Они побежали через поле, стараясь не упасть. По дороге в сторону поселения, высоко поднимая факел, побежала стражница. Скоро новость об их побеге достигнет Боса, и он отправит отряд воинов прочёсывать окрестности. Нельзя медлить ни минуты.

Небо из непроглядно-чёрного стало тёмно-серым. Проявился туман над болотами и кочки под ногами. Вурх, получив от Каспара команду «До дому!», искал путь, припадая носом к земле. За псом шёл Каспар, втыкая посох в место, куда собирался ступить. Следом, держась за руки, друг за другом брели Даллас и Гулёнка. Бессонная ночь и стресс от пережитого оставили ощущение опустошённости. Они понимали, что их преследуют, что воины сожгут дотла их деревню, но порой не хотелось больше бежать. Лишь неутомимо идущий впереди Каспар не показывал своим видом усталости, и Даллас убеждал себя переставлять ноги и тянуть Гулёнку за руку.

Смартлет уже давно возмущённо вибрировал, указывая на обезвоживание. Даллас упал на колени и зачерпнул воды из ямки. Но это заметил Каспар:

— Нет! Ядная вода! — Он сунул ему в руки полупустой бурдюк. — На, пей.

Даллас жадно припал к узкому горлышку, но Каспар не дал сделать и одного нормального глотка. Путь предстоял долгий, а воду надо делить на четверых. Вурх лакал из ладони Каспара, а к болотной жиже не притрагивался. В чём-то животные, безусловно, умнее людей. Жаль, что почти все виды вымерли.

Даллас так долго собирался с силами, чтобы подняться с колен, что Каспар позволил сделать короткий привал. Гулёнка прижалась к Далласу и они сразу же уснули на сырой земле. Но всего через пару часов Каспар разбудил их, и они двинулись дальше.

Выбирая, куда поставить ногу, Даллас расспросил Гулю, почему женщина, работающая на Боса, помогла им бежать.

— Та баба звать Ринка. Када я ей казала с кой я деревни, та стала реветь и грит, чё она жила в седней мног-мног лет тому. Грит, угнали её малой девкой Титору в жену, так перва лялька её не дошла, вышла кровью, а больш лялек пузо не брало. Титор убить не стал, дал работу, чёб она нест мыла и учила, как ладно бысть Титору жена. Сток лет там жила, чё и все бабы, хто работат, стали её слушать. Бос пришёл, тож её ставил, ток жён Титора убил, та новых из рабынь брал. Тип чёб знать, чё евоны то ляльки бут, ничьи ищё. За бабы теми ходят не-мужики, без кутюка. А то ж баба бабу жалеть могёт, а тот хад и исть не сразу даст. Прально его Ринка в чан залепила. Кажет потом, чё ет мы ево, када сбегли, мож поверят.

Гуля продолжала рассказывать о нескольких днях, проведённых в этом лагере рожениц, а у Далласа всё не укладывалось в голове, как такая жестокая прагматичность сочеталась с пытливым умом Боса. Похоже, что он просто не стал менять схему предыдущих тиранов.

Возможно, родословную одного из правителей когда-то подвергли сомнениям. Например, младший брат предъявлял претензии на трон. А когда конфликт разрешился, он исправил ситуацию, создав отдельную деревню — единственную, окружённую забором, среди бескрайних болот. Чтобы защитить жён от соплеменников. Женщин обездвижили, чтобы они не вздумали сбежать или оборвать свою жизнь, не желая рожать для тиранов, что убили их мужей и братьев. Так они едва могли пошевелиться. Как бы то ни было, этих женщин надо освободить любым способом. Но прежде — увести племя в безопасное место.

Даллас старался не думать, как найти силы на поход в горы. И спускаться было непросто, а теперь надо карабкаться вверх, при этом быстро. И ведь в горах началась зима, дороги покрылись льдом и снегом. Усугубляла дело всё ещё ноющая нога.

Спустя ещё один мучительный день блужданий по болотам, они вышли к подножию горы и вскоре достигли деревни. Даллас предвкушал отдых, воду и еду, но соплеменники встретили их с растерянными лицами. Оказалось, что пока их не было, выше по тропе случился обвал. Путь в горы оказался засыпан булыжниками. Его начали расчищать, но на это потребуется несколько недель.

Собрался совет. Мужчины решали, как поступить. Даллас узнал, что до ближайшей деревни путь неблизкий, да и люди там такие, что скорее сдадут их Босу, чтобы получить послабление от налогов. Идти в болота с таким обозом опасно. Да и неизвестно, как избежать «ядного тумана». Видимо, часть болот отравлена выбросами газов. Когда обсуждение зашло в тупик, и никто не придумал ничего лучше, чем расчищать завал до прибытия воинов, Даллас встал с места и сказал:

— А что, если мы примем бой? — кто-то хмыкнул, кто-то отмахнулся, но некоторые проявили интерес, — У нас много камней. А неподалёку мёртвый лес, то есть много брёвен. Деревня окружена скалами, лишь два прохода ведут наружу. Если завалить камнями один проход, а другой заставить брёвнами, то у нас получится крепость… большой дом, который мы сможем охранять.

Даллас старался говорить понятнее. Дикари переглядывались между собой, оценивая его слова. Он продолжил:

— Я был в деревне Боса и знаю, что его воины сейчас в походе. Осталась лишь малая часть для охраны рабов. Он дождётся их возвращения, прежде чем нападать. Мы успеем подготовиться и отбиться. А потом что-нибудь придумаем.

Мужчины чесали затылки и пожимали плечами. Каспар молча перекатывал во рту камешки, а потом поднялся и ушёл. Даллас, расстроенный, что не предложил идеи лучше, сел к костру. Вскоре вернулся Каспар:

— От камня до камня стока шагов, — он показал по четыре пальца на каждой руке. — На шаг над стока дерев, — четыре пальца. — Еслив ща робить все, то к завтра бу стена. Ну чё?

На этот раз люди воодушевились куда больше. Вот что значит «объяснить на пальцах»! Мужчины пошли за инструментами, и через несколько минут разбились на группы по пять-шесть человек и взялись за работу. Одни рубили деревья, другие таскали камни, а остальные рыли ров для забора. За этим следил Даллас. Он прикинул вес и длину стволов, рассчитал примерную глубину траншеи. Для надёжности подсказал подпереть изнутри стену жердями, а брёвна связать между собой верёвками. И куда только делась смертельная усталость?