— Ты добрый человек?

— ДА.

— Отпустишь меня и Гулёнку обратно?

— НЕТ.

— Почему? — опешив, Даллас задал вопрос, на который нельзя ответить односложно. Но это объяснил Арет:

— Твой баба жить деревня баб, она неста Бос, он решать быть она жена, слуга ли кто. Плохо веди — она ли ты — мы она убивать. Вы убегать — мы весь её племя убивать. А вы болота умирать, дорога не знать.

Сказано это было спокойно, просто поставили перед фактом. Но на этом дружба кончилась. Их похитили и не собирались отпускать. Вероятно, он до конца своих дней останется наставником этого юнца, неизвестно как ставшего правителем. Если они его и отпустят на Орион, Гуля останется заложницей, пока он не вернётся с едой, лекарствами и остальным. И вряд ли получится уговорить управителей снарядить экспедицию, чтобы отбить её. На Орионе нет ни оружия, ни солдат. Несколько охранителей с дубинками не в счёт.

Даллас сел на пол, подавленный осознанием своей участи.

— Ма-ма, — прочёл по слогам Арет, водя пальцем по надписи. — Мама! — он засмеялся.

Ночью Даллас почти не спал. Рядом с Босом ему больше ночевать не предлагали, его приютил тот самый мужичок, который осматривал его, как товар. Комната в грязной хижине была одна, а толстяк по имени Жон, напившись кислятины из бурдюка, уснул посередине несвязного рассказа и теперь храпел как древний трактор.

Но не храп мешал Далласу уснуть. В сложную ситуацию попал не только он, но и Гулёнка. В память врезалось её заплаканное лицо. Это так ранило, что и на его глаза невольно наворачивались слёзы. Надо выбираться, но он не знал как. Если кругом болота, то до их деревни можно и не дойти. И он не представлял, в каком она направлении. Зато пути к ней хорошо знали люди Боса. Они устроят карательную операцию, погибнут невинные люди, и это всё из-за него — человека, которого не должно быть здесь.

Бос хочет получить знания и, если Даллас откажется его обучать, его заставят. Ведь у них в руках Гулёнка, абсолютно беззащитная среди этих женщин. Даллас не позволит причинить ей вред. Похоже, остаётся подчиниться, надеясь, что когда-нибудь ситуация изменится.

День прошёл в бездействии. У Боса находилось множество занятий в деревне. Он лично пересчитывал корзины собранных грибов, проверял, сколько умерло или сбежало за ночь рабов и вылупилось цыплят. До позднего вечера Даллас оказался предоставлен сам себе.

Он заметил, что его хоть и не привязывают, не сажают в клетку, но рядом постоянно оказывался один из людей Боса. Если толстяк Жон отлучался, приходил другой абориген. Когда, в ожидании вечера, Даллас вышел прогуляться по селу, Жон увязался с ним, якобы показать где что.

Городок оказался небольшим — Даллас насчитал около двадцати домов на главной улице. Но в стороне плотно теснились друг к другу хлипкие шалаши, образуя трущобы. В них ютилось немало людей. Как пояснил Жон, так жили рабы. Грязные, оборванные, они все принадлежали Босу и некоторым другим знатным горожанам. При необходимости их выгоняли на работы — ловить крыс, собирать грибы, выделывать кожи или строить дома для господ. Сами они вели настолько убогое существование, что Далласу становилось неловко за то, как роскошно он устроился: в грязной хижине с храпящим толстяком. По крайней мере, его крыша над головой не протекала во время дождя, моросящего с самого утра, а спал он не на голой земле.

Прогулка получилась недолгой. Главная дорога кончилась, плавно превращаясь в тропу среди болот, а та терялась во мгле и тумане. Жителям этого поселения не нужны заборы, ведь по болотам враждебная армия не подойдёт незаметно, да и рабам сбегать на верную гибель вряд ли хотелось. Вполне возможно, что всех новичков сюда доставляли так же, как и Далласа — с мешком на голове.

С другой стороны посёлка начинались поля. Жон объяснил, что так выращивают грибы. Земля здесь суше, чем хлюпающие болота вокруг.

На вытоптанной площадке Даллас увидел тренировку воинов — они лениво метали копья в плетёные мишени. Пока один упражнялся, остальные сидели на корточках, попивая из бурдюков свою кислятину. Всего тренировалось человек пятнадцать. Но вряд ли по ним можно судить обо всей армии Боса. Барак, стоящий неподалёку, отличался внушительными размерами. Даллас спросил навязчивого Жона, зачем нужен такой большой дом для горстки воинов, но тот лишь посмеялся и заверил, что скоро в этом доме негде будет гриб уронить. Сбежал один раб, поэтому воины отправились в его деревню. Они приведут столько пленников, сколько смогут и убьют столько жителей, сколько захочется.

За грибными полями находилась «деревня баб», но охранницы не пропустили без разрешения Боса.

С одной стороны, Далласу очень хотелось увидеть Гулёнку, убедиться, что с ней всё в порядке, но с другой — ему нечем её ободрить. Плана побега он не придумал, а впустую обещать, что всё наладится, не хотел — это расстроит её ещё больше.

Вечером Бос выглядел усталым и не заставлял себя и Далласа долго заниматься алфавитом. Они с Аретом участвовали в собрании знатных жителей деревни, решая важные вопросы. Даллас слышал крики бурных дискуссий из окон одного из домов, но понять, о чём они не смог бы, даже если захотел. Встреча затянулась, поэтому через полчаса занятий Боса начало клонить в сон, и он сделал понятный жест, отправляя Далласа прочь.