– А ты, голубушка, ужасная торопыга. Не наглей. Поняла? Чувство меры –мудрость жизни… Поняла?

И смотрит так внимательно, как рентгеном просвечивает.

– Я знаю, тебя нетерпенье сейчас поедом ест… – продолжала завмагом. – А ты терпи. Поняла? Ты погоришь – дело твое. Но ты же в коллективе работаешь, в моём коллективе. Поняла? Так что – не наглей. Придержи аппетит. А то вышибу с места. Поняла?

Раиса кивнула – чего ж тут непонятного.

– Это первое, – продолжала заведующая. – Теперь второе: я кое-что тут подсчитала на досуге… Оказывается, ты не уважаешь меня. Поняла?

Раиса упёрлась бровями в чёлку.

– Да, голубушка, да, – скорбно покачала головой заведующая. – Ты значительно занизила, так сказать, свою дневную прибыль. Поняла? Сюда, – она постучала пальцем по своему столу, – надо бы отгружать поболее. Вот столько.

Она черкнула цифру на листке бумаги и показала подчинённой.

– Ты меня поняла? И мне совершенно неважно, сколько ты наваришь – моя цифра пока вот такая. А дальше будем поглядывать.

И опять Раиса поняла. «Подсчитала, – злобно подумала она, – как же, грамотная. Грамотейка, чтоб тебе! А добавить-то, как не верти, придётся…»

– Что молчишь, голубушка? Или я чего-то не так сказала? Или ты чего не поняла? Ну, новенькой это простительно. Попервой-то.

– Да нет, – поспешила новенькая. – Нет-нет, что вы, Антонина Ивановна. Всё правильно. Только вот… Пять рублей сверху… ежесменно… Гхм! Многовато, Антонина Ивановна… Нет, я не к тому, что вам многовато, я к тому, что не смогу я… пока… Может, чуть позже, через пару месяцев…

Заведующая захохотала, пристально и с интересом разглядывая её.

– Пятёрка сверху, голубушка, пятёрка. Не сможешь? А ты смогай, ты старайся. Поняла?

– Антонина Ивановна, да откуда ж…

– Ну ладно, ладно. Так и быть. Два месяца потерплю. А пока на трёх остановимся. Поняла, голубушка?

– Поняла, – кивнула, вздохнув, Раиса.

– Ну вот… Ты мне, признаться, нравишься. Я почему-то уверена, мы сработаемся. И вообще… поняла? Так сработаемся?

– Сработаемся, – опять кивнула Раиса.

Внутри неё всё клокотало, хотелось встать в позу «руки в боки», и процедить: «А ты меня на «понял-понял» не бери! Я в жизни и не то видала, и не таких…» Но она сидела-посиживала, кивала послушно. «Ничего-ничего, я и не под такими лёживала, и ничего, выкарабкалась».

– А насчет «не наглеть» помни крепко, – погрозила пальцем заведующая. –Поспрошай товарок, они тебе подтвердят: я предупреждаю только один раз.Ещё раз замечу – всенепременно вышибу. Второго предупреждения не будет.Несмотря на то, что ты мне нравишься. Вот так-то, голубушка. Поняла?

Беседа с начальницей станет для Раисы Зимняковой откровением. Главный вывод, который она сделала тогда – надо учиться. Деньги в нашей жизни, конечно, главное, но не единственное: зашей в половую тряпку хоть тысячи, она всё равно половой тряпкой останется – топтать будут и ноги вытирать. В самом деле, не станет же тряпка кричать, что она давно уж не тряпка, а денежный мешок! Нет, деньги помещать надо в соответствующую тару. В соответствующую!

И она решила учиться. В торговый техникум, пусть даже и на заочное отделение, в её положении попасть было не просто. Между вступительными экзаменами в техникуме и выпускными после восьмилетки стояла война, стоял голод, мрак, каторжная работа – раскорячилась целая жизнь. После всего пережитого останутся ли в памяти всякие там префиксы и суффиксы? Иксы и игреки? поезда из пункта А в пункт Б? Выхода проглядывало два: засесть за учебники или… Раиса выбрала «или». К тому времени она уже могла такое себе позволить. Пару конвертов кому надо, несколько сумок с колбасой, копчёностями и другим дефицитом – и Зимнякову зачислили в учащиеся.

На работе тоже всё налаживалось. Заведующая не кривила душой: новенькая действительно чем-то ей приглянулась. Продержав полгода на расстоянии, она резко приблизила её, начала поручать более ответственные, а значит, и более доходные операции. При воспоминании о первой из них уЗимняковой и сейчас сладко томится сердце и будоражатся нервы…

Дело было так. Однажды после утренней пятиминутки заведующая попросила её задержаться.

– Садись, голубушка, устраивайся поудобнее – ласково проговорила начальница. Она сидела за своим столом, подоткнув сухенькой лапкой сухенький синеватый подбородок. Глаза её испытующе шарились в Рае. – Ну как ты, обвыкла? Молодец, молодец… пора тебе, голубушка, за настоящие дела браться. Поняла? Возможности твои я уже знаю, поэтому… Поедешь сегодня с моим замом, с Рябовой. Поняла? Подробности узнаешь у неё.Поняла? Ну давай. Действуй.

Рябова ждала Раису у склада. Там уже стоял автофургон, в распахнутые двери которого грузчики подавали ящики с колбасой. Внутри фургона орудовал шофёр – разбитной малый с папироской в оскаленных от прирожденной весёлости зубах, в замасленной кепке на затылке.