Пары обуви, которая бы точно совпадала с найденными отпечатками, в доме не оказалось, но, судя по остальным ботинкам Гриффита Флоя, следы вполне могли принадлежать ему. Покойные сэр Чарльз и мистер Лайджест были гораздо ниже шести футов, то же относилось, кстати, к Келистону и Уиксботу.

Мы с мисс Лайджест покинули дом и подошли к экипажу.
– Вы довезете меня до развилки, мисс Лайджест, - сказал я, помогая ей сесть, - а потом я пойду пешком.
– Как пожелаете, мистер Холмс. Вы идете в сторону деревни?
– Да, собираюсь поговорить с кем-нибудь о Гриффите Флое и о других участниках трагедии, если удастся.

Мисс Лайджест внимательно и как-то неопределенно посмотрела на меня: - Знаете, мистер Холмс, я бы посоветовала вам не очень-то доверять добродушным кумушкам, которые водятся здесь в изобилии. Во всяком случае, я бы не хотела, чтобы мнение обо мне у вас сложилось подобным образом...

Насколько я успел заметить, мисс Лайджест, при своей выдающейся внешности и блестящем уме, вызывала в людях противоречивые чувства: одни отзывались о ней восторженно или просто с глубоким уважением, как, например, доктор Рэй или Грейс Милдред, другие же не скрывали осуждающих взглядов и недобро перешептывались. Должно быть, ее не поfemqjh сильная воля и свобода от условностей вызывали в ком-то горячее неодобрение: то, что она, будучи обвиненной в убийстве, сохраняла самообладание, то, что она имела своеобразные интересы и не боялась пересудов, вызывало недоумение и осуждение обывателей.

Мисс Лайджест была, без сомнения, яркой личностью. К тому времени она успела завоевать мою глубокую симпатию, и мне было приятно услышать, что мое мнение о ней может ее беспокоить.

7

Экипаж с мисс Лайджест почти скрылся вдали, а я пошел по жаркой, пыльной дороге. Минут через пять сзади послышался стук колес, и я отошел в сторону. Однако коляска остановилась, и меня окликнула сидевшая в ней суховатая женщина лет пятидесяти: - Добрый день, мистер Холмс. Вы, наверное, удивлены тем, что я знаю вас?

Я коснулся шляпы в знак приветствия.
– Мне о вас говорила миссис Дуглас, - продолжала женщина, - она живет неподалеку от Грегори-Пейдж и кое-что знает обо всех событиях этого дома. Я миссис Джейн Коннор, и я приглашаю вас выпить чаю, если у вас есть свободная минута.
– Благодарю вас, миссис Коннор, - ответил я, - я с удовольствием приму приглашение.

Ее маленькие глазки радостно заблестели - должно быть, предвкушение сплетен доставило ей большое удовольствие. Впрочем, согласившись выпить с ней чаю, я, в сущности, собирался заняться тем же.

Коттедж миссис Коннор был маленьким и аккуратным. Его окружали подстриженные кусты и ухоженные клумбы. Гостиная, в которой нам подали чай, была подстать всему этому: небольшая и старомодная с множеством салфеток, ваз и статуэток.
– Я думаю, вы и сами хорошо понимаете, мистер Холмс, что смерть сэра Чарльза касается всех нас, живущих здесь, - сказала миссис Коннор, когда горничная удалилась, - поэтому вас не должна удивлять моя заинтересованность в этом деле.

Я вежливо кивнул в ответ.
– Мы очень любили сэра Чарльза, - продолжала она, - он занимался благотворительностью и всегда проявлял такое участие в наших делах... Просто не верится, что его больше нет!.. Все здесь надеются, что эта трагедия скоро разрешится, тем более теперь - с вашей помощью!
– Но я веду независимое и неофициальное расследование, хотя и помогаю полиции. Меня пригласила мисс Лайджест, и поэтому я отстаиваю прежде всего ее интересы.
– Да-да, я понимаю.
– Почему вы сказали о предстоящем разрешении трагедии? Скотланд-Ярд считает, что все уже разрешено. Вы не верите, что сэра Чарльза убила мисс Лайджест?
– Я, право, не знаю, - смутилась миссис Коннор и тут же взялась за вышивание.
– Она так яростно отстаивала свою невиновность... Но с другой стороны, есть неопровержимые факты, да и вообще, мисс Лайджест странная особа, за которую я не могла бы поручиться.
– Выходит, вы ее не знаете?
– Никто не знает ее, мистер Холмс.
– Что вы хотите сказать?

Миссис Коннор многозначительно подняла брови, не отрываясь от шитья: - Мисс Лайджест темная лошадка. Она из тех, кто любит жить по собственным правилам и составлять свои законы порядочности и добродетели!
– Вы знаете какие-то поступки, которые бы порочили ее?
– Ах, мистер Холмс! Вы всегда так прямолинейны?.. Нет, по правде говоря, я не могу рассказать о чем-либо таком. Однако мисс Лайджест иногда ведет себя очень странно, и часто эти ее странности нельзя объяснить иначе, как особенностями ее морали.
– Что ж, тогда расскажите о том, что вам кажется странным, миссис Коннор. Видите ли, меня в связи с расследованием интересуют все участники трагедии и мисс Лайджест в особенности. Так что любые ваши сведения могут оказаться полезными.

Преисполнившись сознанием собственной важности, миссис Коннор отложила работу и подлила мне чаю.
– Вы знаете, мистер Холмс, что сэр Гриффит Флой, сын покойного сэра Чарльза, вот уже несколько лет просит руки мисс Лайджест? Нет? В самом деле? Так вот она отказывала ему всякий раз, причем в довольно грубой форме. Что это, по-вашему?
– Ну, я полагаю, она его не любит.
– А грубости?
– Наверное, его настойчивость превзошла ее терпение.
– Выходит, она, вообще, не способна любить. Сэр Гриффит очень привлекателен, богат и действительно заинтересован в ней. Любая другая женщина была бы счастлива стать его женой. А что нужно леди Элен? Очевидно, просто причислить мистера Флоя к списку своих поклонников, испытать его терпение. Я нахожу это неприличным.

Я невольно улыбнулся: насколько мне говорили мои глаза и уши, bon ton был второй натурой мисс Лайджест и любое неприличие вызывало ее горячий протест.
– Или вот смерть отчима!
– продолжала миссис Коннор вдохновенно. Многие имевшие с ним дело лишь пару раз не могли сдержать слез, а леди Элен вела себя так, словно это ее не касалось, словно не мистер Лайджест обеспечивал ее благосостояние многие годы!

Должно быть, жизнь мисс Лайджест была весьма животрепещущим предметом для разговоров - миссис Коннор принялась рассказывать одну историю за другой: - Многие здесь имеют на нее обиды. Мисс Юллоу, например, так и не может выйти замуж с тех пор, как ее жених вдруг стал ухаживать за мисс Лайджест. Добропорядочная женщина должна была образумить мужчину, а не давать ему повода надеяться на взаимность. Мистер Эрни Холдер и его жена тоже, я уверена, не забыли, как леди Элен пожертвовала в возглавляемый ими фонд поддержки местных религиозных реликвий лишь триста фунтов, а в какой-то французский музей отдала при этом две с половиной тысячи. Кстати, супруги Холдеры и миссис Дуглас говорили мне, что три месяца назад...