Я зажмурилась, держась за пульсирующие виски. Я хотела сказать «шанса открыть новую вселенную» и проверить, не блеф ли слова Никеля о перепрограммировании блокаторами, но у меня ничегошеньки не вышло.

Тимериус и несколько набилианцев с удивлением посмотрели на нас, а Никель лишь пожал плечами.

— Она просто любит боль.

Он совсем не сочувствовал мне и правильно делал, наверное.

Было глупо так рисковать.

Как я только что убедилась, Ник не соврал. Список неразглашаемых мной тем расширился еще на один пункт, и ответ со стороны нейроносителя был быстрым и сильным — я сознательно нарушила запрет, сделав это в месте большого скопления людей.

Раньше мне не выпадало возможности испробовать на себе действие запрета: когда я жила в Набиле, мне нечего было скрывать, а с тех пор, как вернулась на Землю, не с кем говорить об этом кроме мамы с сестрой, которые в курсе теории. Да и как о таком расскажешь? "Привет, я Варвара. Или Варисса — так меня зовут в параллельном мире, где я жила последние четыре года. Я сбежала оттуда, бросив своего мужа, который умеет читать мысли"? О таком лучше и не заикаться.

Стоило мне замолчать, как боль начала уходить и вскоре совсем пропала, оставив после себя лишь легкое нытье в косточке за левым ухом. Еще одного предостережение — на этот раз не от Ника, а от нейроносителя.

Подъехал подъемник, и мы начали нисхождение к Девятому уровню. Я пробилась подальше от входа и встала у самой стены. Вид открывшегося под ногами зазора сейчас волновал меня меньше, чем перспектива стоять поблизости от своих попутчиков.

Из-за плотных облаков вышло солнце и окрасило соседний сектор в золото, отразившись в сотнях стеклянных и железных деталей, составляющих основу всего города.

В полной мере насладиться открывшейся красотой мне не удалось, я почувствовала легкий толчок в бок и обернулась.

Некоторым людям не приходится ничего предпринимать, чтобы вызывать всеобщий ажиотаж.

Мы только-только отъехали, и до следующего уровня были еще далеко, но в подъемнике уже началась какая-то возня. Движение волнами расходилось по направлению к стенам лифта от места, где в центре подъемника — и центре внимания всех собравшихся — стоял Никель.

Стоящие ближе всего к нему люди начали отстраняться, а он просто стоял, поворачивая голову туда-сюда и медленно расстегивал самую верхнюю пуговицу тугого воротника рубашки. Конечно, дело было вовсе не в пуговице. Впервые с момента выхода из дома он вынул руки из карманов и все увидели короткие, не доходящие до запястья, черные перчатки. Я помимо воли задержала на них взгляд — они всегда мне нравились. Тонкие и гладкие, как вторая кожа, с отблескивающим на солнце узором, они притягивали и вместе с тем призывали держаться подальше (1).

Похоже, больше никто не разделял моих чувств. Настроение в подъемнике неуклонно менялось, температура опускалась вниз. Словно теплый ветер вдруг сменился на северный.

Сначала замершие, набилианцы приходили в движение, поправляли одежду и аксессуары. Броские кольца и перстни, плотно облегающие запястья браслеты, тяжелые серьги — то тут, то там на солнце вспыхивали дорогие аксессуары, целью которых было не столько украшение, сколько защита от ментального взаимодействия.

По сравнению с этими драгоценными блокаторами моя сережка выглядела очень непрезентабельно. Никто из этих людей не соблазнился бы такой простецкой вещью, но стоило рядом оказаться чтецу, как они начали волноваться.

И правильно сделали.

Солнце снова скрылось, и соседний сектор потух, превратившись в серебристо-серый. На этом поездка закончилась — подъемник приблизился к девятому уровню, а Ник, Тимериус и я вышли, прошествовав мимо расступившихся перед нами набилианцев.

"Девятый", один из самых известных ресторанов Города, располагался на главной аллее уровня в десяти минутах ходьбы от лифтов-подъемников. Этот уровень почти не уступал Десятому по элитности, но разительно отличался от него внешне. Если на нашем было много места, много парков и частных владений, то здесь было душно и тесно, а свода почти не было видно — высокие футуристические здания стояли впритирку друг к другу, соревнуясь друг с другом диковинностью архитектуры.

Был разгар дня, и количество людей на улицах превосходило среднее значение, но на нашем комфорте это не сказалось. На нас косились, нам уступали дорогу. Большинство взглядов было приковано к Никелю (которому все также не было до этого дела — размашисто жестикулируя, он увлеченно рассказывал что-то атланту), но нам с Тимериусом тоже хватало взглядов. Нас выдавало наше явно не набилианское происхождение. И иные, и гости из соседних миров в Высотном городе совсем не редкость, но вместе мы производили впечатление.

Мое раздражение утихло. Я даже начала улыбаться и напевать про себя. Несмотря на любопытство прохожих, сейчас я чувствовала себя гораздо свободней, чем на Земле. В Высотном городе нет необходимости молчать и прятаться, скрывая, кто ты есть на самом деле. Набил и Атлантис — высокоразвитые миры, объединенные под общим названием "Сопредельные", оставили далеко позади варварские эпохи, когда таких, как мы, сжигали на кострах. Иные здесь считаются такими же людьми, как и все остальные, и являются полноправной ячейкой общества (чуть более элитной, чем другие, если уж начистоту).