Он двигается… не спеша… смакуя мои пойманные одуревшие взгляды в камеру. Его животный взгляд гипнотизирует и мой оргазм не кончается… он не кончается просто меняя тональности и накатывая снова, как только движения ускоряются. Кирилл не щадя впечатывается в мои ягодицы. С каждым рывком внутрь, смещая этот невозможный вибрирующий шар и взрывая меня ощущениями! В самом конце, подцепляет плаг пальцами за шарик и медленно вытягивает его из меня. И я улетаю опять, выгибаясь для него, как кошка и уже абсолютно не чувствую боли, только восторг тела!

С опустошением отрубаюсь, чувствуя, как он кончает мне на бедра. Размазывает по мне сперму… ложится сверху лицом на спину…

Во сне я парю…

Это какой-то отдельный вид волшебства — спать с любимым мужчиной. Спать крепко, в абсолютном ощущении безопасности и нужности. Словно ты отрезан от всего остального мира с его проблемами и опасностями, и перенесен в совершенно иное изолированное пространство вне времени. Здесь очень хорошо. Здесь обитает женское счастье.

Иногда я выплываю на поверхность своих снов, чтобы вдохнуть глубже его запах, прижаться губами к плечу, интуитивно накрыть ладонью шрамы, чтобы залечить их. Даже не на теле. Меня не смущают его шрамы, пусть будут. Скорее шрамы внутри от тех моментов, когда возникли эти, телесные.

Когда я целую его плечо, ощущаю как он просыпается. И успокаивающе поглаживает меня, прижимая крепче. Распирающее грудь счастье от того, что это реально и это наконец-то есть у меня, не дает закончиться тому парению, что до сих пор не покидает меня после секса.

И где-то там, за границами этого пространства я понимаю, что не знаю о нем ни-че-го. И его, по сути, не знаю. Но это никак не умаляет моих чувств. Я ничего не могу сделать с ними, не могу обуздать в какую-то здравомыслящую версию. Поэтому, просто позволяю им течь сквозь себя, пока у меня есть такая возможность.

Вздрагивает. Сердце под моей щекой начинает колотиться.

Сквозь сон слышу какой-то шум.

— Спи… — шепчет он, перекладывая меня на подушку.

Включает ночник. Медленно сонно моргаю, подсматривая за тем, как он надевает халат и, торопясь выходит в темноту гостиной.

Слышу его встревоженный негромкий голос, но что говорит разобрать не могу. Свет в гостиной включается. Присаживаюсь. Мне отчего-то тоже очень беспокойно. Быстро натягиваю футболку и приоткрываю дверь.

— Это сон… Это просто сон. Спокойно… Мы дома.

Приоткрываю дверь шире.

— Этого больше никогда не повторится с тобой, слышишь?

— Это опять было как наяву!

— Психолог сказал, что этот опыт нужно затереть другим, положительным и ярким, тогда эти сны…

— Нет! Я не хочу! — зло и раздраженно шипит она.

— Всё-всё…

Он обнимает Арину за плечи сзади, прижимая к себе.

— Это просто кошмар. Они же стали реже. Они пройдут со временем.

— А у тебя?

— У меня тоже — реже.

Мы встречаемся с Ариной взглядами. Она вся разбита. Я вижу, что ее потряхивает. Никогда не видела ее такой. Мне тоже хочется ее обнять и погладить, успокоить.

Она расцепляет его руки.

— Всё, иди, Кир.

Он поднимает глаза, встречаясь со мной взглядом.

— Саш, вернись в комнату.

Желваки на лице подрагивают. Я не могу считать с него что это. В голосе вроде бы нет агрессии. Скорее… Нет, не могу считать эмоций!

Растерянно и испуганно стою на месте.

— Саш! — прищуривается Кирилл недовольно.

— Кир, я спать, — разворачивается Арина к себе.

Перехватывает ее за руку.

— Ложись на диван, я здесь побуду.

— Прекрати…

— Я сказал, ложись здесь! — начинает злится он.

Между ними начинается тихая перепалка практически на междометиях и с оглядкой на меня. Чувствую себя совершенно неуместно и неловко. Рывком разворачиваюсь и сбегаю в комнату. И вот с этим странным ощущением неуместности, я пытаюсь уснуть. Но не получается. В груди тревожно горит.

Минут через сорок возвращается Кирилл.

Он ложится рядом на спину не снимая халата, задумчиво смотрит в потолок.

— Извиняться за то, что отправил тебя в комнату не буду. Так было надо. Но… Мы оба с Ариной очень хотим, чтобы ты… не была изолирована от нас, как вышло сейчас. Только, не все сразу, хорошо?

— Хорошо… — бормочу я. — А что с Ариной?

— Кошмары.

— После таких она порезала себе вены?.. — вдруг доходит до меня происходящее.

— Это было давно. Сейчас она другой человек. Но все еще нуждается в том, чтобы я был рядом.