Шрифт:
Смольнов вспыхнул и грубо, вместо Вероники, ответил:
– Она лечится. Давайте по существу!
Копейкин улыбнулся и примирительно поднял руки.
– Конечно-конечно… я просто знаю отличных специалистов в этом де…
Но Артур вновь перебил его:
– Мы тоже. Тоже знаем таких спецов. По сути вопросы будут? Или мы можем идти?!
– Да… будут, - проворчал Михаил Евгеньевич, - Вероника Сергеевна, вы что-то вспомнили о том дне, или может быть о самом моменте ДТП?
Ника отрицательно качнула головой.
– А вот Ложков или Гарнаулидзе могли бы вам помочь вспомнить! Вы у них не были?
Артур сжал кулаки.
«Что эта сволочь пытается ей донести?!»
Улыбаясь во все свои отличнейшие полнокомплектные зубы, Смольнов процедил:
– Не поверите, Михаил Евгеньевич. Как раз вчера только от Ложкова вернулись. Подтверждаю-он отличный специалист.
«Один: один, Копейкин…»
– В самом деле? – видно было, что ответ не вписывался в дальнейшую стратегию ведения допроса. А то, что это был самый натуральный допрос, Артур уже не сомневался.
«Иезуит чертов.»
– Что ж… вы ведь только вернулись с моря? Верно?
Ника кивнула, улыбнулась и Артур порадовался.
«Хорошая девочка, просто умница. Правильно, Ника, покажи этому уроду, что у нас все хорошо. И пусть уже отвалят.»
– Да, если это все вопросы, то позвольте нам откланяться… дела знаете ли…
– Конечно, не смею вас задерживать. Если что-то будет известно, я с вами свяжусь. Но столько времени прошло, да и машина скрылась с места происшествия. Так что сами понимаете…
Артур протянул руку Веронике и потянул ее за собой к выходу. На пороге обернулся и процедил:
– Лучше бы вы так преступника ловили, чем…
Он не успел договорить, как дверь распахнулась, внутрь ворвался здоровенный амбал с кучей папок, врезавшись прямо в Артура, и листы из папки разлетелись по кабинету.
– Упс, прошу прощения, не нарочно, - затараторил амбал и кинулся собирать документы с пола.
Тут же подскочил этот Копейкин, но Артур поспешил покинуть кабинет, досадуя на этих клоунов. Правда нутром чувствуя, что-то здесь не так. Как-то все это неправильно.
НИКА
Жёлтые листья, подхватываемые ветром, кружились в воздухе, плавно опадая на влажную землю, образуя замысловатый узор, подобно ковру. Небо заволокло тучами и вот-вот обещал начаться продолжительный осенний дождь. Вероника обожала осень с ее дождливой серостью. Это ощущение пришло к ней с первым сентябрьским холодным днем и больше не отпускало. И хоть она почти ничего не помнила о себе, но вот то, что осень-ее любимое время года, знала точно. Наверняка.
Вероника ехала в отдел, ожидая увидеть того участливого следователя. Он хорошо ей запомнился еще с прошлых встреч в больнице. И даже немного удивилась своему разочарованию, когда застала там совсем другого человека.
Хотя, надо сказать, Копейкин тоже произвел приятное впечатление. Он так мило интересовался ее здоровьем, что в какой-то момент ей даже стало неловко.
Хорошо, что даже врать не пришлось - она действительно так ничего и не вспомнила до сих пор, и даже сны перестали пугать темными ночами.
По крайней мере, что касалось аварии.
А то, что она вспоминала в своих снах совсем никого не касалось. Например, Ника вдруг вспомнила название своих любимых духов. Они приснились ей. Во сне она разглядывала свое отражение в зеркале и взгляд наткнулся на светло-розовый флакон. Утром первым делом обыскала свой туалетный столик, но никаких духов там не обнаружила. А ей показалось очень важным их найти. Может тот запах вернет ей что-то из прошлой жизни? Какое-то воспоминание?
Но следователю ей не пришлось врать. Она и правда чувствовала себя намного лучше и увереннее. Она и правда не помнила ничего из того, что могло бы помочь в следствии. И она и правда окончательно решила начать новую жизнь.
Вчера они действительно обратились к забавному доктору, которому на вид было под сто лет. Но несмотря на свою внешнюю немощность, взгляд по-прежнему был цепким, а речь четкой и уверенной.
Он пообещал, что Ника и опомнится не успеет, как все вспомнит. Правда она уже не была уверена, что хочет этого. Ложков назначил ей обследования и направил в больницу, где когда-то заведовал.
Пробыли в кабинете следователя они совсем недолго и, уже выходя, у дверей столкнулись с каким-то мужчиной. И когда Артур отвлёкся, Ника заметила, как подскочивший Копейкин что-то положил ей в карман.
По пути домой заехали в ресторан, где Артур вновь вел себя как галантный джентльмен.
Куда делся тот грубый мужлан, что кричал на Вику? Где тот страшный человек, что пытался задушить ее ночью в спальне? Почему он вдруг перестал разговаривать с ней как с мебелью, или того хуже, как с половой тряпкой?