Вдоволь навеселившись, мы с сестрами поспешили домой, и даже засыпая, мне чудилось, что черноглазый незнакомец где-то рядом. А на утро я нашла на подоконнике василек и маленькую записку. «Твои глаза, словно два василька» - так было написано в ней.

Весь день мама и бабушка, занимали меня предсвадебными хлопотами. По десять раз переписывали списки гостей, пересматривали меню. А что было со списками приданого, которое требовалось собрать невесте… В общем, они совсем вымотали меня, а я так и не смогла сосредоточиться. В один момент я поняла, что мне стало не интересно, сколько пуховых перин и покрывал, вышитых шелком, мне отдадут.

Вечером, когда я собиралась ко сну, он пришел ко мне, твой отец, Ясгар. Через окно, если тебе так интересно. Да, тайно. Я могла его выгнать, и он мог уйти, но ни он, ни я, не смогли этого сделать. Если я скажу тебе, что разговаривали всю ночь, наверное, ты мне не поверишь, так что я не буду врать. Мы совсем не разговаривали. Когда он ушел, я поняла, что не смогу полюбить ни одного мужчину, кроме него. Как романтично, подумаешь ты.

Но, вместе с великим познанием счастья любви, на меня обрушилось и еще одно знание – огромного беспросветного горя. Помолвку я разорвать не могла, выйти замуж за любимого демона, я тоже не смогла бы. Ни одна из сторон не дала бы добровольного согласия. Наша любовь изначально была рождена под несчастливой звездой. Пока дипломатическая делегация пребывала в Илтуине, мы продолжали встречаться тайно, хоть и знали, что наши чувства сгубят нас, рано или поздно. Каждая минута дарила нам покой и радость, мы как будто страдающие жаждой странники, старались напиться ею впрок, ведь всему приходит конец.

Через луну демоны засобирались домой. Ясгар не хотел ехать вместе с ними, он собирался просить моей руки. Я отговорила его. Ты можешь осудить меня, но на моих запястьях уже были обручальные браслеты, снять которые я не могла. Он предлагал выкрасть меня, сбежать вместе, но я понимала, что за этим может пойти война, учитывая, что во втором нашем мире, что принадлежал детям Сиаты21, отношения с демонами были весьма напряженные. Но ведь мирные жители наших миров ничем не заслужили участи платить своими жизнями за прихоти двух существ, так желающих быть рядом друг с другом. Я не провожала его в путь, все сидела у окна над нетронутой вышивкой, а сердце сжигала тоска.

Прошла еще одна луна, и я поняла, что жду ребенка. Самого любимого и желанного ребенка – тебя. Тогда то в полной мере и ощутила, что такое страх. Я боялась представить даже на минуту, какое будущее могло тебя ожидать, и ничего хорошего оно не представляло. Взяв все имеющиеся у меня сбережения и кое-какие вещи, я сбежала в Империю людей. Мне приходилось прятать уши и волосы, путать следы, носить мужскую одежду, пока живот не стал меня выдавать. Я бралась порой за самую неблагодарную работу, чтобы у меня хватало денег на еду и ночлег, а ведь мне предстояло еще найти место, где я смогла бы спокойно тебя растить.

Судьба тогда улыбнулась мне. Я снова искала заработок, ко мне подошла пожилая женщина, предложила работу, обеспечение и помощь. Ферея, так звали эту женщину. Она оказалась знахаркой, и проживала на краю Черного леса, не далеко от болот. Она меня приютила у себя. Изба ее была просторной и добротной, а сама Ферея добродушной, хоть и ворчливой в силу возраста, мы с ней прекрасно поладили. Я помогала ей собирать травы, готовить целебные мази, настои и притирки, Ферея ходила в город продавать результаты наших трудов и приносила с собой продукты и всякие нужные и необходимые вещи. Там ты и родилась, моя крошка. Моей доброй Ферее хватило одного взгляда понять, что ты дитя смешанной крови. Как плакала она и горевала, что на тебя легло проклятье еще в тот момент, когда твоя жизнь зародилась во мне. Мне почему-то кажется, что она об этом знала уже тогда, когда впервые увидела меня. Ей я рассказала всю правду, и она пообещала защитить тебя, а еще помогла скрыться в далеком Карамранте.

Я боялась, что нас могут найти по зову крови. Чтобы этого не случилось, я решилась на ритуал отречения от родных корней22. Ферея меня отговаривала, объясняла, что родные не простят мне этого. Но я ее не послушала и была наказана, мне суждено было медленно увядать «без корней рода». Ни один маг не разобрал, как снять это проклятие. Но даже если и так, я рада тому, что никто не узнал о тебе. У тебя впереди удивительная и долгая жизнь. Я так хочу, чтобы ты прожила ее счастливо. Тебе семнадцать, возможно тебе суждено в этом возрасте влюбиться, как и мне. Только ты будешь вольна выбирать.

Не вспоминай о прошлом и не печалься о моей горькой судьбе. Но если когда-нибудь твои ноги станут на земли Элвея, прошу, проведай мою добрую Ферею.

Я не смогла многое сделать для тебя. Прости меня за мой эгоистичный выбор. Я самонадеянно старалась идти тем путем, который посчитала правильным.

То медное колечко и синюю ленту, что ты найдешь в шкатулке, я попрошу тебя сохранить. Их мне подарил Ясгар. А бронзовый ключ откроет тебе тайник в моей комнате, если вдруг, ты когда-нибудь, окажешься в доме Лельтувинель. Все что ты сегодня получила в подарок, не простые вещи, и они были очень дороги мне. Надеюсь, они тебе пригодятся. А еще, мне хочется верить, что тебе будет интересно разгадывать их волшебные тайны. Я люблю тебя и всем сердцем желаю тебе счастья. Мама».

Я дочитала письмо, тихо всхлипывая. Мое воображение сыграло со мной злую шутку, казалось, я будто слышала тихий мамин голос. Зажмурилась, чувствуя, как, не удержавшись на своем месте, вниз по щеке устремилась горячая капля. Горе, выплеснувшееся с прочитанных строчек, поглощало меня с головой. Но вместе с ним пришла благодарность. Спасибо. Спасибо за правду.

Я схватила плащ и новые рукавицы, слишком много эмоций сейчас бурлило в душе, чтобы оставаться в маленькой душной комнатке. Уж лучше проветриться в городе. Побродив на морозе с полчасика, я остыла и начала замерзать, но в голове прояснилось. Я осмотрелась вокруг. Куда это я забрела, поглощенная в свои мысли? Серые каменные домишки с яркими вывесками напомнили, что совсем рядом кофейня, где мы недавно пробовали удивительно вкусные пироги. Да и пирожных мне, тогда, не досталось совсем. Я решительно свернула в переулок.