берутся, почему наши люди в них превращаются, но мы их убивали. Всех кроме одного. Его мы убить не успели. Тогда мы еще не знали, что их убивать надо. И закрыла на мгновенье глаза, ловя ощущение правильности. Да, здесь и сейчас она все сделала правильно. Хотя и не то, что ей приказали, но правильно. Даже если ее накажут, даже если навеки запрут или прикажут выпить яд, здесь и сейчас она все сделала правильно. А когда Иржина открыла глаза, на нее смотрели все. С тревогой смотрели и с каким-то странным пониманием. – А почему мы собственно решили, что одержимые тьмой здесь, в конечном итоге так уж сильно отличаются от тех, что были у нас? – спросил немолодой маг. – Меня другое интересует, – сказал другой маг, такой же немолодой. – Как скоро этот одержимый достигнет той точки, где уже не сможет удержать накопленную силу и какой величины будет измененная земля? – А кто-то Границу умеет ставить? – озабоченно спросил третий. – Вот и поискали беглого придурка, – пробормотал четвертый, на этот раз очень молодой. И Иржине стало спокойно. Эти иномирцы все-таки явились по своим делам. Пугали ее, если честно, люди, которые приходили с желанием помогать посторонним. А еще они, похоже, знали, что можно сделать с проблемой, захватившей старый дворец и едва там удерживаемой. Иржина опять закрыла глаза, стараясь сосредоточиться на очередном нужном ощущении, а когда их открыла, обнаружила, что в комнате появился еще один человек. Бесшумно появился, словно сплелся из того серого марева, которое рисовало морозные узоры вокруг его фигуры. – Что случилось? – спросил он. – Чудик почему-то решил, что я здесь нужен. Очень. – Похоже, у них тут одержимый успел случиться, – проворчал один из немолодых магов. – И перепугал родственников так, что они прислали к нам эту приятную женщину, чтобы она выяснила, не знаем ли мы, что с ним такого нехорошего можно сделать, – мягко добавил Ваня. Жутковатое серое марево, сопровождающее пришедшего мужчину, колыхнулось к нему, изобразило расцветший и тут же осыпавший лепестки цветочек, а потом улыбнулось. Иржина эту улыбку буквально почувствовала, хотя не увидела ее, да и не могла увидеть. Ваня улыбнулся мареву в ответ, а его еж похрюкал. И вот именно это Иржину почему-то окончательно успокоило. Дело сделано. Теперь осталось ждать последствий, какие бы они ни были. Обратно уже не отыграешь. А иномирцы все-таки очень интересные объекты для изучения. Даже этот, только что пришедший мужчина, которого ей почему-то не хотели показывать. А может, особенно он. – И что буем делать? – спросил непонятно у кого Ваня, когда приятная женщина Иржина ушла гонять племянниц. – Мы ведь не можем пройти мимо одержимого. Или я что-то не понимаю. – Не можем, – уверенно сказал магистр Леска. – Дело даже не в том, что это нехорошо. Местные люди могут быть лучше приспособлены к тому, чтобы держать тьму. Да и тьма тут все-таки отличается. Вы хоть поняли, что тут все происходит наоборот. Сначала люди с ней сливаются, а потом она растет и накапливается. Наши же любители легкой силы сначала копят, а потом пытаются стать сильными магами, богами… или не пытаются, просто вляпываются в накопленное, если раньше его не отпускают. – К нашему счастью, не все растет и накапливается, – проворчал котик. – Большинство просто сходят с ума или теряют часть воспоминаний. Наверное, нужен подходящий человек. – Да, нам очень нужно посмотреть на этого одержимого, – сказал магистр Леска. – Через лупу, – почему-то хихикнул Льен. – И они станут вашими должниками, и помогут с поисками, – решил высказаться Марук. – А еще, нас все-таки ведет судьба, – серьезно сказал один из его старых и мудрых советников. – Наверняка, – сказал Лост, но не стал добавлять, что боги просто не могли не приложить руки к тому, чтобы в этой комнате первой побывала именно паучиха Иржина. Раз уж они смогли придти в чужой мир, чтобы вылечить одну цаплю и фактически попросить о помощи, то привести представительницу Дома, в котором есть одержимый… Да это вообще должно быть для них сущаей ерундой. И прямого вмешательства опять же нет. Люди сами взяли и поговорили на нужную тему. Без подсказок, а тем более без божественных приказов. Глава 5 Ты их ждешь, и они приходят Вот так и получилось, что вместо того, чтобы пытаться отыскать в этом мире людей, пришедших из мира родного, на следующий день после приема у Стрижей иномиряне посадили на деву-дракона жизнерадостную Иржину, двух магистров и отправили смотреть на какой-то дворец с высоты. Надо же было хотя бы приблизительно знать, что там происходит. И лететь предстояло довольно далеко. При этом магистрам предстояло скрывать Вишню от любопытных взглядов снизу. А ей находить, что покушать подальше от человеческого жилья. В общем, путешествие обещало быть веселым предприятием, из тех, о которых рассказывают внукам, тактично не упоминая, что в то время, когда все происходило, предпочел бы находиться в каком-то другом месте. А все остальные остались в городе. Ну, они никуда уходить и не собирались, дом гостеприимного Марука вполне годился для того, чтобы при помощи пчелова и ритуала для поиска пропавших родственников попробовать поискать Росно, попавших под подчинение людей, а особенно Бернта. Бернта Марук хотел искать в первую очередь, ему срочно надо было отвесить чадушку отцовский подзатыльник. Парочку подзатыльников. Или розгами отходить. Или лучше батогом. В общем, Бернта дома очень ждали. И именно он давал больше всего шансов на то, что всю эту компанию найдут. Если, конечно компания не успела разделиться и разбрестись. Впрочем, надежды на то, что они так и сидели в той долине были вполне себе логичными. Прошло недостаточно много времени для того, чтобы успеть найти что-то лучше и там закрепиться. С другой стороны, всей этой компании надо было что-то кушать. Посмотреть на иномирский ритуал, проводимый прямо посреди двора, не стесняясь того, что эту страшную тайну тут же запомнят и сопрут, сбежалась, наверное, половина городского дворца Стрижей. И самые стойкие действительно просидели полдня, наблюдая за тем, как чужие маги что-то постоянно перепроверяют, перемеривают, перерисовывают, а потом еще и тычут в землю иглами. Правда, вскоре выяснилось, что стояли все зря. Потому что взять пчелова им было негде, а именно он в этом ритуале был главным якорем и точкой концентрации силы. В общем, очень странное существо. Потом иномиряне некоторое время поспорили о том, что же из этого ритуала вышло, попутно роняя на карту, расстеленную прямо на земле, камешки и с умным видом наблюдая за тем, куда они приземлятся. А в итоге оказалось, что те, кого они ищут, немного разбрестись все-таки успели. Один был даже в Общем городе. Но основная масса, включительно с Бернтом, сидели в долине. – Ну, то, что они довольно быстро узнают о нашем прибытии мы и так знали, – философски сказал магистр Леска. – Да мы и прятаться не собирались. А ритуалы у вас проводить легко, – обратился он к Маруку. – Все так запросто развернулось. У нас в девяти случаях из десяти подобные ритуалы ничего не показывают, даже если те, кого ищут, не носят никакой защиты. Есть теория, что это из-за того, что наш мир изломан. Или многочисленные природные порталы так влияют… да, наверное, если бы этот ритуал не принес один выдающийся маг, случайно прошедший через такой природный портал, никто бы его изобретать не стал. Не очень полезная штука. Проще вешать на своих родственников маячки, хоть это и незаконно, если не спрашивать их согласия. Марук покивал. Потом приказал готовиться к поездке в горы, хоть там и опасно, а иномиряне вовсе не были уверены, что смогут защитить кого-то кроме себя. Гости в свою очередь начали обсуждать то, как бы по-тихому поймать типа из нужной компании, ошивающегося сейчас в Общем городе. Проблема на самом деле была сложная, учитывая многочисленные родовые земли и прочие препятствия. Так что не удивительно, что к этому делу довольно быстро привлекли местных магов, а они и не отказывались. Охотиться эти маги любили. Но увлечься этой проблемой никому не дали. Во двор, верхом на миниатюрной лошадке заехал мальчишка, обряженный в форму стражей, и жизнерадостно сообщил всем присутствующим, что у ворот Дома Стрижей, сейчас стоит непонятно чей сын, желающий защитить честь девицы Нэллы, получив ее в жены, как было обещано ее отцом. И этому типу почему-то было наплевать на то, что обещал он только родным подчиненным, а вовсе не каким-то там посторонним непонятно чьим сыновьям. – Ну, вот, – философски сказал Лост. – Даже в гости ходить не понадобилось. Интересно, кто так быстро проговорился? Впрочем, они бы честь стали спасать даже без этого обещания, пытаясь заполучить себе должников. Нэлла хмыкнула и сказала, что тоже имеет право свою честь защищать, надавав по глупым головам защитникам, жаждущим получить должников и жену. А Марук только махнул рукой мальчишке, чтобы пропустили непонятно чьего сына, раз уж он решил первым испытать судьбу. Непонятно чей сын оказался вольнонаемным магом. Причем, неплохим, с репутацией, и наверняка очень уверенным в своих силах. Не знать, кто такой Лост, он не мог, у котика среди вольнонаемных магов была своя репутация, ясно намекавшая, что с ним лучше не связываться. Да и дело тут, скорее всего, было не в Нэлле и даже не в долгах. Просто этот тип хотел стать частью Дома и решил, что это неплохой способ. Звали вольнонаемного мага Кунмери Долинник. Он был смугл, как южанин, высок и чем-то неуловимо похож на Локара. Во двор перед дворцом стрижей он пришел пешком, с гордо поднятой головой, делая вид, что сопровождавших его стражей не существует. Торжественность появления борца за девичью честь несколько подпортил красующийся посреди двора ритуальный рисунок, который успели стереть только частично, и любопытный еж, шустро выскочивший откуда-то справа и бросившийся дорогому гостю под ноги. Об ежа этот гость и споткнулся, засмотревшись на рисунок. Видимо, подозревал, что это какая-то страшная ловушка и не догадался подумать о том, что ловушкой может быть небольшой зверек. За тем, как Кунмери поднимался на ноги, все наблюдали в торжественной тишине. С лицом у защитника чести было что-то не то, наверное, он старался не выругаться и не броситься догонять ежа, невозмутимо продолжившего свой путь куда-то в сторону малой башни, используемой в качестве голубятни. Потом этот защитник все в той же тишине отряхнул колени, хотя двор был чистый, и отряхивать там было нечего. Расправил плечи. Внимательно посмотрел под ноги и продолжил путь, на этот раз, не пялясь по сторонам. – Ежи отлично обучают любящих отвлекаться балбесов, – сделала открытие Нэлла. Шепотом его сделала. Но защитник ее чести все равно на мгновение замер, видимо шепот нуждавшейся в спасении чести девушки в его планы не вписывался. – Да, да, – продолжила шептать Нэлла. – Вот именно о том, чтобы тебе голову оторвали я и прошу. Подумываю завести себе коллекцию черепов, как костяная дева в древности. Даже где поставить полочку уже придумала. Упорный защитник чести все так же торжественно шел. Все, кому посчастливилось находиться во дворе, за ним наблюдали. Кто-то даже в окна выглядывал. И, наверное, так бы этот тип торжественно и дошагал до Нэллы, чтобы объявить ей о своей защите, но тут взял и все испортил все тот же мальчишка на лошаке. – Там еще один пришел! – жизнерадостно заорал он, влетев во двор и красиво поставив свою животину на дыбы. – Тоже пришел защищать честь и просит его впустить. Кто-то хихикнул. А Лост широченно улыбнулся и предложил: – А вы им номерные карточки сразу выдавайте. А то по традициям, честь может отстаивать только один человек в день. И я эти традиции нарушать не буду, а главы Дома, который может мне приказать их нарушить, у меня нет, как и личного полигона. – Да, – неожиданно для всех согласился Марук. – Напишите на листочке цифру два и выдайте второму претенденту. Пускай с этим листочком завтра приходит. Сидеть у меня под деревом, ожидая рассвета, никто не будет, я не герой баллады про луковую девицу. Позабытый всеми претендент номер один все так же шел, а Ваня подумал и выдал рацпредложение: – И книгу учета сразу заведите. И эти номера кратко там описывайте, чтобы они друг у друга номерки не отбирали и не нарушали очередь. – А если мы уедем? – спросил кто-то. – Тогда пускай сидят под деревом, за территорией моего Дома и ждут, пока вернетесь, – отрезал Марук. – И будут у вас здесь свои Хатико, – философски сказал Ваня. А защитник чести номер один тем временем дошел и замер перед Нэллой. Молча замер. Видимо, не рассчитывал, что когда дойдет, защищаемая девушка будет слушать печальную историю о верной собаке, так и не дождавшейся хозяина. А перебить и заявить о своих претензиях мешало то ли воспитание, то ли непонимание ситуации, которая, вроде бы, должна была выглядеть иначе. Марук на происходящее смотрел с умилением. И радовался тому, что успел познакомиться с оригинальным мужем младшей дочери. Если бы не его черновики, которые он читал в самых неподходящих условиях, и не прочие реакции, на, казалось бы, обычные ситуации, он бы тоже не знал, как реагировать на ежа и неуместные рассказы в процессе бросания вызова. А так, он знал, что все в порядке, что эти люди не издеваются и не пытаются никого обидеть. Они просто ведут себя, как привыкли. А разнообразные вызовы у них, похоже, дело обыденное. Причем, еще более обыденное, чем в этом мире. И никакой торжественности в этом деле, по их мнению, не полагается. А вот решивший бросить вызов Кунмери Долинник, демоны его знают, зачем, может, желает поменять отвоеванную честь Нэллы на какую-то семейную тайну, жениться он на ней попросту не рискнет… в общем, Долинник до сих пор с жителями того странного мира не сталкивался. И теперь явно пытался понять, что происходит. И наверняка подозревал, что ему вот так сбивают настрой и сосредоточенность на бое. Ага, гости Дома Стрижей такие вот изобретательные люди. Ваня тем временем закончил рассказывать историю про верную собаку и сообщил, что ей даже памятник поставили. Вроде бы. На чем и замолчал. И у несчастного вольнонаемного мага, решившего воспользоваться ситуацией и зачем-то побороться за женщину, которую ему все равно не отдадут, наконец-то появилась возможность сказать все, что он хотел. Но Долинник это сразу не понял и продолжил молчать, невидяще таращась на Нэллу. – Вы пришли мной полюбоваться? – наконец спросила девушка. Долинник моргнул и уставился на нее осмысленно. – Приятное же зрелище, – проворчал Лост, и вольнонаемный маг перевел взгляд на него. Потом опять моргнул. Потом, похоже, вспомнил, зачем вообще пришел и попытался что-то сказать. Неудачно. Получился у него только какой-то сиплый звук. – Собачку, наверное, жалко, – догадался Ваня, и кто-то хихикнул, причем, кто-то среди стражи Дома. Остальные молча ждали, чем же этот цирк закончится и рискнет ли претендент на девушку из хорошей семьи вообще бросить вызов. А то вдруг оценил обстановку, сообразил, что чего-то явно не знает и не понимает, и передумал. Долинник откашлялся, глубоко вдохнул и все-таки завел речь о том, что Лост ведет себя недостойно. Что по городу в связи с этим ходят слухи о достойной девушке. Что ни один достаточно благородный мужчина не может в связи с этим пройти мимо и не попытаться защитить эту девушку, что… В общем, речь у него была длинная, достаточно торжественная, и недостаточно продуманная, потому что довольно быстро он начал повторяться и ходить кругами, не зная, как эту несчастную речь закончить. Видимо очень спешил спасать честь достойной девушки. Нэлла все это слушала со спокойным участием на лице, точно как лекарка пациента, не знающего точно, что же у него болит, но уверенного, что отравился. И когда защитник ее чести, наконец, замолчал, так и не определившись с достойным окончанием речи, но решив больше не повторяться, Нэлла ему улыбнулась и ласково поинтересовалась: – И чем же я могу вам помочь? Несчастный, уроненный ежиком и добитый рассказом, про собаку маг приоткрыл рот, собираясь что-то сказать. Сообразил, что Нэллу должен был только поприветствовать, да и то, только потому, что она стояла рядом с Лостом, а потом сделал шаг вправо, и застыл перед предполагаемым противником. – Только не повторяйся, я все услышал и понял, – попросил Лост. – Я вызываю тебя! – злобно рявкнул понятливый маг. – Это я тоже понял, – обрадовал его котик. – Надеюсь, хозяева разрешат нам воспользоваться полигоном. А то придется искать его в городе, а они там вечно заняты. И придется нашу великую битву отложить на пару дней, а там еще один претендент есть. – Ты, жалкий… – видимо определился с тем, что же такого интересного сказать котику Долинник. – Я жалкий? – удивился Лост. – Я разрешаю воспользоваться полигоном, – поспешил вмешаться Марук, а то этот обмен любезностями, как он подозревал, может затянуться до вечера и закончиться банальным мордобоем, прямо посреди двора. На него посмотрели неодобрительно все, кроме решившего заняться защитой чужой чести Долинника. Видимо перспектива стоять тут до вечера и слушать переговоры, всех вполне устраивала. – Дожился, – очень мрачно и очень тихо пробормотал Марук. А из-за жасминового куста вышел еж и неспешно стал пересекать двор, жизнерадостно похрюкивая. И Марук понял, что кто-кто, а еж действительно издевался, причем именно над Долинником. Кунмери Долинник оказался мужчиной упрямым и последовательным. Бросать вызовы ему уже приходилось, он знал, как все должно происходить и упорно пытался вернуть все в правильное русло. Иногда ему это даже удавалось. На полигоне он, наконец, смог торжественно бросить вызов котику и обрадовался этому так, что попутно обвинил его в отсутствии должного воспитания и неуважении окружающих. Лост тут же все испортил, попутно подтвердив, что, да, он вышел из болот, и нет, он ни капельки не уважает соперника. Под это же дело Лост, который должен был выбрать оружие, торжественно от него отказался. А то он там в своем болоте птичек ловил, а не в солдатиков игрался. Долинника это почему-то обрадовало, и он опять попытался вернуть свой вызов в правильное русло. – А еще я умею в котика превращаться, – добавил Лост. Долинника из правильного русла тут же выбросило, и он замер со странно поднятой рукой. – Показать? Долинник неуверенно помотал головой. – И правильно, – подержал его кто-то. – Он превращается обратно неодетым. – Не всегда, – оскорбился Лост. – Сейчас уже довольно редко. Несчастный борец за чужую честь понял, что события опять сворачивают в какую-то сильно не ту сторону и потребовал начинать. Потому что у него еще дела были, которые его ждали. – И зачем тогда ввязываться? – философски спросил Ваня. – Закончил бы свои дела и потом пришел. Долинник эту философию почему-то не оценил. Ему хотелось сначала боя, а потом уже неотложных дел. Странный человек, в общем. Полигон у Стрижей был старым и красивым. Даже в относительно молодом городе, этот полигон был именно таким, что только подчеркивало их статус. Кунмери на этот полигон смотрел с удовольствием. На массивные серые камни, из которых была сложена ограда и в которые потом вплели все защиты. На облезшие местами рисунки на этих камнях. Белые силуэты птиц, черные – кошек. Тонкие, черные побеги какого-то растения, сначала кажущиеся трещинами в камне. Герб Стрижей, тоже птичий силуэт, взлетающий над тремя горными вершинами. Непонятный символ, занявший собой едва ли не четверть стены справа. Смотрел на полумесяц трибун для зрителей, почему-то полосатых, как шмели. На пятачок под навесом для тех зрителей, которые любили стоять, просто не под открытым небом. На мелкий песок под ногами, под которым наверняка скрывается что-то интересное, но кто же его покажет незваному гостю? Полигон Кунмери нравился. От него веяло благородной старостью и силой. А еще настоящестью. А вот противник… Противник ему не нравился, и понравиться не мог. Да он ему не нравился еще в те времена, когда был просто вольнонаемным магом, не успевшим побывать в каком-то странном чужом мире. Не нравился из-за того, что запросто выбрасывал те шансы, за которые сам Кунмери готов был убить. Этому типу ведь предлагали стать частью Дома и не раз. А он отказывался. Словно надеялся заполучить что-то лучше. Где-то там. И именно поэтому Кунмери за ним наблюдал. Не мог понять его и наблюдал, пытаясь разобраться, но это было сложно. Нет, то, что этот тип надеется каким-то невообразимым образом заполучить собственный Дом, ясно становилось довольно быстро. А вот все остальное, которое точно было, рассмотреть было нереально. А непонятные вещи Кунмери всегда злили. Ему казалось, что кто-то таким вот образом над ним издевается, чего он очень не любил. С детства не любил. А еще больше он не любил, когда издевались открыто. И об этом все знали, как и о его мстительности. Ну, все, кроме странных иномирян, пришедших в Дом Стрижей вместе с Лостом Вильхе. Причем, эти люди издевались так, что Кунмери опять не мог понять. Не мог понять специально они или нечаянно. Или у них так принято, особенно перед боем. Они так друг друга подбадривают… В общем, иномирян Кунмери теперь тоже не любил. И от попыток отомстить отказываться не собирался. Нет, гоняться за этими типами, вынашивая страшные планы, он не собирался. Слишком много для них чести. Судьба сама рано или поздно предоставит возможность для мести. А он ею воспользуется. Без сомнений. В этом Кунмери был уверен. – Условия! – неожиданно для всех рявкнул Марук, которому начал надоедать балаган. Еще немного и действительно придется выращивать посреди двора иву, вокруг нее высаживать тюльпаны и провозглашать Нэллу луковой девой. Ага, попутно вручая корзину с луком и нож побольше, чтобы резала его и демонстрировала всем желающим заплаканную мордашку несчастного существа, которое никак не утешит брат, которому, собственно и бросили вызов. Помнится, вызывавший сидел под тем деревом всю весну и часть лета, пока братцу не вылечили руку. После чего этот братец вывалял в пыли любителя подождать под деревом и провозгласил изобретательную сестру своим советником. Даже замуж ее отдал только, когда она сама захотела. Правда, тут замуж пришлось бы отдавать Лоста, Ваню и его ежей. Именно они тянули время. – Условия? – заинтересовался Ваня. Наверное, хотел замуж в первую очередь. – Условия! – повторно рявкнул Марук. – Но учтите, никакие посторонние убивать друг друга в моем доме не будут. Посторонние, как оказалось, убивать друг друга и не собирались. Лост даже устраивать бои не собирался, но, увы, ему тут вызов бросили. А Кунмери, судя по выражению лица, хотел унизить и посмеяться, хотя и не рискнул об этом сказать. И согласился в итоге на победу «по очкам» и битву мастерством, а не силой. Да еще и почему-то был очень доволен. Словно у него в кармане лежало нечто, что перебьет любые умения, приобретенные Лостом в чужом мире. И это не могло не насторожить котика. Ну, не дурак же он. Зрителей Марук лично загнал под навес, не позволив им и дальше хихикать и давать Лосту странноватые советы. При этом он чувствовал себя воспитателем. Такое давно забытое чувство, из тех времен, когда отец повадился давать ему разнообразные задания, пытаясь понять, годится ли второй сын в наследники, в отличие от совсем не походящего для этого первого. Поднял щит. И замер, глядя на поле за этим щитом, на котором стояли два человека. Один был сосредоточен. Причем, сосредоточен не на бое, на чем-то другом. И как-то подозрительно напоминал игрока, пытающегося поймать шанс, который вот-вот выпадет, свалится ему в руки и тут же попытается ускользнуть. Второй улыбался, как улыбаются люди, которых все устраивает. А если и не устраивает, то они обязательно что-то с этим сделают, как-то справятся и продолжат беззаботно улыбаться. – Интересно, – прошептал Марук. И мужчины на поле, словно его услышали. Лост почему-то шагнул вправо, еще до того, как Кунмери махнул рукой. Поле заметно тряхнуло, песок поднялся в воздух, а потом резко упал. Вместе с одним из мужчин. Второй потыкал его ногой в бок и тихо выругался, кажется, он рассчитывал не на такой эффект. Что бы он там ни сделал. – Убил? – полюбопытствовал Марук, подойдя к Лосту, стоявшему над поверженным противником. – Нет. Всего лишь приложил воздушным кулаком, слабеньким, начиненным той пакостью, которую он пытался выплеснуть в меня. Похоже, именно эта пакость его и вырубила. Вонючая, сволочь, словно создана специально для того, чтобы сбивать с толку оборотней. – Да? – удивился Марук. – И теперь мне надо привести этого болвана в чувство, чтобы узнать, где он эту пакость взял. Не верю я в такие совпадения. А он тут лежит и не отвечает. – У вас на редкость незрелищный бой получился, – сказала подошедшая следом за главой Дома причина вызова. – Ну, извини, – проворчал котик. – Как-то слишком подозрительно он себя вел для того, чтобы долго его пинать ради твоего развлечения. А уж когда он «незаметно» полез в карман… при том, что пользоваться артефактами было нельзя и он не стал бы нарушать условия… Знаешь, боевая цапля, а ведь он откуда-то узнал, что оборотня можно очень больно пнуть именно по обонянию. И это, ну, очень подозрительно. Нэлла кивнула, как прилежная ученица, а потом подошла к лежащему телу и тоже потыкала в него носком ботинка. А Марук только и смог удивленно переспросить: – Боевая цапля? Приходить в сознание Кунмери не желал ни в какую. Лежал себе, изображал ветошь и ни о чем не беспокоился. Беспокоились все остальные. По очереди похлопали его по щекам, полили водой и даже дали понюхать что-то вонючее, но оно, видимо, не смогло перебить впечатления от той гадости, которая предназначалась для Лоста. Потом величественно пришел лекарь, и пляски вокруг лежащего тела пошли по новой. Сначала плясал сам лекарь. Потом позвал учеников. Потом коллег. А потом прибежал ежик и фыркнул в лицо Кунмери. – А-а-а-а! – заорал этот потерпевший, умудрился вскочить на ноги, не открывая глаза, и попытался удрать. – О-о-о-о! – со всем возможным рвением поддержали его лекари и стали ловить буйного пациента. – Э-э-э-э… – возмутился Лост, у которого, фактически, отбирали добычу. А Марук просто и незатейливо выругался. Впрочем, он с самого начала знал, что от этих гостей будет куча проблем. Просто выбора у него не было. Увы. А Кунмери поймали, успокоили при помощи отрезвляющих оплеух и все-таки отдали Лосту, пока не оклемался окончательно и не сообразил, как сопротивляться. И что сделал котик? А котик предложил поговорить и покаяться. Потому что тот, кто дал Кунмери вонючую гадость, вовсе ему не помог. Скорее наоборот. Без этой вонючей гадости проигрыш Кунмери вряд ли был бы таким позорным. И как оказалось, гадость защитнику чужой чести действительно дали. Кунмери вовсе не был идиотом, который бросается сражать противника, о котором ничего не знает. И о том, что Лост умеет превращаться в животное, он узнать успел. Из-за чего не стал бы с ним связываться, если бы не тот человек, который сказал, что знает слабости оборотней. И даже смог это подтвердить, сходив к слышащему ложь. Тот же человек и вручил хрупкий с виду стеклянный шарик, в котором плескалось что-то полупрозрачное. Разбиться этот шарик, правда, мог только об оборотня, ощутив его силу, а так, хоть дворец на него роняй, ничего не будет. И, да, сейчас Кунмери понимал, что тот человек появился очень уж вовремя. Как раз настолько вовремя, чтобы под воротами территории Стрижей не выстроилась очередь из желающих спасти честь Нэллы, а появление первого претендента подозрений уже бы не вызвало. А тогда на него словно затмение нашло. Он почему-то слишком сильно верил тому человеку. А он еще и проверить себя на ложь предложил сам. – Ну, очень интересно, – пробормотал Лост. – Где того человека искать знаешь? – Примерно, – сказал Кунмери и широко улыбнулся. Глава 6 Умная затаившаяся мышь Неожиданного помощника, как это часто бывает, Кунмери встретил в паршивом кабаке. Сам он там встречался с клиентом, который не рискнул общаться с опасным вольнонаемным магом в месте лучше. Репутация у этого человека, видите ли. А в месте лучше его могли увидеть знакомые. Клиенту, как оказалось, нужна была смесь из глупости и ерунды. Он возжелал жениться на молоденькой девчонке, красавице и умнице, все, как полагается. И ему нужно было как-то убедить ее захотеть замуж. И до чего этот болван додумался? До того, что страшно-опасный маг на эту деву нападет, а будущий муж ее героически спасет. В общем, Кунмери и сам не знал, как не расхохотался. Потому что поверить в то, что какой-то немолодой торговец может героически сразить вольнонаемного мага могла только полнейшая дура. А девушка там вроде бы умница. Так и получилось, что остался Кунмери без заработка, зато со свободным временем и желанием выпить за вразумление подобных типов. И даже собутыльника нашел довольно быстро. Чьего-то слугу. У которого был родственник – подметальщик улиц. С очень хорошим слухом и талантом оказаться в нужное время в нужном месте. Вот этот подметальщик и рассказал слуге веселую историю о нахальной демонстрации любовника достойным людям. И о том, что этот любовник умеет в животное превращаться и вообще, наверное, не совсем человек. И да, наверное после той попойки следовало забыть о существовании того кабака. Но он взял и попался на глаза. А там опять был болтливый чей-то слуга. С хорошей памятью, как оказалось. Потому что Кунмери не помнил, что выразил желание набить морду любовнику ради собственного будущего, а этот тип помнил. И у него даже были идеи что делать, если любовник возьмет и превратится в большого кота. Так себе идеи, если честно. Потому что он предлагал подбросить коту большую кошку, настойку из одного обожаемого кошками растения и натравить собак. Причем, он не уточнял на кого именно этих собак собирался натравливать. И, наверное, все закончилось бы очередной пьянкой и попутным планированием непонятно чего. Но там оказался тот человек, который знал слабости оборотней. Ну, или очень убедительно делал вид. – Знал, – обрадовал собеседника Лост. – Правда, оборотни свои слабости знают еще лучше. И поймать в подобную ловушку кого-то сильного – практически нереально. Да и слабых, чаще всего проблематично. Хотя тут мог быть расчет на неожиданность и мою уверенность, что местные об этих слабостях не знают ничего. Правда, чтобы на это рассчитывать, надо было ничего не знать обо мне. Или… – Или хотеть, чтобы меня победили, – проворчал Кунмери. – Или что-то третье, – сказал Лост. – Разве что ты умудрился чем-то сильно обозлить своего советника по оборотням и не заметить этого. Тоже вариант, кстати. Кунмери не помнил, чтобы в последнее время кого-то настолько злил. Зато помнил, где находится кабак и был готов туда отвести всех желающих. Хоть прямо сейчас. Впрочем, желающие нашлись сразу. Много желающих. И Маруку пришлось разгонять лишних, напоминая об их обязанностях. А где-то возле ворот сидел второй кандидат на то, что Лост набьет ему морду. Нет, скорее всего, он сидел там по личной инициативе и никаких сюрпризов не приготовил. Может он вообще самый честный человек во всех мирах, но привлекать его внимание своей неожиданной прогулкой в компании первого кандидата Лосту не хотелось. Так что поиски советника по оборотням начались с того, что их небольшая компания, включавшая Лоста, Локара с его питомцем и Нэллу, пошла в обход. Через сад, дверь для слуг, прорезанную в стене, ограждающей этот сад, и мимо непонятных серых строений, обнаруженных за той дверью. – Ты точно уверена, что мы идем правильно? – спросил Лост. Здания были нежилыми и напоминали привидений. И зачем эта красота Стрижам рядом с садом, было непонятно, а не нужна была бы, они бы давно ее снесли. – Уверена. Этой дорогой половина моих болванов сбегают на поиски приключений, когда приспичит. – Ага, – сказал Лост и явно подумал, что Нэлла в свое время тоже убегала. А может и Томия. И даже придурковатый Бернт. А в зданиях на самом деле дежурят люди, которые незаметно ходят за самыми ценными беглецами, охраняют, пока эти бестолочи не вернутся домой. – Понятно. Нэлла тихонько фыркнула, видимо догадавшись, о чем он подумал, но возражать не стала. Она провела компанию мимо серых заданий. Потом свернула в узкий переулок, замаскированный на выходе роскошным кустом и вывела всех на обыкновенную городскую улицу. – Чужакам я там ходить без сопровождения не рекомендую, сказала, оглянувшись на куст. – Эта дорога только для своих. – Люблю Великие Дома, – признался Лост. – Ну, что, защитник чести. Теперь ты веди. И только попробуй завести нас в ловушку. Узнаешь, почему тебе так неприятно смотреть на Локара и очень об этой своей осведомленности пожалеешь. И нет, Лоста не пугала какая-то ловушка. Он прекрасно знал, чем могут удивить местные маги и даже предполагал, какие сюрпризы могут приготовить маги не местные. Но идти большей группой все равно смысла не имело. А зверушка у Локара хоть и почти невидимая, но на самом деле грозная сила. Способная отвлечь кого угодно в самый неподходящий момент. А еще способная заранее все эти засады почувствовать и даже сказать Локару, сколько, где людей и в каких позах они там прячутся. Лост подозревал, что при сильном желании темный дух места может даже устроить любителям ловушек коллективный сердечный приступ. Но проверку этой своей теории оставил на крайний случай. Советника по оборотням хотелось поймать живым и вменяемым. А темный дух недостаточно разумен для того, чтобы случайно не перестараться. Кабак был обыкновеннейшим. Из тех, которые, казалось бы, вот-вот окончательно разорятся и перестанут распугивать своим видом приличную публику, но упорно держащиеся на плаву, спасаясь дешевизной разбавленной выпивки и блюд, приготовленных из тех продуктов, которые, возможно, были найдены на свалке возле более приличных заведений. Лост, даже в худшие свои времена, есть в подобном заведении не рискнул бы. Но почему клиент Кунмери назначил встречу именно там – понимал. Ему тоже такие странные типы попадались. Которые наивно думали, что где-где, а в подобном свинарнике их некому подслушать. Да Лост и сам назначал в подобных заведениях встречи. Чтобы попугать излишне чистеньких заказчиков и уменьшить подозрительность излишне умных. И на тех и на других такие кабаки влияли, вопреки здравому смыслу. Локара обстановка тоже не смутила. А Нэлла в подобном заведении была впервые. И нет, осматривалась она вовсе не с брезгливостью, боевой цапле было любопытно. И будь она здесь не по делу, она бы точно потрогала древнее деревянное тележное колесо, затянутое паутиной, которое за каким-то демоном стояло возле одной из стен. Заглянула бы в большой кувшин, вмурованный в пол в одном из углов, в котором, скорее всего, когда-то стояли свежие цветы. Посмотрела бы, что за хлам валяется на подоконниках, частично закрывая и так небольшие окна. Походила туда-сюда, прислушиваясь к скрипу половиц. В общем, развлекалась бы изо всех сил, заодно, развлекая гостей заведения. Впрочем, гости развлекались и так за ее счет. Такие красивые и явно благородного происхождения девушки тут обычно не появлялись. – Где вы там сидели? – спросил Лост у Кунмери, не дожидаясь того светлого момента, когда кто-то излишне пьяный или излишне неумный пойдет знакомиться с Нэллой. Драки в планы Лоста не входили. Даже те, которые продлятся, максимум, пару минут, ровно до того момента, как даже до самых боевитых вдруг дойдет, с кем они устроили драку. После этого эти храбрецы предпочтут отступить, а лучше сбежать. – Вон там, в углу, – недолго думая указал рукой Кунмери. И Лост понял, что драка все-таки начнется. Потому что за нужным столом сидела очень уж колоритная компания. Вроде бы даже вольнонаемные маги. А подойти поближе надо было, иначе не разберешься в следах, которых там великое множество. – Подожди, – заговорил Локар, положив Лосту на плечо руку. – Хочу кое-что попробовать. Интересно, что получится. И что сделал Лост? А он подождал, придержав готового идти к нужному столу Кунмери. Локар мрачно улыбнулся, пошевелил у бедра пальцами правой руки и сделал шаг вперед. Мужик, заросший бородой до самых бровей, то ли вышибала, решивший выяснить, почему зашедшая с улицы компания решила постоять посреди прохода, то ли неудачник, решивший прямо сейчас уйти из кабака, шарахнулся влево и едва не свалился на стол еще четверых таких же любителей бород. Локар легонько ударил пальцами правой руки по бедру и опять шагнул. Решивший встать из-за едва не пострадавшего стола мужик, шлепнулся обратно на свое место и побледнел, что было заметно, несмотря на бороду. А тот, которому не повезло вовремя выйти навстречу Локару, заметался взглядом по кабаку, а потом шарахнулся вправо, каким-то чуом просочившись между двумя столами, никого не задев. Локар продолжил свой путь и люди, которые бросали на него взгляд, замирали и таращились не отрываясь. Лосту даже захотелось забежать вперед, остановиться перед ним и посмотреть на лицо. Хотя там, скорее всего, дело не в лице, несмотря на то, что у Локара неплохо получалось пугать одним им, дело наверняка в его темном питомце. – Сидеть, тихо, не шевелясь, – приказал Локар, дойдя до нужного стола, и вольнонаемные маги замерли, словно окаменели. Локар помахал левой рукой, явно зовя к себе Лоста и Нэллу. И они к нему пошли. И скрип половиц в окутавшей кабак тишине звучал особенно громко. Кунмери побрел следом, стараясь ступать как можно тише и желая оказаться как можно дальше. Просто он точно знал, что местная публика так вести себя не может. Что они могут броситься бежать, при виде городской стражи. Могут попытаться кого-то банально ограбить или избить. Могут сделать вид, что никого не видят. Но чтобы вот так… – Сидеть тихо, не шевелясь, – повторился Локар. У Кунмери, подошедшего слишком близко, гораздо ближе, чем хотелось осторожности, похолодели пальцы, и очень захотелось припечатать странного типа чем-то таким, после чего даже от кабака останутся одни щепки. От этого здоровяка веяло жутью. И казалось, что вокруг его фигуры медленно и завораживающе пляшет черное пламя. Как в той детской сказке, в которой болотная ведьма варила из глупых детей омолаживающее зелье. И сейчас Кунмери очень жалел, что связался с этими людьми, что вообще подумал о том, какие выгоды может принести должница из семьи стражи Великого Дома. И удивлялся, что не подумал о том, какие она же может принести неприятности. – Сидеть тихо, не шевелясь. Лост обошел Локара, стараясь не подходить слишком близко, чтобы не коснуться черного пламени, которое видел с самого начала, и пошел к столу, за которым люди старательно изображали восковых кукол. Нэлла, как настоящая женщина, замерла в полушаге за спиной повелителя темной жути, а потом сделала крошечный шажок вправо, чтобы видеть, что там делает Лост. А оборотень положил руку на стол, немного так постоял. Потом присел, словно для того, чтобы рассмотреть сапоги вольнонаемных магов. Пошарил рукой по столешнице снизу и негромко хмыкнул. – Все, можем идти, – сказал он, встав на ноги. И Кунмери подумал, что эти люди очень уж странные. Разве стоили эти несколько минут у стола того, чтобы пугать пляшущим черным огнем всех посетителей кабака? Они ведь молчать об этом происшествии не станут. И страшного здоровяка вычислят довольно быстро все, кто так или иначе им заинтересуются. А заинтересуются обязательно. – И что ты там нашел? – спросила Нэлла, когда компания охотников на любителя раздавать советы вышла из кабака. Лост улыбнулся и перекатил между пальцев монетку. А потом объяснил: – Снизу приклеили. На паутинку. И подбросил монету на ладони. – Да? – удивилась девушка и перехватила монету в полете. – Хм… – глубокомысленно произнесла она, ее рассмотрев. – И что бы это значило? Предупреждение, намек или подсказка? – Возможно все вместе, – предположил Лост. Любопытный Кунмери наклонился к Нэлле, пытаясь рассмотреть монету. Но единственное, что понял, эта монета ему была незнакома. – Она из нашего мира, – задумчиво подсказал здоровяк, опять выглядящий обыкновенным человеком. Кунмери еле удержался от того, чтобы от него шарахнуться. – А след нашел? – спросила Нэлла. – Нашей мышки? – уточнил Лост. – Конечно, нашел. Причем, след там был яркий, словно его старались сделать именно таким. Чтобы я случайно его не пропустил. – Тебя хотят повести за собой, – уверенно сказала девушка. – Интересно зачем? – Ну, мало ли? Может просто хотят выяснить, зачем я сюда явился. Может в жертву принести некого. Может, я кому-то просто нравлюсь. Или кто-то желает поделиться опытом. Нэлла фыркнула и приказала: – Веди. Лост замер, а потом уверенно пошел в переулок, вначале которого сидел какой-то мужик. На ходу бросил этому типу выуженную в кармане монету, причем Кунмери показалось, что это была какая-то неизвестная ему традиция, и пошел дальше. Словно точно знал куда идти и видел невидимый для остальных след. – У оборотней очень хороший нюх. А еще слух, зрение и остальные чувства. А еще у них есть их магия, которая во всем этом только помогает. А еще они быстрые и ловкие и им для этого даже силу в себя вливать не надо, – многозначительно сказала потомственная стражница и странновато улыбнулась. – Если подумать, любой Дом должен хотеть заполучить даже самого завалящего оборотня, да даже этих белок с мышами. – И это будет большая ошибка. Потому что обезумевший оборотень, тот еще подарок. Трудно убиваемый. И мыслящий настолько странно, что просчитать его действия зачастую не могут даже главы кланов, – проворчал Лост. – Я, кстати, похоже, знаю, куда мы идем. – Куда? – полюбопытствовала девушка. – Есть тут неподалеку одно местечко. В котором можно спрятаться и просто подождать. И никто не помешает, потому что там узкий проход, который можно перекрыть простейшим щитом… ну, если этот щит сделан так, как принято вовсе не в этом мире. Я бы точно там спрятался. – Или устроил засаду, – подсказала Нэлла, и оборотень кивнул. А потом сделал вид, что не заметил, как в переулок забежал какой-то человек, замер, а потом подозрительно быстро выбежал обратно. Словно увидел все, что хотел. А Лост уверенно прошел по переулку, свернул вправо на довольно узкой и подозрительно виляющей улице. Потом нахально провел свою компанию через чей-то двор и сад, но хозяева с протестами почему-то так и не показались, вывел на еще одну такую же узкую и виляющую улицу и пошел на этот раз почему-то влево. – Так быстрее, – сказал котик вопросительно приподнявшей брови Нэлле. – Это незаметно, но и одна и другая улицы на самом деле очень сильно заворачивают, причем в противоположные стороны. А потом они еще и неожиданно обрываются, но эта обрывается именно там, где нам надо. Думаю, когда-то это был схрон контрабандистов. Или вольнонаемных магов. Или еще кого-то. Причем, где-то на окраине города или и вовсе за его пределами… – А потом город разросся, – догадалась Нэлла. А Лост только улыбнулся. Привел Лост всех в итоге к странному строению. Что вообще может быть странее тонкой башни, похожей на маяк, завалившейся на здоровенный камень? Все это сооружение оплел плющ, вокруг разрослись кусты, а местами торчали одичавшие плодовые деревья. И как к той башне вообще дойти, на первый взгляд было непонятно. Да и зачем туда идти было непонятно. Выглядела она откровенными заброшенными развалинами, до сих пор окончательно не рухнувшими только благодаря камню. – Не верь глазам, – сказал Лост. – Это сооружение на самом деле прочнее некоторых дворцов некоторых птичьих Домов. Да и пройти здесь можно, если знаешь где. А я знаю. Он картинно подал Нэлле руку и повел девушку вправо, к особо густым зарослям. И, как оказалось, глазам действительно верить не стоило. Потому что часть зарослей была иллюзорна. И стоило ее пройти, как обнаружилась тропа, еще и посыпанная овальными морскими камешками. – Мне это место показал один знакомый. Хороший человек, которому была нужна помощь, но который очень не любил заводить долги. И вот этим местом он мне заплатил. Он когда-то здесь прятался от ищеек сразу трех Домов. И они его так и не нашли в отведенный срок. И даже мстить не посмели. Стыдно мстить за такую ерунду какому-то вольнонаемному магу. Нэлла кивнула. – Интересно только, откуда о нем знает тип, разбрасывающий подобные монетки, – добавил Лост. Нэлла посмотрела на монету, которую сжимала в кулаке. Но она ни капельки не изменилась. С той стороны, которая оказалась сверху, на Нэллу смотрел суровый маг, один из тех, которым ставили памятники в королевстве, в котором она прожила больше года. На другой – была изображена кисть винограда и крошечная цифра два. Просто мелкая медная монета, вторая по мелкости. Купить за которую можно было разве что леденец на ярмарке. Тропа петляла по кустарникам как змея, еще и нетрезвая. И казалась длинной-длинной. Пока по этой тропе шли, Нэлла почувствовала три пересеченных щита. Или это был один щит, просто тропа сначала завела в то пространство, которое он огораживал и защищал, потом оттуда вывела, а потом опять завела. И наверняка это было сделано, чтобы дать хозяевам башни больше времени на подготовку к встрече гостей. Правда, в их случае готовиться и встречать никто не стал. И когда Лост, постояв под дверью и к чему-то прислушавшись, толкнул ее, никто так и не выскочил навстречу. А ведь Нэлла и Кунмери приготовились отражать атаку. – Нехорошие люди, – прошептала девушка. – Нам вниз, – отозвался Лост. – Любопытный выбор, на самом деле. Интересно, к чему бы это? И ничего объяснять не стал, просто повел дальше, по обнаружившемуся за дверью коридору. Коридор был темный, без окон и чего-нибудь способного его осветить. И Кунмери умудрился обо что-то споткнуться, едва не сбив с ног Лоста. Остальным темнота проблем не доставила. Еще этот коридор был короткий и заканчивался небольшим уступчиком, по обе стороны которого было две лестницы, одна поднималась вверх, вторая ныряла вниз. Ограждений у этого уступчика предусмотрено не было. И Кунмери едва с него не свалился, увлекшись жизнерадостным вышагиванием в темноте, Локар его еле поймал. – Не люблю лестницы, – призналась Нэлла. – Особенно такие, по которым можно ударить со всех сторон. – Я тебя подхвачу, если начнешь падать, – пообещал Лост, но девушка только фыркнула. И по лестнице она спускалась осторожно-осторожно. Осторожнее нее спускался только Кунмери, который все еще ничего не видел. Он каждую ступеньку сначала нащупывал носком сапога, потом аккуратно на нее наступал и лишь после этого переносит на эту ногу вес тела. И вот этим он будил в Лосте охотничьи, кошачьи инстинкты, которые требовали пнуть излишне осторожного типа и посмотреть, как он упадет. – Куда мы спускаемся? – спросила Нэлла. – В Демонов Колодец, – тихо ответил Лост, а смысл молчать, если до сих пор не заметить их могли разве что слепо-глухо-немые не маги, а такие сюда попросту не смогли бы зайти. – Вообще есть мнение, что в какие-то незапамятные времена, камень из-под земли вырастил то ли бог, то ли очень сильный маг. Он же и пробил в нем этот колодец. Демоны его знают для чего. Может запасы воды собирался здесь хранить. Может просто тренировался. А потом кто-то обнаружил, что в этом камне есть пустота, много пустоты, и он, от нечего делать, видимо, прорубил до нее проход. Или проплавил. На «проплавил» больше похоже. Проточил воздуховоды. Пристроил башню. И использовал как личную крепость, пока не помер от старости. Те, от кого он собирался защищаться, видимо, так и не узнали, что это именно крепость, иначе эти битвы хоть кто-то бы помнил и кому-то о них рассказал. Да, а потом эта красота досталась контрабандистам. Вроде бы. А может это просто слухи. – Ага, – сказала Нэлла. – А Демонов Колодец почему? – Потому что очень глубокий. Есть мнение, что настолько, что в нем даже от взгляда богов можно прятаться. А маги даже из Великих Домов точно не учуют и не найдут. Последнее, кстати, подтверждено. Нэлла хмыкнула, а потом тихо пробормотала, что раз место годится для того, чтобы в нем прятаться, то, наверное, в нем именно прячутся. Знать бы еще от кого. – Да, затаилась мышка в норке, – согласился с ней Лост. По длиннющей лестнице они спустились без происшествий. И Нэлле даже думать не хотелось о том, как она будет по ней подниматься. Тратить силу на такую ерунду не хотелось. А если не тратить… Лост постоял на последней ступени, игнорируя то, что ничего не видящий Кунмери куда-то уже побрел. Далеко убрести он все равно не мог – дно этого колодца было небольшим, овальным. И если бы не три двери, видневшиеся по разные стороны, было бы вообще непонятно, для чего сюда спускались. – Умная, затаившаяся мышь, – проворчал Лост. – Умная мышь, похоже, знала, что по ее следам пойдет именно оборотень. Поэтому не стала их путать и посыпать перцем. И даже левитировать не стала. Просто пошела туда, где удобнее всего. Идемте, держите щиты. Кунмери, услышавший эти слова, наконец, заметил, что за ним никто не идет и остановился. А Лост развернул щит и скользящим шагом пошел к ближайшей от лестницы двери. Возле нее он тоже постоял, нахмурив брови. А потом просто нажал на ручку. – Умная, затаившаяся мышь, – произнес, что-то за этой дверью рассмотрев. – Умная мышь, намеренно привела за собой в норку котика. И зачем ей это надо? – Я прошу помощи, – дрожащим голосом произнесли в помещении за дверью. – Помогите и я вам все объясню. Оно вам нужно. Мои объяснения вам нужны. – Умная, сумевшая сбежать из клетки мышь, это надо же, – проворчал Лост, а потом, никого не дожидаясь, зашел в комнату. – Я не могу держать, – практически простонали там, и что-то ярко вспыхнуло, заставив Кунмери начать ругаться, а остальных замереть на месте, ожидая, пока стабилизируется зрение. Потому что бежать на помощь ослепнув – та еще дурость. – И у котика щит, – сказала сама себе Нэлла. Глава 7 Поиски и поиски Летать на драконе Иржине очень понравилось. А вот спутники ее восторга почему-то не разделяли. Тот, что помоложе, вообще сидел бледный-бледный, в прозелень и время от времени щелкал пальцами, активируя какое-то плетение. Иржина подозревала, что сдерживающее тошноту. Тот, что постарше, бормотал что-то загадочное о невозможности полета дракона. Мол, дракон большой, крылья для такой массы маловаты, а магии он не чуял. А дракон вопреки этим словам продолжал лететь. Причем, туда, куда надо было. Словно запомнил ту карту, на которой искали нужный дворец, и теперь без особого труда сопоставлял с ней все, что видел внизу. В общем, на взгляд Иржины, драконы были странными, но интересными существами. И летать на них было здорово. Она даже впервые пожалела, что давно не бестолковая девчонка, а женщинам в ее возрасте визжать от восторга, раскидывать руки и запрокидывать голову – неприлично. Да и глупо она будет выглядеть. А выглядеть глупо Иржина очень не любила. И почему эта дева-дракон раньше не появилась? Иржина угадала. Ринге действительно укачивало на спине дракона. И самое поганое, что он этого от себя не ожидал и в том, что вот так не опозорится, был почему-то уверен. И больше всего на свете ему на этот момент хотелось попросить дракона вернуться и усадить себе на спину кого-то другого. Но просить было поздно, слишком уж далеко они успели улететь. Да и не мог он попросить. Не тогда, когда на этом же драконе сидит пожилая женщина, явно получающая от полета удовольствие. В придачу к дракону, на крылья которого Ринге старался не смотреть, потому что от их медленных и плавных движений становилось еще хуже, ему так же не повезло с коллегой. Очень общительным коллегой, как оказалось, хотя до сих пор Ринге был уверен, что магистр Ведеро увлеченный наукой тихоня, из которого слово не вытянешь. А тут на тебе, потянуло его поговорить о драконьих странностях. Словно и так не понятно, что у этих ящерок просто какая-то своя магия, которую люди не видят и не ощущают. И не способны ею пользоваться. К счастью. Ринге так казалось. В том, что недолго сможет терпеть летающих соседей, вздумайся им обрести крылья, он был уверен. Либо убьет кого-то, либо сам повесится. Потому что от одного вида крыльев его тошнило. – А вон там, похоже, дворец, – решил сменить тему болтливый магистр и некрасиво указал на что-то пальцем. – Нет, это старая казарма. Точнее, развалины казармы, – спокойно сказала Иржина, улыбнувшись магистру, как любимому и очень любопытному внуку. – Дворец немного дальше. Он светлый, из такого, желтоватого камня, из-за чего кажется теплым и светящимся. – Красивый, наверное, – практически простонал Ринге, потому что проклятое воспитание требовало поговорить с немолодой тетенькой, чтобы она не обиделась. – Да, красивый, – подтвердила Иржина. – Был, – припечатал магистр Ведеро, опять первым рассмотревший очередное сооружение. Иржина стала вглядываться вперед, пытаясь понять, что там случилось с дворцом за то время, пока к нему не мог никто достаточно близко подойти, чтобы рассмотреть толком за деревьями парка. И на первый взгляд казалось, что ничего. А потом сам дворец и часть парка начинали как-то странно плыть и перемешиваться друг с другом, словно вдруг стали жидкими. Или это воздух над ними колебался и обманывал глаза. Ринге тоже рассмотрел эту невиданную красоту и поспешно щелкнул пальцами, потому что резко усилившаяся тошнота и появившееся головокружение были неуместны в этот момент. Ведеро тихо выругался. – Это ведь не тьма, – сказал Ринге, который во времена бурной молодости заходил на земли бывших Темных королевств. – Оно не так выглядит. Оно словно поедает пространство и меняет его для себя. Причем, не так и быстро, на самом деле. Иначе никто не успевал бы ставить Границу. Там ведь сначала нужно собрать компанию специалистов, настроиться… – Это не тьма. Это больше похоже на то ограниченное пространство, в котором когда-то один идиот смешал эту самую тьму с грибницей пчеловов. Но не оно, что-то другое, просто похоже, – отозвался Ведеро, но не стал говорить о том, как весело проходил практику вблизи от этого пространства, и как им всем пришлось вытаскивать оттуда болвана, догадавшегося привязать себя веревкой за дерево, прежде чем перейти Границу. Они тащили, а то, что, как оказалось потом, было всего лишь искалеченной пчеловской грибницей, не отдавало. А когда вытащили, болван оказался невменяем и пятнист. И если разум, не без помощи целителей душ, все-таки пришел в норму, то чудесные синие и красные пятна тот человек до сих пор маскирует иллюзиями. Хотя его жене, вот уж странная особа, они нравятся. А внизу медлено наползающая на парк волна-дворец словно наткнулась на какое-то препятствие и стала так же медленно отползать, увлекая за собой деревья, вытягивая их так, словно они были алхимическим материалом резиной, который не так давно изобрели кикх-хэй. – Может и здесь пчеловы умудрились свою грибницу потерять? – задумчиво спросил Ринге. – Ну, да, вместе с личинками, а местные маги так с ними дружили, что спрятали деток, причем, именно здесь, – проворчал Ведеро. – Это что-то другое, но очень похожее. И подозреваю, что тоже что-то предназначенное для защиты, просто работающее неправильно из-за того, что либо оказалось не там, где надо, либо кто-то что-то не так, как надо было, сделал. – Он провел тот ритуал, – глухо сказала Иржина. – Этот обезумевший недоумок провел тот ритуал. – Что за ритуал? – спросил Ринге. Женщина задумчиво на него посмотрела. Потом перевела взгляд на Ведеро и странновато улыбнулась. – Да, оно действительно должно было защищать, – сказала. – Защищать нашу землю, пока не придет достойный наследник. Это очень старый ритуал. Из тех времен, когда мы чуть не вымерли. Когда нас чуть не убила очередная война с другими Домами. Вот тогда этот ритуал и придумали. И провели. И эта защита должна была развернуться именно в тот момент, когда умрет последний представитель старшей ветви. А потом ждать, пока кто-то достойный придет… – Но это же идиотизм, – удивленно произнес Ведеро. – Достойность как эта штука должна определять? И… и оно должно захватить все ваши земли, правильно? А люди, которые на них живут? – Они тоже должны были ждать, – не очень уверенно сказала Иржина, потому что в тонкостях древнего и, как считали современники, не особо продуманного и чересчур опасного ритуала она не разбиралась. И не думала, что кто-то захочет разобраться. Да там те описания спрятали так, что вряд ли кто-то бы нашел. А тут на тебе. – Подождите. Вы упускаете одну деталь, – сказал Ринге, уловив несоответствие. – Я так понимаю, подобная ерунда должна была начаться, если все представители правящей семьи умрут. Правильно? Соответственно, если даже ваш безумец смог что-то в ритуале изменить, ключевое событие никуда не делось, и катализатором должна была стать его смерть. А если бы он умер, здесь бы была не эта вот ерунда, а темные земли. – Может ритуал провел кто-то другой? – спросила непонятно у кого Иржина. И в этот момент в разговор решила вмешаться Вишня. Она повернула голову, практически зависнув в воздухе, удивленно посмотрела на людей и произнесла: – Большая сила, когда рвется из рук, во что-то воплощается. Мне Шелест в книге читал. Сказал, что именно поэтому нельзя накапливать силу источников, как в его старой школе. Потому что сила воплотится, как захочет. Особенно если ей не успеют или не смогут задать направление. – Какой умный парень, – восхитился магистр Ведеро. – Если смотреть с этой стороны… то лучше бы это был ритуал. Особенно если одержимый тьмой безумец пытается задать это самое направление… Интересно только, где он эту большую силу взял? – Тогда все логично. Этот тип ведь наверняка знает о защитном ритуале, вот и пытается его воплотить, – добавил магистр Ринге. А Иржина одарила обоих неодобрительным взглядом и спросила: – И что же нам теперь делать? – Демоны его знают, – честно ответил Ведеро. – Точно держаться подальше от этого места. Тут может произойти что угодно, даже горы за пару часов вырасти. И радоваться, что ваш болван не знает, как открывать межмировые порталы и не желает приобрести личного бога. А сила, даже большая, не бесконечна. И когда она закончится, все должно прийти в норму. Иржина кивнула и не стала говорить о хранящем круге под дворцом, который накапливал силу, на случай очередной большой войны. И о том, что одержимый болван вроде бы как не должен был суметь к нему обратиться. Нет, она подозревала, что об этом придется рассказать, потому что это может иметь какое-то решающее значение. Может, если знать, откуда берется большая сила, ее можно остановить. Но открывать такую тайну чужакам, не получив одобрения главы Дома, она не могла при всем желании. – Главное, чтобы к этой силе не примешалась вырвавшаяся тьма, – добавил Ведеро. И Иржина поняла, что с главой нужно поговорить как можно быстрее. Поэтому она кивнула и царственно велела: – Возвращаемся. Ринге поспешно щелкнул пальцами, не дожидаясь, пока дева-дракон заложит крутой вираж, разворачиваясь. И, да, вернулась эта компания без приключений. Ну, почти. Всю обратную дорогу каждый занимался своими делами. Один магистр упорно боролся с тошнотой. Второй рассматривал пейзаж внизу и думал о великом, философском и бесполезном по своей сути. А представительница птичьего Дома за ними наблюдала. И пыталась что-то понять. Что-то неуловимое и, как это ни парадоксально, непонятное. В общем, этой компании было спокойно и даже скучно, хотя подумать им было о чем. А вот Лосту скучно не было. И Нэлле не было. А как нескучно было Кунмери, даже описать сложно. Кунмери вообще неожиданно для себя, при полном нежелании, познавал ранее неведомые грани мира и ничего с этим поделать не мог. В этом мире, оказывается, потомственные стражницы, подсвечивая себе амулетом, могут хлопотать над каким-то жалким вольнонаемным магом, как селянки над покусанным соседским псом ребенком. Ну, просто один в один, перемежая помощь и вопросы о том, где и как сильно болит, с ворчанием и напоминаниями о том, что просили ту собаку не трогать и даже к ней не подходить. Еще в этом мире грозные вольнонаемные маги, которых подобное отношение должно страшно оскорбить, особенно если его демонстрируют перед посторонними людьми, почему-то вяло улыбаются, дергают головой с обгоревшими с одной стороны волосами и мягко ворчат о том, что ничего страшного не произошло, да и не могло произойти. Потому что подобной пакости просто не могло не быть и против нее стояли щиты, которые пропустили самую малость. Так что все в порядке, не о чем беспокоиться. Но это все было вовсе не самое странное, что вдруг взяло и обнаружилось в мире. Странное сидело под стеной, буквально в двух шагах от стражницы и вольнонаемного мага, держалось обеими руками за голову и что-то бормотало на непонятном языке. А его даже не пытались связать, чтобы не сбежало. Не пытались обездвижить. Да на него вообще не обращали внимания, хотя это именно это странное подожгло волосы Лосту. И оно при этом еще и не пыталось сбежать. Выглядело это странное как молодой мужчина. Светловолосый, симпатичный и явно уставший. И Кунмери никак не мог понять, почему опасается к нему приближаться. Именно опасается, а вовсе не боится. А еще Кунмери понимал, что стоять в проеме двери и таращиться на открывшуюся глазам картину – глупо. Но ничего не мог с собой поделать. Ему казалось, что сделай он шаг в любую сторону и эта картина осыплется стеклянными осколками. Вместе со всем миром. – Эй, – наконец рискнул заговорить Кунмери. Правда, с тем, что бы такого умного сказать, он не определился и именно поэтому сказал не умное. – Эй! Лост оторвал взгляд от хлопотавшей над ним девушки и посмотрел на него так, словно был уверен, что Кунмери в данный момент вовсе не здесь, что он пытается убежать как можно дальше от этого места, на ходу проклиная свою невезучесть в целом и одного наглого вольнонаемного мага в частности. – Так, – сказал, насмотревшись, и медленно повернул голову, чтобы полюбоваться еще и сидящим рядом блондином. – Так… это несчастье не обижать. Его и так жизнь обидела… но какая сила воли, я восхищен. Перебороть подчинение, пускай даже частично, пускай оно даже начало ослабевать из-за того, что у того придурка посох отобрали… Но переборол ведь, сделал невероятное. А помочь тут могла только сила воли… Стражница тоже посмотрела на блондина, и Кунмери себя поймал на том, что тоже на него уставился, не моргая. И это тоже было странно, до сих пор он ничего подобного себе не позволял. Нельзя настолько на чем-то сосредотачиваться, на чем-то одном. Потому что в такие моменты упускаешь все остальное и сильно рискуешь. А Кунмери сейчас даже не мог вспомнить, что же так неосторожно выпустил из виду, хотя ощущения буквально вопили, что что-то опасное. И вспомнил он об этом опасном только когда Лост, наконец, поднялся на ноги и коротко велел уходить из этого проклятого колодца. Кунмери на опасность наткнулся, спиной, потому что именно спиной вперед буквально вывалился из дверного проема. Забытая опасность с интересом посмотрела сверху вниз и хмыкнула. А его шевелящиеся тени заколыхались языками пламени. Потом они долго-долго тащили по лестнице вверх найденное несчастье. Потому что на самом деле там, внизу, долго находиться было нельзя. Колодец, конечно, надежно прятал, но он же тянул из мага силу. Вся остальная башня прятала менее надежно, но и убить случайно не могла. Блондин, которого завали Эрсу, об этом знал. Но предпочел рисковать жизнью, лишь бы его не нашли. Был уверен, что больше сбежать не сможет. Что и в первый раз он сбежал только потому, что этого не ждали и что-то где-то ослабили. И Лосту пришлось долго доказывать, что никто и ничего ослабить не мог, что просто сам Эрсу где-то и в чем-то вырос, и стал сильнее. – Ну, умная мышка, рассказывай, – велел Лост, когда Локар, героическими усилиями, дотащил эту мышку до верха лестницы. Эрсу поднял голову и с непониманием на него уставился. – Ну, не зря же ты монеты по городу разбросал, прежде, чем спрятаться. Уверен, по городу ты бродил, пока зов подчинившего не стал настолько громким, что не подчиниться стало чересчур сложно. И, возможно, это именно тебя сейчас ищут мои оборотни вместе с представителями одного Великого Дома. Так что рассказывай. – Я его узнал, – тихонько сказал Эрсу. – Узнал и подумал, что если он смог сбежать и освободиться, то и у меня есть шансы. И указал пальцем на Локара. – Узнал? – удивился он. – Узнал. По рисунку. По рисунку магии. Ты можешь сколько угодно менять свое лицо, но рисунок у тебя одинаковый. Я тебя узнал. И решил тоже сбежать, для начала. И я старался, старался, старался, а потом паутина ослабла и у меня получилось. Может только потому, что он увлекся и ослабил внимание, но у меня получилось. Понимаете, получилось. И мне нужно было что-то с этим сделать, чтобы не зря. А больше всего шансов появиться у вас было именно в этом городе, мне так сказал тот человек. Или не человек. Я не уверен. Он очень странно появился. Или мне показалось. А мне хотелось вам сказать… – Так говори! – приказал Кунмери, которому начало казаться, что его здесь пытаются свести с ума. – Тихо, не пугай умную и храбрую мышку, – мягко, мурлычаще попросил Лост, и прозвучало почему-то пугающе. – А ты действительно рассказывай. Быстрее расскажешь, быстрее пойдем в один дом. Там у нас даже лекари душ есть. Они тебя удержат, если зов усилится. Эрсу кивнул и стал рассказывать. Эрсу оказался довольно молодым человеком. Свой возраст – двадцать семь лет – он назвал сразу, как оказалось, для того, чтобы всем было более понятно, что он из себя представляет. И его возраст действительно помогал пониманию. Потому что Эрсу был потомком беглецов из мира птичьих Домов. Тех самых магов из той самой долины. И да, эти беглецы были намерены вернуться. Сбежали ведь они вовсе не от птичьих Домов, что бы те себе ни думали. Они сбежали от других магов долины, на тот момент более сильных, собравшихся в более сильную группу. Прадед Эрсу, неглупый человек, хорошо знавший коллег, был уверен, что при отсутствии противника, которым являлся этот самый прадед со своей группой, оставшиеся передерутся и сами друг друга уничтожат. А беглецам останется только вернуться, набрать учеников и вернуть былое величие. Он даже время им на это уничтожение дал, в уверенности, что высчитал его достаточно точно. А потом оказалось, что кое в чем он сильно ошибся. А именно в том, что запросто вернется в родной мир. И пришлось беглецам обживать тот, где они были, незаметно для себя в него врастая, но все еще выискивая пути для возвращения. И людьми, надо сказать, они были неглупыми и неплохими. Поэтому, наверное, и смогли столь незаметно в новом мире обосноваться. Они же не пытались обращать кого-то в свою веру, не пытались воровать талантливых детей в ученики, не пытались прятаться под землей или в пещерах. Они просто жили. В одном небольшом городке. Дядя Эрсу в том городке даже в младшей школе учителем работал. А одна из теток защитила магистерское звание, правда, в лекарском деле. Но для женщины оно очень даже неплохо. А сам Эрсу, который родился уже в новом мире, если честно, даже не сильно понимал, почему старшие родственники так стремятся в мир старый. Не находил ничего особо привлекательного в их рассказах, про любимую родину. Ну, вот зачем возвращаться туда, где какие-то Дома мечтают уничтожить, а выживших учеников забрать себе в качестве слуг, обязанных выдать какие-то секреты? Где жить приходится все время за щитами? Где… В общем, там много было недостатков, на взгляд Эрсу, а старшему поколению почему-то туда хотелось вернуться. Несмотря на то, что в родном для него мире был только один недостаток – запрет на работу с тьмой, из которой его семья умела черпать силу. Да и этот недостаток грозил вскоре исчезнуть. Эрсу очень внимательно следил за слухами и теориями в магическом сообществе и даже подумывал о том, чтобы податься в столичную школу и попытаться пробиться туда в качестве аспиранта, с темой о работе с той самой тьмой, в которой уже подозревали еще одну стихийную силу. – Ну, тебя там точно не хватает, – добродушно проворчал Лост. – Ты главное, сразу просись в ученики к тому несчастному, у которого уже есть аспирант Локар. Этот несчастный к ученику, вокруг которого вьется тьма, уже привычен.

Конец ознакомительного фрагмента.