— Краткий экскурс в «Теорию строения Объединенной Вселенной»? — Ник задумчиво сплел пальцы под подбородком, ни к кому в конкретности не обращаясь.

— Почему бы и нет, — я все еще не верила в то, что так легко отделалась.

— Идентичность, — начал Ник. — Идентичность миров, имеющая место при всем огромном количестве возможных различий — одна из главных загадок нашей Вселенной. Все пять открытых на данный момент миров, обладают идентичным строением, набором элементарных частиц и химических элементов, наличием космоса, планет, звезд и главной, объединяющей их субстанцией — эфиром. Также, как и планеты из разных миров, на которых зародилась жизнь. Они идентичны почти во всем, за исключением некоторых, решающих особенностей вроде геомагнитного поля, а также биологического поля населяющих их существ. Что из этого следует? То, что люди — извиняюсь, высокоразвитые живые существа — комфортней всего себя чувствуют в родном мире. В частности, Вариссе для жизни подходит Земля, а в остальных мирах, ну за исключением разве что этого, она долго не протянет.

Я снова посмотрела на Ника, уже более долгим взглядом. Ну, теперь понятно, почему из всех странников он выбрал для своей миссии именно меня. Он перехватил мой взгляд и кивнул, словно подтверждая искренность своих слов. Его вид сделался очень мечтательным.

— Да, она умрет… И возможно, кровавой, мучительной смертью, и чем дольше она будет портить атмосферу чужого мира своими вибрациями, тем более мучительной эта смерть будет…

— Кх-кхм, — перебила я его. — Но ведь все это относится и к остальным, верно?

Ник очнулся.

— К тебе в первую очередь, но вообще-то, да. Если вспомнить историю, то это одна из причин, почему все ранние попытки завоевания миров более развитыми соседями потерпели неудачу.

Он замолк и задумался, обратившись мыслями к колоссальному хранилищу знаний у себя в голове, видимо, нашел там что-то забавное касательно этих неудачных завоеваний, и ухмыльнулся.

— В любом мире, кроме родного, чужак будет вызывать возбуждение среды — вибрации эфира, которые мы называем помехами. В ответ на это среда будет пытаться избавиться от источника проблем. Чем больше и интенсивней источник, тем более мощный и быстрый ответ.

Я понемногу начала вспоминать остальное. В мозгу один за другим всплывали смутные очертания знаний, некогда записанных в голову, но с тех пор благополучно забытых. Ник решил, что я заскучала — он интенсивно взмахнул руками, словно перечеркивая все ранее сказанное.

— Это все теория. Хотите практики? — он развернулся ко мне всем телом, и я невольно отодвинулась от него, переместившись на самый краешек стула — миниатюрные габариты нашего стола все еще напрягали меня. — Скажи, сколько раз после возвращения в Набил твоя жизнь висела на волоске?

Я поморщилась. Да, есть у меня такая особенность — попадать в глупые ситуации, даже на Земле- хотя в Набиле, стоит признать, несколько чаще. Я спотыкалась, роняла предметы, билась головой (да и не только) обо все подряд, ломала мебель и технику, но насчет висящей на волоске жизни Ник переборщил. Это воспринималось скорее как раздражающий фактор, неотступно преследовавший меня по жизни; мелкие неприятности и невезение вкупе с косорукостью.

— Если мне тут кто-то действительно угрожает, то это ты, а не Вселенная, — я вспомнила вчерашний вечер и странное поведение Ника. — Так что… -

— Я лишь исполняю ее волю, — перебил он меня, — являюсь проводником ее желаний. Как бы то ни было, ты еще жива, потому что в этом мире можешь чувствовать себя в относительной безопасности. Чего не скажешь о других неродных тебе измерениях. Ответишь почему?

— И не подумаю! — возмутилась я. — Продолжай, у тебя так хорошо получается распинаться о моих недостатках. Неужели ты все никак не отделаешься от своих преподавательских замашек?

— Я больше не преподаю. Достаточно посмотреть на тебя, чтобы понять, что это абсолютно бесполезное и даже вредное занятие.

Мы замолчали. Я сделала пару осторожных глотков воды, Никель залпом осушил бокал с фэарвью, расстегнул пиджак и еще пару пуговиц рубашки. Атлант явно заскучал:

— Они же не нужны тебе? — он протянул руку и без разрешения выдернул из моей прически очки.

Я собралась отказать, но Тимериус уже надел их; секунда, и его лицо разгладилось, только брови взлетели высоко вверх. Он медленно повернул голову вправо, затем влево. Атланта мы явно потеряли.

— Ладно, — скрипнула я зубами, — я отвечу, это знают даже дети. Набил — интернациональный мир. Здесь повсюду помехоподавляющие установки и гости из других миров, которые тоже носят локальные подавители, — я немного виновато посмотрела на свой браслет и замолчала.

— Верно, — в глазах Ника проснулась некоторая заинтересованность. — Еще?

— Набил находится по соседству с Землей. Чем в более далеком мире от своего я окажусь, тем агрессивней будет ко мне окружающая среда. В том же самом Атлантисе мне придется… сложнее.

— Да, — было видно, что Ник приятно поражен, но похвалы я так и не дождалась. — Есть еще один аспект, почему помехи здесь сглажены. Как ты уже сказала, мой мир — интернационален. Большое количество чужаков с необычными биополями немного видоизменяет характерное для Набила состояние эфира, и он становится не настолько чужд им. Но последние два пункта характерны только для мест с повышенным числом туристов и эмигрантов, вроде Высотного города.