Кто-то за дальним столом заорал речитативом, и это взорвало столовую восторженным гулом:

— Сто! Дней! До приказа! — орал какой-то вояка. — Он! Был! Друг из класса!

Пальцы полковника ожили, перебирая струны, и наполняя помещение романтичной музыкой древнего шлягера. Люди выскакивали из-за столов, и танцевали, и Крылова также исчезла в этой толпе. А я не должен был ее потерять — мой план состоял в том, чтоб находиться с ней поближе и почаще, бесконечно флиртуя и домогаясь. Удача любит смелых.

Я нашел Кареглазку в окружении вояк, лихо выплясывающих гопак, и брейкера в тельняшке. Сержант Кузьма, кажись. Нагло подвинув его, я пристроился напротив девушки, ритмично взбивая воздух руками, разводя плечи и пританцовывая ногами. Как оно выглядело со стороны, я не имел представления — наверное, смешно. Но, не это главное — девушки любят наглых и самоуверенных, танцующих вместе с ними, и способных дать им чувство защищенности. Поэтому, ребята, забейте на все свои комплексы, и танцуйте! Пляшите, отдавшись грохоту музыки!

Песня сменилась, и это уже была не гитара, а звук из магнитофона. Мои усилия достигли результата, и Елена Ивановна, до сих пор игнорирующая меня, и танцующая то напротив одного, то напротив другого, застопорилась со мной. А я крутился возле нее, иногда случайно и неслучайно проводя по ней руками, прижимаясь к бедрам и ловя ее сердитые взгляды.

Поэтому, я вскипел, когда сладкий томный голос из колонок стал напевать «Ах, какая женщина», а сзади на мое плечо опустилась тяжелая рука. Я развернулся, и встретился глазами с Гориным, и опал в осадок.

— Позволишь? — полковник улыбался. — Потанцевать с женой?

По сути, это было его право, но алкоголь и злость повлияли на меня не самым лучшим образом.

— Услуга за услугу, — сообщил я, также мило улыбаясь.

— Смотря, что ты хочешь, — его глаза сузились.

Что я хочу? Хрен его знает — ну, помимо его жены. Этого ему не скажешь, если жить хочется, поэтому я сказал первое, что пришло в голову. Видать, оно там витало, так как тоже было необходимо — не в первую очередь, а так, на будущее.

— Хочу закончить вчерашнюю экскурсию, — ответил я. — Прогуляться по окрестностям, так сказать.

Полковник громко рассмеялся, так что все оглянулись, а туча над нами разошлась.

— Не вопрос, салага. Будет тебе экскурсия. Я сам хочу потом погулять — уже дышать не могу из-за вашего перегара.

Я сотворил улыбку, а сам нехотя отодвинулся, а затем и вовсе вернулся за стол. Там был Свинкин, который не танцевал — с протезом не подрыгаешься. С ним мы и хряпнули еще по стопарику.

****

Полковник курил что-то без фильтра возле мотоцикла. Фуражка была натянута, китель застегнут на все блестящие пуговицы. Лихой казак.

— Поехали? — прокричал он, перекрикивая секторгазовского «Атамана», оглушающего даже здесь, метрах в двадцати от столовой.

— Я, наверное, склонен передумать, — заметил я, так как ехать уже не хотел — меня подташнивало, да и легкомысленная танц-атака выходила боком: разболелось колено.

— Ты что, ссышь? — захохотал Горин, — ты же недавно уничтожил десяток морфов молотком, чего трусишь?

Подначивает. Ну, ладно. Я стал моститься в коляску «Юпитера», под его изумленный взгляд.

— Не, так не пойдет. Поедешь со мной — на сидении. С ветерком.

— А я? — раздался звонкий женский голос, и мы обернулись. — Мне нужно на ГЭС, обсудить с Какоткиным повышение мощности для завтрашнего эксперимента.

В дверях столовой стояла Кареглазка в берете, и застегивала молнию на кофте.

— Дорогая, я всегда рад прокатить тебя, — отозвался Горин, хотя я в его голосе не уловил нежности.

Он выбросил в ведро еще тлеющий окурок, и уселся. Я остановился в растерянности, даже алкоголь не смог сделать меня храбрее.

— Так теперь можно в коляску?

— Успокойся ты! — отрезал полковник. — В коляску — собаку. А ты садись за мной.

— Я не смогу так, — растерялся я, ведь это означало, что Крылова прижмется ко мне сзади — и это было бы болезненно. — У меня же в спине осколок был, и ожоги еще заживают.

Полковник закатил глаза и сплюнул прямо перед колесом.

— А вы говорите — герой! Спина болит… Ладно, садись за моей супругой. Лена, а ты — за мной…