Я сняла маленькую комнатку в дешевом пансионе. Приняв

душ и плюхнувшись на скрипучую койку, я почувствовала себя почти

в безопасности. А еще я почувствовала, что голодна, как целая стая волков.

* * *

Милая старушка, хозяйка пансиона, позвала меня завтракать.

Кроме меня, у нее остановились трое студентов из Лондона и симпатичная молодая пара бельгийцев. Стол был накрыт по-домашнему просто, но мне это нравилось. Я с удовольствием намазала тост мягким сливочным сыром и налила себе крепкий кофе. Старушка хлопотала вокруг нас так, словно мы ее внуки, приехавшие на каникулы. А может, она и вправду скучала по своим внукам. Она почти насильно добавила мне в кофе жирных сливок, приговаривая:

– Тебе надо хорошо есть, деточка, вон ты какая худенькая

и бледная, сразу видно, что живешь в большом городе.

Англичане-студенты позвали меня кататься, но я сослалась

на то, что мне надо встретиться с приятелями, которые остановились

в гостинице.

Мелодично зазвенел дверной колокольчик, и хозяйка, на ходу снимая фартук, пошла открывать.

– А вот и свежие газеты!- она развернула одну из них. Внезапно лицо у нее омрачилось и она прошептала:

– Какой ужас! Такого у нас еще не бывало.

Я вынула листок из ее рук и, быстро просмотрев, нашла то,

что потрясло хозяйку. Заголовок гласил: "Трагедия в рождественскую ночь". Я пробежала глазами строки: "Психически больная русская, приехавшая на отдых со своим мужем и его сестрой, вероятно, погибла в рождественскую ночь. После того как ее муж заснул, она наглоталась наркотиков и успокоительных таблеток и, судя по следам, попыталась спуститься ночью на лыжах по опасному даже в светлое время суток склону. Ситуация осложняется тем, что под утро отмечался сход снежной лавины. Шансы, что девушка осталась жива, минимальны, полиция продолжает поиски тела. Безутешный муж считает, что это могло быть попыткой самоубийства, так как женщина страдала депрессией и эпилептическими припадками, а также употребляла наркотики". Не могу сказать, что читать о собственной смерти очень приятно.

* * *

Я натянула куртку, лыжную шапочку и солнцезащитные очки и на пригородном поезде отправилась в Женеву. Всю дорогу меня преследовали видения собственной смерти, я мысленно прокручивала вчерашние события: рождественский ужин, шампанское, куда, вероятно, был добавлен наркотик. Я представляла, как мое изломанное бесчувственное тело словно тряпичная кукла катится с горы. Вердикт полиции предсказуем: несчастный случай с психически больной, накачавшейся наркотиками. Отогнав мрачные мысли, я подумала, что снежная лавина сошла весьма кстати, ведь тело будут искать долго, и мои родственнички не сразу поймут, что я не погибла. Единственное, чего я опасалась, так это столкнуться с ними в дверях банка. В Женеве я зашла в магазинчик недалеко от вокзала и купила черный парик. Вкупе с темными очками он довольно сильно менял мой облик. Я убедилась в этом, глядя на себя в зеркало вокзального туалета.

В банке я подошла к клерку и, поглаживая пальцем гравировку на браслете, наизусть произнесла номер счета. Клерк не подал виду, что удивлен моим непрезентабельным видом,- а я мало походила на клиентов банка,- он вышел из-за стойки и любезно произнес:

– Прошу, мадемуазель, следуйте за мной.

Мы прошли мимо охраны и спустились вниз. Служащий набрал код замка, и тяжелая бронированная дверь отворилась. Жестом он пригласил меня войти.

– Мадемуазель, вы, конечно, в курсе насчет степеней защиты этого счета?

– Естественно, - с достоинством кивнула я.

– Тогда прошу. Здесь обозначен доступ для двух лиц.

Я подошла к щелевой лампе и положила подбородок в специальное углубление. Просканировав изображение радужки моего глаза, компьютер дал ответ.

Через минуту раздался сигнал, на экране дисплея появилась надпись: "Доступ разрешен". В общем-то я знала, что рисунок радужки так же индивидуален, как и отпечаток пальца.

* * *

Я выходила из банка с новенькими кредитными карточками и изрядной суммой наличных. Почему-то меня не покидало ощущение, что мой муженек и его псевдосестричка обязательно появятся здесь сегодня. Просто у них не хватит терпения ждать дольше, они постараются завладеть всем немедленно.

Было холодно и сыро, и я уселась в кафе напротив банка. Горячий кофе согрел меня, и я теперь готова ждать сколько угодно. Я просто не могла пропустить минуту своего триумфа. Когда я допивала третью чашку, у банка притормозил знакомый взятый напрокат "Фольксваген-Гольф". Лидия выглядела торжествующе-элегантно, как настоящая клиентка уважаемого банка, не то что я. Ее сопровождал красивый хорошо одетый мужчина,

мой муж. Вэту минуту никто бы не подумал, что он был мужем простушки, греющей руки о чашку с горячим кофе в забегаловке напротив.

И мой час настал. Они вышли из банка в сопровождении охраны,

растерянные и убитые. От их торжествующего вида не осталось и следа.

Но я понимала, что скоро они узнают, что я жива. И пойдут

по моему следу. Мне сделалось страшно, очень страшно.

ГЛАВА 2

Я сидела в тесной комнатке пансиона недалеко от Цюриха. Хотя

я и была уверена в том, что они не могли меня увидеть и выследить,

меня била нервная дрожь, я боялась высунуться на улицу. Тем более