Несчастные переглянулись, сглотнули, но подчинились.

— Вам будет легче. Как-никак вас трое, а он был один. Итак… — протянул архимагистр. — Задача та же: аудитория думает о животных и направляет магическую энергию, вы — защищаетесь. Только теперь вам нужно объединить усилия и создать тройной щит. Так ваши шансы на успех возрастут. Уяснили?

— Угу… — угрюмо пробубнили парни.

— Три, два, один… Начали!

Ничего удивительного, что они не справились и теперь тоже превратились в причудливых зверушек разной степени ужасности. Альвинора даже предположила, что одинарный щит Лэндгвэйна был сильнее, чем тройной у его друзей. Да, это действительно страшное и унизительное наказание за распускание рук и слишком длинных языков. Но разве можно было надеяться, что Тёмный спустит им ту встречу под иллюзией?! Да и все предыдущие выходки.

Аль охватил священный трепет. Ей было жутко, но одновременно с этим в груди поднималось восхищение. Кажется, что у Аркент’тара есть решения на все случаи жизни! Он каждому подбирает соответствующее наказание, на каждый выпад отвечает сторицей, однако при этом спасает и возвращает практически с того света всех, кого можно спасти, и пытается вернуть даже тех, кого, казалось бы, нельзя.

Как можно вмещать в себя столько всего?! Как можно быть таким разным?! И почему каждая его черта, каждая открывшаяся особенность не отталкивает, а привлекает ещё сильнее?

— На ближайший час, пока не спадут чары, наши неведомы зверушки останутся в аудитории. Вы ведь не хотите в таком виде разгуливать по академии? — вопросил у зачарованных Тёмный. — Можете не благодарить меня за подобную добросердечность. А все остальные свободны.

Адепты медленно потянулись к выходу, всё ещё косясь на «зверушек», которые, кажется, поняли, что влипли, и просто молча стояли возле доски и терпеливо сносили унижение и сочувственные, брезгливые, презрительные, испуганные взгляды сокурсников. Кое-кто было остановился рядом, но зверушки отвернулись, и стало понятно, что лучше пока оставить их в покое. И первокурсники не стали испытывать судьбу. Целее будут, когда парни вернутся в нормальное состояние и наверняка захотят отомстить всем, кто сейчас рискнул насмехаться и злорадствовать.

— Ну и уроды, — изрекла адептка Мастэрс, проходя мимо несчастных.

И Альвиноре почему-то стало за бывших третьекурсников очень обидно, вот прямо очень-очень. И она, приблизившись к Лэндгвэйну, шепнула несколько слов по-звериному, а потом продублировала их и на человечьем языке, отчего «зверушка» вздрогнула и вся подобралась.

— Что ты ему сказала? — полюбопытствовала Лелия, когда они покинули аудиторию.

— Что всё равно он милый… — не стала скрывать Аль.

— Что??? Так и сказала? — вытаращилась на неё подруга. — Это ему-то?

— А что такого, если я и правда считаю его милым? Я вообще всех животных люблю… — как ни в чём не бывало заявила Альвинора, на что дриада зажала ей рот и утащила в сторонку, беспрестанно озираясь.

— Животных?! Ты вообще понимаешь, что и о ком говоришь? Хорошо, что тебя больше никто не слышал, — прошипела дочь леса. — Да он тебя со свету сживёт, если узнает.

— А он и так знает, что я зверей люблю, — Аль сделала вид, что не понимает, о чём толкует подруга.

— Ты сейчас прикидываешься или правда не понимаешь, что сравнивать Лоссдора с животным — это подписать смертный приговор своей будущей академической жизни.?! Он же тебя сожрёт и не подавится!

— Не сожрёт. А если попытается, то всё же подавится… — со странной уверенностью ответила Альвинора.

— Это ты после сегодняшнего занятия стала такой бесстрашной и считаешь себя непобедимой? — усмехнулась Лия. — Не забывай, что проучил Лэндгвэйна архимагистр, а не ты! Это естественно, что он не может тягаться с деканом и его штучками. Но тебя определённо за пазуху заткнёт. Как-никак снежный сейчас должен быть на третьем курсе…

— Да хоть на пятом! — воскликнула Аль, но потом понизила голос: мимо проходила стайка адептов, заинтересованно прислушиваясь к их разговору. — Я его больше не боюсь. Нет, я не тешу себя иллюзиями, что за один день овладею всеми необходимыми для самообороны заклинаниями, но теперь у меня есть оружие, действенное и эффективное. А главное — достаточно безопасное, такое, которое мне как природнице не претит.

— Ну да, в этом вопросе мы с тобой схожи, — кивнула подруга.

— Вот-вот! Ты же знаешь, что я терпеть не могу причинять вред живым существам, кто бы они ни были, поэтому иногда мне просто страшно давать сдачи: боюсь покалечить ненароком. Так что боевые заклинания я если и буду применять, то только против нежити. А вот атаковать ими людей, пусть даже врагов, или животных… — Альвинору передёрнуло. — Нет, это не по мне.

— Посмотрим, как ты заговоришь, когда эти «люди» приставят тебе нож к горлу, — скептично выдала дриада. — Думаю, в подобных ситуациях всё же нужно будет применить что-нибудь посолиднее. Или даже на тот свет отправить, — добавила шёпотом. — Враги же!

— Ладно, уговорила. Буду смотреть по ситуации, — согласилась Аль. — Но всё равно сегодняшняя лекция стала для меня буквально подарком небес! Вернее, одного крайне опасного Бога магии.

— Эй, подруга, ты, часом, не того… — приостановилась Лелия.

— Чего «того»?

— Ну… Признайся честно: ты запала на тёмного декана?

Услышав это абсурдное предположение, Альвинора даже рассмеялась, звонко и заливисто.

— Ты себя вообще слышишь? Я пришла сюда учиться, а не мужа искать, как ты. Сколько раз повторять?! Тем более, что, кроме тебя, Верма, Вина и Курта, от меня щарахается вся академия. И даже если бы мне вдруг захотелось сделать два дела одновременно (в смысле, и диплом получить, и мужем обзавестись), то этот вариант мне бы и в голову не пришёл! Сама посуди: где архимагистр, а где я. Мы на абсолютно разных уровнях, я бы даже сказала, из разных миров. Он такой… такой… — она сделала неопределённый жест руками, который должен был означать нечто грандиозное.