– Не парься, олух, я постоянно это слышу.

– А потом, – заключил Клэнси, – он погиб в авиакатастрофе.

– Которая, похоже, не была случайной, – дополнила Руби. – И была устроена не врагом, а, вероятно, самой его верной союзницей.

– И, вполне возможно, невестой, – кивнул Клэнси.

– Теперь нам надо рассмотреть, кто именно сообщил нам эту информацию, – сказала Руби. – Кто передал нам эти печальные и плохие новости?

– Граф, – ответил Клэнси. – По крайней мере, его яблоко.

– Да, – подтвердила Руби, – записка была в его яблоке, и он хотел, чтобы ее нашли.

– Итак, – промолвил Клэнси, – ты хочешь спросить, следует ли рассматривать этот источник как достоверный? Может быть, Граф просто хочет, чтобы мы поверили в то, что ЛБ – убийца. Быть может, он все это просто выдумал?

– Да, и истина заключается в том, что я недостаточно хорошо его знаю, чтобы это понять, – признала Руби.

– Ты знаешь его достаточно хорошо, – возразил Клэнси. – Достаточно хорошо, чтобы понять, что ты никогда не узнаешь его в достаточной степени.

– Что?

– Я хочу сказать, что он любит давать ложные ориентиры, ему нравится играть с людьми, пугать их – просто ради развлечения. И еще, ну, ты знаешь… убивать их. – Клэнси содрогнулся.

Руби посмотрела куда-то вдаль.

– Да, он любит морочить людям головы: если он заронил в твою голову идею, ты просто не можешь вытряхнуть ее оттуда. Он знает, как растут такие мысли, как они распространяются во все стороны, – ты сам не понимаешь, что они означают, или даже что тебя пугает, ты просто продолжаешь думать эти мысли, пока не совершишь какую-нибудь глупость.

– И о чем он заставил тебя думать? – спросил Клэнси. Руби помолчала, прежде чем заговорить.

– Он заставил меня думать вот о чем: а если Брэдли был совсем не тем, кем его считали? Что, если он был, так сказать, гнилым яблоком?

– Ты полагаешь, он не был таким уж суперталантливым, как все думали? – не понял Клэнси.

– Нет, мне кажется, мы можем принять как данность, что Бейкер был именно таким суперталантливым, как все рассказывают, но если он был таким талантливым агентом, то он мог оказаться не менее талантливым шпионом.

– А?

– Я прикидываю: а если он вел двойную жизнь?

Клэнси смотрел на нее в полном замешательстве. Руби объяснила:

– Знаем ли мы, на чьей стороне он был в действительности?

– А, вот что… – произнес Клэнси. – О таком я даже не подумал бы.

– Итак, допустим, он был двойным агентом, ЛБ вроде как пришлось убить его ради «Спектра», ради нашей страны… – Девушка раскинула руки в стороны. – И даже ради всего мира.

Клэнси тяжело вздохнул.

– Если бы все так и было, я чувствовал бы себя куда спокойнее.

– Вполне возможно, что ЛБ знала то, чего не знал никто другой: что он был лазутчиком, притворщиком, обманщиком.

– Вроде как «кротом», ты хочешь сказать?

– Да, – кивнула Руби.

– Да уж, тут задумаешься, – согласился Клэнси. – Каково это: узнать, что твой лучший друг, самый верный союзник, оказался полным лжецом, да еще и убийцей? – Он взглянул на Руби. – Хотя знаешь, Руб, если бы ты оказалась каким-нибудь злым гением, вряд ли я сумел бы сам тебя убить. Мне нравится дружить с тобой.

– Спасибо, Клэнс. Нет, серьезно, спасибо.

– И все же я думаю, ЛБ хватило духа сделать то, что она сделала, – добавил Клэнси. – Если Бейкер был тухлым яйцом, то она поступила правильно.

– Да, – согласилась Руби, несколько секунд поразмыслив над этим. – Но что, если он таким не был? Что, если есть другое объяснение?

– Черт, а я только начал успокаиваться, – вздохнул Клэнси.

– Ну, значит, успокаиваться не следует. А что, если в этой истории Брэдли Бейкер был хорошим парнем, а ЛБ устранила его, чтобы он не мешал ей строить заговоры по захвату мира, похищению луны с неба или еще какие-нибудь зловещие планы?

– Похищению луны? – переспросил Клэнси. – А такое возможно? – Он вскочил на ноги, как будто собирался приготовиться к тому, что вот-вот должно было обрушиться на них.

– Елки-палки, Клэнс, это просто было сказано для примера, откуда мне знать, что она планировала? – Руби помолчала, пытаясь привести в порядок мысли, мелькающие в мозгу: голубой волк, индиговые чернила, рубиновые глаза Будды, ключ-8, желтая змея. – Если бы я могла вычислить это и понять, как все это связано между собой – похищения, убийства, крот в «Спектре»… ну, тогда я, наверное, знала бы, что делать.