Заканчивается вторая бутылка Мартини. Уже далеко заполночь. Я пьяна и едва шевелю языком…

Арина с пульта делает музыку чуть погромче. Извлекает откуда-то третью. Сколько их здесь?!

— Не не не… - закрываю ладонью свой бокал.

— Как хочешь… — Арина не наливает себе с бокал, делая глоток сразу из бутылки.

— А что там на диске?

— Мы вложились в разработку нескольких проектов. Кир пытался запустить их через “Вижуал” на рынок. Но совет директоров все отклонил. А так как в разработки были вложены и ресурсы организации, то проекты общая собственность, и он не может продать их другим… как их?… — пьяно взмахивает она рукой. — В общем…Пусть идут на хер, мы забрали своё. Прихватили конечно еще немного из общего пирога, но это компенсация за… ммм… необходимость продать акции по обрушенной ими цене. Всё честно…

Мы зависаем в тишине. И у меня всплывает нелогичный сейчас, но давно сверлящий меня изнутри вопрос. И будь я трезва вряд ли бы задала его Арине, но я не трезва.

— Арина… ты говорила что ты была в плену…

— Ой, стоп. Про это я не могу…

— Почему?

Стреляет глазами на комнату Кирилла.

— Он запретил? — ползут мои брови вверх. — Запретил тебе разговаривать со мной об этом?!

— Попросил, — поправляет она.

Он умеет просить? — с сомнением смотрю на нее.

— Почему? — хмурюсь я.

Неопределенно машет в воздухе рукой.

— Пусть он сам всё… ладно? Ты итак слишком отхватываешь нашей реальности. А ты другая… Он боится, что ты… съедешь.

— Куда? Куда съеду?

Перехватываю ее руку, рассматривая запястье. Там шрамирование в виде лилий. Белые витиеватые шрамы прячут более грубые прямые в своем рисунке. Мне отчего-то хочется пожалеть сильную Арину. И я глажу пальчиком ее лилии. Вытягивает руку.

— В смысле — не сможешь переварить.

— Ммм… — понимающе мычу я.

Хотя на самом деле ничего не понимаю.

— А что — еще что-то есть эдакое?

— Ой, да полно! — со смехом делает глоток из бутылки.

— Что?! — возмущенно привстаю.

— Ччч… - пьяно прикладывает палец к губам. — Не все сразу, ладно?

— Что там еще?! — мне даже кажется, что я немного трезвею.

— Ну какая разница, Саш? — закатывает она глаза. — Неужели ты откажешься от него из-за каких-то условностей или… особенностей? Ведь он же все равно самый лучший. И влюбился, как мальчишка в тебя.

Вздыхаю. Отказаться нет никаких сил. И от того, что “как мальчишка” голова моя кружится.

— Мне не нравится его работа…

— Это исправимо…

Он перестанет этим заниматься? Правда?… — ползут опять вверх мои брови в удивлении.

Я хотела его об этом попросить.

— Он это исправит, уверенна, и тебе все будет нравиться.

Корчу недовольное лицо. Это нечестно…

— Я другое… имела в виду. А он всегда так?… — крутя в воздухе пальцами подбираю слова. — Импульсивен.

— Только если упало забрало. А так вполне себе гранит. Если начинает орать, то не спорь и всё.

— И всё… — вздыхаю я опять.

Видела я, как ты не споришь! Но я так не смогу, конечно, кусаться с ним. Когда он начинает злиться на меня, мне хочется испариться. А единственный раз, когда я позволила себе противостояние, он разнес себя и все вокруг.

— А Кирилл сказал в него стреляли… — ловлю я ее взгляд.

Задумчиво положительно качает головой.

— Много раз… — вглядываюсь в нее внимательнее.

Опять кивает.

— Зачем стрелять в человека так много раз из травматического пистолета?

— Ну сейчас же не средневековье плетьми бить. Проще всадить резиновую пулю. Также эффективно, геморроя меньше.

— Что?…

— А давай я тебе еще налью? Скучно одной пить!

Дверь из комнаты Кирилла открывается. Поворачиваем головы, подтягиваясь и выглядывая за спинку дивана.

Кирилл после душа, в полотенце на бедрах… Хмуро сводит брови, оглядывая нас и гостиную.

— Не понял.

Проходит мимо Арины, выдергивая из ее пальцев бутылку.

— Чего празднуем? — недовольно смотрит на нее. — Возвращение на нижний уровень?

— Отнюдь… — пьяно улыбается она и поднимает как дохлую мышку его жесткий диск с дивана. — Мы также богаты как и были! Аллилуйя!

Диск выскальзывает у нее из пальцев и летит.

Я вижу, как глаза Кирилла округляются, и он в ужасе застывает на вдохе. Но Арина перехватывает диск второй рукой.

— Идиотка… — выдыхает он, отбирая диск. — Ты чуть ведро лимонов неугрохала сейчас!